Сравнения медленно убивают меня.
Я так сильно от себя устала,
Лучше бы я была кем-то другим
Это всё зависть…
Olivia Rodrigo — Jealousy
— Юна~я, ты дома? — Джису постучала в открытую дверь, после чего вошла в общежитие младших. Черён и Рюджин в комнатах не было, потому что они решили провести танцевальный Вилайв и после работы остались допоздна в компании. Йеджи, недолго думая, присоединилась к ним, оставив Джису наедине с собой в их части общежития. Чхве, досмотрев последнюю серию популярной дорамы, заскучала и, поняв, что Юна уже пол вечера игнорирует её сообщения в Какао-толк, решила проверить, как там младшая. На сегодняшних утренних съемках для рекламы спортивной одежды Шин была сама не своя. Всё время смотрела в экран телефона и тяжело вздыхала, после чего не хотела ни с кем разговаривать и грустила одна около зеркала в гримерке. Джису, заметя это, спросила, всё ли в порядке. Но Юна лишь качнула головой и, чтобы сбежать от разговора, пошла за очередным стаканчиком холодного кофе. Когда Джису пришла, в гостиной младших было темно, хоть глаз выколи. Чхве уже потянулась к включателю, как вдруг заметила на полу тонкую полосочку света, просачивающуюся из-под двери ванной комнаты. — Юна, ты в ванной? — В ответ ей раздалось молчание. Джису настороженно прислушалась. Единственное, что ей удалось услышать, как в раковину звонко стекает вода из включенного крана. Звук был настолько ясным и монотонным, что сразу становилось понятно, до воды никто не касался руками. Она просто стекала вниз, тут же убегая в слив. — Она что-ли забыла выключить воду? Джису разулась у входной двери и быстро вошла в комнату Юны, в надежде найти младшую спящей без задних ног на кровати. Потому что только так Чхве могла объяснить долгое молчание своей лучшей подруги. Но Шин в комнате не оказалось, хотя свет был включен и все вещи лежали на своих местах. Джису на всякий случай проверила комнаты Черён и Рюджин. Младшей там тоже не было. — Где её носит? — Спросила Лиа сама у себя, набирая номер Юны и направляясь в сторону ванны, чтобы выключить свет и воду. Почти дойдя до двери в ванную, Джису замерла, смотря на кроссовки Юны, стоящие у входной двери рядом с её собственными. Младшая купила обувь совсем недавно и уже несколько дней носила, не снимая. Надевала обновку, даже когда ходила в магазин на первом этаже… Стало быть макнэ дома? Секунду спустя, из ванной раздался рингтон телефона Юны. Звук воды его немного приглушил, но это не помешало Джису вздрогнуть от неожиданности. — Юна, ты что не отвечаешь? Я ведь тебя зову! — Джису сбросила вызов и дёрнула за ручку. Дверь оказалась запертой изнутри. — Я тебе в Какао-толк пол вечера пишу, а ты не отвечаешь! Я ведь могу обидеться! В ответ снова тишина и монотонный звук стекающей воды. Джису, вспомнив, что младшая весь день ходила мрачнее тучи, не собиралась уходить, не получив нормальных разъяснений, что произошло. Они друг другу лучшие подруги или кто? — Юна! — Джису постучала. — Ну ответь мне… Я ведь знаю, что ты в ванной. Что-то случилось? Ты сегодня весь день грустная была. Снова ничего не произошло. В ванной комнате будто никого не было. Тогда в голову к старшей начали закрадываться подозрительные мысли. Шин-младшая не тот человек, который специально будет испытывать чувства близких людей и не та, кто во время обиды на кого-то играет в молчанку. — Юна? — Джису снова постучала и пару раз дернула за ручку двери, в надежде привлечь внимание младшей, но всё безуспешно. Лиа набрала номер снова. Вновь раздалась мелодия из ванной… И вновь ничего. Ни звука. Ни шевеления. Ни отклика. Ничего. — Шин Юна, открой мне дверь! Сейчас же! — Серьезно сказала Джису и начала громко барабанить в дверь. Что-то внутри подсказывало ей, что с младшей что-то случилось. Недавно Наён из Твайс за ужином рассказывала, как однажды нашла Сану в ванной без сознания. Всё чуть не закончилось трагедией из-за того, что японка в надежде скинуть лишние килограммы долго просидела в горячей ванне, а после этого потеряла сознание и пролежала на кафельном полу до тех пор, пока Им не помогла ей, голыми руками выбив дверь. Тогда Чхве эта история показалась хоть и реальной, но неправдоподобной. Но теперь, когда Джису сама стоит перед наглухо закрытой дверью, за которой уже несколько минут лучшая подруга не подаёт признаков жизни, все её сомнения тут же рассеялись. А что если Юне стало плохо от переутомления и она тоже потеряла сознание? Прям как Сана в своё время. От этой мысли по коже Джису мурашками пронёсся электрический импульс, сердце сразу же забилось сильнее, ощутив резкий прилив адреналина, в ушах зашумела кровь, а пальцы, сжимающие дверную ручку, предательски задрожали. Первый раз в жизни Чхве почувствовала такой сильный, всеобъемлющий страх. Он взялся откуда-то из глубины души и был настолько искренним и непритворным, что девушка еле сдержалась, чтобы не заплакать от навалившихся на неё эмоций. Лиа несколько раз дернула дверь в надежде, что та каким-то волшебным образом откроется, но все попытки не увенчались успехом. Она была закрыта изнутри. — Юна, ты меня слышишь?! — Джису не переставала стучать в дверь. — Юна! Открой дверь! Если ты не откроешь прямо сейчас, я позвоню в службу спасения! Юна! Но ничего не происходило. По прежнему был слышен только звук стекающей воды. Чхве охватил сильный приступ паники. Она топталась перед дверью, нервно заламывая руки, и судорожно старалась понять, что ей делать. Может сразу позвонить менеджеру и и попросить у него помощи? Или же постараться разобраться во всём самой и раньше времени не поднимать панику? А что если случилось что-то ужасное и вообще нельзя медлить, а нужно сразу вызывать скорую и спасателей? Что? Что же ей делать? У Джису голова шла кругом от огромного количества мыслей. Но одно она знала точно: для того, чтобы решить, что делать дальше, нужно попасть в ванную! Девушка в спешке перебирала в голове все возможные и невозможные варианты, как вдруг ей вспомнилась сцена из дорамы, которую Лиа досмотрела получасом ранее, до того, как пошла проведать Юну. В последней серии спасатели смогли открыть замок обычным кухонным ножом, провернув в щели закрывающий механизм. Слабо веря в то, что у неё получится это сделать, Джису сбегала на кухню и выбрала нож с самым длинным и тонким лезвием. Встав на колени перед дверью и просунув его в замочную скважину, девушка начала искать пусковой механизм, чтобы провернуть его в обратную сторону. Когда Джису показалось, что она смогла упереться во что-то пружинящее, она надавила чуть сильнее. Но нож вместо того, чтобы открыть дверь, соскользнул и, вылетев из щели, порезал Чхве палец на левой руке. — Блять! На пальце остался заметный след. На разрезанной коже сразу же выступила алая полоска крови. Джису быстрым движением вытерла её о домашнюю футболку и, не обращая внимание на боль, продолжила ковыряться в замке, молясь, чтобы у сработало… И было не слишком поздно! После нескольких неудачных попыток Чхве всё же удалось открыть дверь, изрезав себе при этом пол левой руки. То, что Джису увидела, открыв дверь, повергло её в глубочайший шок. — Юна! — Вскрикнула Лиа и, отбросив нож в сторону гостиной, обессиленно упала на колени. Младшая, не шевелясь, лежала на полу около унитаза. Её волосы были забраны в низкий хвостик, открывая взору бледное истощенное лицо. Темные синяки под глазами особенно выделялись на фоне белой плитки. Бледные губы были покрыты мелкими трещинками из-за обезвоживания. Кожа на костяшках правой руки была зубами содрана до крови. В мутной воде унитаза плавало что-то напоминающее полупереваренный кофе, которым младшая упивалась в последние дни… — Блять, Юна! — Джису подползла к Шин и начала проверять пульс на хрупком запястье. Он еле-еле прощупывался. Слезы сами собой начали падать на пол крупными каплями. Джису ни сразу смогла взять себя в руки, чтобы сделать хоть что-то. — Дурочка, что ты наделала! Немного придя в себя от шока, Чхве быстро выключила воду, затем дрожащими руками подтянула обмякшее тело Юны к себе и, как смогла, уложила её голову на свои колени. Никогда ещё Лиа не видела младшую настолько истощенной. Даже в сложные времена стажировки, когда на счету был каждый сброшенный грамм, Юна не доводила себя до критического состояния. А сейчас на младшую было больно смотреть. В последнее время её худоба стала пугающей. Теребя Шин за плечи, чтобы та пришла в себя, Джису пыталась понять, как она могла упустить тот факт, что её лучшая подруга буквально превратила себя в живого скелета. Как она не заметила, что Юна начала не только активно расти вверх, но и стремительно сбрасывать вес? Как? Когда всё это началось? Лиа судорожно перебирала в памяти все их обеденные посиделки за последние месяцы. Перед глазами всплывали моменты, на которые старшая раньше не обращала особого внимания… Вспомнилось, как Юна в кафетерии аэропорта отказалась от её любимого пончика, когда группа пол года назад летала на остров Чеджу для съемок очередного шоу от Mnet. Тогда младшая отговорилась, что не хочет наедаться перед полётом, поэтому взяла с собой в дорогу только кофе. Как три месяца назад, когда вся группа утроила ночной марафон кино, Юна даже не притронулась к любимой пицце, незаметно отставив свою тарелку на противоположенный край стола, а затем так же незаметно переложив кусочки в тарелки Рюджин и Йеджи, которые ничего не заметили и быстро уничтожили улики преступления Шин-младшей. Джису вдруг вспомнилось, что она уже давно не видела в холодильнике шоколадное молоко, которым Юна упивалась во время их последнего промоушна… А он был больше полугода назад… Чхве вообще давно не видела, чтобы Юна ела хоть что-нибудь кроме салата и сырых овощей. Младшая даже отказалась от базовых корейских продуктов, такие как риса с кимчи. А на сегодняшних утренних съемках Шин не притронулась даже к злополучной миске салата, который заказала в ближайшем магазине. Юна пила только кофе… Без молока, без сиропа и без сахара. Просто горький кофе. Тот самый кофе, который испачкал собой ранее прозрачную воду унитаза. — Юна, очнись! Ну же! Посмотри на меня! — Сдернув с сушилки полотенце, Чхве намочила его уголок в холодной воде и, вытирая лицо младшей, старалась привести её в чувства. Слёзы ручьями стекали по щекам, не позволяя нормально видеть. Всё расплывалось и двоилось. — Юна! Ну пожалуйста! Время шло. Каждая секунда казалась вечностью, а Юна всё никак не приходила в себя. Джису уже отчаялась как-либо помочь младшей и потянулась в задний карман за телефоном, чтобы предупредить о случившемся менеджера Ли и позвонить в скорую, когда заметила, что Шин с трудом, но всё же открыла глаза. Младшая рассеянно блуждала взглядом по ванной комнате, пытаясь понять, где она находится. — Онни? — Одними губами прошептала Юна, заметя нависшее над ней заплаканное лицо Джису. — Почему ты плачешь? — Ты очнулась! — Ещё сильнее заплакала Чхве и обняла младшую. — Боже, как ты меня напугала! Юна, что ты здесь делала? Зачем? Юна наконец поняла, что произошло, когда заметила содранную зубами кожу на своей правой руке. Она перестаралась с худобой и от обезвоживания потеряла сознание прямо в ванной. — Мне просто сегодня было нехорошо. Наверное съела что-то испорченное. — Пыталась оправдаться Шин, медленно поднимаясь с колен Джису и прислоняясь спиной к стене около унитаза. В глазах старшей Юна смогла разглядеть смесь из осознания и разочарования. Лиа никогда раньше не смотрела на неё так и от этого взгляда становилось жутко некомфортно. Шин перевела взгляд на унитаз, чтобы разорвать зрительный контакт, и, когда увидела мутную кофейную воду, поняла, что жестко проебалась. Ей не хватило сил даже смыть остатки своего маленького секрета. Она отключилась сразу после того, как выблевала последний остатки жизни из своего тела. — Онни должно быть всё поняла, — подумала Юна, и стыдливо спряталась за подтянутые к лицу худющие колени. Не так она представляла себе их вечерние посиделки. Джису была в растерянности. Она знала, что многие девушки для того, чтобы сбросить вес, добровольно отказываются от еды и регулярно «очищают» организм от ненужных остатков. Но Чхве никогда не сталкивалась с подобными ситуациями в реальной жизни. Она сидела на холодном кафельном полу ванной, смотрела на исхудавшую, измученную подругу и просто не знала, что ей делать. Накричать на Юну? Как-то вразумить? Попытаться заставить её прекратить заниматься самоистязанием с помощью шантажа? Пригрозить рассказать всё родителям? Попытаться объяснить, что младшая поступает неправильно? ЧТО? Что ей сделать, чтобы помочь? А может просто… Поговорить? Поможет ли в этой ситуации разговор по душам или наоборот сделает только хуже? Лиа правда не знала, что ей делать, поэтому решила просто довериться внутреннему чутью. — Юна, зачем ты мне врешь? — Спросила Джису, изо всех сил стараясь держать себя в руках и не сорваться на крик. — Зачем делаешь вид, что отравилась, если ты сегодня вообще ничего не ела?! В тот момент старшая заметила, как напряженно вздрогнули плечи Юны. Видимо Шин до последнего надеялась, что все её попытки похудеть навсегда останутся в секрете от окружающих, запертыми в белых стенах ванной. — Я ведь не глупая! — Сказала Лиа. — Я понимаю, что здесь было. Пожалуйста, просто расскажи мне правду… Юна долго молчала, нервно кусая потрескавшиеся губы. Ей было очень стыдно перед старшей и это отвратительное чувство не давало вымолвить ни слова. Юна лишь изредка поглядывала на Лию в надежде, что она закроет глаза на произошедшее и оставит её одну. Но этого не происходило. Чхве продолжала сидеть напротив и не сводить с младшей испытующего взгляда. Тогда Лиа поняла, что ситуацию придется полностью брать в свои руки. — Не нужно скрывать от меня то, что тебя волнует. Юна, я ведь твоя лучшая подруга! Я не буду тебя ругать. Просто расскажи мне, что с тобой происходит! — Онни, я… — Юна посмотрела на Джису снизу вверх глазами загнанного в угол кролика и не смогла сдержать слёз. Её захлестнули рыдания. — Не плачь. Всё будет хорошо. — Лиа тут же подползла ближе и обняла её. Чхве чувствовала вину за то, что не обратила внимание на проблему раньше. — Я постараюсь помочь тебе. — Я правда пыталась остановиться… — Всхлипывала Юна в плечо старшей. — Но это оказалось сложнее, чем я думала. — Зачем ты начала худеть? Ты хотела кому-то понравиться? — Юна отрицательно помотала головой. — Тогда с чего всё это началось? — Каждое утро сразу же после пробуждения я лезу проверять новостные заголовки. Постоянно захожу на сайты с обсуждениями айдолов и вижу, как скатываюсь всё ниже и ниже по списку популярности. — Юна всхлипнула, спрятав глаза ладонями. — Каждый день одно и тоже. Сколько бы я ни старалась, постоянно находится человек, который в чём-то лучше меня. Выше, худее, красивее… Популярнее. Я старалась стать лучше. Старалась изо всех сил. Но казалось, что никто не замечает мои старания. С каждым произнесённым словом, Юне становилось всё труднее и труднее дышать. Рыдания подступали с новой силой и душили девушку, скапливаясь непроходимым комом в её горле. Грудь сдавливала тяжесть от стыда и раскаяния, обрушившихся на неё этим осенним вечером. В какой-то момент, когда рассказывать больше ничего не осталось, Юна начала просто тихо плакать. Плакать обессиленно, замученно, безнадёжно. Шин так устала от собственных мыслей, что не могла больше держать переживания в себе. Её сводил с ума собственный голос в голове, постоянно повторяющийся, что Юна должна что-то сделать, чтобы вновь вернуть к себе внимание общественности. Вновь стать популярной! Вновь стать… Хоть кому-то нужной. — Хватит реветь! — Неожиданно начала шептать Юна, будто сама себе. — О каком признании может идти речь, если ты своим внешним видом можешь вызвать лишь жалость?! Посмотри на себя… Совсем распустилась! Думаешь, что достаточно работала? Достаточно старалась, чтобы стать идеальной? Тогда ты должна быть довольна тем, что имеешь! Тебе нравится то, что ты видишь в зеркале? Спрашиваю, тебе нравится та, кем ты сейчас являешься?.. Джису слушала, боясь проронить хоть слово. Ведь именно в тот момент Юна делилась с ней самым сокровенным. Тем, что так долго хранила в душе. Тем, что так долго мучало её морально и заставляло изнурять телесную оболочку. Юна действительно начала рассказывать ей правду. Впервые за последние месяцы. — Я слышу это у себя в голове постоянно. Каждый божий день! Я просыпаюсь с мыслями о том, что я должна стараться больше. А засыпаю в полном разочаровании, потому что вновь не смогла оправдать свои ожидания. Меня сводит с ума этот замкнутый круг. Сколько бы я не старалась, я всё ещё в самом конце списка айдолов… — Прошу, не говори так! — Джису не сдержалась и вновь притянула младшую к себе, обнимая настолько крепко, насколько это возможно. В памяти сразу же отложилось, какие у Юны костлявые плечи и насколько сильно торчат её лопатки. — Ты же понимаешь, что все эти списки ничего не значат?! Их составляют какие-то обиженные жизнью подростки! А ты из-за этого мучаешь себя! — Я хотела остановиться. Правда хотела. Но кажется я уже не смогу этого сделать. — Младшая вцепилась в тело Джису дрожащими холодными руками и не выпускала, пока они обе не проплакались, сидя на холодном кафельном полу ванной. — Онни, кажется мне нужна помощь… Джису посмотрела в огромные глаза Юны, в надежде разглядеть в них искреннюю просьбу и… О чудо! Глаза Шин правда смотрели умоляюще. Видимо, после того, как младшая рассказала Джису всё, что так долго томилось в её душе, девушке теперь гораздо легче признать тот факт, что у неё есть серьёзная проблема, которую нужно срочно решать. А кто, как не лучшая подруга, сможет поддержать её в тяжёлую минуту? Не родителям же рассказывать о проблеме с питанием. — Мы справимся с этим вместе, — по щекам Чхве вновь побежали горячие слезы. Она чувствовала свою вину во всем происходящем. Юна всю жизнь была для неё младшей сестрой. Она всегда была незатухающим лучиком света, который приносил в жизнь Чхве только тепло и радость. Теперь же этот лучик почти угас, заслоненный грозовыми тучами. А Джису, погруженная в собственные проблемы, этого даже не заметила. — Юна я… Я обещаю, сделать всё возможное, чтобы помочь тебе! Ты ведь одна из самых дорогих мне людей! Боже… Мне так стыдно! Прости меня, пожалуйста… Как я могла не заметить, что тебе так плохо? Я чувствую себя жутко виноватой! Клянусь, с этого момента я больше никогда не брошу тебя в трудную минуту! — Джису поцеловала Юну в растрепавшуюся макушку. — А ты обещай, что никогда больше не будешь от меня ничего скрывать! — Обещаю. Я постараюсь никогда больше тебе не врать. — Шмыгнула носом Юна и отстранилась от Чхве, вновь облокачиваясь о стену. — Онни, у меня голова кружится. От этой фразы разум старшей тут же протрезвел. — Боже, да у тебя истощение! — Джису посмотрела в сторону унитаза с тёмной жидкостью на дне. — И обезвоживание. Всё что могла, ты уже выблевала. Из-за этого и потеряла сознание. — Джису опустила крышку унитаза и смыла неприятное содержимое. — Пошли в гостиную. Лиа обхватила Юну за тощую талию и помогла дойти до дивана в общей комнате, по дороге поднимая валяющийся на полу нож. — Откуда здесь нож? — Спросила младшая, опускаясь на диван на ватных ногах. В ушах неприятно звенело, а взгляд никак не мог сфокусироваться на чём-то одном, выхватывая из окружающих предметов лишь какие-то отрывки. — Мне нужно было как-то открыть дверь в ванную. И я вспомнила эпизод из дорамы, где главный герой открывал замок ножом. Как видишь, метод сработал. Ванную я всё-таки открыла. — Джису налила большую кружку горячего сладкого чая и, положив в неё соломинку, принялась поить Юна из своих рук. — Выпей всё. Тебе станет легче. — У тебя поэтому поранена рука? Ты пыталась открыть дверь ножом? — Пей и не болтай! — Лиа вспомнила о своих ранах только тогда, когда на них обратила внимание Юна. Нужно будет что-то придумать, чтобы скрыть порезы от фанатов и желательно от менеджера Ли. Но это потом. Сейчас главное — привести в порядок Юну. — Скажи лучше, ты впервые потеряла сознание в ванной или такое уже случалось раньше? Юна отрицательно покачала головой, облокачиваясь на спинку дивана: — Это первый раз. — Бедная, ты сама наверное перепугалась, когда я тебя нашла. — Джису дождалась, пока Юна допьёт, после чего убрала нож и чашку на места. Достав аптечку, Чхве нашла пластыри и обеззараживающее средство. — Дай руку. Это ты зубами содрала, пока…вызывала рвоту? — Юна стыдливо качнула головой и поморщилась, когда Джису брызнула антисептиком на рану. — Ничего. Кожа быстро заживёт. Но с этим нужно что-то делать. Пищевые расстройства сами не проходят, тебя нужно показать врачу. Твоё тело уже не справляется с нагрузкой, а представь, что будет во время камбэка?! Ты из-за недомогания не сможешь выступать. — Юна притихла, обдумывая слова онни. — Я знаю, что сцена для тебя — это всё. Поэтому и говорю напрямую. Сейчас ты рискуешь потерять любимое дело. Лиа закончила с рукой Юны и принялась обрабатывать свои порезы. — Не говори, пожалуйста, остальным участницам. — Попросила Юна, уставившись в пол. — Не скажу, если ты пообещаешь, что мы в ближайшие выходные пойдем к врачу. С проблемой нужно бороться. — Хорошо, но давай пойдём вместе? Я боюсь одна. — Конечно я пойду с тобой. Завтра же утром запишу нас на прием. — Спасибо, онни. Можно ты останешься сегодня со мной ночевать? Я не хочу оставаться одна. — Хорошо. Но ты должна поесть. — Лиа посмотрела на часы. Почти одиннадцать вечера. — Скоро девочки вернутся. Юна немного замялась, но всё же сказала: — Джису-онни, не заставляй меня сегодня есть… Пожалуйста. Обещаю, завтра утром вместе позавтракаем. Но сегодня я не могу смотреть на еду. Чхве подумала над просьбой младшей и решила сильно не давить на неё. Юне очень тяжело и было бы глупо полагать, что после одного разговора она решит снова начать нормально питаться. — Ладно. Но поешь прямо при мне. Убрав всё на места, девушки переместились в комнату Юны. Телефон младшей Лиа убрала подальше от кровати, чтобы у Шин не было соблазна проверить утренние новости. Дождавшись, пока младшая переоденется в пижаму, Лиа забралась вместе с ней на кровать и обнимала до тех пор, пока Юна не провалилась в сон. Её худющее тело было совсем измученно, поэтому младшая заснула практически сразу же. Джису же долго ещё не могла заснуть. Она аккуратно прижимала к себе тело Юны, будто та была сделана из самого тонкого хрусталя во вселенной. Старшая чувствовала укол совести каждый раз, когда пробегала взглядом по выступающим ключицам и торчащим лопаткам, когда смотрела на острые локти и колени, когда видела выступающие из-под одежды худые рёбра младшей. Чхве чувствовала себя просто отвратительно. Гребанным предателем, который не заметил страдания близкого человека. Ну или заметил,но делал вид, что всё под контролем. Джису пообещала себе, когда осталась наедине со своими мыслями, что никогда больше не допустит такой оплошности. Она поклялась, что впредь будет внимательнее относиться к людям, которые её окружают. Лиа поклялась, что во что бы то ни стало постарается помочь Юне. И она исполнила свою клятву.