***
Сакура сидела за небольшим столом на кухне своей новой маленькой квартиры и грела руки о большую кружку горячего чая, устало наблюдая за окном замысловатый полет снежинок. Стояли декабрьские морозы. Хоть дома у девушки и было тепло, руки все равно мерзли. Сегодня у Сакуры был долгожданный выходной после двух недель почти круглосуточного пребывания в госпитале, все-таки пост главврача – тяжёлая ноша. Последнее время на работе был просто завал с отчётами из-за приближающейся проверки дайме, к тому же рядом с Конохой орудовала какая-то опасная банда, из-за которой Сакура 3 дня подряд находилась в операционной без сна и отдыха. Так еще и в ее кабинете затеяли ремонт, вследствие чего пришлось перебрать ВСЕ документы, разгрести ВСЕ тайники с саке, спрятанные по ВСЕМУ кабинету ещё Цунаде, видимо от Шизуне, спохватиться только перед самым приёмом дайме, что по всему коридору до сих пор разбросаны эти коробки, носиться как угорелой и прятать их по кладовкам. В итоге перенервничав, позаимствовать одну-две бутылочки из этого запаса, в конце концов чуть не проспав сам осмотр, проклинать, что привычки учителей передаются, расшаркиваться перед испытывающим ее терпение дайме, который ко всему прочему после прилип к ней с расспросами об упадке его «мужской энергии» (серьезно, ему под 100 лет, чем он вообще думает), а потом устроить разнос персоналу, да такой, что пришлось заменить почти все двери палат, которые стояли на пути розововолосого дьявола и не выдержали его
ее гнева.
Так что сейчас Сакура наслаждалась покоем. Сегодня за главную Шизуне, а завтра ей снова идти на работу. Снова эта беготня и работа, работа и еще раз работа, ночи без сна, кофе и энергетики, которые стали ее лучшими друзьями. Пожалуй, одна Сакура (ну, и еще вечно недовольный Шикамару) достигла такой же занятости как Хокаге. Ночью в Конохе всегда светились два кабинета - кабинет Хокаге, где пыхтел над отчётами Хатаке Какаши, и кабинет главврача больницы, где над отчётами корпела уже Харуно Сакура.
Иногда в 4 утра, только возвращаясь с работы, эти двое пересекались на пустой улице Конохи, понимающе кивали друг другу, потому что на приветствие или даже взмах руки не хватало сил из-за усталости, и расходились по домам, чтобы поспать 2 часа и снова вернуться к своим обязанностям.
Сакура ужасно уставала. Ей было 20, а она уже каждую неделю хоть раз да пила саке, с ее лица не пропадали синяки под глазами, а между бровей появились легкие морщинки от часто вызываемого недовольства и насупившихся бровей. Да уж, спустя несколько лет в жизни Сакуры многое изменилось, но что-то так и осталось прежним. Новая важная должность, которая как считала Цунаде: «Подходит только тебе и не смей отказываться, потому что меня уже тошнит от любых отчётов, а у тебя желудок помоложе!».
Она съехала от родителей ещё в 18, сама купила квартиру, находиться так долго с матерью рядом она всё-таки не смогла. Вечно недовольная всем Мебуки, которая критиковала Сакуру за все что только можно и постоянно отчитывала ее за «малые старания» и «это вообще все наша с папой заслуга, мы ведь тебя воспитали», добилась бегства Сакуры подальше от семейного дома. Потому Сакура давно воспитывала себя сама, ну, и Цунаде-шишоу, которая стала для нее не только учителем, но и главным примером для подражания.
Сакура открыла отделение психологической и психиатрической помощи. Дала установку на открытие приюта, в котором неожиданно проявил инициативу Кабуто и, кстати говоря, великолепно справлялся со своей должностью, взяв это направление под свое командование, чем значительно облегчил Сакуре жизнь. Став главврачом больницы, она наладила выгодный взаимообмен медицинскими знаниями между пятью великими странами, организовывала командировки своим подчиненным, привлекала на стажировки медиков из других деревень; в общем и целом, по серьезному взялась за повышение общего уровня медицины. Домой она приобрела аквариум с рыбками, от которого позже пришлось отказаться из-за недостатка времени. Казалось бы, рыбки не требуют так много ухода как, к примеру, собаки, но и они не выдержали такого запущенного графика медика. Зато в квартире появилось много неприхотливых цветов, любезно предоставленных
врученных насильно Ино, чтобы Харуно: «совсем не зачахла». Только теперь чахли бедные цветы, вместо давно уже увядшей Сакуры.
Из неизменившегося остался только характер Сакуры, такой же яростный и неудержимый. А управление госпиталем сделало ее только ещё более разъяренной особенно в моменты гнева. Но внутренне она все же изменилась. Стала спокойнее, рассудительнее, умнее. Отрастила волосы, стала больше следить за собой. Научилась лучше контролировать свои эмоции. Теперь её не так легко можно было вывести на слёзы, особенно мужчинам. И Сакура была счастлива быть новой собой.
Но кое-что все же было не так, о чем мало кто знал и вообще догадывался. Сакура заваливала себя делами и допоздна задерживалась на работе не только по той причине, что была таким ответственным начальником, особенно в сравнении с Цунаде, а потому что ей не хотелось возвращаться домой в холодное одиночество и погружаться в свои навязчивые мысли. Сакура нагружала себя работой так, что у нее не было даже минутки подумать о чем-то другом. Синяки под глазами, бледность лица стали её вечными спутниками, хотя она старалась замазать эту синеву по началу, но вскоре поняла, что все по-прежнему видно, и прекратила это бесполезное занятие. Она смогла отпустить Саске из своего сердца только позапрошлым летом, и теперь часто убивала себя не мыслями о безответной любви, а о своих прошлых ошибках, одиночестве и боли.
Сакура всегда ходила по госпиталю с широкой улыбкой, она каждый день улыбалась, была приветливой, помогала своим сотрудникам, ни за что при них не унывала. То же было и перед другими людьми, перед друзьями, ну, кроме Ино и, пожалуй, Цунаде-шишоу. Она не хотела обременять их своими проблемами, не хотела делиться своим горем, у них и так своего хватало. А ещё Сакура хотела по-настоящему быть сильной в кои-то веки, особенно, когда последний из Учих ушёл из деревни и первые пол года на Сакуру смотрели только с сожалением и сочувственно вертели головой, мол «бедная девочка», «настрадалась из-за этого Учихи», «любила его все годы, а он снова разбил ей сердце», «наверное, опять пойдет его возвращать и Наруто за собой потащит».
Каких только усилий стоило Сакуре избавиться от клейма «вечной верной собачки Учихи Саске», ведь абсолютно все после его ухода думали, что она станет либо безэмоциональным овощем, либо руки на себя наложит и спорили, что же из этого будет хуже. Обидно было осознавать, что люди настолько в тебе разочаровались. Конечно, первые два месяца Сакура действительно задумывалась, как бы просто исчезнуть из этого мира. Просыпаясь с утра, плакала от несправедливой судьбы, потом бежала на работу, пряча ото всех опухшее лицо, потому что сочувствующие и, чего таить, осуждающие взгляды прожигали не хуже аматерасу. Сидела допоздна в больнице, а вечером возвращалась домой, также прячась ото всех, кстати, от друзей особенно, и добравшись до дома, снова плакала и проклинала себя, за то, что была «недостаточно» хороша, сильна и в принципе любые слова, которые подходили к слову «недостаточно», коим она давно себя окрестила.
Позже, когда Ино силком затащила её к себе домой и начала выпытывать у Сакуры, что происходит, Харуно все-таки сорвалась и выплеснула на обалдевшую от такого потока слов и слез Яманака все свои чувства. Оказалось, Ино и не собиралась ей все это время сочувствовать о потраченных годах, только злостно отчитала за все её поступки, наивность и глупость. После этого Сакуре стало намного легче, потому что приписка «недостаточная» Харуно Сакура постепенно стерлась из головы. Медленно пришло осознание того, что недостаточно делала не она, да и вообще права была Ино, не должна она была делать даже «достаточно». Через ещё пару месяцев Сакура перестала плакать по Саске, ещё позже перестала винить себя, а потом самое главное - надеяться. Наконец, отпустив эту детскую влюбленность, стало так легко, что первое время Сакура просто светилась от счастья.
Сакура очень гордилась, что преодолела себя и всем доказала, что не ждет возвращения Учихи и не любит его. А также, что теперь ни один мужчина не заставит её плакать и умолять не оставлять её. Улыбка на лице, уверенная походка, живой взгляд зеленых глаз — вот кем стала для всех Харуно. Для них Сакура была как светящийся лучик, гордость пятой Хокаге, любимая ученица шестого, прославленный медик и глава госпиталя Конохи, лучезарная спасительница жизней. С начала все так и было. Но кто знал, что, несмотря на все эти достижения, глубоко в ее душе поселилась совершенно противоположная картина.
Сакура не была счастлива и отчаянно это понимала.
