9 июля, Circo Massimo, Рим.
— Не переживай так сильно, мы разорвём этот вечер. В хлам. Там семьдесят тысяч фанатов.
Шумный выдох отдается оглушающим писком в ушах, забитые костяшки нервозно разминаются, и осознание, что немного неуверенный мальчик, что начинал петь на улицах родного Рима, сделал это, отрезвляет голову. До выхода на сцену остается всего ничего. Дамиано явно был профессионалом своего дела, но каждый раз он переживал будто впервые. С каждой минутой, напряжение внутри разгоралось всё больше и больше.
Огромная толпа, собравшаяся на одной из огромнейших площадок Италии, во всю вопела в ожидании легендарного выступления. И краем глаза выглядывая из-за кулис, группа действительно увидела огромнейшее количество людей, пришедших на концерт.
— Твою мать… — ошарашенный Итан с улыбкой на лице поправляет волосы, перед тем как раствориться за сценой.
— Лучше нам не запускать сегодня людей на сцену, ибо… она просто взорвётся! — тараторила Вик.
— Мистер и Миссис Паникёры, прошу держать себя в руках! — бодрый и как никогда уверенный Томас разряжал обстановку своими шутками.
— Готовность три минуты, проверка ушных микрофонов! — всё метушился Лео.
Перекрестившись на удачу, звуковик включил композицию, схожую на интро, софиты затаились и покрыли всё пространство мраком. Друзья, находившиеся прямо под сценой, уверенно держали кулачки за своих знакомых, фотографы были на чеку, а поклонники уже давно поняли, что, вот, скоро всё начнется.
— Я верю в вас. — тихое, но такое уверенное выражение, — Я верю в тебя, Дамиано. — более тихо, и более
неуверенно.
Она была уверенна в каждом из ребят, в их силах, в их возможностях и успехе. Не была уверенна в себе, но об этом не знал практически никто.
***
Склонив сонную голову на спинку кровати, он ни на секунду не разрывал теплых объятий с ней в этом чертовом номере. Ему было комфортно от её присутствия, пока разнообразные узоры вырисовывались в сознании. И сложно было представить, кем они являются друг другу. Это не было похоже на отношения, в которых главным является секс без обязательств. Но и о паре было говорить ещё, безоговорочно, рано. Точно любовники. Какие-то ужасно неправильные.
— Я могу лежать так вечно, ты еще не насмотрелся? — сонный голосок будоражит мозг.
Хоть и лежит еще полусонная, но кажется знает, что он сейчас улыбается.
— Хочешь — лежи. Я буду готов пропустить встречу с остальными. — опускаясь чуть ниже, к уровню огненной, зарывается под одеяло.
— Давид, мне кажется или ты себе что-то напридумал? — открывая зеницы, сквозь улыбку произносит Лили, — Мы друзья.
— Крутые отношения у друзей, однако. — хватает телефон с тумбочки и резко набирает чей-то номер, — Алло. Вик, у нас не получиться прийти. Да, Лили неважно себя чувствует, я останусь с ней.
— Что это было?
— Я хочу ещё понаблюдать за тобой, словно мы в музее.
— Дурак… — привстает с кровати и кидает мягкой подушкой в парня.
***
— Сегодня, здесь и специально для вас, в первый раз, хотим представить наш новый сингл. Правда, он еще совсем не дописан и не имеет названия, такая себе демо-версия, но, надеюсь, что вам понравится. — смотрит на улыбающегося Томаса, пока публика взрывается от данной новости.
Нежный звук акустической гитары Томаса заполняет окружение, и через несколько секунд из огромных колонок доноситься нежный голос Дамиано.
The touch of an angel,
Прикосновение ангела,
The taste of a drug,
Вкус наркотика,
The look of a stranger
Who has seen too much
Взгляд незнакомки, которая видела слишком много.
Don’t think I’m so free
Но не думай, что я так боюсь,
But you can play with your heart
Но ты можешь играть со своим сердцем,
If you’ve got one.
Если оно у тебя есть.
Душещипательный проигрыш заставляет замирать всё живое вокруг, восхищает людей, переходя на более высокие и обрывистые ноты.
Именно эти строчки заточенный карандаш, лежащий в татуированных пальцах, выводил каждую ночь, что засели в голове, беря отсчёт с той Миланской ночи.
Он отгораживался этими строчками от неё, выражая всё, что чувствует, в срывающемся голосе. Будто бы молил о чем-то, упрашивал.
Для фанатов, как обычно, музой станет какая-нибудь Марлена, или Коралин. И мало кто будет знать, что
его личной и оригинальной идейной вдохновительницей станет Лилит.
Его. Лилит.
Девушка, с которой он не знал как себя вести. Не знал настоящие понятия чувств, что испытывал при её обнаженном облике, или же нежном прикосновении. Не знал, что ощущает в ёё сторону. Не сказать, что она была какой-то особенной…
Блять, она была его чертовски сумасводящей слабостью, которой успела стать за столь короткий срок. Только он до конца это еще не успел осознать.
I swear to god that from tomorrow
Я клянусь Богом, что с завтрашнего дня
There will be no more pain
Больше не будет боли.
I will cancel your name
From each one of my songs.
Я вычеркну твоё имя из каждой своей песни.
Now I have to go down on my knees
Я должен преклонить свои колени,
But you tell me all this time
Но скажу, всё это время
I never truly gave a shit
Мне никогда не было всё равно,
When you didn’t come along
Когда ты не приходила.
So leave me alone
Так что, оставь меня в покое
Open up my chest and take everything but love.
Открой мою грудь, возьми там всё,
Кроме любви.
Практически у каждого человека, находящегося на этом моменте перед сценой, можно было заметить конкретно выступившие слёзы. И нет никакого дела, какой именно смысл несёт этот отрывок. Для них это было слишком романтично и, как всегда, идеально.
Ему интересно увидеть её реакцию, разделить эмоции наедине, выслушать всё, что она думает. Спускаясь по холодной лестнице по направлению к ребятам, что уже попрощались с публикой, одинокая смс-ка от Маттэо легкой вибрацией отдастся в кармане брюк, Лили достанет мобильный, невесомо разблокирует, и увидит на экране ненавистные шесть слов.
Они знают, где ты. Едь домой.
