Рядом

Рядом с Лиз необычайно спокойно и уютно. Рядом с Лиз дышать становится легче, и бесконечная тревога ненадолго отпускает сердце, пока теплая ладонь девушки мягко сжимает ее. Рядом с Лиз — все по-другому, иначе, не так, как с остальными людьми. И это так забавно, потому что Лиз не нужно для этого ничего делать. Она всегда такая, какая она есть; она не носит чужих масок, не притворяется другим человеком, не играет фальшивые роли. Лиз — просто Лиз, и ее можно любить только лишь за это. Кэтрин чувствует себя намного счастливее, когда подруга рядом. Кэтрин учится заново жить, и чужая ладонь, ободряюще сжимающая плечо, для нее самая лучшая поддержка и мотивация. Лиз обнимает ее, тихо шепчет на ухо какую-нибудь милую глупость, и Кэтрин улыбается ей в ответ. Кэтрин находит в себе силы двигаться дальше, и все это лишь благодаря одной девушке, которая так вовремя появляется в ее жизни, чтобы спасти — уверенно вытянуть из пучины собственных страхов и сомнений и мягко подтолкнуть двигаться дальше. Она появляется и не исчезает даже тогда, когда ее сумасшедшая жизнь, наконец, начинает налаживаться, постепенно возвращаясь в спокойное мирное русло. Лиз остается с ней — не из жалости, как она раньше думала, когда они только познакомились, — но потому что ей по-настоящему этого хочется. И Кэтрин принимает ее — не только разбитым сердцем, на котором за последнее время появилось слишком много новых пластырей, но и душой, которая тянется к подруге с такой силой, что ей невозможно сопротивляться. Но кто сказал, что Кэтрин хочется сопротивляться? Их дружба постепенно становится более крепкой, а привязанность друг к другу — более глубокой. Они проводят почти все свободное время вместе, и Кэтрин не соврала, если бы сказала, что Лиз — лучшее, что случилось с ней в этой жизни. Второе место в ее списке, однозначно, было отведено для Ходжа и Брайана, которые, в прочем, несмотря на все, что они для нее сделали, не могли встать на одну ступень с девушкой. Они были для нее просто друзьями, которым она была искренне благодарна и которых она тоже по-своему ценила, но не так сильно, как Лиз. Потому что природа ее чувств к ней была несколько другой, но ей потребовалось почти несколько лет, чтобы осознать это и принять. И она чувствует себя немного странно, когда, пригласив Лиз на свидание, она получает самое уверенное и твердое «да» в своей жизни. Конечно, в душе она надеялась на этот исход, и все же получить это в реальности оказывается еще более волнительно, чем она предполагала. Но все проходит почти идеально, и их первое свидание затягивается почти до утра. Кинотеатр незаметно сменяется кафе, а сладкий попкорн — ароматной, свежей пиццей. После этого они несколько часов гуляют по улицам ночного города, болтают о какой-то будничной ерунде, делают пару красивых фото на память, которые обязательно когда-нибудь займут свое место в их общей спальне, и только лишь с первыми лучами утреннего рассвета они, уставшие, но бесконечно счастливые, возвращаются домой. Квартира Лиз давно стала для нее вторым домом, поэтому слово домой подходит сюда как нельзя кстати. Они торопливо раздеваются и, тихо хихикая, вместе ныряют под одеяло, устраиваясь поудобнее в широкой кровати. Лиз обнимает ее сзади, нежно касается губами ее шеи, обжигая кожу горячим дыханием, и улыбается. И хотя Кэтрин не может этого увидеть, она прекрасно это чувствует. Ее губы непроизвольно растягиваются в ответной улыбке. Она резко разворачивается, опустив ладони на талию, прижимает девушку еще ближе к себе и так уверенно-нагло, словно она мечтала об этом целую жизнь, целует. Их первое свидание, их первый поцелуй, их первая ночь вместе, которую они никогда не смогут забыть и бережно сохранят это воспоминание в своей памяти навсегда. Тем утром они засыпают в объятиях друг друга. Тем утром для них все окончательно меняется. Потому что там, где заканчивается дружба, начинается любовь. И, переступив эту грань, уже сложно вернуть все обратно.