Разгадки

***

Над логовом, под обеденным залом, в полной жира и пара кухне усердно трудятся братья-повара. В выложенных плиткой стенах они создают блюда из крови, пота и слёз. Между холодильником, разделочной доской и столом братья проводят свои дни. Их кожа просолена, сердца сварены вкрутую, амбиции превращены в фарш. Они всегда выполняют заказ. Кухня вдохновляет их, но как они готовят – секрет. Страшный, грязный секрет. В отличие от прошлых локаций, Кухня имеет свой источник электричества, о чём свидетельствует огромное количество ламп и техники. Здесь повсюду расставлены духовки, печи, столы для резьбы мяса, раковины для мытья посуды и тому подобное. Также в этом месте имеются дополнительные удобства как туалет, спальня, мусоропровод и холодильные комнаты. Однако, Повара явно не следят за внешним состоянием Кухни. Несмотря на то что здесь готовится еда, практически везде видны грязь и налёт. Пол уложен плитками, многие из которых расколоты или же вовсе отсутствуют. В посудомоечной комнате можно заметить, как Повара чистят вантузом раковины и после этого не моют руки, продолжая мыть посуду. Поднявшись по лестнице, дети оказываются в том месте, где на передвижных крюках перевозятся свёртки с мясом. Чтобы продолжить своё путешествие, детям пришлось схватиться за один из них и добраться до ближайшего здания. Там, спустя получаса ходьбы, девочка снова почувствовала приступы голода. Чтобы удовлетворить его, она пошла направо, где ей попалась крыса, попавшая в мышеловку. Съев её, Шестая смогла пойти дальше, уже к Моно, к которому не особо хотела возвращаться, вытирая кровь. Она обещала себе не бросать больше мальчика, и она выполнит это обещание. —... Моно... Тебя разве не пугает то, что я убила Сторожа, а потом и крысу? — спросила она напрямую, но не решилась смотреть другу в глаза. — Просто... Мало ли я в следующий раз нападу на тебя. Ведь... Желудок крутит, жидкость внутри бурлит, голод становится всё сильнее с каждым разом. Хоть я и наедаюсь, но внутри... Будто так же голодна... — Я могу привыкнуть к такому. Ты мой друг, и я готов принять тебя любой. — честно ответил мальчик, поворачивая к себе девочку и кладя руки ей на плечи. — Меня больше пугает то, что в прошлый раз ты совершенно одна проходила через весь этот кошмар... — Моно... Девочка с ним могла проявлять слабость. Любую другую эмоцию даже. За всё время, за все опасности, через которые они вместе прошли, он ни разу не бросил её, а она поступила так ужасно с ним тогда... Моно казался ей странным для этого мира. Другим. Непонятным. Она помнит, как впервые встретила этого скромного, но невероятно храброго и упорного мальчика с золотым сердцем, которого оставила гнить в башне тогда, взамен за помощь. И даже принимает её такой, какая она есть. Он первый, кто был добр с ней. Теперь же она ищет способ правильно отплатить ему за всё добро, что он сделал. Дети смотрели друг на друга некоторое время, пока не послышался голос, причём весьма знакомый. — Моно! Шестая! Радостно улыбаясь, к ним прибежали Рэйни и Седьмой, которые в порыве эмоций не особо сдержались, как и сам Моно. И только Шестой, Беглец только сдержанно пожал руку, но оба отрицать не стали: они рады что их друзья целы. — Вы не представляете, что мы узнали! — начала на удиаление, после пережитого эмоционально, девочка с косичкой. — Оказывается, все рисунки, которые нам попадались, рисовали Номы! А ещё что, действительно, угодных Леди детей, она превращала в Номов, что можно понять по теням! — Тоесть, эти малыши всё знают и видят... Но не имея возможностей нормально говорить, рисуют? — уловил мотив сказанного Моно, затем продолжая. — Если это так, то... Вот почему никто никогда не знал, что на самом деле такое Чрево. — Одни идут в качестве рабочих в виде Номов, другие на столы к гостям, и неизвестно, что из этого хуже. — равнодушным тоном дополнила Шестая. — Гости, мне кажется, тоже идут как откормка. Вы поймёте, как увидите. — А, и да... — вспомнил Седьмой. —... Номы говорили, что прибудет особый гость... Может он как-то тоже связан с Оком. — От Роджера мы тоже что-то такое услышали... — подметил бывший носитель пакета. — И вы с ним пересеклись? — задалась вопросом слегка удивлённая Рэйни, усмехаясь при этом. — М-да... Старик, а вроде передвигается достаточно быстро... — Да, но... — Моно остановился, краем глаза посмотря на Шестую, которая судя по всему ощущала себя не в лучшей форме. Он решил оставить в секрете то что сделала девочка, а потому дополнил. —... Он больше нас не побеспокоит. Мы с Шестой отрубили ему руки, от чего тот видимо умер... Кстати, Семь, у меня особо не было времени извинится за те слова. — Порядок. К тому же, ты от части точно был прав. — пожал плечами тот. — Я действительно был трусом... — Может оставим наш разговор на потом? — слегка недовольно спросила Шестая. С момента голода, она стала раздражительнее, чем обычно. — Давайте выберемся из этого чёртового места на поверхность... Затем, пройдя через щёлку дверей, дети попали на кухню, где нужно было дойти до шкафа, поставленного рядом с закрытой дверью. Но сначала миновать самих поваров. Повара-близнецы — довольно толстые и неуклюжие существа. Внешне они выглядят почти идентично — оба толстые, с детскими пропорциями тела, толстыми руками, пухлыми, словно сосиски, пальцами и мозолистой кожей. Их головы неестественно большого размера, с оттопыренными ушами и короткими сальными каштановыми волосами. Оба брата носят белые халаты без рукавов, передники, поварские колпаки и коричневые ботинки. Пожалуй самое заметно отличие братьев друг от друга — их лица. У первого брата явное косоглазие, рот приоткрыт и сморщен, словно у рыбы, а у второго голова более широкая, взгляд мёртвый, но пристальный, а рот дряблый, широкий и щелевидный. Самым жутким является то, что их лица при ближайшем рассмотрении являются кожаными масками, которые скрывают их истинный облик. Это видно из того, как они поправляют свои «лица» и засовывают себе руки под маску, чтобы что-нибудь съесть . Их настоящие лица неизвестны, но имеют серо-синюю кожу и толстые языки. Эти братья стали превосходными поварами благодаря своей любви к насилию и слабости к мясу. Шаркая по кухне и орудуя ножами, они готовят обед, но что-то вдруг заставляет их насторожиться. Кто-то ступил грязными ногами на чистейший ледяной пол. Непрошеным гостям на кухне не место. Они используют что угодно, от молотков до тесаков, и, не колеблясь, используют их против злоумышленников. — Ты поставил в духовку тот кусок мяса? — противным писклявым голосом, поинтересовался один брат у другого, что ковырялся в носу. — Эй, я с тобой разговариваю! — Чего? — низким голосом глянул на него тот. — Да поставил, я поставил. Не парься... — Хозяйка сказала же, чтобы для этого гостя всё было хотя бы прожаренным. — добавил Писклявый, беря в руку нож для резки мяса. — Я курить... — предупреждил брата второй, при этом по дороге кашляя, что извещало о том, что он злоупотребляет подобным часто. — Фу. Тут чем-то пахнет... — заметила шёпотом Рэйни, зажимая нос рукой. — Ну да... Мёртвые тела же... — хмыкнула просто Шестая. Дети осторожно прошли мимо оставшегося повара к шкафу и забрались на него, пройдя по балкам налево, попав на второй этаж. Пройдя через туалет и коридор в спальню, где стояла соеденённая кровать и картины с близнецами, что видно ранее было сиамскими, где на крючке дети нашли ключ от запертой на кухне двери. Взяв ключ, друзья спустились на лифте вниз и снова подошли к запертой двери, чтобы открыть её. Пройдя через небольшую комнату, они вошли в комнату с мясорубкой, с помощью которой нужно сделать тарзанку из трёх колбас, чтобы попасть в вентиляцию. Сперва поднявшись лифте на второй этаж, они достали куски мяса. Первый кусок лежал на столе, его взял Моно, а другой насажен на крюк прямо под потолком. Чтобы его достать, Шестая залезла на шкаф и ухватилась за мясо, перетаскивая куски на люк сброса и спустилась вниз, потянув после за верёвку, чтобы мясо упало в мясорубку, Рэйни покрутила его с помощью вентиля, пока из устройства не вылезли колбаски. Раскрыться на них они успешно смогли, разве что Беглец два раза падал, запрыгивая в вентиляцию. Попав в морозильную камеру, им пришлось спрятаться от второго Повара, а затем забежать в лифт и, когда они оказались на верхнем этаже, спрятались в вентиляции. На этом же этаже Повар начнёт рубить мясо, оставив рядом с ним, на столе, ключ от двери, которую они ранее могли заметить. Чтобы его достать, Моно пошёл в соседнюю комнату и включить измельчитель. Пока Повар отвлёкся на звук, Шестая заорала ключ и спустилась на нижний этаж. — Эй! Внезапно все четверо посмотрели назад, где стоял разгневанный первый повар, с ножом в руке. — Кто вам позволил бродить на нашей кухне?! — Да ты посмотри... — показался и второй, но уже позади детей, при этом держа так же нож, но с более широким, сверкнувшим лезвием. —... Это же те самые, видно, которые сбежали от того слепого старика. — Порежим их на колбасу! — Бежим! Это уже выкрикнул Моно, когда дети смогли открыть дверь, прыгая мусоропровод. Справа оказалась решётчатая стена, по которой они заберуться в слив под посудомоечной комнатой. Пробегая мимо преследовавших их Поваров, в самую дальнюю комнату, Беглец прыгнул и нажал на рычаг, чтобы активировать передвижные крюки, а затем все четверо вернулось назад. Забераясь по полкам шкафа, и по башне из тарелок, в середине зала наверх, они зацепились по очереди за один из них. — Не упусти их! — кричал один из Поваров. Когда дети оказались в другом помещении, им придётся спрыгнуть на посуду, так как один из Поваров добежит до балкона и попытается дотянуться до героев. Убегая от разъярённых Поваров, им пришлось проскользнуть под столом и ухватившись за другой крюк, таким образом сохранить себе жизнь и поехать дальше, пока монстры кричали что когда доберутся до них, то точно пустят на мясные рулетики. — Пока, Труляля и Траляля! — помахала им ручкой, смеющаяся Рэйни.