***
«И тут ещё поди вопрос Как влюбилась безответно в Океан Богиня Гроз?»Много-много лет назад
Сегодняшний вечер должен был стать волшебным, но вместо этого обратился во мрак. Вечер в честь дня рождения Верховной Жрицы храма Наруками в самом разгаре: множество гостей со всех уголков света едят, пьют и развлекаются в Тэнсюкаку, любезно предоставленном Электро Архонтом для любимой подруги и фамильяра. Сама же розововолосая лисица хитро посмеивается, качая в руке чашечку с сакэ, и прикрывает лицо веером, влюбленно глядя в голубо-синие глаза. Его глаза. Фокалор, могущественный Архонт Океана. Камисато Аято, глава Ясиро комиссии. Её подчиненный. Но смотрит совсем не на нее. Райдэн наблюдает исподтишка, жадно ловя каждое движение Аято, слушая каждый звук из его уст: вот он сдержанно смеется в ответ на шутку главы комиссии Кандзё, вот элегантно убирает светло-голубую прядь волосы за ухо и наклоняется, чтобы прошептать что-то на ухо своей возлюбленной. Не Эи. Яэ Мико. Тьма над Тэнсюкаку сгущается. Небо окрашивается в тёмно-лиловые, ультрамариновые и перваншевые цвета, местами прорезаемые свинцовой тяжестью чёрных, как смоль туч, лениво плывущих по предгрозовому небу. Временами воздух рассекают раскаты грома, словно удары хлыста в кромешной тишине. — Эи, – Макото легко касается плеча сестры-близнеца. — Спокойнее, прошу тебя. — Прости, – богиня сдавленно улыбается. — Я сегодня устала, пойду к себе.***
«И память как стена Не забыть, как не отмыть пятна вина История одна, что достойна была всецело кина, она Себе возжелала в руки сердце Океана, а» Две недели. Месяц. Три месяца. Полгода. Райдэн все еще думает о нем: юный Архонт Океана занимает все мысли Сёгуна, снится ночами, где целует и ласкает самые интимные места, нависая своим жарким стройным телом. Она незаметно наблюдает за ним и Яэ Мико, давно отказавшись от дружбы со старой знакомой, а потом запирается в Тюнсюкаку, обуреваемая страшными, дикими мыслями. Нужно что-то придумать, заставить Камисато Аято наконец взглянуть в её сторону – это же она, Её Превосходительство Наруками Огосё, Богиня Вечности, Всемогущий Сёгун Райдэн, как смеет он дерзко смотреть прямо в глаза на собраниях Трикомиссии, но мыслями быть далеко отсюда, на горе Ёго? Как же она устала терпеть.***
«Окинава дрогнет, грозовые облака её Тянутся по морю, как резина, и пока не лёг На воду огонь, разверзнутся небеса» — Что происходит?! – кричит Кудзё Сара, еле успев уклониться от яростной молнии. — Кто-нибудь, свяжитесь с сёгуном! Молнии расщепляют небеса повсюду над островом Наруками, бьют прямо в деревянные постройки, сжигают дома, а грохот грома с темно-фиолетовых небес сотрясает землю, заставляя деревья ломаться пополам, а землю – раскалываться надвое. Жители Инадзумы в панике пытаются укрыться, уплыть с острова, но на других ситуация не лучше: воронка на Сэйрае разрастается до невероятных размеров, грозясь поглотить остров целиком. Кто-то из инадзумцев пытается уплыть, но погибает прямо в океане, ведь Райдэн именно в тот самый момент запретила кому-либо покидать родную страну. Наруками Огосё возводит колоссальный шторм вокруг своих владений и издает указ о закрытии территории Инадзумы навечно. Теперь-то Архонту Океана никуда от нее скрыться.***
«Грянет гром, и воспылают небесные телеса» — Аято, прошу! – Её Превосходительство погружает пальцы глубже внутрь себя и выгибается на огромной кровати, впиваясь пальцами свободной руки в бамбуковые простыни. — Останься со мной! Полюби же меня, твою грозу! Ох, мой Океан... – она толкается сильнее и сильнее, сжимая и массируя клитор второй рукой, и вдруг кричит, а молнии и гром втрое мощней сияют по всей Инадзуме, ослепляя и даря людям один лишь беспощадный ужас.***
«Так скажем прямо Богиня Гроз явилась и потребовала сердце Океана Но сердце Океана у другой» — Здравствуй, глава комиссии Ясиро, – Электро Архонт неспеша заходит в резиденцию Камисато, надменно глядя на мужчину. — Вечер добрый, – он кланяется, сжимая зубы, и выпрямляется, заранее зная, о чем будет разговор. — Ты будешь моим мужем, – она не спрашивает, утверждает; Сияющая Жатва возникает в правой руке, идеально ложась в руку хозяйки. — Сегодня же. — Нет, – Аято отвечает твёрдо и уверенно, как никогда, сине-голубой меч воплощается в ножнах, готовый отразить удар даже самого Архонта. — Я люблю другую. — Это неправда, – Райдэн взмахивает копьём, останавливая кончик у самого его горла. — Ты любишь меня. — Нет, – Аято прищуривается. — И никогда не полюблю. Оставь нас. — Как ты можешь? – она цедит каждое слово и мечтает снести голову с сильных широких плеч, но в конце концов убирает копьё, разворачивается и молча уходит.***
«Отвергнутая морем — её горе, её слёзы, её боль, её воля и любовь» — Не-е-ет! Истошный крик разносится над всей Инадзумой, и длинная цепь молний устремляется в небеса, ведомая копьём Сёгуна Райдэн, рыдающей на крыше Тэнсюкаку. — Ты мой! Мой! Мой! Мой! Мой! Она рвёт темно-синие волосы, выдирая цветок в волосах, и падает на колени, не в силах сдержать боль умирающего сердца. — Я люблю тебя! Всемогущая Наруками Огосё бьёт по черепице крыши, разбивая кулаки в кровь и в отчаянии размазывая её по своему лицу. — Как ты мог?! — Эи... – Макото приземляется на крышу, складывая руки на животе. — Скажи, чем помочь тебе. — Убирайся! – богиня рычит и подлетает к сестре, толкая в грудь: застигнутая врасплох та летит вниз с самой верхней точки Тэнсюкаку и с грохотом ударяется оземь, в одночасье насмерть ломая все кости в совершенном теле. Эи остаётся совсем одна.***
Сказитель меняет позу и встаёт с импровизированного трона, ткань, свисающая со шляпы, колышется в такт его движениям. Он складывает руки за спиной, опускает голову и поворачивается к Итэру, всё еще черный непроглядный силуэт. — Ты пытаешься спасти того, кого уже не спасти, – силуэт поднимает голову, и Путешественнику на миг кажется, что два глаза сверкают фиолетовым в темноте. — И всяко нам известно, как безумие свойственно всем богам, прикоснувшимся к любви, но это ли их есть вина? Любовь божественному противоестественна.***
«Её тайна запечатана в конвертик Она тронулась умом в разы похлеще Бога Смерти» — Эи, там Макото! А, ты уже знаешь… – Яэ Мико останавливается на берегу океана, наблюдая за бывшей подругой. Райдэн размахивается и кидает бутылку с маленькой запиской далеко-далеко в океан, словно хочет достать до самой его сердцевины. Издав смешок, медленно поворачивается к жрице. — Она была слишком слабой. А ты… «Как обиду бы унять? И её громогласный крик Был таков, что та едва не потопила материк» Мико отшатывается, в ужасе пятясь от кошмарного взгляда Богини Гроз. Та вскидывает копье ввёрх, не отрывая взгляда от лисицы: электричество трещит вокруг древка, точным лучом устремляясь в небо – так далеко, что не видно за грозовыми тучами, сгущающимися вокруг Инадзумы уже несколько месяцев. — А ты отняла у меня последнее, что было дорого! Шлюха! Ненави-и-ижу! Богиня истерически кричит, разбрасывая молнии вокруг себя, и поворачивается к океану: металлический наконечник Жатвы лопается, но она лишь взмахивает оружием, описывая точную дугу… Молниеносный луч с гулом и треском падает с небес на остров Ясиори, раскалывая его пополам одним ударом. Земля рокочет и дрожит, умирая под грозовой мощью, стонет от вопиющей наглости Богини Гроз. Не в силах противостоять божественной силе, скалы покрываются трещинами и рассыпаются, литосферные плиты разъезжаются по двум сторонам, гулкими ударами отдаваясь в самые глубины океана. Яэ Мико падает на колени от нахлынувших чувств, закрывая рот ладонями, и рыдает. Подводные землетрясения и мощнейшие цунами безжалостно накрывают побережье Надзути еще целую неделю после катастрофы.***
«И размышляя в одночасье Коль не светит Океан, тогда хотя бы его часть Она решила получить любой ценой Отделила от себя обиду, ненависть и боль» В Царстве Эвтюмии тишина. Настолько оглушительная, что кажется, будто весь мир погиб в одночасье и не осталось никого, кроме одного божества. Богини Гроз, шаг за шагом воплощающей свой зловещий план. Она висит над землей в Ардха-падмасана, думая, думая, думая… И с точностью ювелира вынимает из самого сердца нити чувств: красные, синие, оранжевые, белые, черные; распутывает клубки, ментальными щипцами вытягивая самые прогнившие и злобные чувства, формируя из них круглую сферу с пустой сердцевиной. Отсюда зародится новая жизнь, сотканная из её боли и любви к Архонту Океана.***
«И смешав с его морскою пеной, чтобы все они Вместе превратились в каплю проклятого семени» Держа чёрную сферу с кипящей в ней жидкостью в руке, Эи погружается в самую сердцевину шторма над Инадзумой, созданного ею же самой когда-то. Огромная воронка, словно пасть Харибды, поглощает её с головой, но вместо того, чтобы сопротивляться, богиня подчиняется. Непроглядная глубина похожа на её душу. Она отпускает сферу в воде, обсидиановые щупальца тут же вытягивают жизненную силу Океана, впитывая в себя морскую пену. Райдэн резко взлетает из глубины, раскрывая своё творение на ладонях: проклятое семечко поблескивает в свете молний, переливаясь черным и белым. Она готова.***
«И, срываясь в пляс, она в омерзительном грехе Оплодотворит себя сама» Царство Эвтюмии грохочет и визжит, срываясь в землетрясение: красное небо колышется, пронзаемое копьями молний тут и там, и чувство, что сейчас само пространство рухнет, обнажая грехи его создательницы. Обнаженная Электро Архонт извивается на огромной кровати с алыми простынями и вопит, длинными пальцами заталкивая во влагалище маленькое черно-белое семечко. Глубже! Глубже! Глубже! Глубже! Она издает рваный рык, дергая бедрами и сжимая их, когда семя с тошнотворным хлюпающим звуком проходит в матку, моментально начиная увеличиваться в размерах и разрастаться внутри богини. — Аято! Теперь мы связаны! Её рвёт кровью.***
«Но всему предшествует печаль и тьмы партеногенез В её божественном начале ледяная колыбель — это кров Для рождённого из проклятой утробы Без души Дитя Ветров (без души Дитя Ветров)» Ребенок появляется на свет с таким омерзительным криком, что будь в Царстве Эвтюмии гости, их барабанные перепонки бы тут же лопнули. Это мальчик, поразительно похожий на саму Райдэн, с его темно-синими волосами и фиолетовыми глазами, но глаза те не блестят и не сияют – они пусты и безжизненны, как будто дитя, только родившись, уже прожило целую жизнь. Богиня Гроз не понимает: почему ребенок её копия, а не драгоценного возлюбленного Океана? И почему в отражении его глаз она видит своё искаженное презрением и ненавистью лицо?***
«И подле колыбели Возвела Богиня ледяную цитадель, и Какая боль: её родитель Как ни хотела, не смогла свою химеру полюбить и заперла во льдах» Наконец тьма распадается прахом, и Путешественник видит окружающие их снега и льды: мороз продирает до мурашек, под потолком сосульки размером с башню угрожающе покачиваются, сияя в отблесках северного сияния. — Тебе не идёт быть матерью. Итэр наконец может разглядеть невысокого юношу: короткие тёмно-синие волосы, сине-фиолетовые глаза с ярко-красной подводкой. Он одет в чёрные шорты и сандалии, а также ту самую большую шляпу с полупрозрачная вуалью, разделённой надвое. Парень медленно идет прямо к Путешественнику, но проходит мимо – Итэр отшатывается, разворачиваясь. Их встречает Электро Архонт. — Покончим с этим, Куникудзуси, – Жатва издаёт громкий звон, задевая ледяной пол. — Я так долго ждал этой встречи… мама.***
Их сражение затягивается: каждый не собирается и не может уступить другому, а Сказитель ничуть не слабее Богини Гроз. Итэр вжимается в угол бело-голубого зала, даже не пытаясь вмешаться. Становится заметно, что дуэлянты на исходе сил: он сжимает глубокий порез на животе, а она волочит правую руку с перерезанными сухожилиями. Внезапно юноша оступается, и Райдэн замахивается копьем, чтобы казнить… «А ты по-настоящему сама Любила ли как боги, нисходящие с ума? Но в этом ли их есть вина?» … В следующую секунду Сказитель уворачивается от удара, хватая древко свободной рукой и вырывает его из рук бывшей прародительницы. — Любовь всему божественному противоестественна. Молниеносным движением он чиркает по её шее, оставляя без головы. Тело падшего Электро Архонта с глухим звуком падает на пол, а голова укатывается куда-то в сторону, плюхаясь в воды океана. В объятья того, к кому она давно хотела попасть.