Надгробие

Воцарилась тишина, даже скорее гробовая тишина. Конечно, ведь это было кладбище. Вокруг радостно щебетали птицы, пока один мальчик тихо плакал над надгробием кого-то. Это меня заинтересовало, и я решил понаблюдать за ним издалека. Его волосы были тёмно-коричневыми, и выглядел он, мягко говоря, неважно в своей одежде, которую и одеждой назвать довольно сложно, скорее это походило на какую-то тряпку для мытья пола, да и только, а на вид этому мальчишке где-то 10 лет, не больше. И что самое главное, его глаза — глаза! — были красными. Сначала мне будто показалось и я, небось, подумал, что от слёз, и даже если так было, я бы уж точно не удивился этому — так сильно он заливался слезами. Я наблюдал за его тихим плачем и за тем, как это постепенно превращалось в безумную и хаотичную истерику. Он злобно бил по земле, и от того его руки стали грязными от влажной его слезами земли. Казалось, будто он роет яму, чтобы снова увидеть того, кто был здесь похоронен. Птицы снова радостно зачирикали, игнорируя истошный крик мальца. "За этим наблюдать довольно иронично," — подумал я так. Иронично не в плане смешно, а скорее в плане контраста настроения, и какое оно было двойственным. Я хотел подойти и утешить мальчика, но на данный момент я чувствовал себя не гораздо лучше: я хотел точно также кричать, выть волком и проклинать всё это, бить по земле и спрятаться ото всех в своей глубокой и тёмной яме. Но, конечно, я мог лишь сдерживаться и продолжать наблюдать за ним, за этим бедным судьбой мальчишкой.

***

Я снова пришёл сюда, и снова увидел того самого мальчика. Он вечно приходит сюда сам и делает что-то у надгробия, и я не намеревался к нему подойти. Я уходил каждый раз, когда мог хоть одним глазком углядеть его, даже не интересовавшись, что он там делал. Так продолжалось долгое время, как я приходил и уходил. Приходил и снова уходил. По-началу меня это не напрягало вовсе, но с каждым приходом сюда, у меня появлялись тревожные чувства насчёт этого мальчика. "Почему он вечно здесь?" — не давал мне покоя этот вопрос, лишённый ответа. Всё же я решил спросить, что он делает и зачем он сюда приходит, если ничего по итогу не меняется. Я подошёл к нему сзади и спокойно начал разговор. — Что ты тут делаешь один? — если честно, я не был особенно тактичным человеком, потому задал вопрос в лоб и даже не повёл бровью, будто всё нормально. Он испугался и, кажется, был слегка шокирован, что даже подскочил. Он какое-то время молчал, смотря тупо вдаль, будто хотел собраться с мыслями, а потом резко перевёл свой взгляд на меня, и со всей недетской серьёзностью начал сверлить меня взглядом. Я отвёл глаза, и тот начал говорить — Я хочу проведать своего папу. Знаете, раньше мы не так часто говорили, потому... Я хочу поговорить с ним! Рассказать много чего того, что он не знал, когда был живым! — от его серьёзности ничего не осталось и, постепенно его серьёзная гримаса превратилась в весёлую, настоящую детскую улыбку. Слова мальца меня удивили. Он так весело говорил об этом, будто не здесь похоронен его отец, будто всё в порядке и будто это стало для него привычно. В тот же миг мне стало так тошно и мерзко от самого себя, будто изначально не стоило даже расспрашивать его. Не стоило спрашивать ребёнка об этом. Не стоило даже думать спрашивать. Это чувство было столь мгновенным, сколь и впечатляющим. Настолько, что меня решила помучить избитая совесть. — Как тебя зовут? — спросил я у него, скрестив руки и опёршись на дерево рядом, будто мне было всё равно. — Джо! — ответил он моментально на мой вопрос, улыбаясь. — А вас? Почему-то я вспомнил, как он истошно плакал и кричал, бил по земле и рыл яму. Я чувствовал это отчаяние и в голове не укладывалось, что этот мальчишка сейчас так искренне улыбается, стоя у того самого же надгробия. Как будто этого и вовсе не было, будто мне лишь тогда показалось, будто это лишь был сон или мои галлюцинации, но разве же такое могло показаться? Да и на сон это не походило — слишком всё реально тогда было. — Кейджи. Кейджи Шиноги. — А что вы тут делаете, Кейджи-сан? — спросил мальчик, широко открыв глаза и уставившись свой удивлённый взгляд на меня. От чего-то по моей спине пробежал холодок. Или может это были мурашки, которые с дерева успели на мою спину залезть? — Мне надо кое-кого проведать, — ответил я сухо, обратив внимание на гнездо на какой-то ветке. — Проведать? — переспросил Джо у меня, будто не понял с первого раза. — А кого? Я хмуро уставился на него, чтобы подобрать слова в своей голове. В последнее время то и дело, что в этой голове только каша, да страшные воспоминания. Они не давали мне покоя ещё с того самого дня, да даже сейчас преследовали меня. Как долго меня ещё будут мучить галлюцинации? Когда я смогу избавиться от этого бреда? Сколь долго мне придётся страдать, чтобы избавиться от этого? — Одного... Старого друга, — я слегка замешкался, а мальчик понимающе кивнул. — А как вашего друга звали? — Это... Знаешь, малец, ты слишком любопытный. Ты знаешь, что любопытство кошку сгубило? — тогда ответил я очень грубо, чтобы Джо наконец-то мог отстать от меня с его любопытными вопросами и заинтересованным взглядом. Он разочарованно вздохнул. — Знаю... Но мне так интересно! Знаете, я тут часто гуляю, почти всех тут запомнил. По именам, фамилиям и даже дата их смерти! Могу вас провести, если вы случайно забыли куда идти, — Джо так искренне улыбался, что я хотел действительно попросить его о помощи, пусть она мне и не была нужна. — Нет, не надо. К сожалению, я знаю куда... — ответил я, вздохнув. Я отвернул взгляд и увидел, как стая птиц начала пролетать сверху нас. Это кладбище было невеликим, и было основано на большом и высоком травянистом холме, потому тут открывались красивые виды сверху. — К сожалению? — в его глазах было столько непонимания, что я уже пожалел, что сказал так. Кажется, я только сильнее заинтересовал его. — Забей, — сказал я коротко и лаконично. Больше никто из нас не проронил ни слова, только ветер начал слегка бушевать, беспокоя траву. И больше ничего. Поистине гробовая тишина.

***

Почему-то мне стало любопытно увидеть с кем же — или даже скорее всего над кем же, — этот мальчик решил проводить своё время. к Конечно, он сказал, что это его отец, но мне стало интересно увидеть его, но Джо закрывал мне обзор, потому мне надо было либо подойти ближе, либо же его оттолкнуть. Я решил подойти ближе, и, кажется, он даже удивился, но всё же отошёл. И тогда... Я узнал его. Чёрт возьми, я узнал его! Мой кумир, мой смысл... и тот, кого я убил. У меня подкосились ноги и выпучились глаза то ли от страха, то ли от внезапного и параноидального ощущения отвращения. В глазах резко промелькнула вся моя жизнь — такое обычно показывали в кино, и почувствовал я это уже во второй раз за свою довольно никчёмную жизнь. Это было, блядь, ужасно. Настолько ужасно, что кажется, будто я прямо сейчас, если не умру, то точно сойду с ума. Или может я уже сошёл, как знать? Никакая часть тела не хотела меня слушать, абсолютно никакая, даже мой часто холодный и рассудительный разум, который был моим лучшим другом долгое время, и сердце, которое сейчас же резко выпрыгнет из моего тела, оставив лишь кровавую дыру в бездыханном теле. Я хотел убежать, убежать отсюда прочь. Моё лицо стало бледным и, кажется, тогда я начал задыхаться, а разум начал мутнеть. "Беги, бей, прячься!" — кричало, нет, орало всё нутро. я даже не мог вслух проклинать это дерьмо — попросту не хватало сил. Я ничего не ел, потому казалось, что выплюну не то, что съел, а скорее свои кровавые внутренности. Адреналин зашкаливал по всему телу, потому я не мог этого выдержать. Вдруг в глазах резко потемнело и я больше ничего не видел, да и вообще ничего не понимал. Последнее, что я услышал, так это отчаянный крик Джо, и как он хотел привести меня в чувства. Кажется, тогда я и отключился. Именно тогда я по-настоящему подумал, что я мёртв. Но Он ведь не оставит меня помирать, правда? Он бы никогда не оставил. "Ты не умрёшь так, мой Кейджи. Не умрёшь, пока я не успокоюсь. Пока меня не удовлетворит месть. Ты будешь страдать так же, как и я, мой Кейджи"