«Спасибо» на хлеб намажешь.

      Арсений был на крытом рынке всего один раз. Это было лет пять назад, а ему было всего двенадцать. Помнится, тогда он с ужасно довольным лицом бегал среди рядов, смотрел на все товары, которые только мог, доставал всех продавцов. И, кажется, именно тогда он спрятался под лавкой, где продавали выпечку, надеясь, что воспитательница его не найдет. Но она почему-то нашла, да еще и отлупила по приходу обратно в приют. Зато Попов до сих пор помнит, что крытый рынок просто огромный. Здесь продавали, как еду, так и одежду с обувью. Детский дом постоянно закупал одинаковую одежду для всех именно в этом месте, такое сложно забыть.       Теперь же, когда Арсений заходит вновь в огромное здание, состоящее из большого количества самых разных залов, первое, что бросается ему в глаза — пустые лавки. Первый зал, куда они попали, кажется, должен был быть местом, где продавали овощи и фрукты, но тут никого почти нет. Лишь пара уныло вздыхающих продавцов в конце зала, на прилавках которых практически пусто. — Антон… — младший растерянно тянет старшего за рукав его кожанки, недовольно хмурясь при этом, — Почему тут так пусто? Тут же было много всего. — М? Ого, ты по имени меня назвал? — Шастун отвлекается от своих мыслей, возвращаясь в реальность, — А, с развалом Союза у многих появились перебои с поставками. Но рынок потихоньку начал пустеть не только из-за того, что было мало товаров, но и из-за того, что спрос упал. Знаешь же, что такое спрос? — шатен усмехнулся, кидая едкий взгляд на голубоглазого. — Я не совсем тупой, пусть и учился в интернате, а не в обычной школе, — Арс закатил глаза, недовольно складывая руки на груди, — Почему тут перестали покупать продукты? — Потому что у многих нет денег на руках, — Антон пожимает плечами, будто для него это совершенно обычное дело, — Сейчас почти всем рабочим выдают не деньги на руки, а бумажки. Что-то типа чека. Эти чеки в обычных магазинах не принимают, потому что кому это нужно, вообще. Зато при заводах есть свои собственные магазины. Там цены в три раза дороже, но чеки эти самые принимают. Ну, а те, у кого бабло есть, знают свои места, где лучше покупать. — Тогда зачем мы сюда припёрлись? — Попов цокает языком, еще раз осматривая всё помещение. Ничего интересного и в правду не находится. — Потому что я тот самый, у кого бабло есть, поэтому знаю, что и где лучше брать, — Шастун фыркает в ответ, хватая младшего за локоть и начиная тащить за собой. Сначала они прошли через еще два практически пустых помещения, потом поднялись по какой-то лестнице (разве у рынка не один этаж, откуда лестница?..). Наконец, они остановились перед какой-то дверью, которую сам Антон ужасно бесцеремонно открыл, даже не постучавшись. — Родриге-е-ез, ты где? — старший принялся выискивать глазами владельца помещения, пока Попов оглядывался. Вся комната была усеяна какими-то вещами. Одежда была на столах, стульях, специальных полках и вешалках. Выглядело всё это, как какая-то барахолка, честное слово. Ну да, барахла-то тут явно было хоть отбавляй.       Через пару минут из этих завалов одежды вылез маленький мужчина с черными волосами и улыбкой до ушей. Одет, на удивление, был будто бы по моде: джинсовые шорты до колена, огромная синяя футболка с принтом из разряда «так сразу и не разберешь», а также джинсовая куртка. — Шасту-у-ун, как я рад тебя видеть, — мужчина развел руки в стороны, демонстрируя свою радость при виде покупателя, — Чего тебя занесло ко мне? Новую косуху прикупить решил? — Нет, Тимур, мне для матери платье нужно. Модное что-то. Но ты ж знаешь, что я в этом ни бум-бум, поэтому вот тебе Арсений, выбери с ним что-то, — шатен подталкивает младшего вперед, кивая Родригезу, — Я покурить схожу пока. — Ша-… — договорить Попов не успевает, дверь сзади него хлопает, а впереди мужчина довольно потирает руки. Стараясь не выглядеть сильно потерянным, парень протягивает вперёд руку, — Арсений. Здрасте. — Тимур Родригез. Владелец рынка, — невысокий брюнет кивает, хватая парня за локоть и утаскивая куда-то в свои закрома. Минут через пять Арс уже сидит среди кучи каких-то платьев, безуспешно пытаясь понять, что от него вообще требуется. — Смотри, эти совсем недавно пришли, может, что-то из этого? — Тимур кивает на стопку платьев, искоса поглядывая на младшего, — Есть новинки с Запада, но они подороже будут, конечно. — Так, — Арсений старательно пытается взять себя в рукия дабы не выглядеть последним идиотом в глазах мужчины, — Давай посмотрим единичные экземпляры и что-то совсем новое, — Попов помнит одинаковую старую одежду из детского дома, поэтому не желает Майе Олеговне найти еще одну женщину с одинаковым платьем, — Только реально единичные экземпляры. Чтоб второго такого во всем городе не было, ясно? — Понял, секунду, — Тимур исчезает на пару минут в недрах одежды, возвращаясь с тремя платьями в руках, — Держи.       Попов рассматривает принесенные варианты, цепляясь взглядом за одно из платьев. Темно-синее, с очень приятной на ощупь тканью. Брюнет берет вещь в руки, расправляя и окидывая придирчивым взглядом. Откуда в Арсении взялся придирчивый модный критик — черт его знает, но хороший вкус в одежде, видимо, просто сидел все 17 лет внутри и носу не показывал до этого момента. Модель у платья и в правду неплохая: рукав чуть выше локтя, белый кружевной воротничок и красивые пуговицы спереди, да еще и прилагающийся широкий ремень. — А давай это, — Арс протянул Родригезу платье, тот довольно хмыкнул, тут же упаковывая вещь в какой-то пакет. — Выбор хороший, — мужчина закивал, убирая остальные платья куда-то в сторону, — Пока Шаста нет, может и тебе что-то подберем? — Нет-нет, мне ничего не-, — разумеется, договорить парню никто не дает, у Тимура на голубоглазого свои планы. — Смотри, мне тут джинсы новые поступили, давай-ка тебе примерим, — вот этого Попов и боялся. Он знал, что за платье матери Шастун заплатит, сколько угодно, но вот одежду Арсению покупать никто не будет, а его собственные сбережения остались в доме у Майи Олеговны, да и вряд ли бы их хватило даже на самую хреновую футболку здесь. — Не надо ничего, у меня есть одежда, все в порядке, — лепет парня прервал недовольный взгляд Родригеза, из-за чего парень вздохнул, взял джинсы, которые зацепили глаз с первого раза, а затем пошел к шторке, имитирующей примерочную.       За шторкой оказалась картонка, на которую нужно было встать, чтоб переодеться. Расправившись со своими штанами, Арс надел взятые джинсы, которые, к удивлению, подошли по размеру. Парень завороженно провел кончиками пальцев по дыркам на коленях, рассеянно выдыхая. Ткань была плотной, но приятной. Кажется, на задних карманах были какие-то нашивки, но посмотреть голубоглазый не мог, как бы ни старался. — Тимур, а зеркало есть? — Арсений выходит из «примерочной», но вместо Родригеза натыкается на вернувшегося Шастуна. Тот придирчиво оглядывает парня с ног до головы, останавливая взгляд на обтянутых джинсовой тканью бедрах и ягодицах, довольно хмыкая при этом и кивая на зеркало в углу.       В этот момент Тимур показывается из-за очередной горы одежды, принимаясь нахваливать Арсения в новых джинсах. Брюнет на это лишь закусывает губу. Собственное отражение в новом элементе одежды кажется привлекательным, из-за чего Попов прикусывает губу еще сильнее. — В комплекте же еще джинсовка идет, да, Тим? Дай угадаю, хотел продать джинсы по цене комплекта? Давай уж всё выкладывай, — Антон сзади недовольно ворчит, на что Тимур, повздыхав, протягивает мальчишке еще и джинсовую куртку. Верхняя одежда ложится идеально, совсем не сковывая в движениях. Хочется плакать от того, что комплект купить никак не выйдет. Ничего не сказав, Попов уходит обратно за шторку, переодеваясь в свои штаны. Ну, как свои. Они из шкафа Шастуна в доме Майи Олеговны. У Арса даже одежды своей нет, смешно. — Всё классно, но я не буду брать, я же говорил, — Арсений сцепляет зубы, мотая головой и протягивая одежду обратно Родригезу. Жаль, но что поделаешь. — Тим, упакуй мне тоже. Вместе с платьем. Давай-давай, — Шастун не дает вставить и слова Тимуру, но в ответ на реплику Антона тот принимается усердно кивать, приговаривая: «сейчас-сейчас».       Пока мужчина возится с пакетами, Арсений вопросительно смотрит на старшего, требуя объяснений одним лишь взглядом. Шастун на это лишь загадочно улыбается, прерывая зрительный контакт. — Ну, Шаст, я тебе по старой дружбе скидку в треть сделаю, идет? — Родригез протягивает шатену пакет, на что тот хмыкает, соглашаясь и спрашивая цену. Не желая слышать то, сколько денег старший отдаст на все это, Арсений выходит за дверь, кидая тихое «пока» Тимуру. Через пару минут выходит сам Шастун, продолжая улыбаться. — И что это было? — Попов устало смотрит на Антона, совершенно не понимая его поведения. Как же мальчишка устал за этот день, кто бы знал. А впереди все только хуже — нужно искать себе жилье. — Ну, я захотел и купил. На тебе всё классно смотрелось, почему б и нет, — старший пожимает плечами, направляясь к выходу уже по знакомому маршруту. — Ты же понимаешь, что я не отдам тебе долг за этот комплект? — Арс устало потирает лоб, семеня следом за шатеном. — А я разве что-то говорил тебе о деньгах? — зеленоглазый вопросительно смотрит на младшего, но через пару секунд взгляд отводит, шагая дальше. На это Арсению ответить нечего, к сожалению. Пусть и хочется съязвить про отработку натурой.

***

— Ма, я… — Антон запинается, вспоминая о существовании Арсения, в этот момент ловко проскальзывающего в дом, — мы дома.       Из глубины квартиры раздается какое-то шебуршание, кажется, даже что-то падает, но через пару секунд в проёме коридора показывается Майя Олеговна, держа в руках кухонное полотенце. — Ой, мальчики, чего ж вы так долго-то, — женщина подошла к сыну, расцеловывывая его в обе щеки, а затем и к Попову, крепко обнимая его, будто не видела несколько месяцев, а не пару часов. — Я уже и запеканку приготовила, и чай заварила. Пойдем ужинать, давайте-давайте, руки только помыть не забудьте! — женщина вновь исчезает, но на этот раз слышно, как гремит посуда на кухне. По-видимому, Майя начала раскладывать ужин по тарелкам, — Антош, а папа не придет, не знаешь? — Не знаю, мам, вряд ли. Он там с Поповыми возится, вроде, — Шастун отвечает довольно громко, чтобы мама услышала. Сняв верхнюю одежду, парень направляется в ванную, а затем в свою комнату, доставая из шкафа какие-то домашние штаны да растянутую футболку.       В момент, когда Антон оказывается голым, собираясь надевать домашнюю одежду, в комнату входит Попов. Сначала брюнет слегка краснеет, прокашливаясь и отворачиваясь, понимая, что Шастун, видимо, решил даже трусы сменить. — Вас в приюте стучаться не учили что ли? — старший недовольно пыхтит, натягивая вещи на себя, как можно быстрее, — Можешь поворачиваться. — Чья бы корова мычала, слушай. Не напомнишь, кто сегодня к Тимуру без каких-либо стуков и приветствий вломился? — лучшая защита — это, разумеется, нападение, поэтому Арс сразу же кидает ответную предъяву, пусть кончики ушей и горят от ситуации. Видимо, гормоны проснулись только сейчас, услужливо подкидывая материал для размышлений на не очень уместные темы. — Он бы там точно не дрочил и не переодевался, знаешь ли. Рабочее место, как минимум, — Антон фыркнул, замечая чужие еще больше покрасневшие уши. Видимо, брюнет подумал о том, что Шастун здесь мог еще и дрочить. — Тетя Майя сказала, чтоб ты мне дал что-то домашнее, — младший искусно перевел тему разговора, глазами пробегаясь по полкам шкафа, — Почему там опять кавардак? Я же по стопкам все с утра только раскладывал! — А, так вот кто разложил все так, что я найти ничего не могу, — старший сощурился, цокая языком и кидая мальчишке клетчатые штаны и какого-то кислотно-желтого цвета футболку, — Держи. Джинсы свои повесь на вешалку в другой части шкафа.       Дверь за парнем захлопнулась, заставляя голубоглазого чуть расслабленно вздохнуть. Почему-то Антон не заводил снова свою шарманку о том, чтобы Арсений собирал все свои вещи и катился куда подальше. Можно ли это считать как минимум за то, что младшему можно здесь спокойно переночевать? Или старший просто собрался уходить к штаб, поэтому ему было все равно? Точно, еще же бумажка с адресом Поповых где-то должна быть! Растерянно похлопав себя по карманам, Арс с сожалением прикусил губу — записки нигде не было. Значит, она выпала у Родригеза или где-то еще. Получается, придется просить Антона отвезти его завтра по адресу?.. С какой вероятностью его пошлют, погодите-ка? А, со стопроцентной.       Переодевшись, Арсений вышел из комнаты, направляясь на кухню. Майя Олеговна и Шастун уже сидели за столом, о чем-то беседуя. Мальчишка вздохнул, садясь на третью свободную табуретку, как раз возле Шаста. Перед брюнетом стояла тарелка с довольно аппетитной картофельно-мясной запеканкой и чашка чая. — Арсюш, я не знала, класть ли тебе сахар, поэтому положи себе сам, пожалуйста, — женщина тепло улыбнулась, кивнув на сахарницу.       Попов кивнул, насыпая в свою чашку две ложки сахара и практически сразу делая первый глоток. Сладкий напиток приятно ощущался на языке, согревая и создавая какую-то теплую атмосферу. Будто домашнюю. — Арсюш, а какая у тебя фамилия? Ты мне вроде говорил, но я что-то не помню совсем, а тут Антоша спрашивал, — Майя вопросительно посмотрела на мальчишку, на что тот лишь отвел глаза, стараясь ни на кого из присутствующих не смотреть. — Попов, — фамилия ведь довольно распространенная, да? Хотя, можно было бы и соврать о том, что фамилии у него нет, как и у многих детдомовских, но врать этой доброй женщине просто язык не поворачивался. — Антош, а мы кроме наших Поповых кого знаем? — Майя задумчиво отпила свой чай, смотря на потолок. Арсений честно не хотел слушать или вникать в разговор, поэтому просто принялся за еду. Признаться, запеканка была ужасно вкусной, а после нескольких часов беготни, так и просто из разряда чего-то божественного. — Фамилия часто встречается, честно, поэтому сложно сказать, — Антон рядом говорит, параллельно дожевывая кусок запеканки, но что-то в его голосе выдает задумчивые нотки. Он же не сопоставит сегодняшнюю записку и фамилию самого голубоглазого, да?       Если быть откровенным, Арсений сам не до конца уверен, что сегодня вправду видел свою мать. Ну, или просто до сих пор не может осознать. Разумеется, нужны хоть какие-то доказательства, которые можно получить, только наведавшись к Поповым домой. А примут ли его там, вообще? Не зря же он оказался в детдоме, может и не нужен никогда был, с чего бы его сейчас принимали с распростертыми руками?       Погрузившись в размышления, мальчишка не замечает, как все доедает и выпивает. Очнувшись, парень хочет уже пойти и помыть за собой посуду, но обнаруживает за мойкой самого Шастуна, с губкой в руках отмывающего тарелки. От этой картины хочется смеяться, потому что в этот момент Антон кажется домашним, а не брутальным, каким пытался выглядеть в первые часы знакомства. Попов оставляет грязную посуду возле мойки, а сам перемещается в гостиную к Майе Олеговне. Пока его никто не выгнал, можно воспользоваться гостеприимностью и остаться на ночь. — Тетя Майя, я очень устал, можно спать пойду? — брюнет неловко потирает шею, бегая глазами по комнате. Ему, наверное, в зале постелят? — Конечно, Арсюш. Если с Антошей в одной комнате поспите, против не будешь? — женщина встает с дивана, подходя к шкафу и безуспешно пытаясь дотянуться до верхней полки, — Возьми там комплект белья, пожалуйста, милый. А то мне за стулом идти тогда надо. Расстелишь сам на диване в комнате Антоши? — Конечно, вы идите тоже отдыхать, — мальчишка улыбается, беря с полки какой-то комплект в сине-белый горошек. — Сколько говорила, на «ты» ко мне обращайся, — женщина шуточно грозит пальцем, но все равно улыбается и уходит в соседнюю комнату. Парень же вздыхает, в этот раз стучась, прежде чем войти в чужую комнату и нагло начать застилать средних размеров диван, который раньше он и не заметил. — Эт чего такое? В гостиной поспать не можешь что ли? — Антон возмущенно выгибает бровь, смотря на суетящегося Попова. — Тетя Майя сказала, чтоб я тут спал, не мешай, — Арс закатывает глаза, наконец-то расправляясь с простыней, — У вас нет запасного одеяла? Я мёрзну по ночам всегда. — Одеяла? — Шастун скептично оглядел свою одну единственную простынь, но о своем одеяле, спрятанном под кроватью, решил умолчать из вредности, — Нет, и так жарко, топят же во всю, под пододеяльником поспи.       Арсений вздыхает, но не перечит, снимая с себя футболку и штаны. В детском доме он всегда спал полностью одетым, но тут, кажется, можно позволить себе вольность и поспать в одном белье. К тому же, батареи тут и правда топят будь здоров, не то, что в приюте.       Спать хочется ужасно сильно, из-за чего глаза практически слипаются. Попов ложится на диван, укутываясь в пододеяльник. Но сон почему-то не идет именно в момент, когда спать хочется больше всего. Тело устало за день физически, но мозг почему-то отказывается отключаться и погружаться в сон. Как ни кстати в голове всплывает образ полностью голого Антона, взгляд Шастуна во время примерки джинс и Оксанино: «ты что, прямо из кровати его притащил?». Все это смешивается в какую-то одну картину, где Шаст выглядит совсем уж не натуралом, которому почему-то может нравиться Арсений. От такого бреда глаза сами собой распахиваются в каком-то полу-ужасе, полу-охуевании. Шастун ведь реально может быть таким, если так подумать, пусть и выглядит, как стереотипная мечта любой девчонки (и чуточку, как мечта самого Арсения). Тут же в голову приходит мысль о том, что сам Попов никогда не обращал внимания на девчонок в приюте, хотя те и пытались строить ему глазки (да, кое-какой смазливой красотой брюнета явно не обделили. Но такие девочкам часто нравятся, так ведь?..).       Прерывает от размышлений снова Антон, на этот раз бесстыдно раздевающийся прямо перед Арсением. При том, вновь снимая даже трусы. От такой картины Попов подавился слюной, принимаясь кашлять. — Господи, ты не спишь еще что ли? — Шастун картинно хватается за сердце, хотя с учетом того, что он полностью голый, это выглядит скорее комично, нежели драматично. — Нет, я б во сне твою задницу не очень хотел видеть, — Арс недовольно фырчит, но в душе радуется, что света из окна недостаточно, чтобы рассмотреть его пылающее от смущение лицо. — А член вполне хотел бы? — Шастун противно смеется, из-за чего Попов возмущенно хватает ртом воздух, пытаясь как-то придумать то, что стоит ответить на это, но в итоге просто пародирует выброшенную на берег рыбу. Рыбу, кстати, брюнет терпеть не может, пусть и имеет знак зодиака, связанный с этим прекрасным существом. — Расслабься и перестань выглядеть таким возмущенным, малой, — даже в темноте видно, как Антон улыбается, а затем шлепает к окну, открывая форточку, — Спокойной ночи. — Спокойной, — Арсений снова ложится, укутываясь в свой кокон. Веселый тон Шастуна можно посчитать за то, что они зарыли воображаемый топор войны? Хотя нет, Арс явно его никуда зарывать не собирается, этот наглый маменькин сынок пусть и ведет себя переодически нормально, все равно останется избалованной истеричкой в первую очередь. Остаётся только надеяться на лучшее. Ну, и на то, что завтра у Поповых можно будет узнать ответы хотя бы на пару своих вопросов.       Голубоглазый долго ворочается, выкидывая разного рода (иногда не особо приличного) мысли из головы, но спустя какое-то время наконец-то проваливается в беспокойный сон.       Этот бесконечно длинный день можно считать законченным.

***

      Просыпается Арсений от того, что его очень сильно колотит. В комнате безумно холодно из-за открытой форточки. Прошлепав босыми ногами по полу, но не выпутываясь при этом из пододеяльника, мальчишка закрывает окно, но лучше от этого не становится совершенно. Все еще слишком холодно, по ощущениям парня будто бы знобит. Бросив взгляд на часы на стене, парень понимает, что сейчас половина пятого утра, а за окном только-только начинает светать. Не придумав ничего лучше, чем согреться благодаря его мучителю (читать: Шастуну), брюнет ложится на кровать к мирно спящему Антону. Шатен что-то бурчит во сне, почему-то даже обнимая голубоглазого одной рукой. От тела Шаста и в правду исходит тепло, он будто живая печка. Сонный мозг Попова особо не заморачивается и не думает о последствиях, поэтому Арс довольно быстро снова засыпает, сопя Антону куда-то в шею.