С любовью из ада.

На светящемся в темноте циферблате электронных часов цифры показывали время, которое вполне подходило бы для того, чтобы встать с кровати, принять бодрящий ледяной душ и отправиться на поиски увеселений в любой близлежащий ночной клуб, паб или бордель, благо их было предостаточно. Но мне было не до веселья. В голове дико звенело, воспоминания прошлого перемешались с еще не прошедшим сном, и такое просто движение даже, как всего лишь открыть свои глаза, казалось с трудом одолеваемым препятствием. Преодолев его, я тут же зажмурился от яркого света фар машины, заехавшей на обочину. Удивительно то, что она, такая побитая в дребезги и заглохшая, еще находила в себе силы вредить мне еще больше, чем просто аварией. Аварией? Я снова распахнул глаза. Передо мной, завернувшись в темно-фиолетовый плащ, стоял некто. От одного вида его меня пробила дрожь. Как же так? Я чувствую себя живым, а он – представитель того места, откуда я так стремился вернуться. Тот, кто забрал мою черствую душу, едва в ней появился проблеск добра. Ему я обязан сотнями лет в неугасимом пламени пожирающего изнутри пламени стыда, отчаяния, уныния. Что он здесь делает? - Без паники, у тебя и без того ребра переломаны. Будешь дрыгаться – вернешься раньше контрактного срока, и я больше не стану тебя оживлять. Слышишь? Хорошо. Не говори пока. Просто слушай дальше. За телом следи, не будь, как в прошлый раз: угробил легкие, разрушил печень… постарайся никого не сжигать. Доползи до больницы, и лечение я оплачу. Я собрал всю свою волю, согнулся на пополам, сел. Кашлянул кровью, с укором посмотрел на машину и пододвинулся к ней. Попытался встать, протянув к старой рухляди руку, чтобы опереться, но мою ладонь вдруг перехватили. От боли я не мог обращать внимание ни на что, и мой спутник, и пейзаж казались мне непривлекательными, будто нарисованными художником, ненавидящим каждую свою работу так, как будто это она виновата в смерти близких людей. До больницы мы шли молча, и только лишь после оформления, уложив меня в кровать, он ухмыльнулся. - Твой сын недалеко от сюда. - Арти? - Именно. С тебя причитается, - он чуть кусил меня в лоб, оставляя свою метку. – Я устрою вам встречу, возможно, даже не одну, но смотри, не переборщи. Ты, все же, моя игрушка. А теперь спи. Решено. Как только выздоровею – бегом к Арти, узнавать, что да как. *** Стук в дверь, настолько сильный и нетерпеливый, что если бы обычный человек мог высадить железную штуковину одним своим желанием увидеть хозяина как можно скорее, то эту ненужная штуковина уже давно улетела бы к чертям собачим, снося в прах все на своем пути. Ее открывает чуть заспанный дворецкий и осведомляется, чего угодно господам. Взволнованный юноша лет шестнадцати краснеет до ушей, кланяется, и, заикаясь, сообщает о желании своего владыки увидеть молодого господина Фаула. Дворецкий критически оглядывает его: каштановые волосы растрепаны, как будто парнишка настолько спешил, что забыл причесаться. Шоколадные глаза хоть и выражают почтение, но все же крайне бойки, что все реже встречается у мальчишек его возраста. И вообще весь этот персонаж настолько похож на какого-нибудь непоседу с обложки, что мужчина даже сомневается в его реальности. Но, не заметив ничего опасного, все же пропускает и пажа, и следующего за ним человека в плаще. В гостиной уже распивает чай Артемис, и очень удивляется, когда на коленях в комнату, очевидно, с разбега, влетает нечто, сминая ковер, подносится к нему и целует руку. Тут же отскакивает и заметает следы своего появления, а затем почтительно склоняется у дверей, объявляя: - Господин Фаул, сэр! Мой владыка возжелал удостоверится в том, насколько точен ум знаменитого юноши! Человек чуть фыркает, а Артемис самодовольно выпрямляется. Во время переговоров он украдкой незаметно касается своей руки и почему-то, сам того не осознавая, желает, чтобы и следующий визит этого господина начался точно так же. А шатен позволяет себе расслабиться, позволяет печали пробраться в глаза. Ради дневных встреч с сыном, по сей момент любимым, он будет каждую ночь отдаваться повелителю мрака. И только с наступлением утра, облегченно вздохнув и расправив плечи, галопом побежит на встречу с юным господином, прогнав все ночные страхи до следующей темноты.