Мэтт | онлайн
???:
Мэтт... Какого чёрта?
[7:13]
Мэтт: Ты чего, dj 🤔 [7:13]???:
Ты просишь найти информацию о блогере, с которой, судя всем её файлам, у тебя нет прямой связи.
И скоро она признаётся, что страдает от преследований.
Совпадение?
[7:13]
Мэтт: Хаха, да ладно тебе, приятель... Она просто не так поняла ситуацию, слишком разволновалась, я не делал с ней ничего 🙂👍 [7:13] И вообще, каких пор тебя волнует, как используется инфа, которую ты добываешь? [7:14]???:
С остальными тоже?
[7:14]
Мэтт: Ну что ты. Кристиночка просто не сразу признаёт свои чувства... И подумай, ей тоже выгодна эта ситуация. Сколько внимания! 🤓 [7:14]???:
Лучше потеряйся.
[7:15]
Сил хватило только выйти в офлайн и откинуться на спинку стула и закрыть глаза. «Серьёзно? Серьёзно? Серьёзно?» — мысль билась в голове упорной мухой, встретившей стекло на своём пути. И так же надоедливо гудела, разрывая перепонки. Какого. Вообще. Чёрта. Я же знал, что Мэтт — тот ещё тип. С самого начала знал, что мои заказчики могли бы быть «хорошими людьми» разве что в параллельной вселенной. Знал, что усугубляю свою и без того сложную ситуацию каждой новой ночью. Я знал и всегда твердил, что мне плевать, меня не касается... Запихивал деньги в рот совести и наслаждался хрипением в попытках докричаться до разума. Ей почти никогда не удавалось, безразличие заполняло тело по клеткам, одну за другой, с неспешной неотвратимостью. Человеческое восприятие... До чего странная вещь. Можно так легко натянуть на себя полотно безразличия, совершать жуткие вещи, пока последствия каждой из них оставались за спиной, пока разбираться с ними приходилось кому-то ещё. Но стоило результату сменить положение, развернуться прямо перед глазами — и я снова на распутье, как четыре года назад, не понимая ничего и не в силах сделать хоть что-то. «Это довольно жалко, да, Ханна?» Последствия, судя по статье, не так уж серьёзны. Пока. Что вообще могло прийти в голову потом человеку, который в принципе ради ласки своего эго нарушал любые возможные границы? И что если ситуация с нападением на Ханну — результат чего-то подобного? Если такой же придурок, как Мэтт, следил за ней, а потом и вовсе похитил? Чёрт... «А если такой же придурок, как я, добыл для него информацию?» И почему первое желание — схватить телефон и написать Рейвен: «Я совершил ошибку. Опять»? Потому что она не будет помогать размазывать слёзы по экрану? Потому что Рейвен наверняка посмеётся и скажет что-нибудь лёгкое, простое, ироничное, что заставит и меня тоже улыбнуться? Потому что впервые за долгое время я чувствовал что-то при общении с другим человеком? Хах. Всё равно. Ей я об этом ни за что не скажу. Особенно не теперь, когда пару минут назад она была так счастлива из-за пары выходных... Мы из разных миров. Пусть в своём, согреваемым ярким солнцем, хотя бы она будет ограждена от грязи большинства преступлений. Я смог собраться, подойти к стене с заметками. Почти смог... Тело ощущалось как желе — как когда сломал сразу несколько костей в подростковой стычке. Рука дрожала, не коснуться, не нащупать. Чёрт. Я просто должен взять себя в руки и наконец-то заняться делом. Что там вообще по списку? Отправить наводку на Мэтта — ох, этот парень так неосторожен... В его собственные хранилища данных пробраться так просто. Как он говорил? «Столько внимания!»? Посмотрим, как ему понравится обилие внимания копов. Если карма, которой меня так усиленно пугали, и правда не выдумка со страниц художественных книг, он должен испытать потрясающую гамму эмоций. И это даже не заняло много времени. В отличие от... Поук. Справиться с поиском его номера на удивление сложно, у этого мессенджера защита чуть лучше, чем казалось с самого начала. Лучше... Но всё ещё далека от идеала. Оставалось только усмехнуться, совершая последние шаги, получая в своё распоряжение чужой номер телефона. Всё-таки... Человеческое восприятие — такая совершенно нелогичная вещь. Пару минут назад я почти лез на стену из-за осознания, с какой целью был использован я сам, моя информация, а теперь снова копался в чужих персональных данных ради собственных целей. Но это же другое? Я лучше этого придурка. Лучше, потому что не использовал находку. Потому что просто поднимал занавес тайны чужой жизни, подглядывал в крошечную щель и всё искал, искал новые части грязного белья. Потому что прямо сейчас действовал не ради прихоти, но ради благой цели. На кону всё ещё свобода, может, даже жизнь моей сестры, и времени выбирать корректные пути поиска информации нет. Поэтому я лучше. Да. Точно. Никаких сомнений. Поэтому я просто проверю этого парня и избавлюсь от его номера, если он не вмешан в тёмные делишки по самые смуглые уши. Когда Поук только попал в поле моего зрения, казалось абсолютно нормальным использовать Рейвен для получения подробностей. Она могла просто позвонить тому парню, заговорить ему зубы, выудить всё необходимое слово за словом... Да. Рейвен могла, потому чтоРейвен | офлайн
???:
Наверное, с моей стороны было не совсем верно просить тебя
Просить тебя говорить с подозрительными типами вроде Поука.
Я узнал всё сам.
[Фото]
Вот, посмотри, когда у тебя будет минутка.
[8:10]
Конечно, она не бросила свои дела, не появилась в сети. Ей просто не за чем. До сих пор ничего не указывало, что она хоть как-то связана с Ханной, а значит, у неё нет ни одной причины отметать свою размеренную жизнь ради чужого расследования. Ведь так? Я хотел верить, что она другая, что она далеко. Но ещё больше — настолько, что рука несколько раз тянулась к телефону, пока эмоции от воспоминаний брали верх над разумом, — было давящее желание вновь взглянуть на неё и услышать насмешливое «приятель». Как будто только из-за этого, как будто в один момент груз воспоминаний наконец-то свалится с плеч и позволит работать дальше. Интересно, сосредоточиться не получалось, потому что впервые за несколько лет, потраченных на торговлю информацией, я занимался чем-то личным? Казалось, это должно только добавить мотивации, сосредоточенности. Но чёрт. Несколько раз прокрутившись а кресле, вскочил на ноги — голова чуть закружилась, как ожидалось. Но этого мало. Слишком мало, чтобы ненужные мысли выпали и укатились в опустевшие углы комнаты. Чёрт, чёрт! Воспоминания — от «подожди здесь, Джейк, мамочка вернётся» до «мы бы хотели вернуть мальчика, с ним невозможно поладить» и «ну что, пойдëшь со мной, чудо?» — заливали голову. Заливали, заполняли и переливались через край — ровно так, как это бывало с любым сосудом, имевшим дно. Это... Странно. Вокруг не старая комната — водоём с застоявшейся водой. А я — в самом центре. Махал руками, пытаясь удержаться и всё скорее уходил на дно, к самым мрачным воспоминаниям, которые надеялся уничтожить раз и навсегда. Но я всего лишь человек, не компьютер, и такой функции в мозге нет... Как жаль... ...что вообще произошло. Я помнил, как стоял среди комнаты, борясь с головокружением от ненужных воспоминаний, а теперь почему-то оказался в ванной. Смотрел в расколотое зеркало и ледяной водой смывал кровь с правой руки. Это что, я разбил его? Определённо, сюда больше никто не мог зайти. И зачем? Такие бессмысленные траты. Зеркало — самая дорогая вещь в этом доме. Не считая рабочего оборудования, конечно. Какого чёрта. Почему я даже ничего не помнил? Только голова болела. И рука немного. Но как удивительно, что теперь тело не казалось таким тяжёлым мешком костей. А значит, наконец-то можно вернуться к работе. За всеми этими играми с воспоминаниями прошёл ещё час. Рейвен так и не заходила в сеть, значит, вероятно, человек, который тогда пришёл к ней, очень важен ей. Что ж. Можно понять. Она ведь... Всё равно. Какая разница? Несуществующим людям не стоило даже думать о настоящих. Ведь так? Металлическая банка обожгла руку холодом. Энергетик тихонько зашипел, когда она открылась. Так всегда было?.. А, всё равно. Надо работать. Запрокинул голову, рассматривая желтоватый в трещинах потолок. Одна рука стиснула пряди на макушке, вторая дрожала так, что часть энергетика расплескалась по столу. Что за неудача. Очередная в физическом мире. Но почему мне так странно всё равно? Тревожило только ощущение... Какое-то. Как будто что-то с особой силой придавливало к полу. Я уже знал имя доктора. Знал о месте работы и даже пробрался в рабочий компьютер... Почти. Пароль немного мешал, и тут было несколько вариантов: атаковать грубой силой и сломать хрупкую защиту или действовать медленно и попытаться подобрать пароль. При первом варианте нужно действовать быстро и есть шанс оставить следы на компьютере. При втором варианте следовало воспользоваться социальными сетями... Даже если мне это не очень нравилось и теоретически давало дополнительные шансы моим преследователям. Что ж, в условиях нехватки времени... Защита у доктора не то чтобы серьёзная. Ну, по крайней мере для меня. Нужно только несколько минут на атаку — и защита паролем лопнула, разлетелась на крошки из нулей и единиц. Отлично... И на случай, если следы останутся, а в моëм странном состоянии даже это могло случиться, стоило скопировать всю базу. Тогда им потребуется время, чтобы понять, с каким из пациентов связана атака. Хах... Потом я, наверное, просто избавлюсь от кучи ненужных данных. А пока Ханна... Доктор Ульрих Баррет — тот ещë педант. В его архиве были папки по годам, внутри каждой — папка на каждого пациента в формате «фамилия, инициалы», а внутри которой хранились сканы личных дел и аудиозаписи сеансов. Когда Ханна начала ходить к врачу неизвестно, пришлось просмотреть каждую. Пациентов не так много, и найти нужную удалось почти сразу. А вот первый взгляд привлекла другая папка. «Грин, Р.» Какое занятное совпадение. Может, мне стоило пропустить папку, даже не взглянув. Я лично проверил медицинские карты своей напарницы и знал наверняка: в них не было ничего, ни единой записи о ментальных проблемах. Тогда, может, просто совпадение имени? Даже если прежде я не видел точное сочетание имени и фамилии ни разу. Может, но... Я открыл папку. Странно, но внутри нашлась только одна страница из личного дела, причëм отчего-то повреждëнная. Низ документа и верхняя левая часть, там где располагалось фото, повреждены. Какое странное совпадение... Из тех, в которые почти нереально поверить. Как будто от этих документов пытались избавиться, но не завершили процесс. Или наоборот: как будто пытались восстановить, но... В любом случае, взгляд скользнул по кусочку фото, по уцелевшим строчкам информации... «Рейвен Грин», «21 год», «диагноз: КПТСР», «локация: Дасквуд». Интересно. Полностью совпадали имя и возраст — В 2012 ей как раз исполнился 21 год. И фото... Большая часть испорчена, и определить на глаз невозможно, но... Девушка из этого дела казалась похожей на мою напарницу. Только почему в дальнейшем не было упоминаний ни о ментальных проблемах, ни о Дасквуде?Рейвен|офлайн
???:
Рейвен, скажи...
Ты ведь никогда не была в Дасквуде?
[10:01]
До сих пор даже не появлялась в сети, даже на минутку не заглянула, чтобы, прочитать. Но это всë ещë не значило, что у неë проблемы? Просто оставила телефон где-то ещë, как в прошлый раз. Просто... Разве это вообще должно меня волновать? Я просто... Наверное... Запутался? Запутался в том, о чëм думал, и о чëм должен был думать. Даже сейчас казалось, что грудь сжимали тисками, и голова готова была взорваться от множившихся внутри мыслей. Если просмотреть ещë и документы о Ханне, станет только хуже? Станет, наверняка, но моë состояние сейчас имело меньше всего значения. Ханну нужно спасти. А для этого мне необходима правда. О Ханне больше информации, хотя не похоже, что она начала ходить на сеансы давно. Датой в папке обозначен этот год, диагноз не указан, только описаны симптомы: повышенная тревожность, галлюцинации, подавленность, нарушение сна, обостëнное чувство вины... Ну и набор. Неужели Ханна, моя яркая и сильная сестра, и правда проходила через всë это? Что же с ней случилось? В папке сохранилось несколько аудиозаписей, и я знал, что обязан прослушать их, обязан докопаться до правды. Это единственный путь к Ханне. Должен, но почему тогда рука замирала на мышке, покрытая невидимой коркой льда? И всë же я должен услышать о том, что так повлияло на Ханну. Поэтому наушники были надеты на голову, поэтому пальцы так отчаянно сжали мышку перед тем, как наконец-то нажать на кнопку воспроизведения. — Ханна, как ты себя чувствуешь? — Я в порядке, да, наверное... — Ты очень хотела провести наш сеанс раньше. С тобой что-то случилось? — Он появился снова! Его не было несколько дней, но теперь он снова... Снова был там... — Ханна, этот... человек делал что-то, что показалось тебе необычным? — Нет, всë так, как было до ваших таблеток. Он просто стоял за окном и смотрел. Не шевелился. Не говорил. Не отводил взгляда. Он ведëт себя так с той ночи. — Понимаю... Ханна, этот образ значит для тебя очень многое. Этот человек не отступает ни на шаг от тебя. У тебя есть догадки, почему так происходит? — Я знаю точно... Это из-за той ночи, потому что я виновата! Если бы я была осторожней... Запись обрывалась, когда Ханна вдруг расплакалась. Ну и хорошо. Я всë равно... Всë равно не мог бы слушать дальше. Выходило, что Ханна прошла через какое-то ужасное событие ещë в детстве. Еë жизнь тоже не была безоблачной, какой казалась со стороны... А я даже не знал. Не мог помочь ей хоть как-то. Не то чтобы до этого меня можно было назвать хорошим братом, который способен защитить сестëр, но всë же...Рейвен | офлайн
???:
Рейвен.
Я проверил информацию доктора.
Думаю, это может быть нашей следующей зацепкой. Посмотри записи, когда сможешь, пожалуйста.
<файл отправлен>
[10:15]
В комнате снова холоднее привычного, пальцы одеревенели, а от дрожи сложно сосредоточиться на информации на экране. Окно всë ещë закрыто — я вообще хотя бы раз открывал его? — но ощущение, что тело вот-вот обратится в кусок льда, никуда не исчезало. И с каждым новым вздохом не воздух — раскрошенный в пыль снег проникал внутрь, всë уплотняя токую холодную корку в горле. Чëрт... Так нельзя! Нельзя терять время из-за очередных шуток тела. Я забыл про наушники, резкое движение — они выдернуты из нужного разъëма, ноги по инерции сделали ещë пару шагов, и я почти повалился на хлипкий шкаф, к которому направлялся. Чëрт. Да что это? Чëрный свитер грубой вязки сдерживал холод сильнее тонкой худи, но дрожь всë ещë не проходила. Чëрт, да что это? Раньше подобное случалось из-за нервов, но проходило быстрее. Пара минут — и фокусировка возвращалась. Так было всегда, но не в этот раз. Сейчас я с пустой головой продолжал трястись около шкафа, пытаясь найти хоть одну мысль, но ничего. Пусто. Короткий звуковой сигнал от рабочего места. Сообщение? Да, наверняка так и есть. Хм. Что ж. Значит, пора в конце концов взять себя в трясущиеся руки.Рейвен | онлайн
Рейвен: Приятель, а ты знаешь, что такое продуктивность 😳 И с Поуком поговорил, и про доктора узнал. Должна признать, ты молодец. Мне нужно изучить материалы и поговорить с Клео, потом скажу своë мнение. [10:35] Кстати, теперь мне придëтся подменять тебя в расследовании? 😁 [10:36]???:
В жтлм не т необхожимлсти.
Простоо продолжай.
[10:36]
Рейвен: Вау 😮 Приятель, у тебя опечаток больше, чем слов. Как-то необычно для тебя. [10:37]???:
Я...странно себя чувствую.
[10:39]
Холодно. Пальцы не попадают на кнопки. И дышатьсложно.
[10:42]
Печатать приходилось медленно, несколько раз переписывая каждое слово, чтобы сообщения хотя бы соответствовали моему стилю. Рейвен: И ты? Боже, прямо особый день какой-то. Приятель... Ты там вирус или что-то вроде не подхватил? [10:42]???:
Нет. Просто...
Поджоди.
Ты же неиволнуешься за меня?
[10:45]
Рейвен: Волнуюсь. Вот представь: упадëшь ты в обморок или ещë что похуже, а мне как потом расследованием заниматься? [10:46]???:
...
Да. Правда.
[10:48]
Тогда теперь я ненадолго отлучусь.
[10:50]
Присмотри за группой, пожалуйста.
[10:53]
Она права. Мне стоило взять себя в руки. Если холодной стала видеться комната, возможно, на улице будет теплее? Натянул ветровку поверх свитера, маску, перчатки... Полный набор для выхода на улицу, если нельзя показывать лицо и оставлять следы. К счастью, в наши дни такой вид слишком част, чтобы на меня обращали внимание. И всë же я редко выбирался на улицу в столь ранний час. В комнате не открывались шторы, и даже днëм царила полутьма, и сейчас солнце слишком ярко, слепяще... И всë равно оно не грело. Будто тоже промëрзло, и теперь лучи только помогали холодить кровь, вяло тëкшую по венам. Чëрт. Что там с кровью неизвестно, но вот мозг точно заморозился. Иными способами сложно объяснить эти мысли, состояние и вообще... Энергетик был слишком холодным, сейчас для восстановления баланса не помешал бы горячий чëрный кофе. Проблема только одна: в паре магазинов, которые всë ещë существовали в этом районе, едва ли находилось что-то, помимо дешëвых сигарет, алкоголя и нескольких видов быстрой лапши. Всë остальное выживавшим здесь либо не нужно, либо не по карману. Можешь себе позволить или нуждаешься в большем, добирайся до соседних районов, больше напоминавших места для человеческой жизни. Я успел добраться до минимаркета, в который обычно ходил по ночам, взять упаковку кофе для дома и стакан кофе в автомате, несколько банок энергетиков и выйти на улицу... В очень удачный момент: ребëнок на полной скорости врезался в меня — бумажный стакан опрокинулся, оставив на память мокрое пятно на свитере. А это немного... Больно. — Да чëрт возьми... — Простите, мистер друг. Этот голос. О нет. Нет, чëрт возьми. Что же за счастливый день сегодня. — Ничего. Не обожглась? — Нет, на меня не попало, — я готов был отдать многое, чтобы она отвела свой рентгеновский взгляд. Она похожа на ребëнка из фильмов ужасов. Очень спокойная, вроде бы добрая, но эти глаза... Она смотрела в бездну и та отвечала взаимностью, позволяя видеть больше. Настолько проницательные люди... От них мурашки по коже. — Простите за свитер, мистер. И всë же я опустился на корточки, чтобы наши лица были на одном уровне. Даже если эта девочка ещë ребëнок, мы равнопраные собеседники. Сложно показать это, глядя сверху вниз. — Всë хорошо. У твоей мамы всë нормально? — Да! И мы здесь вместе, она согласилась, представляете? — Вот видишь. Стоило просто сказать ей, всë сразу начало налаживаться. А теперь я пойду. — Мистер, — я попытался подняться, но маленькие кулаки сжали свитер так спокойно, как будто она не обращала внимания на кофейное пятно, — вы выглядите больным... И что это вообще должно значить? — Я просто от природы крайне не привлекателен. Не волнуйся и отпусти, пожалуйста, девочка из окна. Не отпустила. Только наклонила голову набок и продолжала смотреть. — Мэнди. Ты не забыла правило незнакомцев? Чëрт. Что могло быть хуже, чем встретить этого ребëнка? Встретить еë маму. У меня много вопросов к Рейвен, но встречаться с ней лично пока не хотелось. И тем не менее она стояла в трëх шагах от меня. Такая же, как на фото, даже тот кулон-глаз виднелся из-под расстëгнутой джинсовой куртки. Только хмурая. Сложила руки на груди, постукивала пальцами. А рядом, приобняв еë за плечи, стоял мужчина. Альбинос явно азиатского происхождения, как необычно. Он сверкал глазами из-под белого капюшона, но не говорил ни слова. Если подумать, я не сталкивался ни с одним упоминанием этого парня при проверке документов. Интересно. Но объяснимо. — Нет, мам. Но мы знакомы! — Простите? — Рейвен нахмурилась ещë больше, сделала шаг вперëд, будто собиралась потянуть дочь к себе, но этот неизвестный удержал еë. — В каком смысле «знакомы»? — Пришлось проводить еë до дома, когда свернула в один неприятный район неподалëку, — пожал плечами. Здесь нечего скрывать. — А до этого одна маленькая мисс стояла среди ночи у окна и рассматривала прохожих... Привычка не менее жуткая, чем хождение по тëмным-тëмным улицам. Девочка... Мэнди засмеялась — громко и звонко, прямо как один особенный колокольчик, когда-то висевший на рождественской ëлке, — и наконец-то разжала пальцы. Свобода, боже... — Конфета, пойдëм-ка в магазин и посмотрим, что из необходимого там есть, — тот странный тип подхватил улыбавшуюся Мэнди на руки. — Ты же сохранила рецепт? Мы с Рейвен остались наедине. Какое странное ощущение. Она рядом, стояла и не сводила с меня взгляда, будто всë ещë в чëм-то подозревая. Даже если ей далеко до взгляда Мэнди. Я поднялся на ноги, надеясь хотя бы так не чувствовать себя в несколько раз меньше. Рейвен шагнула ближе... Это же ненормально, что от еë взгляда лëд на коже растаял, обратился в полыхающее пламя, готовое в любой момент сжечь до кучки пепла на дороге? Даже когда кофе вылился на свитер и обжог кожу, не было так жарко. А теперь ещë и голова кружилась, замечательно. Эти глупые игры тела... Когда-нибудь они вытрясут и разум. — Думаю, моя дочь доставила вам неприятности. Могу я хотя бы купить кофе взамен этого? — она кивнула на стакан с кофе. — В качестве извинения. — Нет, всë хорошо, серьëзно. Я... Ровный слой асфальта вращался под ногами. Уменьшался, растягивался. «Эй, эй, приятель, ты как?» — слова доносились издалека, как будто через слой толстой ткани. И вдруг исчезли даже они. Стало темно и тихо.