Узурпаторы Небес (Черновик)

«Для представителей семейства, наряду с перебежками и ходьбой, характерно передвижение при помощи прыжков. Скакунчики способны прыгать на относительно большие расстояния, намного превышающие размер их собственного тела...» Пауки-Скакунчики. Планета Земля. Нидерланды. Провинция Гелдерланд. Неймеген. 2019-й год от Р.Х. 1 сентября. 15:43. Здание справа от Исидора обрушилось, когда в него угодил гаубичный снаряд. Поднялся гигантский столб дыма, а пламя полыхнуло изо всех окон. Стены дома сначала потрескались, а затем сложились, как домино. Фредерик пригнулся от резкого грохота, а Геррит почувствовал, как по его шлему застучали мелкие камешки. - Откуда у них, чёрт возьми, дальнобойные пушки!? – прошипел Фердинанд, переползая из своего импровизированного укрытия в другое, на его взгляд, более безопасное. - Хрен их знает… Пришельцы же, чтоб их… - пробурчал Исидор, с тревогой глядя в затянутые дымом небеса. Когда с территории Германии на их родную землю начали вторжение ожившие мертвецы, Королевские сухопутные силы поначалу отражали натиск зомби, но через несколько часов столкновений всё кардинально изменилось. Словно из воздуха, у врагов появилась бронетехника и артиллерия. Там, где всего несколько минут назад не было ничего, теперь стояли приземистые танки цвета закатного неба, а за ними толпились свежие силы Оккупационной Армии в багровых доспехах. Артиллерийские орудия смешали с грязью позиции нидерландских войск, и те были вынуждены отступить. Армия Генриха и переброшенные порталом части Оккупационной Армии воссоединились на реке Рейн, и после короткой перегруппировки начали полномасштабное наступление. Генрих задумал разорвать Нидерланды на две части – для этого он решил нанести удары в центре страны, по городам Неймеген и Арнем, и сделать из них плацдарм для своих армий. Два пехотных полка Оккупационных Сил при поддержке танков должны были штурмовать Арнем, а три оставшихся полка моторизованной пехоты и несколько бронетанковых частей пошли на Неймеген. И прямо сейчас они входили в город. Мирное население по большей части эвакуировалось, когда нежить только начала боевые действия, но те, кто остался в городе, сейчас прятались по подвалам. Исидор боялся даже представить, что с ними сделают ожившие мертвецы и монстры. Рёв танковых двигателей отвлёк голландца от размышлений. Обернувшись, солдаты с ликованием встретили два немецких «Леопарда». «Leopard 2 A6M A2» из состава 4-й роты немецко-голландского 414-го танкового батальона подошли на подмогу к пехотным частям, чтобы сдержать натиск немецкой нежити. За первыми двумя танками, грохоча траками, прокатились ещё три. Эти «Леопарды» были модернизированы и оснащены голландскими системами связи и информации, которые позволяли танкистам осуществлять цифровую связь с голландскими подразделениями. Бронированные машины спешили к линии соприкосновения – там были замечены вражеские квази-танки. Исидор махнул рукой своим товарищам, и побежал к двери ближайшего дома. Геррит и Фердинанд, удостоверившись, что обстрел прекратился, бросились за ним. Фредерик подхватил свой «NLAW», прежде чем поспешить за своими боевыми товарищами. Исидор занял позицию у окна второго этажа, просунув свою винтовку в пустующий оконный проём. Фредерик и Геррит засели в соседней комнате, а Фердинанд следил за коридором и входной дверью. Танки скрылись в дыму, и бойцы слышали лязг их гусениц ещё какое-то время. Спустя минуту грохот брони стих. Все были напряжены, и когда раздались новые взрывы от уничтожаемых танков, на лицах бойцов не дрогнул ни один мускул. - Контакт! – заорал Исидор, выцеливая показавшихся на дороге врагов. Не встречая особо мощного сопротивления, «оккупанты» вошли в город с северо-востока, вдоль восточного берега Ваала. По реке, громко дребезжа моторами и рассекая водную гладь, рвались вперёд десантные катера, доверху набитые пехотой и вооружением. Взяв без боя Ойзе Схепендом, полки Оккупационной Армии форсировали рукав огромной реки по понтонным переправам, и начали вливаться в город по улице Оранье-сингел и ещё нескольким соседним. Отряды армии Альтимаку шли в авангарде, вместе с бронетранспортёрами Н-5, лёгкими танками АТП 2 и их более тяжёлыми собратьями, средними танками АТП «Садист». За всей этой массой техники медленно тащился громадный шаготанк СТэЛ-4. Четырёхногий шагоход лениво переставлял свои гигантские педипуляторы, а его корпус покачивался в воздухе, когда тот переставлял когтистые лапы. Часть бойцов передвигалась на броне танков и бронетранспортёров, сжимая свои трофейные штурмовые винтовки и пистолеты-пулемёты. Пешие шли цепочкой, спереди и по бокам машин. Глубокие капюшоны, уродливые маски и грязные, испачканные кровью балаклавы скрывали лица вражеских солдат. Не сразу голландцы поняли, что приглушённые, похожие на стрёкот насекомых и рык зверей звуки являются речью оживших мертвецов. Что ещё больше потрясло Исидора, так это понимание того, что они не просто переговаривались между собой, нет. Они пели. От этих звуков хотелось блевать, от них начинала болеть голова. Фредерик почувствовал во рту неприятный вкус, и с отвращением сплюнул ком слизи. - Надо… прекратить это. – пробормотал он, взвалив на плечо свою ракетницу. – Нам надо заткнуть их. - Стой, Фред!.. – окликнул его Геррит, но тот уже прицелился и нажал на спусковой крючок. Противотанковая ракета с рёвом вылетела из пусковой трубы, и врезалась в подбирающийся к их позициям АТП 2. Машина взорвалась и загорелась, чадя чёрным дымом, а солдаты на её броне превратились в головешки. Другой АТП 2, что ехал за ним, резко затормозил, но затем дал по газам и поехал вперёд, спихнув горящий остов своего собрата с дороги. Его пушка и турель начали беспорядочно палить по зданиям – к счастью, не по тем, в которых засели голландцы. «Красные» прекратили распевать свои псалмы, и бросились к укрытиям. Те, что сидели на бронетранспортёрах и танках, шустро спрыгнули с них и начали искать себе позиции для стрельбы. Заговорил «FN MAG», пулемёт калибра 7,62 миллиметра, что был установлен в окне второго этажа соседнего здания. Ханс и его бойцы начали поливать нежить перекрёстным огнём. Исидор, Геррит и Фердинанд открыли огонь вместе со всеми. Тела в красной броне начали падать, их отшвыривало назад. Огонь был слишком плотным, и те не могли нормально прицелиться и дать отпор. Но тут из дыма и пламени выехал АТП «Садист», и тут-же выстрелил из своего главного орудия. Танковая пушка ухнула, послав снаряд в пулемётное гнездо Ханса. Яркая вспышка, и пулемёт замолкает навсегда. Откуда-то спереди в «Садиста» засадили противотанковую ракету, что разворотила ему левую гусеницу и погнула лобовую броню. Машина встала, а её стрелковые модули начали бешено поливать свинцом все окна ближайших домов, пытаясь уничтожить противотанкистов. Оставшиеся АТП 2 и Н-5 вслепую обстреливали улицу, их крупнокалиберные пули и лучи губительной энергии разрушали стены и перекрытия, и груды кирпича обрушивались вниз. Нескольких солдат Оккупационной Армии, что укрылись перед жилым домом, раздавило обломками, и тогда бронемашины умерили свою огневую мощь. Пехота «оккупантов» хлынула слева и справа от обездвиженного танка, паля со всех стволов – они наконец увидели, откуда по ним стреляли голландцы. Исидор, перед тем, как нырнуть за угол, увидел, как один вражеский боец, в грязно-жёлтой броне, встал на колено и направил в сторону их дома массивную шестиствольную ракетницу. - На пол! – заорал Геррит на всё здание, и в этот момент мертвец нажал на спусковой крючок. Шесть мини-ракет, двигаясь по спирали, врезались в стену, и разорвались во вспышке пламени. Исидора оглушило, и он на миг потерял сознание. Оконного проёма, из которого он стрелял по врагу, больше не было – как и самой стены. Геррит держался за голову и кричал – в его шлем на полной скорости влетел осколок кирпича. Фредерик был мёртв – вместо лица мужчины зияла страшная рана. Огонь со стороны голландцев прекратился, и пехота Оккупационной Армии пошла в наступление. Сзади к ним подступали новые лёгкие танки и огневые команды, и, быстро перегруппировавшись, нежить начала решительно наступать вперёд. - Ох, чёрт… - Исидор подобрал свою винтовку, и начал отползать вглубь дома – подальше от пролома в стене. Геррит наконец пришёл в себя, и подобрал автомат Фредерика – его оружие куда-то запропастилось, когда в здание влетели ракеты. - Что?.. – Геррит укрылся за косяком, и одна деталь привлекла его внимание. В горячке боя он не заметил этого, но сейчас… Куда подевалась та шагающая машина, что плелась в хвосте колонны? Когда рванул первый танк, он перестал следить за ней – и вот теперь её нет! Она что, отступила?.. И тут всё здание затряслось, словно по нему лупили осадные танки. Фердинанд, что дежурил у двери, истошно закричал. Геррит и Исидор поспешили покинуть дом. С потолка начала сыпаться бетонная крошка, а стены покрылись трещинами. Бойцы не смогли устоять на ногах, и оба свалились на пол в коридоре. Из рушащегося здания они выбрались чуть-ли не на четвереньках. Жилой пятиэтажный дом обрушился, когда его начал таранить СТэЛ-4. Шаготанк двигался резво, словно паук – вся его напускная медлительность и неуклюжесть пропала. - Вот же срань… - выдохнул Исидор, увидев шаготанк, что крушил дом своими гигантскими металлическими лапами. - Давай в укрытие! – шикнул на него Геррит, перебирая руками и ногами. Исидор пополз за ним. Тут СТэЛ-4 замер, а его округлые орудийные модули с торчащими из них сдвоенными стволами лучевой пушки развернулись в сторону пытающихся спрятаться голландцев. Их стволы сверкнули фиолетовым светом, готовые извергнуть лучи испепеляющей энергии… Прогремел взрыв, и шаготанк покачнулся. Два луча смерти прочертили чёрные борозды в асфальтовом покрытии, чуть не изжарив Геррита с Исидором. - Ах ты, мать вашу! – закричал Геррит, скатываясь в воронку от снаряда. Исидор свалился следом, и они начали отстреливаться от лезущих к ним «оккупантов». СТэЛ-4 выстоял, и, поджав лапы, отпрыгнул на десяток метров в сторону, элегантно уворачиваясь от второй ракеты. - Вертливая сука! – выругался пилот AH-64D «Apache» с позывным «Шекспир». - Идём на второй заход! – выкрикнул «Браво», и все четыре ударных вертолёта, совершив манёвр, выпустили ещё несколько ракет по громадной, но шустрой вражеской машине. СТэЛ-4, перебирая лапами с паучьей скоростью, нёсся по улице, умудряясь одновременно отстреливаться от севших ему на хвост вертолётов и уворачиваться от выпущенных в него ракет. Амортизаторы в лапах и под брюхом шаготанка выли и скрипели, но делали своё дело. Прыжки и пируэты громадной машины вызывали невольное восхищение – так они были изящны. От двух ракет «AGM-114» шаготанк увернулся почти акробатическим пируэтом, а ещё одну просто перепрыгнул. Сокрушив своим корпусом целое здание, СТэЛ-4 перебрался на соседнюю улицу. Его лучемёт и крупнокалиберный пулемёт, расположенные на корпусе, всё никак не могли попасть по трём «Апачи» - тряска и акробатические кульбиты не способствовали прицельной стрельбе. - Беги, беги, с-сука, всё равно… Какого!? – «Шекспир» резко дёрнул рычаг, уводя машину в сторону. Сгустки губительной энергии прошли в полуметре от корпуса «Апачи». - ПВО на пятнадцать часов! – истошно завопил «Браво», уводя свою машину. – Рассредоточиться! На крыше какого-то большого здания, напоминающего торговый центр, расположилась батарея «красных». Артиллеристы снова навели ствол лёгкой пушки на винтокрыл, и открыли огонь. «Шекспир» ушёл в сторону, уворачиваясь от снарядов… И тут его кабину прошил толстый лазерный луч. Шаготанк стоял, растопырив все свои четыре лапы, а его исходящее дымом главное орудие смотрело в небо. «Апачи», дымясь, упал на крыши жилых домов, где и взорвался. Два оставшихся вертолёта исчезли в ярких вспышках – шаготанк быстро расправился с отвлёкшимися на лёгкую пушку винтокрылами. Проследив за гибелью своих врагов, СТэЛ-4 начал перезарядку. Ещё дымящийся, исчерпавший себя громадный топливный элемент грохнулся на дорогу, подмяв чьё-то брошенное авто. Боевая машина развернулась на шарнирах, и со всех ног побежала назад – нужно было поддержать наступление пехоты и своих шагающих собратьев на северо-востоке. Оккупационная Армия продолжала штурм Неймегена. Республика Польша. Малопольское воеводство. Краков. 2019-й год от Р.Х. 15:50. Улица Вита Ствоша стала напоминать пустырь – так сильна была артподготовка. Музей Национальной Армии, в котором укрылись Павел и его выжившие товарищи из «Легиона», сейчас напоминал пережившую тяжёлую осаду крепость. Солдаты затаились на втором этаже здания, чтобы следить за улицей и подходами к Музею. Хмурое, затянутое дымом и отравляющими веществами небо виднелось в почти круглом проломе в потолке главного зала – крыша и пол на нескольких этажах обвалились от попадания чего-то очень крупнокалиберного. Среди экспонатов, рассказывающих о истории Армии Крайовой лежали осколки от ракет, запущенных из-за горизонта. Стены выглядели так, словно их искромсали гигантскими ножами, а все стеклянные витрины и окна разбились вдребезги. Павел оглядел своих товарищей – Камил, Даниэль, Филип и Томаш. Все были уставшими, но в мутных линзах противогазов читалась стойкость и решимость стоять до конца. Никто не разговаривал – в противогазах, да ещё и с пересохшим горлами, мало кому захотелось бы лишний раз открывать рот. Все они были напряжены, и каждый понимал – сегодня они умрут. Павел бросил взгляд в угол. Там, покрытая мелкой пылью, словно мусор, валялась фотография солдат Армии Крайовой. Деревянная рама треснула, а лица поляков на фото присыпало бетонной крошкой. Павел отвернулся, чтобы не видеть их. Почему-то ему казалось, что они плачут… И солдат встрепенулся – этот тихий, протяжный звук был вполне реален. И он приближался. Остальные тоже услышали его, вскакивая со своих мест и изготавливая оружие к бою. Томаш аккуратно выглянул через окно и тут-же нырнул обратно, понося «оккупантов» и пришельцев. По изрытой кратерами улице вальяжно шли два кипятильщика в окружении десятка штурмовиков. На трёх «красных» были застёгнуты зелёные разгрузочные жилеты, чьи подсумки были под завязку забиты ручными гранатами и динамитными шашками. Гренадёры. Мертвецы продвигались медленно, словно они чувствовали себя в безопасности. Возможно, «оккупанты» считали, что все люди уже погибли от химических бомбардировок. В их мыслях была доля правды. Дэниэль пригляделся, и понял, откуда исходил тот странный звук – у одного из кипятильщиков на плече был вшит комплекс динамиков, из которых доносились похожие на плач или вой помехи. Странная, пугающая конструкция напоминала радиостанцию. Связист, что ли? Дэниэль прицелился в уродливую тушу, собираясь снести ей страшную башку. Томаш, Филип, Павел и Камил выбрали себе цели – второй кипятильщик и наиболее злобно и угрожающе выглядящие пехотинцы. Да, эти ублюдки не видят их, но ведь и осталось полякам недолго – бежать им некуда, а фильтры противогазов скоро окончательно откажут, и тогда они умрут мучительной смертью от удушья. Лучше они погибнут от вражеских пуль и заберут с собой парочку потусторонних солдат, что топчут своими грязными лапами улицы Кракова. Одновременно рявкнули винтовки, и несколько штурмовиков грохнулись на асфальт с простреленными головами. Кипятильщик, в которого палил Дэниэль, взревел, и из динамика начал изливаться какой-то непонятный стрёкот вперемешку со статикой. Услышав этот шум, штурмовики дружно попрыгали в ближайшие воронки, открыв ответный огонь. Один из подстреленных пехотинцев тоже сполз в импровизированный окоп – его спас стальной шлем. - Стреляйте по командиру! – глухо выкрикнул Павел, и все переключились на кипятильщика. Тот уже успел укрыться за остовом грузовика, а вот его обычный собрат такой расторопностью не отличался, и его мгновенно изрешетили свинцом. Череп мутанта лопнул, и его гнилые мозги разлетелись на несколько метров. Жирная туша грузно осела, не сделав и единого выстрела. Фиолетовый луч прочертил борозду в каменной кладке Музея, уродуя и так искорёженные осколками стены. Поляки спешно пригнулись, спасая свои головы от дезинтегрирующей энергии Бездны. Командир отряда снова выкрикнул приказ через динамики, и из окопов полетели связки динамита. Две штуки приземлились под окнами Музея, а ещё одна залетела прямо в пустой дверной косяк. Раздались громкие хлопки, и пехота «оккупантов» пошла в атаку. Гренадёры бежали впереди всех, прямо на бегу выдёргивая детонирующие шнуры из своих ручных бомб. Маленькие, круглые гранаты с бумажными, пропитанными маслом шнурами полетели прямо в двери здания. Пока несколько «красных» обстреливали окна и не давали полякам высунуться, остальные мертвецы шустро проникли на первый этаж Музея. Томаш первым побежал к лестничному пролёту, взяв проход на прицел. Уже через несколько секунд в нём появился силуэт вражеского солдата. Тканевая маска с нарисованной ухмылкой закрывала его лицо, а голову прикрывал польский шлем Wz.67. Торс зомби защищал неокрашенный металлический нагрудник, а в руках он держал потрёпанный карабин неизвестного образца. Только завидев ухмыляющуюся морду, Томаш нажал на спуск. Солдат дёрнулся, его голову резко отбросило назад, и он упал, наконец умерев окончательно. На смену ему тут-же прибежали ещё несколько зомби-пехотинцев, беспорядочно обстреливая верхнюю площадку, на которой стоял Томаш. Вверх полетела динамитная шашка с шипящим фитилём. От ещё одного взрыва весь этаж содрогнулся, его ослабленные ракетным ударом перекрытия натужно застонали. Изуродованное тело Томаша отбросило ударной волной чуть ли не под самый потолок, разбрызгивая кровь из культей рук и ног. В помещение вкатилась маленькая чёрная граната, заставившая оставшихся в живых польских военных спрятаться в укрытие. Грянул новый взрыв. С потолка начала сыпаться пыль и бетонная крошка. Воспользовавшись этим моментом, оккупационные силы ворвались внутрь, паля изо всех стволов. Их карабины и винтовки были снабжены уродливыми зазубренными штыками, и «красные» поспешили использовать их по назначению – они рванули в ближний бой. Павел и Дэниэль расстреляли двоих, пока прочие зомби не добежали до баррикады. Камил заблокировал удар штыка, нацеленный в его грудь, и мощным пинком отбросил нападавшего. Филип попытался увернуться от страшного удара, и у него это получилось, но неожиданно в руке захватчика блеснул нож. Пятнадцать сантиметров холодной стали вошли мужчине в незащищённый бок, и тот осел на пол, истекая кровью. Один точный удар зазубренного штыка в сердце прервал его страдания. Павел успел сделать короткую очередь по несущемуся к нему мертвецу, прежде чем он столкнулся с ним в рукопашной схватке. Враг двигался резво, пытаясь нанести колющий удар в грудь, а Павел пытался не попасть под него, параллельно стараясь прикончить «оккупанта». Снова рявкнул карабин – это один из вражеских пехотинцев застрелил дерущегося со штурмовиком Камила. Филип повалился на пол с распоротым горлом – нежить оказалась быстрее и точнее. Яркая кровь толчками выходила из глубокой раны. Павел остался один. Зомби окружили его, выставив вперёд свои штыки и окровавленные ножи. Мужчина заскрипел зубами от злости – патроны в магазине кончились, а сменить его он не успеет. Ну что ж, по крайне мере, он убил нескольких чёртовых ублюдков. «Красный» прицелился в него, собираясь мгновенно оборвать его жизнь. Палец лёг на спуск… И тогда они все упали. Словно подкошенные, зомби повалились на пол, больше не подавая никаких признаков своей неестественной жизни. Как будто марионетки, которым обрезали нити кукловода… Ноги Павла ослабли, и он рухнул на колени. Что сейчас случилось? Это Божье вмешательство? Или он уже умер? В горле начало першить. Нет, похоже он ещё жив. И чёртовы фильтры окончательно засорились. Линзы противогаза стали мутными от слёз бессилия.