Этой ночью чьи-то сердца горят

      Ночь уже давно погрузила в темноту Ли Юэ, укрывая город в покрывало, на котором красуется Луна и множество звёзд, что за множество миллиардов километров до них.       Луна их единственный свидетель. Она проникает через незашторенные окна, освещая их своим лунным светом. Лишь она знает, что этой ночью чьи-то сердца горят и бьются в унисон бешеным ритмом.       В Нирване течет кровь Адептов, но она этого не хочет признавать, живя в мире людей и чувствуя себя там вполне комфортно, если не считать ее кроличьего вида. Ее кроличья сущность порой играет с ней плохую шутку.       Ее серебристые волосы разлетелись по кровати, привычные косички растрепались. Нирвана плавится под его руками, полностью доверяясь гео Яксе, от чего кроличьи уши поджимаются, а в глазах горит дымка возбуждения. Мину замечает это, как и нетерпеливое движение бедрами, и не смеет более задерживаться.       Мину аккуратный до невозможности — делает все предельно медленно, но уверенно. Поцелуи, которые он дарит ей одной, жаркие и смазанные, но не менее нежные, не оставляющие алые засосы.       Его толчки заставляют Нирвану стонать от бесконечного удовольствия, а ее стоны, которые она пытается приглушить, для него сладостный звук, который он вбирает в себя как воду. Она также необходима, как и сама Нирвана, извивающаяся под ним.       Она двигает или, по крайней мере, пытается двигать бедрами навстречу толчкам неосознанно. Скорее, чтобы быстрее почувствовать долгожданный оргазм после двухмесячной разлуки с любимым.       Мину усмехается ей в губы, понимая, что это достаточно долгий для нее срок, и что Нирвана опять неосознанно использует крио Глаз Бога, дарованный самой Царицей. Под ладонью, которой сжимает покрывало, образовалось немного льда.       Якса немного останавливается, ловя мучительно-вопросительный взгляд от возлюбленной, после чего закидывает ее руки себе на спину, предоставляя ей поверхность кожи, которой она может руководить, которую может царапать своими острыми кроличьими ногтями.       Тонкие алые дорожки скатываются по бокам со спины Мину, которых он не чувствует из-за жара своего тела, из-за того, что Нирвана близка к оргазму, сжимая его член внутри себя.       Алые капли упали на красивое светлое покрывало в тот момент, когда в комнате возлюбленные достигли высшей точки удовольствия, подтверждая это совместным громким, насыщенным на чувства друг к другу стоном.

* * *

      Нирвана является Адептом, хочет она этого признавать или нет. Некоторые люди до сих пор сторонятся ее, но многие уже привыкли, когда та прогуливается по улицам Ли Юэ. Иногда они просят ее помощи, и она не смеет им отказать — с радостью помогает, получая от этого радость. Потихоньку ее принимают и доверяют.       Крио Глазом Бога Нирвана не пользуется, лишь в редких случаях. Ведь он — напоминание об ужасных днях, изменившим ее силу, в частности, и ее сущность.       Каждый Якса неимоверно легко чувсвует себя рядом с ней, даже неразговорчивый Сяо. Фанань и Инда первые, после Мину, кто принял ее, когда Фуше, хоть и являясь душой их пятерки сильнейших Якс, до сих пор настороженно смотрит на радостную Нирвану. Он не может, как и все, отрицать факта душевного покоя, даже после битвы. Будто карма растворяется, если рядом она.       Ей много раз об этом говорили, Нирвана лишь отшучивается, неловко прикрывая рот рукой, будто не может поверить, что это так. Но лишь Нирвана и Моракс знают, в чем дело.       В один прекрасный день она бежит навстречу Мину, но не с улыбкой и детсткой радостью в глубоких серых глазах, а со слезами. Якса замирает, замечая их.       — Прости, — шепчет Нирвана, не смея прикоснуться к нему, — я не смогла.       Меногиас чувсвует что-то очень отдаленно-похожее на карму, такую, которую испытывают защитники Ли Юэ после битвы. Он смотрит на ее руки — они черные. Кожа от пальцев и вплоть до локтя черная. Глаз Бога, ранее отливающий голубым холодом, сильно потемнел, кое-где даже можно уловить черные следы.       Карма подбирается все ближе, но она исходит не от его любимой Нирваны — ее перекрывает все ещё работающий крио Глаз Бога, — а от существа за ней. Опасность доходит до горла, перекрывая доступ к кислороду, но Мину не может и с места сдвинуться — все рефлексы, отточенные годами, будто пропали.       — Я люблю тебя, — шепчет Нирвана, когда смерть готова забрать ее, и одинокая слеза катится по ее румяной щеке, — Меногиас.       Адепт не успевает ничего: ни ответить, ни пошевелиться, — его любимую пронзают острым и ужасным когтем, из раны сразу хлынула алая кровь. Это была его любимая сестра — Бонанас.       Нет. Это уже не Бонанас. Это обезумевшая гидро Якса с маской на лице, от которой исходит ужасающая карма. К сожалению, от которой он не может убежать, заражаясь ею.       Их лекарство погибло от руки гидро Яксы, от когтя подруги. Крио Глаз Бога окончательно потух.

* * *

      Смерть настигла двух Якс почти одновременно. Они отчаянно и бешенно из-за кармы бились друг с другом, но исход был предрешён.       Меногиас перед всепоглощающей тьмой услышал голос Моракса:

Нирвана — не просто Адепт. Она забирала вашу карму себе.

      Сяо это знал — догадался. Но не смел пойти против воли Архонта, который сказал держать все в тайне, и раскрыть ее, с ужасом наблюдая за страданиями Нирваны.       Ее душа пачкалась в их карме, когда они об этом не догадывались. Ее душа чернела, забирая их боль себе. Эта способность дарованная самой Царицей, о которой знали трое. Способность, убивающая Нирвану, но спасающая на время Якс.       Лишь один вопрос возник в голове Меногиаса после смерти:

Кто такая Нирвана?