Голод

Кабинет 427, место с которого все когда-то началось. Я не помню сколько времени прошло, но, очевидно, гораздо больше, чем может прожить человек, лишенный какой либо провизии. Сколько раз я видел каждый из путей? Сколько раз я бывал во всех уголках? Не помню… Желудок тихонько буркнул, видимо, в надежде, что я найду хоть что-то способное притупить голод. На краю стола валяется карандаш. Обычный деревянный, с графитовым стержнем. Не ахти какая закуска, но всяко лучше, чем на пустой желудок идти. Да, я, наверное, сумасшедший, раз уже начал подъедать офисную канцелярию, не имеющую никакой питательной ценности. Но это лучше чем ничего. — Стенли, ты идёшь? Или так и будешь сидеть без дела в кабинете? Я протянул руку и запер дверь. Да, концовка, где я запираюсь в кабинете самая быстрая из доступных, к тому же как только закрывается дверь, Он перестает меня видеть, а значит я смогу перекусить. Желудок довольно заурчал, стоило только мне откусить кончик карандаша. Голод страшная вещь… Я помню первые несколько недель здесь, когда я тыкался везде и всюду, надеясь найти пищу. Помню тошноту и слабость, головную боль, излишнюю реакцию глаз на свет… А потом все прошло. Все, кроме удушающего голода. Голода, заставляющего глодать карандаши и обдирать псевдо-кожу с обложек папок, спинок офисных стульев, украдкой обдирать листву с того развесистого папоротника, про который Рассказчик говорил, что он ещё сыграет свою роль. Какую роль я представления не имею, но с недавних пор завел себе правило — раз в десять концовок можно пойти туда и взять три листа зелени. К слову говоря… Эта концовка была девятой. Значит я могу пойти перекусить. Темнота, застлавшая взгляд всего на секунду и вот я уже снова стою посреди кабинета 427, дверь открыта, а Рассказчик несёт чушь строго согласованную со сценарием. Шаг, второй, третий, едва заметное мельтешение цветных искр перед глазами, дикая усталость, голод. Колени чуть дрогнули, когда я походя схватил Ведро с постамента. Стало легче. Я отвлекся от своих полубезумных фантазий о еде. Рассказчик что-то говорит, якобы от лица Ведра. Плевать… абсолютно неинтересно. Слышал уже сотни раз. Развилка… А может плюнуть и не ходить никуда? Нет, слишком бредовая идея. Надо двигаться, сосредоточиться на шагах, на лязге Ведра, на голосе Рассказчика на худой конец. На чем угодно… только не стоять на месте. Если я остановлюсь, то даже Ведро не сможет отогнать мои мысли. Взгляд лихорадочно мечется по стенам. Бумага, говорят, может утолять голод, а обои это ведь тоже бумага… Разве нет? Не думай об этом Стенли… Просто не думай. Я схожу с ума, да? Очевидно это так. Голос Рассказчика выдернул на секунду из раздумий. Рассказчик… Он ведь человек как и я? Живой человек из плоти и крови… из плоти… из мяса… Стенли, стоп! Он ведь человек, а не запечённая курочка, хватит думать о Рассказчике, словно это какой-то деликатес. Как же я устал… И хочу есть. Я так задумался, что не заметил, как вместо концовки с Линией пришел в Цех Контроля Разума… Что же, иногда со мной случается и такое. Теперь это происходит даже чаще, чем хотелось бы. Я хочу избрать один путь, но задумываюсь и иду совершенно не туда. И тут мой взгляд упал на мою же собственную руку. Тонкую, похожую на куриное крылышко, обтянутую бледной кожей, под которой так соблазнительно пульсирует синеватая вена… О Боже, что я несу. Я определенно не в себе, иначе в мою голову бы не забрела идея сравнить себя с курицей. Желудок снова заурчал, требуя пищи. Прости, приятель, но у меня нет ничего кроме меня. Нужно держать себя в руках, если я начну жрать сам себя, ничем хорошим это не закончится. Голос Рассказчика не слышен за призывным урчанием из моего живота и грохотом крови в ушах. Как же я хочу есть. Ведро громко лязгнуло, испугав меня и тем самым на пару минут приведя в чувство. Ох, как же было хорошо, когда я оказался здесь впервые. Не было Голода. Да, мне было страшно, ведь я был заперт черти где, но я хотя бы не думал о самом себе, как о продукте питания. Я определенно схожу с ума. И снова я выпал из реальности. Выпал так надолго, что сам не заметил, как закончил концовку с видео про птиц, тупо простояв все время, глядя в пустоту перед собой. Перезагрузку тоже не заметил. Голова отчаянно болит, но, кажется, я нашел способ не откинуться от Голода (хотя я бы и так не умер, но, даже зная это, проверять не хочется). Я запер двери кабинета, услышав, как с той стороны украдкой облегчённо выдохнул Рассказчик (кажется он пытался докричаться до меня, но без успеха) и поднял левую руку так, чтобы запястье оказалось напротив рта. Да, я укусил себя до крови. Прорвав зубами кожу и жадно глотая теплую солёную, с металлическим привкусом жидкость. Я окончательно свихнулся, начав пить собственную кровь. Но зато теперь страх голодной смерти отступил. Я знаю, что она мне не грозит. Даже не смотря на чудовищную слабость.

***

Я сделал себе только хуже. Теперь Голод сменился Жаждой крови. Мне все время мало. Благо, пока что хвататет силы остановиться и не выпить себя досуха. И делать это в кабинете 427 за запертой дверью, либо в чулане, где я иногда все же могу от Него укрыться. Рассказчик, кажется, заподозрил неладное, но не пойман — не вор, так ведь? Я все так же хожу по разным путям и концовкам, то с Ведром, то без него, то подчиняясь, то противясь воле ведущего, но в Его голосе все чаще слышны подозрение и… страх? Он боится меня? Как маленький кролик боится волка, так и он боится меня… Мысли в которых я сравниваю другого человека с добычей стали привычны. Я смирился с фактом своего сумасшествия. — Стенли, ты стоишь здесь уже битый час? Может быть ты сделаешь хоть что-то? — голос… чуждый, не способный повлиять на искалеченное сознание. Так и быть, я сделаю тебе одолжение, нажму на первую попавшуюся кнопку. Я снова пропустил мимо ушей его слова. От них все равно ничего не зависит. Загорелся таймер на две минуты. Значит будет взрыв, который прожарит меня до хрустящей корочки… Сравнивать с едой себя самого тоже уже не новость. За месяц и не к такому привыкаешь. — Ты сегодня вообще будешь шевелиться, а, Стен? Или у тебя столбняк? Буду, но только если это утолит мою Жажду.

***

Кабинет 427. Я привычно тянусь к ручке двери. Хлопок. Левая рука машинально вскидывается вверх. На запястьях уже живого места нет от укусов. Новая отметина появляется в то же мгновение, но… Я словно становлюсь свидетелем фильма ужасов, глядя со стороны, как мои челюсти раз за разом погружаются в плоть, отрывают куски мяса вместе с кожей, несмотря на жуткую боль, торопливо жуют и заглатывают, тут же приникая к разорванной ране, жадно слизывая теплую кровь. Как же это отвратительно и жутко разом… Но голод оказался сильнее. Я больше не контролирую себя…

***

Я долго метался по офису, из комнаты в комнату, по коридорам, подсобкам и лестницам, бросаясь на звук голоса Рассказчика. Как хищник, выискивающий свою добычу. Хищник, чью судьбу решит эта охота. Если он найдет еду, то продолжит жизнь, если нет… чтож, на место обречённых приходят другие. Более стойкие. Способные выдержать. Он окликает меня, спрашивает, что со мной творится… Я не могу ответить. Никогда не мог. Сейчас, когда мое безумие вытеснило меня на задворки сознания, оставив лишь инстинкты, твердяшие найти пищу и утолить голод… Если он выйдет ко мне, то обречены мы оба. Потому что этот зверь, которым я стал убьет и его, и меня. Каким образом я оказался в Звёздной комнате я не знаю. Кажется снова выпал из реальности. Но вот шаги, доносящиеся из серого коридора мне точно не послышались. — Стенли? С тобой все хорошо? Ты меня вообще слышишь? — Рассказчик… так близко. Только руку протяни. Зверь внутри меня подобрался и заурчал. Он нашел добычу. Нет. Так нельзя. Я не знаю как, но я смог на мгновение сдержать зверя и, обернувшись к Рассказчику, одними губами прошептать «Беги». Он что-то понял, отступив назад, но мои силы уже иссякли. Зверь бросился бесшумно, метя в незащищённое горло. Промазал, повиснув на инстинктивно поднятой Рассказчиком руке, уродуя зубами предплечье. Раздирая кожу, глотая кровь. Бешеный зверь, отчаянно желающий жить. Он ударил меня, отталкивая. Мое тело утратило равновесие и, падая, встретилось затылком с железной лестницей. Удар, вспышка боли в затылке и темнота. По крайней мере пока что мы оба продолжим жить. Надеюсь, ему хватит ума больше ко мне не выходить.

***

Кабинет… нет, не 427. Это место мне не знакомо. Я связан. Крепко, надёжно… Точно не смогу выбраться без посторонней помощи. Руки стянуты очень туго. Но, кажется, перед этим их кто-то обработал и перевязал. — Смотрю, ты пришел в себя… А теперь ответь, будь добр, на один вопрос, Стенли… С чего это ты решил заняться каннибализмом? — Рассказчик. Правая рука туго забинтована. Местами видно, что повязка пропитана кровью. Рана совсем свежая. Я тихонько вздохнул и закрыл глаза. Я все равно не смогу ничего сказать. Ни о своем Голоде, ни о сумасшествии. Хотя о последнем, думаю, он сам уже догадался. — Ах да, я снова забыл, что ты не способен ответить вслух. Давай тогда поиграем в «да/нет»? Я кивнул. — Отлично, правила ты знаешь и без меня… Ты давно чувствуешь голод? Кивок. — Ты контролировал себя, когда напал на меня? Отчаянно мотаю головой. Я не хотел этого. Я был голоден. Голод оказался сильнее меня. — Ясно. Ты и сейчас голоден, так? Я прислушался к себе. Да, что-то внутри меня все ещё отчаянно молит о еде. Неуверенно киваю, надеясь, что он не заметит. — Ну чтож, думаю, вопрос с кормежкой не будет столь же неразрешимым для меня, каким он был в твоём случае… Странно, но после моего срыва и этого «диалога» я стал мыслить словно бы чуть стройнее, не сбиваясь на фантазии о еде. — Вот что, приятель. Я тебя сейчас развяжу, будь добр не делай глупостей, я все же не жареная курочка, и дам тебе поесть, а потом мы решим, что нам со всем этим делать. Нет, нет, нет, нет… меня нельзя развязывать. Все мои чувства и предчувствия разом вопили, что это ошибка и отпускать меня нельзя. И верно. Стоило верёвке ослабнуть, как я тут же оказался «вне своего тела» наблюдая со стороны, как атакую человека, запертого здесь вместе со мной. В этот раз хищник не промазал. Удар пришелся точно в шею, разрывая кожу и артерию под ней. Кровь хлынула в стороны фонтаном, а я окончательно потерял себя. Я видел кровавый пир обезумевшего существа, некогда бывшего человеком, видел как он за один присест уговорил тело взрослого мужчины. Видел как потом он встаёт и идёт на поиски добычи дальше, но добычи здесь нет и не будет. Только он сам. И он бродит и бродит, один, безумный, отчаянный. Голодный. Бродит, переходя из офиса в офис, шатаясь по коридорам, бродя по лестницам… Бродит и не находит никого и ничего. Бродит пока не падает обессиленный голодом и не перестает дышать. Конец достойный такого создания, каким я стал.