Это наследственное.......

— Вики, я пойду проверю как там мальчики и вернусь — сказал Глэм, и надевая халат, пошёл к выходу из спальни. — Да чего их проверять здоровые лбы уже — сказала Вики, поворачиваясь на другой бок. — Ди всего-навсего 8, а Хеви 6. Пойду посмотрю как они там. — Ну хорошо. Глэм прошел в спальню рыжика. Мальчик мирно спал в своей кроватке. Ночник тускло освещал комнату. — Сладких снов, сынок — прошептал Глэм и провел по рыжим волосам. Мужчина инстинктивно прикоснулся к внутренней стороне ладони сына. Глэм почувствовал, что его палец легонько сжали. Блондин лишь улыбнулся и освободился от прикосновения. — Люблю тебя, сынок — снова прошептал мужчина и направился в комнату к старшему сыну. Маленький Ди тихо посапывал, обнимая любимого мягкого скелета, которого Виктория выиграла для него в тире несколько лет назад. Одеяло было на полу. Отец поднял его и получше укрыл сына. Он тоже прикоснулся к внутренней стороне ладони Ди. Мальчик сжал палец отца и завертелся. Сон малыша был очень чутким. — Пап… — пробормотал он сонно. — Спи, маленький, спи — сказал Глэм и поцеловал сына в голову, освобождаясь от прикосновения. После этого он вышел из комнат детей, тихонько закрывая дверь.

1975 год

В тусклом свете лампадки над детской кроваткой стояли родители — высокий блондин и его жена. — Лидия уже совсем взрослая… Первые зубки пробиваются… — тихо сказала женщина. — Да… Теперь нужен сын. Наследник и моя будущая гордость — сказал мужчина. — Густав, я думаю, что его нужно назвать — Себастьян. Ты как на это смотришь? — Хорошо, моя Мери. Очень хорошо. Мне нравится это имя. Сейчас… Кое-что проверим. — Не разбуди только. Густав склонился над кроваткой и положил палец в маленькую ручку дочери. Палец был сжат. — Передалось… — Что именно? — Особенность всех членов семьи Швагенвагенс. Передалось… — Ты про палец? — Да… Именно.

1979 год

Спустя 4 года.

— Спокойной ночи, Лидия — сказала Мери. — Спокойной ночи, матушка — сказала маленькая девочка и потянулась за объятиями. Мама поцеловала дочь в висок. — Пожелай и братишке спокойной ночи. — Конечно, Лидия, конечно. Спокойных снов — мать вышла из детской и направилась в спальню. Маленький светловолосый мальчик в белой рубашке спал. — Вот и сынок теперь есть — сказала женщина. — Да… Будущее нашей семьи. Именно он продолжит род музыкантов. Потом его сын — мой внук, потом мой правнук и так далее. — Не возлагай слишком большие надежды, дорогой. Он ещё слишком мал. — Все будет со временем. Я сделаю из него настоящего мужчину. Ну-ка… Густав наклонился к кроватке и положил палец в руку сына. Ничего не происходило. — Неужели… Как же так? — Может быть он слишком мал для этого? — спросила Мери. — Нет, не может быть. Себастьян, ну-ка соберись. Не разочаровывай меня с самого рождения. — Густав, говори потише — разбудишь — Себастьян… Палец легонько сжала маленькая ручка. — Фуууххх, я то уж подумал о худшем. — Вот видишь, просто мальчик крепко спал. — Наверное… Глэм старался забыть о прошлом в родительском доме, о том насилии, и слезах и страхе. Однако он понимал, что связывает его сыновей и этого страшного человека по имени Густав — это наследственное. Все члены семьи Швагенвагенс сжимали палец отца в любом возрасте. Именно отца. Глэм не думал об этом до рождения сыновей. Ведь они тоже сжимали его палец. Всегда. Это значило, что отец — поддержка, опора, первый учитель, пример для ребёнка и просто любящий человек, что ребёнок всегда может доверять отцу. К сожалению Густав не умел воспитывать, учить и элементарно любить. Глэм видел как не надо относиться к детям, поэтому старался быть лучшим отцом и примером для своих детей несмотря на тяжёлое прошлое.