«5 минут одиночества, 10 минут соблазна, 20 минут голода, Жизнь однообразна, 20 лет желания, Желания уйти Ровно час смирения, Дважды слово «Прости», 3 часа на решительность, Пара секунд чтобы сделать, Около суток отмыть, Кафель должен быть белым Минута чтобы прочесть, Годы на осознание, Лучше бы в это не лез, Если бы знал заранее 5 минут одиночества Оказались вечностью»
⛓🦋⛓
История, которой никогда не существовало…⛓🦋⛓
Диван был мягкий и удобный, несмотря на то, что за окнами был февраль, шел дождь. Он монотонно стучал по окнам, цветы на подоконниках тоскливо смотрели на прохожих в ожидании солнца. А прохожие даже не подозревали, что за ними кто-то следит, они растворялись в толпе и куче дел. Кто-то опаздывал на работу, на важную встречу, свидание, похороны или свадьбу, поводов для спешки всегда много, а вот поводов для ожидания всегда мало. Люди так привыкли прятаться за своей занятостью: не позвонил? – был занят; опоздал на семейный ужин? – был занят; не ответил на сообщение? – был занят… Люди всегда ЧЕМ-ТО заняты. Ведь так намного проще жить, меньше ответственности за свои оплошности. В кабинете царила тишина… Он был вполне уютный, много цветов, приятный тусклый свет от лампы, запах свежезаваренного кофе, пастельные обои, новая кожаная мебель, стеллажи с книгами по психологии. Все было настолько уютно, что от этого уюта становилось тошно и невыносимо. А стук дождя за окнами и вовсе выбивал из сил. Но тишина не давила, они оба были погружены в собственные мысли, давили только стены, уж слишком много мыслей, им тут не вместиться - тесно. - Наверное, я выдумала историю, которой никогда не было… - Соня разорвала бесконечную тишину. Лежа на кожаном диване, и глядя в потолок, ей все же удалось в идеально чистом кабинете найти маленькое пятно, оно было в левом углу белоснежного потолка. Она не отрывала от него взгляда, будто сказанная фраза была адресована именно ему, а не Юнги, который угрюмо смотрел в окно, его взгляд ничего не цепляло, он просто смотрел в никуда. И это никуда стало окно. - Почему ты так думаешь? – мужчина медленно развернулся в сторону девушки, которая все так же разглядывала пятно. – На это есть какие-то причины? - Ничего не было, я все сама придумала, искала смысл там, где его не было, искала подтекст, когда его не было. И все это придумала сама. – ее голос звучал тихо, он не дрожал, в нем не было тревоги или обиды, скорее доля разочарования… разочарования в себе. - Тогда расскажи, что ты придумала? Может, взгляд со стороны даст здоровую оценку произошедшему. – Юнги облокотился о стол локтями и переплел пальцы. Одна бровь плавно поднялась вверх, выражая заинтересованность. Мужчина сразу отметил для себя, что Соня лежит неподвижно, ее взгляд так же неподвижен, а дыхание спокойно. Словно историю, которую она поведает, ее не касается и вовсе не о ней. Черные волосы рассыпались по дивану, руки с невероятно тонкими запястьями и длинными худыми пальцами, лежат на груди. Ее большие зеленые глаза были лишены жизни, словно перед ним лежало мертвое тело молодой девушки. И только взмах длинных густых ресниц говорил, что она все еще жива, по крайней мере, ее тело. От Сони веяло безмятежностью и спокойствием. Если в тот момент можно было спросить Юнги, как бы он охарактеризовал свою пациентку, то он не задумываясь, сказал: «Она, словно осенняя депрессия». - Даже не знаю с чего начать… - голос не менялся в своей интонации, все так же спокойно и монотонно. – Это достаточно долгая история… история моих попыток жить. - Хорошо, тогда начнем издалека. – мужчина делает глоток кофе перед тем как задать вопрос, который он задает каждому своему пациенту. Кофе без сахара с терпкими нотками, он всегда приводит мысли в порядок и помогает сконцентрироваться. А за окнами все так же идет дождь, и дует сильный ветер. – Что ты сейчас чувствуешь? Казалось бы, это самый простой вопрос, сказать, как ты, что чувствуешь, но на приеме у Мин Юнги этот вопрос всегда ставит в тупик, тех, кто с удобством обустроился на кожаном диване. Зачастую людям трудно понять, что они чувствуют, а еще сложнее это объяснить, наверное, человечество еще не придумало таких слов, чтобы полностью и наиболее точно описать, что ты чувствуешь, что внутри твоей души. Это как раз таки одна из причин, почему кабинет мужчины почти никогда не пустует, ведь, все хотят понять, что с ними, какие чувства их переполняют и что с ними делать. - Я бы сказала, что скорее всего ничего… Чувствую себя пустой, там, где должно быть сердце – черная дыра, она всепоглощающая, в нее проваливается все хорошее и все плохое, но иногда, мне кажется… - девушка впервые за все это время всего на мгновение перевела взгляд на своего психолога. – Что из этой бездны лезут руки с длинными когтями и больно впиваются в меня. – теперь она снова смотрит на пятно. Но почему-то в этот момент, когда Соня перевела свой взгляд на Юнги, его словно, окатила ледяная волна, которая достигла его сердца. В своем кресле ему стало некомфортно, и мужчина поерзал, как бы пытаясь прогнать этот холод из себя. Уже в этот момент он понял «Ее не спасти… слишком поздно», конечно надежда умирает последней, но доктор понимал, чтобы он не сказал, чтобы не сделал, маловероятно, что эта заблудившееся душа найдет свой путь… она уже мертва. Видимо, все попытки жить были обречены на провал. Психологи не всесильны, они не могут спасти всех. Он не Бог. Несмотря на это, у людей есть возможность поделиться, тем, что они так долго держали в себе, выслушать взгляд со стороны, услышать слова поддержки, если они необходимы. И просто облегчить страдания в конце пути. Богатая практика Мин Юнги уже показывала, что пациенты стабильно ходят на прием, благодарят его, а затем, высказавшись, услышав нужные слова… кончают жизнь самоубийством. Увы, он не спасает жизни, а лишь пытается облегчить страдания. - Как давно ты находишься в таком состоянии? - Впервые, я попала в эти сети, когда мне было шестнадцать, тогда настал момент опустошения, в этом состоянии я пробыла два года, иногда были кратковременные просветы, затем стало совсем темно. Но все же, тогда эта пустота не была постоянной, она могла смениться гневом, отчаянием, подавленностью, я могла плакать, бить кулаками о стену, чувствовать боль… а сейчас… тотальная всеразрушающая тишина на протяжении длительного времени, я даже не знаю, сколько. Кажется, что я покинула свое тело, иногда все, словно сюрреалистично, кажется, что я просто наблюдатель. Я больше не плачу, не смеюсь искренне, не злюсь… Ничего… Пусто… - Соня начала покусывать нижнюю губу. Юнги это сразу отметил, он всегда обращает внимание на каждую мелочь, ведь иногда, именно она может дать ответ на все вопросы. – Я живу по инерции. Просыпаюсь утром, потому что так надо. Иду на работу лишь для того, чтобы оплатить квартиру, чтобы спать в ней. Ем, потому что это поддерживает жизнь в моем теле, я не чувствую голода, иногда из-за этого забываю поесть. Возвращаюсь с работы, принимаю душ, смотрю телевизор, потому что не хочу еще спать, а потом сплю. - А как же друзья? – сейчас он узнает о ее взаимоотношениях с людьми, какими она их видит, как много у Сони друзей. Подобные вопросы дают очень много зацепок, для окончательного вывода. - У меня нет друзей… - девушка снова перевела взгляд на Юнги, в этот раз она его просканировала. Мин Юнги – среднего роста, одет со вкусом, на руке дорогие часы, белоснежная отглаженная рубашка, черные брюки и красный галстук, который он явно не любит, раз постоянно поправляет. Он вызывает у Юнги ощущение удушья. У доктора черные волосы, которые небрежно уложены, на ушах остались следы проколов, это свидетельствует, о том, что док и не такая зануда и знает толк в жизни, ведь, молодость у него была яркая. Об этом свидетельствуют не только проколы, но и шрам от сведенной лазером татуировки на запястье. Соня тоже умеет замечать мелочи. - Сейчас вы спросите «Как так? А с кем ты общаешься?». А я вам скажу, у меня нет друзей – только знакомые, которые, периодически присутствуют в моей жизни. Когда-то я верила в дружбу, и думала, что у меня много друзей, но это не так, дружбы нет, я в нее не верю. У меня есть только один человек, с которым у меня особая связь. Это нечто за пределами понятия дружбы. - Ты разочарована в людях… поэтому и не веришь в дружбу. Тебя много раз предавали? – Юнги знал, что ответ будет положительным. Так говорят люди, которых неоднократно предавали, они разочарованы в себе и в окружающих, винят себя в излишней наивности и простодушии. Одно из чувств, которое живет в Соне «Вина». Но так же мужчина задумался, что же это за человек, что выходит за понятие дружбы. И что девушка под этим подразумевает. - Достаточно, чтобы перестать доверять. - Это были на тот момент близкие тебе люди? - Очень… Даже слишком близкие. - Расскажи, о том, как тебя предали впервые. Насколько это было болезненно, что ты чувствовала. – Мин встал из-за своего стола, начал готовить вторую кружку кофе, но уже не себе, а своей гостье. - На тот момент мне было одиннадцать лет. И конечно же, я жила с родителями, это и неудивительно. Мы только переехали в Корею, мне было трудно адаптироваться в новой среде, особенно, где нет твоего родного языка. Для меня это был большой стресс… Юнги подал девушке кружку с кофе, которую она приняла и сразу же сделала обжигающий глоток, который словно, разряды тока прошелся, по всему телу. - В семье был полный разлад, родители ругались почти каждый день. Отец начал сильно злоупотреблять алкоголем, что служило новой почвой для скандалов. Это уже сильно отражалось на еще не окрепшей детской психике. Но в один день все изменилось… все стало еще хуже. Отец приревновал мать, после чего сразу же схватился за ружье. В свои одиннадцать лет, я впервые стояла пред дулом ружья. Он целился не в меня, а в мою мать, одиннадцати летний ребенок был лишь преградой. Я до сих пор помню запах пороха, крови и алкоголя. Скажу сразу, все тогда остались живы. На тот момент, для меня это было самым большим потрясением. И предательство заключалось, не в том, что мой папаша хотел застрелить свою жену и мою мать, а в том… что она его простила… Она осталась с ним, несмотря на все это. Это сильно ударило по мне, кажется, тогда я начала в стрессовых ситуациях страдать от нервных тиков. Весь мир пошатнулся. На самом деле, поведение отца меня не удивило, надеюсь, понимаешь, о чем я. Не то что бы я спокойно на это реагировала. Я сказала бы, что я даже слишком эмоциональна тогда на все это отреагировала, но это свойственное ему поведение. Это нельзя было считать предательством. А вот, то, что он был прощен после всего этого – это предательство. Тогда я начала много плакать, я считала себя виноватой, что это из-за меня мама осталась с этим уродом. Это сейчас я понимаю, что осталась она с ним явно не из-за меня. Я была очень замкнутым ребенком, а после инцидента, и вовсе закрылась от окружающего мира. Так сказать, спряталась в панцире. Так было хорошо и удобно, меня никто не мог достать. - Это твоя первая детская травма? – теперь доктор точно убедился, что это будет интересный клиент. Соня вполне хорошо может анализировать произошедшее, делать вполне здравые выводы. Этот пациент будет хорошим собеседником. Но вот только расстраивает, то, что даже со здравым взглядом, хорошим самоанализом, она все равно обратилась за помощью, это снова свидетельствует, о том, что Мин не сможет ей помочь. - Я бы скорее сказала первая самая яркая травма. - Хорошо, давай попробуем немного переключиться с негативного опыта на что-то более позитивное. Есть ли яркие воспоминания, которые в свое время вызывали шквал положительных эмоций. Может, ты нашла классное увлечение, которое изменило жизнь или же познакомилась с каким-то значимым человеком, который в дальнейшем повлиял на тебя? – в его голове крутилась одна мысль: «Чем же я могу ей помочь?». Он замечательно понимал, что это всего лишь крупинка айсберга, что самый яркий негативный момент в ее жизни – ее семнадцать лет. Если это страшнее дула ружья, то страшно представить, что было дальше… - Было одно знакомство, оно раз и навсегда изменило всю мою жизнь. Тогда мне казалось, что это какое-то благословление, что я встретила такого человека, как он. Но как оказалось, я всю жизнь ошибаюсь в людях… Если отбросить все то что, было после, то это самая яркая вспышка в моей жизни. А вообще я считаю, что вся наша жизнь состоит из вспышек. Которые, вспоминая, пробуждают давно забытые эмоции. Словно, сейчас ты чувствуешь тот запах, когда случилась эта вспышка, словно, чувствуешь эти эмоции впервые. Тут мужчина понял, что Соня уходит от разговора, переводя тему плавно и очень искусно. Она косвенно прошлась по вопросу, обозначив, что был такой человек, который изменил ее жизнь, и ушла от этой темы. Значит, в груди не так пусто… Вот с этого момента и надо начинать раскопки. Так же он заметил, что на среднем пальце левой руки серебряное кольцо странной формы. Но привлекло внимание не его форма, а то, что оно серебряное. Почему? В ушах аккуратные золотые сережки, в которых путались черные волосы. На шее золотой кулон… тогда почему на руке красуется серебряное кольцо? Юнги сразу отбросил версию, что у Сони просто нет вкуса, и она носит разные драгоценные металлы. Значит, это кольцо для нее очень много значит, может это чей-то подарок? Об этом он спросит чуть позже, или же девушка сама об этом расскажет со временем в ходе своего рассказа. - Расскажи мне, как выглядит этот человек, что тебе в первую очередь бросилось в глаза при встрече с ним? – Юнги был теперь действительно заинтересован. За шесть лет своей работы ему всегда интересно слушать истории совершенно незнакомых ему людей. Конечно, бывают исключения, но все же… Соне удалось всего за полчаса заинтересовать его, а такое бывает редко. Обычно первый сеанс, скучен, это скучный пересказ всей своей жизни, где обязательно надо найти зацепку, а когда тебе неинтересно, очень трудно вникнуть в разговор. - Когда я впервые его увидела… - девушка явно задумалась, медленно закрыла глаза, выстраивая в своей голове образ того самого человека, ресницы слегка дрожали. – Я заметила… его наглость, он мог говорить, о всем, что ему могло приди в голову, не соглашаться с большинством, не стесняться своих привычек… - А почему именно это тебя привлекло? – доктор начал перебирать пальцами по столу, и еще более тщательнее наблюдал за своей новой пациенткой. – Не потому ли, что этого не было в тебе? - Да… это меня привлекло, он был такой свободный, а я такая закрытая и замкнутая. Хоть это меня и привлекло, но тогда была уверена, что мы не сможем подружиться. – она продолжала лежать с закрытыми глазами. Дождь за окном затих, выглянуло солнце, цветы словно ожили, начали тянуться к теплым лучам, которые их пригревали. Они нежились в теплых ваннах, которых так не хватало. Впитывают каждый лучик, ничего не пропускают. - Но все произошло иначе… вы стали близки? - Мы стали слишком близки. Первый месяц я отталкивала его как могла, не хотела иметь с ним ничего общего. Знала, что мы слишком разные и ничего хорошего не выйдет. Как он выглядел? Он был высокий, выше наших ровесников, у него красивый разрез глаз, густые ресницы, густые брови, бархатная кожа… - Он твой ровесник? - Он старше меня на год. - Как его звали? - Чон Чонгук… Красивое имя, не так ли? - девушка открыла глаза, солнечные лучи больно ударили в глаза, от чего на больших зеленых глазах выступили слезы, брови нахмурились, бледная кожа, засияла на солнце. «Осенняя депрессия» - Но все же ты пустила его в свою жизнь? Что он такого сделал? – Юнги смотрел прямо в глаза девушке, пытаясь прочесть в них хоть какую-то эмоцию… там пусто… - Он заполнял мою пустоту, делал то, что не могла я… - Что такое пустота для тебя? - Невозможно выразить, все то, что она вызывает. Я хочу общения при этом отвергаю людей, хочу одиночества, назначая встречи. Весь мир будто исчез. Идешь по улице и не замечаешь людей, лишь чувствуешь прикосновения ветра; чувствуя игру лучей солнца на руках. Но больше не чувствуешь людей. Зачем с ними говорить? Зачем выяснять отношения? Я не люблю… Я больше никого не люблю. Пустота – это, как обезболивающее. Кто-то пытается тебя полюбить, но тебе уже все равно. А что такое «все равно»? Нет ничего. Ни-че-го… Лежишь вечером на полу, а в голове ничего. Не думаю ни о ком и ни о чем. А зачем мне думать о чем-то? Ухожу на улицу, будто общество спасет меня. Но нет… Никто меня не замечает, всё одинаковое, все одинаковые. У всех свои проблемы и забыты. Снова прячусь дома, но там тишина. Тишина, от которой никуда не денешься. Пожалуй, я просто усну. Просто усну… Юнги провожал Соню молча, просто смотрел… смотрел ей вслед. Она медленно и элегантно надела свое серое пальто, поправила волосы, потуже затянула ремень, взяла сумку и молча попрощалась. После ее ухода в кабинете долго будет пахнуть осенью, Юнги окутает холод до самых костей, и чтобы согреться, он достанет из стола коньяк, выпьет пару стаканов и устремит свой взгляд уже не в окно, а на то пятно, которое девушка разглядывала пару часов. «Отец тиран» «Детская травма» «Осенняя депрессия» «Предательство близких людей» «Пустота, которую он заполнил» «Особая связь, выходящая за рамки дружбы»