***
Он проснулся в вонючей постели с чем-то похожим на похмелье. Собраться с мыслями получилось не сразу, но в конце концов он вспомнил, что произошло прошлой ночью и где он сейчас находится. Питер проверил, на месте ли его маска. Да. Он позвал Уэйда, и тот так быстро открыл дверь, будто ждал прямо под ней уже какое-то время. Питер взглянул на него. Маска была закатана до носа. Он что-то жевал; судя по запаху — тако. — Че как, паучок? Голоден? Не волнуйся, я не заглядывал под твою маску. Не хотелось бы подорвать твое доверие, Питер, — он выругался. — Прости. Вру. Я заглянул. Не смог сдержаться. Я мудак. Если тебе станет легче, то я совершенно не удивился, когда увидел твое лицо, а это значит, что в глубине души, на подсознательном уровне, я уже знал твою личность и до сих пор не проболтался, так что и теперь ничего не изменится, да? Дэдпул с такой скоростью вываливал информацию, что Питер не успевал вставить и слово. В итоге он сдался и просто снял маску. Все равно ему никто не поверит. Он выжидающе посмотрел на Уэйда, указывая на его лицо. Уэйд яростно затряс головой. — Не, чувак, нет ничего хуже, чем блевать на голодный желудок. Похоже на смерть. Ты не захочешь видеть… — он замолчал, заметив растерянное выражение лица Питера. — Точно, я и забыл. Ты ничего не видел прошлой ночью. Опиши мой подбородок. Питер вздохнул, проведя рукой по волосам. — Весь в соусе, какое это вообще имеет значение? Что я вчера не видел? Губы Уэйда растянулись в ухмылке, и он снял маску. Подборок правда не вытер. — Неважно. Ну что, все еще считаешь меня красавчиком? Вчера ты был так щедр на комплименты. Питер покраснел, когда Уэйд пошевелил бровями. Он не мог встретиться с ним взглядом и чувствовал себя крайне неловко. Питер в своей жизни не слишком преуспел в соблазнении привлекательных людей. Погодите, чего? Соблазнении? Он же не собирался соблазнять Дэдпула? Это было бы просто глупо. И опасно. — В чем дело, малыш? От тона Уэйда у Питера скрутило живот. Он сглотнул и краем глаза взглянул на Уэйда, сидящего на краю кровати. То, насколько он был красив, было просто несправедливо. Питер уже ничего не понимал: неужели люди совсем ослепли? И Уэйд? Или ему просто нравилось издеваться над людьми. В конце концов, он ведь был сумасшедшим наемником и просто мудаком. Вполне естественно, что он врал о своей внешности ради профессиональной репутации. Кстати, о вранье… — Что с Мистерио? — Ничего. Все улажено. — О, ну тогда ладно. Как тебе мой сарказм? Он чем-то в меня выстрелил. Я помню белый луч. — Тогда тебе, наверное, стоит наведаться в больницу и проверить голову, — предложил Уэйд. — Или я сам могу ее проверить. Я профессионал, когда дело касается травм головы. Готов? Сколько пальцев я показываю? Сколько будет два плюс семнадцать? Какой злодей тебе нравится меньше всего? Ты считаешь меня хорошим человеком? — Нет, я считаю тебя придурком и что ты мне врешь. Опять. Уэйд с облегчением улыбнулся. — Поправишься. Но ты следи, вдруг лишние конечности отрастут. И еще вопрос. Все еще хочешь узнать мой номер? Питер возмущенно фыркнул и вскочил с кровати. — Нет! С ума сошел? — Оу, да ладно, ты же сказал, что я красавчик! — Донна Диего тоже ничего, но это не значит, что мне нужен ее номер! — Питер натянул маску и открыл окно. — Я домой. Спасибо за… ну ты понял. За все. Не закрывай окно, комнату стоит проветрить. Пока.***
В общем, Питер начал трахаться с Дэдпулом через неделю после их последней встречи. Просто так сложилось. У Питера. Из всех людей. И ему это нравилось. И он был уверен, что Уэйду тоже. Что касается остальных… они были в ужасе. Пытались убедить Питера прекратить все это. Но зачем? Просто потому что Уэйд непредсказуем? Слегка безумен? Немного опасен? Тогда ладно, Питер и так знал, что это была плохая идея. Дэдпул был ходячей бомбой замедленного действия, угрозой с большой буквы «У», обузой. Но он нравился Питеру. Если не обращать внимание на самые очевидные недостатки, то он также был забавным, заботливым и умелым в постели. К тому же лицом вышел. А еще он был просто без ума от Питера. Никто и никогда не заставлял его чувствовать себя так — обожаемым, желанным, нужным. Для Питера плюсы перевешивали минусы. Им было хорошо вместе. К тому же Уэйд старался вести себя прилично с тех пор, как они переспали. Большую часть времени он все еще был назойливым и раздражающим, но он также каждый раз заставлял Питера испытывать радостное волнение. Даже… трепет. Быть может, Питер не просто игнорировал опасность, окружавшую Уэйда. Иногда ему казалось, что она напротив его привлекала. Или же его так манил контраст между темной и светлой стороной Уэйда. В любом случае влюбиться в него было не так уж сложно. Стоило лишь узнать его получше. По-настоящему узнать. — Я просто не понимаю, чувак, — пробормотал Сэм в свой хот-дог. — Ну то есть. Что ты в нем нашел? Ну, ладно он там может отпускать пошлые шуточки, и я понимаю, почему тебе это нравится. Но он опасен. Он буквально психически ненормальный, паучок. Ты это понимаешь? Питер закатил глаза. Это уже девятый подобный разговор с тех пор, как он начал встречаться с Уэйдом. Девятый за три недели. Только с Сэмом. Нова был неумолим, когда пытался заставить его прозреть. Питер даже не удостоил его ответом. Он не мог заставить Сэма его понять, потому что Сэм не хотел понимать. Питер его не винил. Не так-то просто заставить себя не замечать очевидное. Это требовало усилий. И пока стимул прилагать эти усилия был только у Питера. И этим стимулом был минет. Он не смог удержать смешок. — Питер, я серьезно! — возмущенно воскликнул Нова. — Что, если он убьет тебя? Он ведь на это способен! Он непредсказуем и неуправляем! Питер фыркнул. — Ты просто завидуешь, что у меня есть супергорячий любовник, а у тебя нет, — ответил он, пожав плечами. Он не хотел спорить, лучше всего было просто пропустить мимо ушей все обвинения и поддержать разговор в легкой, шутливой форме. Но нечто в потрясенном выражении лица Сэма подсказало Питеру, что он что-то упустил. — Супергорячий? Питер, ты слепой что ли? Да он урод! Питер разинул рот. — Чег… Пошел ты! Мама твоя уродливая! — он замолчал, глянул на Сэма, и продолжил шепотом: — Твоя мама ведь жива? А то было бы неловко. — Ага, жива. — О, отлично. Тогда пошел ты! Ты его не знаешь так, как я, и ты не имеешь права… — Питер, да послушай ты себя! Совсем из ума выжил? Ты сам не свой. Он тебя, может, под гипнозом держит или типа того? Питер рассмеялся. С него хватит. — Поверь, если бы он держал меня под гипнозом, я бы не смог примотать его паутиной к унитазу за то, что он не смывает. Я бы не смог его выставить за то, что он устроил беспорядок у меня дома. Я бы не заставил его унижаться перед старушкой на улице за то, что он напугал ее до смерти. Я бы не стал плакать всю ночь, зная, что он пошел убивать кого-то за деньги! Я не слепой, Сэм. Я знаю, что он не идеален. Но я также знаю, что он может стать лучше, и он заслуживает второй шанс. Так что, будь добр, отвали и не лезь в мои отношения. Питер встал и собрал свои вещи. На пути к выходу он даже не взглянул на Сэма. — Отношения?! — воскликнул Нова. — Я думал, это просто секс! Питер лишь отмахнулся.***
Питер считал, что у них все в порядке, правда. Еще месяц так и было. Но затем Уэйд начал… отталкивать его. Снова начал лгать. Реже приходить. Смотрел на Питера с такой болью в глазах. И через две недели Питер почувствовал, что все кончено. Уэйд вынашивал внутри ненависть к себе и ужасные воспоминания. Тени преследовали его, как бы глубоко он не зарывался в объятия Питера. Питер думал, что сможет помочь. И все же у него не вышло. — Ты меня бросишь, да? — спросил Питер, переплетая их пальцы. Они лежали на диване, дремали. Он не знал, почему решил спросить. Может, просто хотел со всем покончить. — Так будет лучше. Питер поднял голову с груди Уэйда и посмотрел на него. — Но почему? — Потому что я влюбился в тебя, — пробормотал Уэйд, отодвинув Питера и встав с кровати. — Но я тоже тебя люблю! — порывисто выкрикнул Питер. Плечи Уэйда напряглись, но он не повернулся к нему. Просто продолжил методично собирать свои вещи и бросать в сумку. Его руки заметно дрожали. Питер прочистил горло. — Слышишь? Уэйд? Я люблю тебя. Мне нужно, чтобы ты остался. Потому что я люблю тебя. Уэйд по-прежнему не смотрел на него. Он закинул сумку на плечо и взялся за дверную ручку. — А мне нужно уйти, потому что я люблю тебя. — Я не понимаю. — Знаю. Береги себя, малыш. Питер смотрел на закрывшуюся дверь и не мог пошевелиться. Он чувствовал, как по щекам катятся слезы, но не стирал их. Наконец он схватил маску и бросился вслед за Уэйдом. Найти его было несложно, если знать, где искать. Питеру это было под силу. Он мог остановить его, заставить вернуться, все исправить. Он знал, что сможет. Питер был так сосредоточен на поисках Уэйда, что, когда наконец нашел его, это застало его врасплох. Дэдпул притеснил кого-то к стене, прижав пистолет к сердцу. Питер подобрался как можно ближе, чтобы лучше слышать, но не выдавать своего присутствия — Уэйд был с Мистерио. — Я не Человек-паук. Мне все равно, живой ты или мертвый. Так что я прошу последний раз. Исправь его. — Я же сказал, что не могу! Это была случайность! Я не собирался в него стрелять! Устройство должно было создать мощную, но временную иллюзию, максимум на пару недель, но оно было в стадии разработки! Сколько прошло? Десять-одиннадцать недель? Слишком долго. Если она до сих пор не развеялась сама по себе, то я ничего не могу сделать! Уэйд ударил кулаком по стене рядом с головой Мистерио. — Ну-ка повтори! Я вожусь с тобой уже несколько недель, и каждый чертов раз ты говорил мне «скоро» или «еще несколько дней», а теперь это вдруг превратилось в «никогда»? — Я… я признаю, что, возможно, тянул время, но… — Ты покойник. Мистерио вскрикнул, когда Питер внезапно приземлился рядом с ними и насильно растащил. — Уэйд, прекрати. Сейчас же. Отпусти его, — он перевел взгляд на Мистерио. — Ты. Отдай мне устройство. А теперь скройся, пока я не позволил ему с тобой разобраться.***
Питер и Уэйд еще некоторое время молчали, когда злодей скрылся. Питер рассеянно крутил устройство в руках. Уэйд вдруг выхватил его, бросил на землю и выпустил в него весь магазин. Затем снял маску и с вызовом взглянул на Питера. — Сработало? — спросил он с горьким смешком. — Теперь ты меня видишь? — Я и так тебя видел. — Нет, не таким. Я имею в виду не уродство внутри. А то что снаружи. Ты не мог его видеть. Не видел шрамы. Ты и сейчас их не видишь, да? — Вижу. Недель через шесть увидел. Уэйд потерял дар речи впервые с момента их знакомства; Питер не смог удержаться от ухмылки. — Ты лжешь. Я тебе не верю. Ты не… Ты не мог. Ты ведь не психовал. Совсем не изменился. Ничего не изменилось. Ни то, как ты смотрел на меня, ни то, как ты прикасался ко мне. Ничего. Питер лишь пожал плечами, снимая маску. — Для меня это не имело значения. Я, может, и обратил внимание на твою внешность сначала, но не в нее я влюбился, — он опустил голову, внезапно смутившись. Он только что признался, что ему потребовалось чуть больше месяца, чтобы влюбиться в Дэдпула, — довольно серьезный повод для смущения. — Но ты ничего не сказал, — с недоверием прошептал Уэйд, прислонившись к стене рядом с Питером. — Ну, если честно, ты ведь и сам об этом не упоминал почти два месяца, — пробормотал Питер, игриво толкнув Уэйда плечом. — И у меня была чертовски веская причина! Я думал, что ты никогда больше не взглянешь в мою сторону, если узнаешь, как я выгляжу на самом деле! Но я хотел уйти! Я хотел все исправить! Я не мог больше тебе лгать! Не мог! Я люблю тебя, понимаешь? Уэйд все еще задыхался, сдерживая слезы, когда Питер обхватил его лицо руками. — Да. Я тоже тебя люблю. Уэйд закрыл глаза и сдавленно всхлипнул. — Прости меня. Я все испортил. — Все в порядке, — сказал Питер, обнимая Уэйда за шею и прижимая его лицо к своей груди. — Просто… не уходи. Мы справимся. Уэйд покачал головой, когда Питер поцеловал его в макушку. Дэдпул поднял на него взгляд, и Питер, улыбнувшись, вытер его щеки. Затем поцеловал его в лоб, и Уэйд испустил тяжелый вздох. Питер осыпал все лицо Уэйда легкими поцелуями, пока наконец не добрался до его рта. — У меня сопли на губах, — пробормотал Уэйд в ответ на поцелуй. Его пальцы больно впивались в ключицы Питера. Питер отстранился и посмотрел Уэйду в глаза, успокаивающе проведя пальцами по вискам. — Мне все равно. Все равно, насколько уродливым ты себя считаешь, внутри или снаружи. Мне нравится твое уродство. Мне нравится все. Все твои недостатки и несовершенства. Все твои страхи и сомнения. Весь ты. Я приму и буду любить это все, пока ты тоже не научишься это любить. Уэйд спрятал лицо на груди Питера и кивнул, размазывая горячие слезы по его костюму.