Под разным небом пепел одинаков

Мы будем стоять, пока пламя не погасло. Привыкли к ранам на теле, не нужен пластырь. А лица в масках, Мы разожжём костёр под надписью "Взрывоопасно!" Они думают про нас, что мы не в силах сдачи дать. На моих часах настало время платить по счетам. Тони Раут – Дай огня       Оказывается, выражение «аж дух захватывает» взялось далеко не с потолка, особенно когда речь заходила об экстремальных видах спорта. Например, баджиджампинг. Впервые прыгнув со скалы еще в прошлой жизни, Киоко почувствовала вовсе не боль в сердце, или как у нее стянуло тугой узел в животе. Она не могла дышать, легкие вдруг отказали в работе на долгие три секунды свободного полета. И вот сейчас девушка испытывала примерно схожие ощущения, когда Бьякуран резко спикировал вниз, буквально падая стрелой на вражеский лагерь.       – Киоко, атакуй!       Оклик парня заставил девушку с превеликим трудом отвести свою правую руку от его плеч и, развернувшись, сконцентрировать пламя Грозы для удара. У нее в голове застыл немой крик от вида приближающейся земли, а также людей, которые, по ощущениям, просто бродили по береговой линии.       – Сейчас!       Очень глупо с ее стороны закрывать глаза во время удара, но у Киоко сердце в пятки ушло от мысли, что они с парнем просто расшибутся в лепешку. Однако их обоюдная атака распугала не только противника, но и ударной волной помогла смягчить приземление. Яркая вспышка окутала небольшую линию пляжа, песок поднялся стеной, создавая пылевое облако.       Киоко полагала, ей потребуется хотя бы пара секунд, чтобы прийти в себя, но как только ее ноги коснулись земли, весь страх улетучился. Куда большую проблему создал песок, осыпавшийся и на них с Бьякураном. Придется вытряхивать его из волос и одежды очень долго.       Это было… это… это было офигенно, еще хочу.       Только на долгую радость времени у них не осталось, встревоженные оклики со стороны леса сразу привлекли внимание союзников. План победы над командой Джинглио Неро был достаточно прост. Метка цели висела на представителе Урагана, в котором Киоко сразу узнала молодого юношу с длинными фиолетовыми волосами, что в сопровождении двух незнакомцев отступил к лесу, но скрываться не спешил.       – Гамма!       – Ты что застыл?! Живо уходи! Я задержу их!       – Но ты ведь!..       – Ты – цель! Нозару, руки в ноги и пошел прочь!       – Ну и ну, вы так крепко держитесь друг за друга и переживаете, очаровательно, – произнес Бьякуран, переключая на себя внимание противника.       Стоя у кромки леса, Гамма раздраженно прищурил глаза, переведя взгляд с одного противника к другому. Киоко даже не бралась судить, на кого он смотрел с большей злостью, пока его руки сжимали пистолет. В этой вариации вселенной мужчина использовал обычное стрелковое оружие, а также дубинку-шокер, что было вполне логично, нежели чем кий и шары для бильярда.       Ну, просто… кий. Шары для бильярда. Камон, ну… шары еще могу понять, они пиздец какие тяжелые, но… кий. Бильярд. Трава настоящая…       Девушка неспешно достала из креплений на спине биту, но атаковать не спешила. Она лишь готовилась отбиваться, потому что они с Бьякураном играли ключевую роль в отвлечении противника. К Гамме подоспел один из сопровождающих Нозару, достав из ножен мачете, вспыхнувшее пламенем Облака.       – Ты что стоишь?! – оглянувшись и отметив, что парень все еще находился поблизости, мужчина всерьез разозлился и крикнул: – Живо уходи, это приказ!       Раздраженно шикнув, парень бросился прочь, держа в руках складную косу, и вместе с ним прочь унесся оставшийся сопровождающий.       – Ой-ой, нехорошо получается, – наигранно расстроился Бьякуран, – нам нужно добраться до него.       – Не позволю!       Отследив, как Гамма поднял пистолет, Киоко сразу же выпустила впереди Бьякурана пламя Грозы, защищая его от выстрелов противника. Союзник лишь довольно, с некой издевкой улыбнулся противнику, что выбило того из равновесия, заставив броситься вперед. Девушка не знала, примет ли глава семьи Джессо участие в бою, но у нее так и чесались руки избить Гамму до полусмерти. Обида за похищение до сих пор сидела у нее на сердце ядовитой змеей, не давая покоя.       Но надо себя контролировать…       Вспышки молний били по песку, попадали в деревья. Тело уже жутко ныло, отказываясь работать в полную силу, поэтому Киоко лишь защищалась от атак мужчины. Ему же не представляло затруднений уклоняться из-под ее ударов. Когда в их схватку попытался встрять человек с атрибутом Облака, его просто сбило волной пламени Неба.       Сам Бьякуран не вмешивался, просто наблюдал и лукаво улыбался, что в какой-то момент насторожило Гамму. Конечно, они могли бы напасть на него разом и разломать часы, которые противник носил на левой руке, стараясь не перебрасывать на нее пламя Грозы. Похоже, также опасался, что вырабатываемое пламенем электричество могло повредить их.       Но выразить свои опасения из-за Бьякурана, находящегося в роли наблюдателя, мужчина не успел, отвлекшись на грохот со стороны леса. Улучив момент, Киоко бросилась на него с атакой, замахнувшись битой. Уйти прочь он не успел, но ему удалось подставить дубинку для защиты. Физически мужчина, конечно, был сильнее противницы, поэтому оттолкнул ее прочь, добавив к атаке пламя Грозы.       Пользуясь моментом, Гамма вдруг развернулся и собирался броситься в лес на помощь Нозару. Но до деревьев он не успел добежать, остановленный вспышкой пламени Неба, ударившей сверху. Киоко с удивлением отметила скорость, с которой Бьякуран мгновенно оказался на пути у противника, перекрыв ему дорогу.       – Не так быстро, Гамма, – хитро улыбнулся парень.       Среди темных зарослей леса Киоко отчетливо увидела фиолетовые и красные вспышки. Доносились крики, скорее, удивленные и испуганные, чем болезненные. Кричал тот парень. Унося ноги прочь от повстречавшегося на пути Хибари Кёи, который заставил его резко сменить направление движения.       – М-м, судя по ощущениям, это Кёя-кун, – стоя спиной к лесу, рассудил Бьякуран, улавливая колебания пламени предсмертной воли, – интересно, куда делся Закуро?       – Значит, объединился с молодой Вонголой? – обозленный оскал Гаммы вдруг сменился издевательской улыбкой. – И твоих людей тут нет… Какая жалость, ведь если не ты или кто-то из твоих разобьют часы Нозару, то сделки не быть.       – Да, не быть, – улыбка медленно сошла с губ парня, после чего, мгновение погодя, он бросился в сторону леса.       – Не позволю!       Наблюдая за тем, как Гамма атаковал Бьякурана, задержав его отступление, или лучше сказать попытку перехвата цели, Киоко перевела взгляд к лесу. Она видела, как Кёя гонит Нозару обратно к береговой линии, хотя, при всем желании, мог бы и догнать, да двадцать раз сломать его часы. И вопрос о том, куда делся Закуро, оставался открытым. Девушка не хотела думать, что он ввязался по пути сюда с кем-то в драку или вовсе заблудился. В последний вариант особо не хотелось верить, он же ведь… деревенский парень, должен уметь ориентироваться на местности.        Или я утрирую, и он действительно заблудившийся дебил.       Сбивая дыхание, Нозару вылетел из леса на пляж, как будто за ним гнался рой ядовитых ос, и, запнувшись, упал на песок. К счастью, показался он достаточно далеко от Гаммы, где-то в двадцати метрах, но это все равно заставило мужчину усилить противостояние Бьякурану. Последний, воспринимая схватку, как игру, предпочел чуть отступить.       Опустив взгляд к наручным часам и проверив карту, Киоко тихо выдохнула и, обернувшись к союзнику, кивнула. Тот едва сдержал радостную улыбку, что заставило Гамму чуть ли не скривиться от нахлынувшей злости.       – Думаешь, раз объединился с кем-то, то так просто победишь? – прорычал мужчина, после чего с колючим оскалом усмехнулся и добавил: – Не один ты такой умный, Джессо. Давай!       Слова противника не несли в себе ничего хорошего, Киоко поняла, что их ожидал сюрприз с самого начала, и не они одни тут решили блеснуть гениальным планом.       Но когда гладь воды разорвал громкий всплеск, а следом и выбрасывающаяся в их направлении акула, охваченная пламенем Дождя, Киоко испуганно завопила.       Успев отпрыгнуть прочь из-под огромных челюстей в последний миг, как и Бьякуран, которого зверь чуть не отбил хвостом, девушка чуть не попала второй раз под удар, буквально затылком почувствовав надвигающуюся угрозу. С разворота успев подставить свою биту под летящее лезвие меча, Киоко спасла себя от ранения, но не удержала равновесие и упала. От последующей атаки Суперби Скуало ее уберег Бьякуран, ударивший в мечника пламенем Неба. Подлетел к девушке и рывком оттащил ее на безопасное расстояние.       Сидя на песке и удивленно хлопая ресницами, Киоко наблюдала, как акула растворяется в пламени Дождя и затягивается в коробочку в руках Скуало, который смотрел на предмет, словно тоже не верил своим глазам.       – Чертов босс, видимо, не зря нашел того ученого… – задумчиво пробормотал мечник, а затем недовольно глянул на Гамму и завопил: – Вро-ой! Чем ты тут вообще занимаешься?! Дал бы их сразу прикончить, я задолбался в кустах отсиживаться!       – Такова сделка, я должен сам разбить часы Джессо.       – Вро-ой! Бесишь!       Скуало все это время прятался? А он отлично скрывает свое присутствие… и сраная акула… черт, я чуть инфаркт не схватила.       Опустив взгляд к поясу и удостоверившись, что ее коробочка Грозы была на месте, Киоко нахмурилась. Нахмурилась еще сильнее, когда затронула взглядом пистолет, сидевший в кобуре на левой ноге. К этим двум вещам она решила прибегать лишь в случае крайней необходимости, к пистолету так вообще, если ситуация была бы фатальной. Но, видимо, собак все же стоило выпустить.       – Ну и ну, вы объединились с Варией, – продолжая сидеть, оперевшись на колено подле Киоко, с задором произнес Бьякуран. – Только стоило нападать намного раньше, Гамма. Потому что вы уже проиграли.       – Что? – нахмурился мужчина. – Что за чу…       – А-а!       Короткий болезненный крик привлек внимание хранителя Джинглио Неро к Нозару, схватившегося за левую руку, на которой сидели уже разбитые часы. По опешившему взгляду стало понятно, что Гамма отказывался верить в реальность, но, когда его наручное устройство громко пискнуло и залилось на экране красным светом, он в еще большей растерянности оглянулся на своего союзника. Ведь подле пользователя пламени Урагана никого не было. Как он думал.       – Шах и мат, Гамма, – довольно промурлыкал Бьякуран.       Воздух вокруг Нозару завибрировал темно-синим отблеском, словно подле него поднимался туман, который через пару секунд развеял иллюзию маскировки. Хром стояла в нескольких метрах от противника, сжимая трезубец и тяжко переводя дыхание, скорее, из-за волнения, а не усталости. Ведь ей пришлось прятать не только себя, но и безатрибутного участника семьи Джессо, который и нанес финальный удар, вырвав для своей семьи победу.       – Как… что?.. – с каждым словом губы Гаммы все сильнее дрожали от переполняемых эмоций, рука крепче сжимала оружие. А глаза его заливала искренняя ярость. – Это же твой человек Облака, разве нет?!       – Все верно, но Кикё не использовал пламя и оставил артефакты вне зоны боя, поэтому его допустили к участию.       Только учитывая тот факт, что Кикё не использовал пламя, это не означало, что он оставался бы незаметен. Поэтому Киоко беспокоилась о том, сможет ли Хром полноценно скрыть его присутствие. Им с Бьякураном пришлось держать Гамму как можно дальше от Нозару, чтобы тот, полностью сфокусировавшись на них, отвлекся от своей цели.       – Нет… ты сжульничал.       – Ничего подобного, это называется альянс, а не жульничество. Как и вы объединились с командой Девятого, – не переставая придавать голосу оттенок легкомысленности, Бьякуран перевел взгляд на Скуало. – У меня нет нужды сражаться с вашим отрядом, сеньор Суперби.       – Вот как, – нахмурился мечник, и тем не менее он не выглядел человеком, готовым тут же броситься наутек. – Тогда держитесь подальше и не встревайте в наши дела… потому что победить этих сосунков является одной из наших первостепенных задач, вро-о..!       Свой боевой клич, однако, Скуало не успел завершить, как и броситься в атаку, услышав свист, летящий ему в спину со стороны леса. Киоко в очередной раз чуть не проматерилась от испуга, когда в их направлении буквально хлынул рой стрел, объятый пламенем Урагана. Подхватывая ее и взлетая над пляжем, держа девушку, словно щенка в довольно неудобной позе, Бьякуран, тем не менее, избавил их от проблем.       Наблюдая за поднятым облаком пыли, Киоко увидела, как из него в воду вновь ныряет акула Дождя, а за ней летят знакомые раскаленные пламенем стрелы. Скуало цеплялся за плавник своего животного, направляя его прочь вдоль береговой линии. Только когда пыль осела, и все противники, включая недавних в лице Джинглио Неро, исчезли из виду, Бьякуран опустился с девушкой на землю.       – Да твою ма-а-ать! – донесся разъяренных женский голос из глубины леса. – Как же за-дол-ба-ло бегать за ними! Черт!       – Успокойся! Ты чуть команду десятого Вонголы не убила!       – Ты вообще видел эту сраную акулу?! Акула в воздухе летала! Что это было?!       – Заткнитесь оба! – рявкнул Закуро. – Вы хоть на человеческом языке говорите!       Нервно прочистив горло, Бьякуран пусть и смутно видел приближающиеся к ним силуэты, но уточнил:       – Это… русские?       – Это русские, – согласно кивнула Киоко и, отходя от парня, повысила голос: – Эй, Жамиля, Руслан, давайте сюда! Кёя, Такеши, Хаято, Хром, тоже сюда!       – Зачем орать?! – донесся откуда-то издалека раздраженный оклик Хаято. – Вы, блин, всю округу сюда созовите!       М-да, и то верно.       Выбираясь из зарослей, первыми к ним на берег подоспели Жамиля и Руслан, позади которых неспешно шел Закуро, ведя за вожжи лошадь. Как он не потерял животное, это другой вопрос. А вот команда русской семьи выглядела, скорее, возбуждено и воодушевленно. Словно пребывала под чем-то запрещенным, возможно, хлестала энергетики целую ночь. Потому что бегающий взгляд Жамили, вдруг остановившийся на Бьякуране, стал в разы растеряннее. Чуть махнув в сторону парня арбалетом, она шепнула своему двоюродному брату:       – Ты это тоже видишь? У него крылья, да?       – У него крылья.       – Летающая акула, теперь крылья… блять, говорила же, не надо было те ягоды есть!       – Не думаю, что в ягодах проблема, Жамиля, – все еще не отрывая не менее удивленный взгляд от главы семьи Джессо, пробормотал Руслан.       – Мне стоит начинать беспокоиться? – нервно улыбнулся Бьякуран. – О чем они говорят?       – А-а… они просто… уд-восх-эм… – даже не зная, какую отговорку придумать, Киоко вздохнула. – Они думают, что у них галюны. Летающая акула, твои крылья, ну, you know... А вообще, что вы тут делаете?       – А, – отвлекшись от обоюдной беседы, Руслан обернулся на Закуро, – мы встретили его, когда гнались за людьми Каваллоне, он ввязался в драку. А потом он сказал, что знает, где Вонгола X. И мы пошли к вам.       – Как видите, мы потеряли всех своих, – развела руками Жамиля. – У нас остались я – Ураган – и наш босс без атрибута. Такая себе команда, против Каваллоне нам не выстоять, поэтому нужна ваша помощь, Киоко. По соглашению.       – Соглашению? – чуть растерянно уточнила Хром. – Босс еще с кем-то заключил сделку?       – Да, – вместо хранительницы Грозы отозвался Хаято, одарив русскую команду слегка недовольным взглядом. Вероятно, от усталости. – Десятый сказал, что мы должны помочь команде Руслана Долохова в случае необходимости. Но это было единственное условие, которое он сообщил. Нам ожидать какие-то сюрпризы?       – Нет, ничего такого, – отозвался Руслан, – помогите победить Каваллоне, и тогда…       – Я в деле, – прервал его Кёя, вызвав у всех растерянность столь кардинальным заявлением. – Но при условии, что конь будет моим противником. Я изобью его… и это не обсуждается.       – Конь?.. – изогнув в негодовании брови, Жамиля помедлила, а затем озарено протянула: – а-а, мустанг Дино Каваллоне. Да без проблем, хоть ноги ему переломай, часы все равно находятся на его подручном без атрибута. Ромеро… Ромео… не помню, как зовут.       Да, уговаривать Кёю даже не пришлось, а я думала, это будет самым сложным.       – Но есть проблема, – добавила девушка, – Каваллоне объединились с Варией.       – Плевать, если там конь, – гнул свою ветку хранитель Облака.       – Вария… – а вот для остальных это стало довольно озадачивающим фактором, и Хаято выразил всеобщую озадаченность. – А это уже серьезно. Мы только что столкнулись со Скуало, значит, они могли и еще с кем-то объединиться. Причем у них также есть Ураган, Гроза и два пустых атрибута. Слабо верится, что Ураган и Гроза у них выбыли.       – Учитывая, что их Гроза – это Ганаук, то точно не выбыли, – невесело рассудила Киоко. От одной мысли столкнуться со своим наставником в полноценном бою у нее все внутри съеживалось от беспокойства. Непроизвольно пальцы коснулись пистолета, сидящего в кобуре. – Нет… не важно. Соглашение есть соглашение, я помогу тоже. Мы с Хибари поможем. А вы тогда, Хром, Такеши, защитите браслет Хаято. Если его уничтожат, то мы не сможем полноценно помочь Руслану.       – Тогда, пусть Закуро тоже пойдет с вами, – предложил Бьякуран, – и пусть Такеши-кун тоже отправляется, ведь он лучше всех знает, как сражаться со Скуало. А мы с Кикё останемся с Хром-чан и Хаято-куном. У нас все равно больше никаких соглашений не было, и мы уже заполучили победу над Джинглио Неро.       – Мне стоит сказать, что я ни разу тебе не доверяю? – прищурив глаза, недовольно прошептал хранитель Урагана Вонголы. – Может, ты лучше тоже поможешь Хибари и Сасагаве?       – Нет, ему лучше не отсвечивать, – рассудила Киоко, – да и Закуро лучше использовать в крайнем случае.       – Что значит «использовать»? Я тебе предмет что ль какой?       – Она права, Закуро, задумайся, – присоединился к беседе Кикё, – если Бьякуран пойдет против Вонголы Девятого, то они могут расценить это как агрессию. Это ведь не просто соревнования, это фактически игра в шахматы, любое действие показывает намерения семей по отношению друг к другу.       Верно. Старый пердун и так вряд ли обрадуется соглашению между Савадой и Бьякураном. А если мы набросимся еще всей оравой на Варию и Ганаука, то это могут расценить как открытый жест вражды против Девятого.       – Тогда получается следующее, – вдохнула Киоко, – Кёя берет на себя Дино, Такеши задержит Скуало, а я… Ганаука. Пф… да у нас тут шоу «превзойди своего учителя» намечается.       – Что ж, думаю, это будет очень весело, – оптимистично подметил Такеши, чье мнение разделили далеко не все.       – Ага, посмотрю я, как ты будешь веселиться, если тебя сожрет его акула, – раздраженно бросил Хаято.       – … – Жамиля с напряжением потупила взгляд и пробормотала: – Хм, значит, это были не ягоды… Кхм! Ладно, давайте тогда не будем тратить время. Хоть в запасе еще есть чуть меньше четырех часов, нам нужно выследить всю эту братию. Давайте надерем им задницы. И покажем старикам, которые за нами наблюдают, что пора бы уже дать дорогу молодым.       Настрой Жамили был похвален, однако Киоко не могла его разделить с тем же энтузиазмом. Она прекрасно знала, насколько силен Ганаук, буквально чувствовала это на кончиках пальцев, словно разряды электричества. Он не только тренировал ее, в последний год они часто выходили на совместные операции, во время которых мужчина не так часто использовал пламя – именно это и пугало.       Сейчас он сдерживаться не будет, потому что это не тренировка. Это полноценный бой за звание победителя.       – Эй, Киоко, идешь? – окликнул ее Руслан.       Видимо, за своими раздумьями, она выпала из реальности.       – А, да, конечно…       – Киоко…       Едва успев сделать шаг, девушка обернулась на Бьякурана, тихо окликнувшего ее. Ей не хотелось отставать от других, однако ее озадачил и обеспокоил безмятежный собранный вид парня, так и говорящий «если не уверена, не ходи».       – Позаботьтесь о нашей цели, все будет хорошо.       Сухой ответ на вряд ли убедил Бьякурана в ее уверенности. Тем не менее иного девушка не имела права позволить, от этой битвы зависело не только соглашение Вонголы с Долоховым, но и дальнейшая судьба десятого поколения. Ее судьба. В первую очередь ее чертова судьба.       Мне нужно помочь Жамиле и Руслану. От их победы зависит соглашение с Савадой. Хоть мне и должно быть все равно, но… Если они не заключат сделку, тогда и… не важно, не думай об этом. Ты должна с ним столкнуться. Рано или поздно. Это единственный шанс надрать ему задницу за все, что он со мной сделал.       – А? Мы пойдем не пешком?..       – Запрыгивайте на оставшийся или берите лошадь, – усмехнулась Жамиля, забираясь на квадроцикл. – Руслан, давай ко мне.       – Я на коня не полезу.       – Я тоже что-то не рискну… – усмехнулся Такеши.       Честно говоря, ехать верхом вместе с Закуро так себе прельщала идея, поэтому, глянув друг на друга с мужчиной, они словно обменялись мыслями.       – Я пешком нагоню, – заключил он.        Представитель Джессо выступал в роли поддержки, это был вполне уместный выбор.       Учитывая, что лошадь не сказать, что радовалась рычащим квадроциклам, Киоко пришлось вести группу, руководствуясь указаниям Руслана, выкрикивающего предупреждения о поворотах. Дорога заняла довольно много времени, за которое девушка успела немного успокоиться и взять себя в руки. Хоть волнение и не отступало, она ощущала возрастающий азарт от предстоящей схватки. Сил у нее в запасе оставалось не слишком много, и это пугало.       Тем не менее запасной план имелся.       Дурное предчувствие предупредило Киоко о готовящейся атаке за мгновение, как она увидела несколько ярких алых точек, летящих ей в лоб. Отбив метательные ножи от морды лошади вспышкой пламени Грозы, она боялась, что испуганное животное затормозит и встанет на дыбы, но то продолжило нестись вперед.       – Атакуют!!! – лишь закричала Киоко.       Больше прятать козыри в рукаве не имело смысла, как минимум один из них пришлось использовать, чтобы не сдохнуть прямо здесь и сейчас. Схватив коробочку, закрепленную на цепи на поясе, девушка вложила в нее пламя и высвободила в сторону леса. Поток зеленых искр материализовался двумя большими догами, понесшимися в обгон лошади в направление Бельфегора.       Вспышка пламени Грозы и Урагана загородила принца-потрошителя, позволив им проскочить дальше. Да только «дальше» оказалось бежать некуда, поскольку им навстречу со знакомым криком «вро-ой!» из-за скалистого холма вынырнула акула.       – Да что ж за траву тут жгли!!! Ебанные наркоманы! – донесся истеричный оклик Жамили. Они с Русланом ехали в конце.       Испугавшись не меньше девушки, Киоко резко потянула влево за вожжи – лошадь не пришлось уговаривать, животное также было не радо столкнуться с материализованной из пламени Дождя акулой. Но в отличие от лошади, квадроциклы не могли с тем же успехом свернуть в лес и не врезаться в дерево.       – Хибари, не замедляйся! – только и услышала Киоко оклик Такеши.       Освободив от ножен катану и поднявшись на ноги, Такеши, придерживаясь за плечо хранителя Облака, замахнулся оружием и в момент, когда акула приблизилась на опасное расстояние, атаковал ее волной пламени. Заставив зверя из коробочки сменить траекторию движения и подлететь чуть выше, парень позволил Кёе и Жамиле, пригибаясь, проехать вперед. Однако зверь, вцепившись в его клинок, под воинственные оклики Скуало, утащил Такеши.       Натянув вожжи и в ужасе наблюдая, как хранителя Дождя Тсунаеши утаскивало прочь, Киоко заставила лошадь остановиться. Видимо, из-за удивления, Кёя также сбавил скорость, заставив то же сделать и едущих позади союзников. Но когда хранитель Облака обернулся вперед, всякие мысли о Такеши моментально испарились. Им дорогу преграждали люди Каваллоне, включая Дино, который сидел верхом на коне Неба, материализованного из коробочки.       Киоко в своей жизни видела много дерьма. Но еще никогда не становилась свидетелем того, как решимость в глазах человека моментально сменяется испугом и нервной растерянностью. Именно так сейчас выглядел Дино, наблюдающий за Кёей, чьи газа буквально наливались кровью и жаждой сломать пару чьих-то костей.       – И чего ты затормозил?! – закричала на хранителя Облака Жамиля, аж подпрыгнув и указав на Дино. – Дави ублюдков!!!       Повторять дважды не пришлось, Кёя столь сильно выкрутил педаль газа, что, казалось, мотор квадроцикла разорвется от натуги. Но оказалось довольно забавно наблюдать за тем, как команда Каваллоне чуть ли не бегством спасалась от жаждущего крови хранителя Облака Вонголы и стреляющей из автоматического арбалета Жамили.       А Руслан ведет себя так, словно переживает подобное каждый понедельник. Спокоен, как удав… мне б его стальные нервы.       Давление постороннего источника пламени Киоко почувствовала еще до того, как увидела своего противника. И только потому, что ей позволили это. Нервно выдохнув, она спустилась с лошади, и как только ступила на землю, в ее направлении понеслось несколько концентрированных Грозовых потоков, защитившись от которых, девушка чуть не попала под копыта удирающего в панике животного.       Ее окружали деревья, она поняла только направление, откуда были произведены выстрелы. Поэтому, выхватывая попутно биту и напитывая ее пламенем, Киоко бросилась в сторону противника, который, выскочив из-за дерева, вновь атаковал ее. Вложив как можно больше энергии в удар, настигнув Ганаука, девушка получила в ответ не менее слабую атаку.       Электричество волной разбилось вокруг о деревья. Мужчина не просто уходил из-под ударов, он парировал их, чуть ли не играючи уклоняясь от биты. Несмотря на рост и развитую мускулатуру, двигался быстро и ловко, что заставляло Киоко выдерживать дистанцию. Она столько раз дралась с ним на тренировках, что позволила себе надеяться хотя бы на предсказуемость боя. Но ни черта. Ганаук и половины своих способностей, похоже, не демонстрировал.       Отпрыгнув и ударив перед собой пламенем Грозы, чтобы выдержать дистанцию, девушка тяжело задышала.       Нет, дело не только в его опыте и силе. Я выдохлась. Хотя, если у него тоже была не менее веселая ночь, то… я в любом случае в дерьме, если он так быстро двигается даже при жуткой усталости.       – Выглядишь уставшей, милая, – снисходительно подметил Ганаук, вдруг убрав пистолет в кобуру, – видимо, нужно дать тебе небольшую фору.       Издалека послышались крики, взрыв. Киоко понятия не имела, что там происходит у ребят, но звуки сражений доносились со всех сторон. А еще знакомый гул раздался над макушками высоких деревьев. Вот и дроны подлетели.       – Не отвлекайся!       Голос мужчины раздался едва ли не перед самым носом девушки. Благодаря пламени Грозы Ганаук умел развивать большую скорость, поэтому Киоко не удалось уклониться от его атаки, лишь поднять биту, чтобы защититься от прямого попадания. Чужое пламя жгло, словно настоящим электричеством. И с каждой новой атакой, прыжком и уворотом девушка чувствовала, как силы покидают ее все быстрее и быстрее.       Даже в столь серьезном сражении она чувствовала, что Ганаук сдерживается. Усталость то или очевидная разница в развитии, Киоко не могла отделаться от отвратительной мысли о своей никчемности. Два года. Этот человек обучал ее два года, еще столько же времени и не меньше сил в нее вложил Колонелло. И обоим она проигрывала. Если бы несколько часов назад Бьякуран не спас ее от бывшего аркобалено, она бы давно сидела на скамейке проигравших. А здесь ей точно никто не поможет.       Пессимистичные размышления не лучшим образом сказывались на концентрации. В лоб прилетела атака, отбросившая ее прочь с такой силой, что столкновение со стволом дерева, казалось, станет последним добивающим ударом. Боль вонзилась острыми иглами в спину, легкие сжались и отказывались втягивать воздух. Голова гудела – от боли, шума дронов, угнетающих мыслей.       Под рукой пустота. Бита вылетела.       – И это все? Серьезно? – с усталым разочарованием уточнил Ганаук, подойдя к ней достаточно близко, чтобы нанести финальный удар. – Давай, поднимайся. Ты ведь упрямая, так покажи свое упрямство.       И не поймешь, глумится он или говорит всерьез.       Бесит… как же бесит.       Но бесило не то, что ее наставник позволял себе смеяться над ней. Или же подшучивать. Бесила собственная слабость. Она устала, провела бессонную ночь, в нее стреляли подавляющей пламя пулей – это все чертовы оправдания. Факты таковы, что она едва находила в себе силы подняться на ноги, а ее противник из жалости делал одолжение, позволяя хотя бы предпринять попытку к началу еще одного раунда.       Не могу… блять, я банально не могу встать.       Проглотив горькую слюну и посмотрев на наставника, Киоко увидела перед собой недосягаемого человека. Как бы она его ни ненавидела, ни раздражалась его поведением, все равно в глубине души хотела, чтобы он признал ее, похвалил, приободрил. Признал ее прогресс, а не высказал очередную шуточку или легкомысленное «молодец, милочка, вот, уже хоть что-то».       Обидно. Почему так обидно? Обидно видеть, что на тебя с разочарованием, с затухающей надеждой смотрит какой-то ублюдок. Какой-то мудак, который всерьез тебя никогда не воспринимал.       Почему вместо лютой ненависти она испытывала обиду? Почему хотелось плакать, а не рвать и метать?       – Ясно, – вздохнул Ганаук, одарив ученицу разочарованным, смирившимся взглядом. – Ладно, допущу, что ты устала после такого веселого дня. Сама снимешь часы или мне их разбить?       Нет, в одном Киоко ошиблась. Злость все же присутствовала, пряталась в темном уголке души, словно скромная серая мышка, полагающая, что ее появление будет излишнем. Но это не так. Злость в ней – вовсе не серая мышка. Злость, что жила в ней, это яростный лютый тигр, которого она подавляла под любым предлогом, чтобы избежать последствий необоснованной агрессии. Киоко, как огня, боялась последствий. Именно что последствий, а не причинения кому-то боли.       – Господи, ну, хорошо, тогд…       С диким рыком, как если бы являясь воплощением ее ожесточенных эмоций, псы Грозы слишком быстро набросились на Ганаука, чтобы он успел отскочить в сторону. Вцепившись в его руку мощными челюстями, повалив на землю и принявшись кусать с рвением настоящих бешеных животных, доги выиграли для Киоко несколько секунд. С трудом заставив себя, цепляясь за острую кору, подняться на ноги, девушка отошла в сторону.       Раздраженный болезненный крик с мощной волной Грозы ударил Киоко в спину. Воскликнув и свалившись на колени, она обернулась и лишь заметила краем глаза, как ее псов просто отбросило к чертям собачьим. А затем, рассыпавшись пламенем, они устремились к ней, возвращаясь в коробочку.       Но это ничуть не расстроило девушку. Она восприняла это, как данность, и даже без единой нотки страха в сердце или удивления в глазах наблюдала, как Ганаук поднимается с земли. Псы оставили глубокие следы укусов на его руках, из которых теперь сочилась кровь. Болезненно скривившись, мужчина осмотрел ранения с выражением крайнего недовольства. Но не более.       Ясно… Значит, осталось только это.       Достав из кобуры пистолет, Киоко своим действием заставила противника чуть ли не вздохнуть с обреченностью.       – Серьезно? – одарив ее негодующим взглядом, нерадостно усмехнулся мужчина. – Это не поможет. Но можешь попытаться, конечно.       – Скажи кое-что, – смотря на противника хмуро и обреченно, Киоко тяжко вздохнула и с наивной надеждой в голосе спросила: – Ты хоть… немного верил в меня? Мне уже понятно, что ты махнул на меня рукой и используешь, словно пробку, которой можно заткнуть какую-нибудь проблему при случае. Но хоть раз тебя посещала мысль, что я смогу оправдать твои ожидания? Что ты сможешь мною гордиться?       С ответом Ганаук затянул достаточно долго, чтобы у Киоко сложился определенный вывод.       – Что ты хочешь от меня услышать? – с некой безысходностью и грустью уточнил мужчина. – Какая разница, что было до этого самого момента? Я хотел верить, что ты сможешь стать хорошим хранителем. Ты стала хорошим бойцом, но… как хранитель ты полностью провалилась. Три месяца назад мы в этом окончательно убедились.       В глаза ударили слезы, защипали веки, словно мелкие насекомые, пытающиеся прорваться роем из глубины сердца, от которого, похоже, уже остались одни объедки. Надежда, вера, хоть какая-то жалкая привязанность к своему наставнику, разорвалась в тишине беззвучным взрывом.       И вновь заставив себя закрыть глаза и глубоким вдохом подавить накатившую злость, сдержать ее на поводке, внутри тела, дать ей разлиться по венам, Киоко крепко сжала пистолет.       – Понятно, – спокойно отозвалась она, загоняя пулю в ствол обученным движением. – Тогда я покажу тебе, на что способно самое большое разочарование Вонголы, – с кривой улыбкой заключила Киоко, приставив дуло к виску и выстрелив себе в голову.       Вероятно, это был первый раз, когда девушке удалось вызвать у своего наставника хоть какие-то искренние эмоции, помимо разочарования. Наблюдая с откровенным шоком, как Киоко рухнула на землю, выронив пистолет, Ганаук растерялся и в первый миг всерьез подумал, что она застрелилась. Да только ни единой капли крови не выплеснулось из огнестрельной раны.       Бескрайняя тьма, заполнившая сознание Киоко, сузила весь спектр восприятия окружающего мира до крохотного игольного ушка. Пламя жизненной энергии вдруг погасло, превратилось в тлеющие угли, а затем вспыхнуло со столь мощной сильной, что ей на мгновение показалось, она умрет в агонии. Мышцы залились жаром, кости горели изнутри, кожа и вовсе словно рвалась под давлением пламени, вырывающимся наружу. Одежда уж точно не выдержала, обратившись в сплошь рваные тряпки.       Хаотичные мысли, спутанное сознание – казалось, она сойдет с ума от переполняющих ее чувств, но стоило только открыть глаза, как все стало ясным. Сознание сфокусировалось на одной мысли, на одной цели, боль отступила волнами подобно отливу, оставляя лишь тело, переполняемое энергией.       – Победить… показать, на что я способна, – засела в голове навязчивая мысль, озвучив которую, Киоко подняла взгляд на стоящего впереди нее мужчину. Она его едва различала за вспышками света, но прекрасно чувствовала. – Победить… Победить!       Ноги оттолкнули ее с места, буквально за долю секунды доставив к цели, которую она атаковала сжатым пламенем Грозы. Ганаук отлетел так, словно был тенистым мячиком, по которому ударили ракеткой. Но этого Киоко посчитала недостаточным, недостаточным для того, чтобы освободиться от давления, бьющего в ребра откуда-то изнутри. С криком выпустив вокруг себя разряды молний, обжигая и ломая ими деревья, обращая листья в дождь из пепла, она бросилась вперед в новой атаке, к которой мужчина уже приготовился.       Теперь это можно было назвать сражением на равных. Но девушка не понимала этого, она лишь чувствовала противника, как его пламя ударяло по ней, отбрасывало прочь не с меньшей силой. Однако ей было все равно, внутренняя воля толкала ее вперед, несмотря ни на жуткое давление энергии, ни на сгоревшие к чертям часы – причем у обоих противников.       Подпрыгивая, сцепляясь друг с другом, словно дикие коты, наставник и ученица продолжали бой, который обращал пространство вокруг в пепелище. Черная зола оседала на одежде, на влажной от пота коже, липла на потрескавшихся губах. Изгибы молний, обратившие поле в смертельную арену, полностью изолировали Ганаука и Киоко, и даже если бы нашелся смельчак, который бы решил вмешаться в их бой, его бы убило на месте.       Киоко не знала, сколько это уже продолжалось, но она чувствовала себя, наконец, достигшей того уровня, когда могла сражаться с учителем на равных. Эта мысль пьянила, радовала, вызывая детский восторг и желание продолжать сражение. Пусть Ганаук сражался за счет обычных сил внутреннего пламени, а не насильно высвобожденного пламени предсмертной воли, он уже не относился к ней снисходительно.       Только не сейчас. Только не с ней. Только…       Не так… что-то не так, что-то… но что?       Застыв в боевой стойке, Киоко постепенно начала осознавать окружение, видеть Ганаука, готовящегося к атаке. Сила все еще била из нее ключом, однако было что-то не так, словно тело становилось легче, словно внутренние запасы подходили к концу.       Нет, не так… я чувствую, что силы еще много, но тогда что это? Что?.. А!       В тело будто ударила настоящая молния, сдавливая судорогой все мышцы от кончика пальцев ног до головы. На краткий миг агония ослепила Киоко до темноты в глазах, а затем отпустила, и вместе с ней погасила давление, рвущееся изнутри. Буквально за секунду внутри все обратилось кромешной тьмой, мышцы ослабли, расслабились, как если бы обрезали невидимые нити, заставляющие их сокращаться.       Рухнув, словно беспомощная кукла, и подняв вихри пепла, Киоко не могла банально пошевелить ни рукой, ни ногой, ни другой частью тела. Перегрузка лишила ее всякой чувствительности, вызвав сбой в работе нервной системе, и она банально не могла ничего.       В том числе и дышать.