Eddie's Leather Handcuffs

Знаете, когда Стив согласился быть приятелями по перепихону с Эдди, он не ожидал, что для этого потребуется так много разговаривать. Честно говоря, формально он ни на что и не соглашался — Эдди вёл себя так, будто всё было в порядке после их "свидания" в гостиной Стива, хотя после этого он и принёс ему шоколад, и они обнимались всю оставшуюся ночь — он просто предположил, что это то, кем они являются друг для друга сейчас. В любом случае, его уже начало подташнивать от дурацких разговоров, которые им приходилось вести, прежде чем приступить к приятной части. Однако, по всей видимости, существуют определённые правила. Эдди хочет начать использовать так называемую "систему светофора". Он предложил её — с улыбкой и поцелуем — после того, как Стив спросил его о его собственном стоп-слове, сказав, что так будет проще для них обоих вместо использования двух разных слов. И вот теперь — прислонившись к раме кровати, гибкими, изящными пальцами перебирая волосы Стива, который устроился на коленях парня — он разговаривает с ним о том, что должен значить каждый цвет: должен ли красный означать полное прекращение действий и переход к объятиям, или просто остановку для проверки состояния партнёра? Стив не может даже представить ситуацию, в которой бы ему понадобилась полная остановка — он доверяет Эдди. Но, поскольку нужно определить два других цвета, он соглашается выбрать первый вариант. Разделение власти и всё такое. Он почти уверен, что именно это оно и значит. В конце концов, они решают значение каждого цвета. Но, конечно, Эдди всё равно решает перепроверить. — Так, что ж, ещё раз: красный значит полную остановку, мы приступаем к заботе, — забота! Вот, как это называется, Стиву очень нравится эта часть. Не больше, чем другие, но она имеет своё почётное место. Эдди продолжает: — Жёлтый значит паузу и проверку, а зелёный значит, что ты в порядке, всё отлично. Стив заёбанно вздохнул: — Да, да! Мы обсудили это уже сто раз! — и может, это было немного преувеличенно, прошло сколько, минут двадцать? Но по ощущениям гораздо больше. Когда они уже смогут перейти к весёлой части? — Это важно, Стив, — упрекнул его Эдди низким голосом. — Мне необходимо убедиться, что никто из нас не пострадает, хорошо? Поверь мне, я бы предпочёл, чтобы ты был голым сейчас, но нам нужно действовать разумно. Стив фыркает, затем кивает, сквозь одежду оставляя поцелуй на животе Эдди в знак извинения. Эдди издал смешок: — И ещё одна вещь: если будешь слушаться, может быть, мы сможем попробовать что-нибудь новенькое позже. Звучит неплохо? — Звучит отлично. Выкладывай. — Стив довольно улыбается, глядя на Эдди, довольный собой, в отместку Эдди тянет его за пряди волос. Эффект оказывается прямо противоположный — Стив издает сдавленный стон. Эдди поднял бровь: — О, да я повеселюсь сегодня. Стив назвал его козлом, но сказано это было скорее в шутку. — В любом случае, вернёмся к тому, что мы обсуждали ранее, пока один блудник не прервал меня. — Слово «блудник» вызывает у Стива фырканье, а затем пробивает на смешок. Эдди продолжает: — Я понимаю, что мы вроде как обсуждали это раньше, но я бы хотел обсудить это подробнее, и на бумаге. — Стив стонет, в письменном виде? Эдди делает паузу, глядя на парня, прежде чем продолжить. Он вытаскивает лист бумаги: — Я дам тебе список кинков, и ты выделишь всё, что хотел бы попробовать, вычеркнешь то, что не хочешь делать, и поставишь знаки вопросов у пунктов, насчёт которых сомневаешься, но заинтересован. Не стесняйся спрашивать, некоторые названия могут сбивать с толку. Стив просто уставился на лист. Домашка? — Чувак, домашка? Ты даешь мне секс-домашку? Не круто, чел, вообще не круто. — Эдди вздыхает, продолжая протягивать ему лист. Стив смотрит какое-то время, затем выхватывает список из руки Эдди, параллельно ворча под нос. Эдди усмехается, пока Стив усаживается на кровати: — Спасибо, золотце, держи. — Он протягивает ему ручку. Стив продолжает ворчать. Он осматривает список, и да, это целая куча слов, которые он раньше никогда не видел. Хотя, он сразу же вычеркивает мочеиспускание, унижение и пощечины. Он обводит завязывание глаз, ставит знак вопроса у таскания за волосы. Спустя пару минут он поворачивается к Эдди, который изучает его взглядом. Тот наклонил голову, готовый выслушать. — Эм… А, вот эти… — он указывает на укусы и синяки/отметки: — Мне нравятся засосы и я вполне перенесу пару синяков, но мне не хочется быть покрытым ими, понимаешь? Мне стоит это записать? Эдди хмыкает, пододвигается ближе и наклоняется, чтобы получше рассмотреть. Стив чувствует тепло его тела. — Можешь, но не обязательно. Я тоже не фанат долго заживающих пятен, не то, чтобы я хотел оставить на тебе шрамы или что-то в этом роде. — Стив хотел было что-то сказать, но Эдди прерывает его: — Да, некоторым нравится такое. Знаю, извращённо. Можно сказать, что всегда найдётся кто-то, кому нравится та или иная вещь, насколько бы странной или ненормальной она ни была. Стив кривится, но продолжает читать. Он вычеркнул ещё несколько вещей (типа порки предметами, или ролевые игры в питомца — он не, прости господи, собака), отвернувшись от Эдди, который начал хихикать, и обвел некоторые пункты (типа наручников и верёвки). Пару минут он проводит в тишине, обдумывая всё, затем ставит знак вопроса у шлепков. Звучит горячо, ладно? — Что такое «температурная игра»? — спрашивает Стив. — Это использование предметов типа кубиков льда и горячего воска чтобы сделать тебя более чувствительным, — проговорил под нос Эдди. — Конечно, мне придётся найти специальный вид воска, но, если ты хочешь попробовать, я за. — Стив аккуратно вывел знак вопроса рядом с этой строчкой. Он оглядывает оставшуюся часть списка — некоторые вещи остались неотмеченными и он совсем не уверен на их счёт — перед тем, как вернуть список обратно. Эдди с благодарностью принимает его, проводя пальцем по руке Стива, забирая лист. Стив вздыхает и падает ему обратно на колени, Эдди рассеянно принимает его обратно, параллельно читая список. Одной рукой он снова принимается играть с волосами Стива. Стив наблюдает за тем, как Эдди произносит некоторые слова, очарованный тем, как двигаются его губы. Эдди сосредоточен, его брови сдвинуты, и Стив думает, что он выглядит очень красиво сейчас. Видимо, он сказал что-то, так как Эдди улыбнулся, закатил глаза и отвернул голову Стива в сторону рукой, которая все ещё покоилась в его волосах:  — Заткнись, — это очень мило. Стив ухмыляется, выпрямляясь и отталкиваясь от него. — Ни за что! Эд, ты восхитительный. Эдди ничего не отвечает, но его порозовевшие щёки становятся достаточным для Стива ответом. Прелестно. Стив приветливо улыбается в ответ: — Эй! Какое-то время они больше ничего не говорят — Эдди просто обязан осыпать Стива шквалом поцелуев после этого откровенно очаровательного обмена репликами. Но как только они насытились друг другом, приходит время вернуться к делу. Эдди в последний раз проводит большим пальцем по щеке Стива, прежде чем отстраниться. На мгновение становится тихо. — Так… бондаж, ха? Стиву очень хочется придушить его, но не в сексуальном смысле. Он свирепо смотрит на парня. — Почему ты сказал это таким тоном? Прям так, не сдерживаясь… — Эдди прервал его возмущение смехом. — Как ещё я должен был это сказать тогда, ответь, о, мудрейший? — Не знаю! Но не так! — прошипел Стив. Эдди извинился, но всё ещё продолжал смеяться. У Стива возникло отчетливое ощущение, что на самом деле он не очень-то и сожалеет. — Мы здесь одни, милый, никто больше не узнает о твоих извращенных сексуальных предпочтениях. Обещаю. — Стив ворчит что-то, качая головой, но перестаёт дуться, когда Эдди приподнимает его подбородок, чтобы затянуть в улыбчивый поцелуй. Он не может злиться долго, когда каждая секунда с Эдди приносит ему искреннее счастье. Поцелуй становится страстным и интенсивным, затем перетекает в лёгкие ласки, отчего Стив вырывается из объятий, хватая воздух ртом и задыхаясь. — «Позже» уже наступило? Эдди замолкает, отстраняется и пристально смотрит на парня. — Что? — Ты сказал, что мы можем попробовать что-то новенькое, если я буду хорошо себя вести. Я был таким хорошим. Лучшим. Эдди хмыкает и постукивает по подбородку пальцами: — Я реально так сказал, да? — Стив нетерпеливо кивает. — И ты был таки-и-им послушным, м-м-м? — Он наклоняется вперёд, обдавая дыханием щеку Стива. Тот задрожал. — Цвет? — было пробормотано тихо между поцелуями, так что Стиву требуется секунда, чтобы переварить вопрос. Эдди терпеливо ждёт, хотя и переходит к шее парня, оставляя засосы на коже в ожидании ответа. После этого мозг Стива быстро туманится. Эдди хихикает, проводя зубами по кадыку парня. Он мягко повторяет вопрос: — Цвет, любовь моя. Назовешь мне свой цвет? Стив пару раз кивает, пытаясь собраться: — Да, понял, детка. Чувствую себя довольно — хм-м-м! — чувствую себя довольно зелено. Эдди скользит рукой под рубашку Стива, медленно проводя ею по груди парня. — Хороший мальчик, спасибо. — Стив беспомощно застонал от его прикосновений. Он прижимается грудью к тёплым рукам Эдди, запинаясь на своём собственном вопросе: — А т… м-м-м, ты? Какой у тебя цвет? Эдди замирает в трепете, затем подаётся вперёд, чтобы поцеловать парня, медленно и глубоко. Он кладёт руки на бёдра Стива, усиливая хватку. — Боже, я сейчас такой зелёный, милый. По нему не видно, но Эдди явно тронут. Тот факт, что Стив в своём собственном удовольствии не забыл проверить состояние партнёра… Такая чуткость вызывает привыкание. Он снова целует его — отчаянно, нежно — пытаясь выразить этим свою благодарность. Стив ухмыляется ему, его большие глаза затуманены любовью. Эдди так основательно облажался. Он делает вдох: сейчас не время отвлекаться. Он отстраняется, задирает рубашку Стива до подмышек и легонько проводит пальцем по его животу. Стив вздрагивает, несколько раз приподнимая бёдра. — Но… ты вёл себя не очень хорошо, когда мы обсуждали цвета, не так ли? — припоминает Эдди, будто что-то выискивая. Блаженное выражение лица Стива исчезает, брови хмурятся. — Да… это так, — соглашается он, — хотя, честно говоря, это длилось вечность. — Что ж, он не был бы Стивом, если наготове у него не было бы какого-нибудь язвительного комментария. Эдди дьявольски ухмыляется, глядя на него сверху вниз. — Тогда, думаю, нам придётся научить тебя терпению, а? — мурлычет он, утыкаясь носом в шею Стива и прикусывая чувствительную кожу за ухом. Стив откидывает голову набок, издавая стон. Эдди улыбается, затем встаёт, проводя рукой по волосам Стива, и подходит к своему комоду. Стив на мгновение замирает, прежде чем снова обмякнуть и удовлетворённо вздохнуть. Чтобы найти нужную вещь, уходит пара минут, но в конце концов Эдди выуживает то, что ему нужно. Наручники. Они, конечно, кожаные и с подкладкой — у него ещё есть металлические, которые висят у него на стене, но Стив новичок, и он сказал, что ему не нравится, когда ему причиняют боль. Эти наручники должны удержать его на месте с минимальным натиранием. Идеально. Он возвращается к кровати, где расположился Стив, широко расставив ноги и сложив руки на животе. Он пялится на наручники. — Это?.. — Эдди кивает, проходя к кровати и кладёт их на простыню. Он проводит рукой по икре Стива. — Именно они, но мы не обязаны их использовать, если ты не хочешь, хорошо? Я найду что-нибудь другое. Стив сглатывает — заметно — и прикусывает губу. — Я хочу, просто… будь нежным? Эдди улыбается, оставляя поцелуй на его колене, и согласно мурлычет, прижимаясь к его коже. — Конечно, детка, скажешь мне, если я буду слишком груб, хорошо? Я не хочу причинять тебе боль. Немного несправедливо задавать вопросы таким знойным голосом, когда Стив уже достаточно взвинчен. Тем не менее, Стив кивает, даже немного чересчур, и пытается сесть: — Да, ага, сойдёт, мы можем уже продолжить? Эдди прижимает руку к груди парня, заставляя вновь лечь на кровать. Стив замолкает. — Нет, только если не попросишь вежливо. Я общаюсь только с мальчиками, у которых есть манеры. — Стив упорно игнорирует множественное число в «мальчики» и странную боль, которую это вызвало в его груди. Он двигает бёдрами и стонет. Эдди ухмыляется, проводя рукой по животу парня, едва касаясь того места, где Стив хочет его больше всего. Он задыхается, скулит. — Блять, ладно! Ладно, ублюдок, пожалуйста, можем мы продолжить? — как и следовало ожидать, это было недостаточно вежливо по стандартам Эдди. Он вздыхает, отстраняется и тянется за наручниками. — Хорошо, ты сам напросился. — Он жестом просит Стива немного подвинуться: — Руку? — шепчет Эдди, его едва слышно, однако этот тон оказывается очень повелительным. Стив дрожит от такого и подчиняется. — Спасибо. — Эдди оборачивает наручник вокруг запястья Стива, аккуратно его затягивает и привязывает к изголовью кровати. — Другую? — в этот раз Стиву проще подчиниться, и он даже не помнит, почему он заупрямился в первый раз. Стив повис между столбиками, соединяющими изголовье кровати Эдди, его ноги были свободны, но верхняя часть тела была закреплена. Это не было некомфортно — он всё ещё мог поворачиваться и его плечи не были вывернуты под неудобным углом — но он не мог ничего сделать. Он полностью во власти Эдди, что, в некотором роде, смущающе сексуально. Эдди ведёт губами по подбородку Стива, затем садится на кровать. На мгновение воцаряется тишина, и Эдди пользуется возможностью полюбоваться делом своих рук. Стив покраснел до груди, его рот был приоткрыт, когда он сделал глубокий вдох, а рубашка все ещё была задрана до шеи. Может быть, в следующий раз Эдди спросит, может ли он заткнуть ему рот ею. Он улыбается от этой мысли. Стив действительно бы выглядел невероятно красиво полностью связанным. Но это чересчур для новичка, а он уже сейчас совершенно невероятный. Эдди благоговейно наблюдает, в то время как грудь Стива вздымается в стоне. — Пожалуйста? Эдди, давай, — уже умоляет? Они только начали. — Могу ли я снять твои штаны, любимый? — мычит Эдди, склоняясь к пряжке ремня Стив отчаянно кивает, извиваясь в своём заточении. Эдди проводит рукой по его боку, пытаясь успокоить парня: — Спокойно, спокойно, я держу тебя. — Быстрым движением он расстегивает ремень, пуговицу и тянет молнию вниз. Стив откидывает голову назад и трясётся. — Э, Эд, пожалуйста. Я не… я не могу. — Ш-ш-ш, я знаю. Ты в порядке. — Эдди затыкает его, стараясь не натирать что-либо, пока он снимает штаны. Стив жалобно застонал. Ещё несколько минут, решает Эдди, и тогда тот избавит его от страданий. Эдди даёт ему время собраться с мыслями, затем спрашивает: — Могу я снять твои боксеры? Ничего страшного, если тебе некомфортно. — Они никогда не делали ничего полностью обнаженными, но Эдди решает, что это уместно, а Стив просил что-нибудь новенькое. Стив выдыхает «да!», двигая бёдрами, пытаясь подтянуться на кровати. Эдди не совсем уверен, что он пытается сделать — вероятно, он пытается избавиться от неприятного трения или он просто настолько ошеломлен, что не знает, что делать со своим телом. В любом случае, он выглядит великолепно: влажные ресницы обмахивают скулы парня, а бровь приподнята в смешанном выражении удовольствия и страдания. — Стив, милый, — обращается к нему Эдди, прижимая его к кровати, пока тот не успокаивается, — дыши. Они делают паузу, Эдди кладет руку Стиву на грудь и делает преувеличенный вздох. Стив запинается во время своей собственной попытки, затем вдыхает снова, спокойнее. — Вот так, хорошо. Я сниму твои трусы, хорошо? Цвет? Стив делает ещё один глубокий вдох, расслабляясь, и отвечает:  — М, зелёный. Спасибо, Эд. Твой? Эдди усмехается и нежно, целомудренно целует его. — Зелёный, любовь моя. Спасибо. Становится тихо, и Эдди не может оторваться от больших блестящих глаз Стива. Он прижимается лбом к его лбу, вдыхая его воздух. Это интимно, заставляет какие-то огромные, тяжёлые эмоции подниматься в груди Стива, пока он не начинает задыхаться от них. В его глазах собираются слёзы. Он моргает, чтобы избавиться от них, надеясь, что Эдди не заметил. Сейчас не время поддаваться эмоциям. Эдди просто смотрит на него. Спрашивает:  — Нормально? Стив кивает, и снова чёртовы слёзы. Эдди отстраняется, прижимаясь долгим поцелуем к его голове, прежде чем двинуться дальше вниз по его телу. Не спрашивая о слезах, не настаивая на ответе. Он просто позволил ему плакать, пока сам поклонялся ему, благоговейно, спуская боксеры вниз по ногам. Стив подумал, что может действительно любить его. — Не возражаешь, если я прикоснусь к тебе? — Да, Стив любит его. — Более чем. Эдди улыбается ему, целует место между бедром и животом, прежде чем взять его член в руки. Стив дёргается, стонет. Рука Эдди грубая, на пальцах мозоли от гитары, которые создают восхитительный эффект трения. Правда, ладонь немного суховата, и Стив морщится. — Слишком сухо? — Стив кивает. Эдди убирает руку, дотягивается до прикроватной тумбочки и набирает немного лосьона из бутылки. Когда он возвращает руку, с неё капает, и она издаёт непристойные звуки. Стив не обращает на это внимания, он слишком занят, наслаждаясь. Скуля, причитая, он смотрит в потолок, потом на Эдди, и когда образ Эдди, становится слишком навязчивым — переводит взгляд обратно на потолок. Он уже изрядно взвинчен, так что проходит всего около минуты или чуть больше, прежде чем Стив хрипит: — Скоро, Эд, скоро! И Эдди, ну, Эдди не хочет так поступать, но Стив выглядит таким милым, когда умоляет его. И вообще, разве всё это не было связано с тем, чтобы научить парня терпению? Он убирает руку. Стив хрипит, всхлипывает, прежде чем посмотреть на Эдди печальными глазами. В выражении его лица читается вопрос, предательство.  — Цвет? — спрашивает Эдди, поглаживая рукой его бедро. Стив хмурится. — Жёлтый… Не мог бы ты сказать, что только что произошло? Мне было так хорошо, а потом… потом ты ушёл? — Эдди кивает, собираясь отодвинуться, чтобы они могли поговорить, но Стив обхватывает его ногами за талию. — Хорошо, милый, — смеётся он, — хочешь освободиться? — Он указывает на наручники, но Стив качает головой. — Я в порядке! Правда. Просто хотел узнать, почему это ощущалось так… интенсивно. — Эдди мычит, положив руку на живот Стива, успокаивая парня. — Прости, что не проверил сперва, я должен был. Это было то, что мы называем эджинг, ты обвёл его в списке, поэтому я подумал, что мы опробуем его с наручниками, но, если тебе это не нравится, скажи мне, и мы попробуем что-то ещё, хорошо? — Стив видит, что Эдди корит себя за то, что не обсудил это в первую очередь, это видно по тому, как хмурятся его брови, как тускнеют глаза. Стив подтягивается на стянутых руках, затем спрашивает: — Не мог бы ты лечь сюда, пожалуйста? — Эдди подползает ближе, приподнимаясь и упираясь головой в грудину Стива. Похоже, Стив не единственный, у кого есть пунктик насчёт физической близости. Эдди смотрит на него снизу вверх. Стив улыбается: — Думаю, мне понравилось. В следующий раз предупреди меня, ладно? — Эдди соглашается, как ни в чем не бывало, и осыпает грудь парня поцелуями, извиняясь. — Конечно, любимый, конечно. Стив извивается, чтобы снова привлечь его внимание. — Поцелуй? И кто бы мог сказать "нет". Эдди бросается вперёд, целуя Стива так, будто его жизнь зависела от этого, бормоча молитву тихих "спасибо" ему в губы. Стив засмеялся, ответив:  — Всё в порядке! — столько раз, сколько нужно ему, столько раз, сколько нужно Эдди. Им требуется некоторое время, чтобы успокоиться, достаточно, чтобы Стив перестал быть на взводе, когда Эдди снова берёт его в руки. — Хочешь ещё раз дойти до края, милый? Или ты готов закончить? Стив на мгновение задумывается, затем говорит: — Ну, эджинг должен сделать тебе очень приятно, когда ты наконец кончишь, да? — Эдди кивает, проводя большим пальцем по бедру парня. — Тогда, может быть, ещё разок? И всё, Эдди лишь хмыкает в подтверждение и приступает к работе. И, ну, это явно перебор. Влажность смазки в сочетании с гибкими пальцами Эдди, украшенными кольцами, создают ошеломительную какофонию ощущений. То он поддерживает устойчивый темп, иногда соскальзывает и цепляется кольцом, так что Стив никогда не может предугадать, что будет дальше. Это… опьяняет. Возможность раствориться в ощущениях, поддерживать высокий уровень эндорфинов по мере нарастания удовольствия, конечно, ошеломляет. Но он чувствует себя в безопасности в руках Эдди, он доверяет ему. Эдди снова доводит его до края — Стив вздрагивает, по щеке скатывается слеза, но Эдди смахивает её большим пальцем. И вот, наконец, ему позволят кончить. Это не занимает много времени, всего лишь несколько движений и: — Кончишь для меня? — Это всё, что ему было необходимо, прежде чем Стив начнёт дёргаться в своих оковах с трясущимися ногами, выгибаясь в оргазме. Он прижимается к Эдди, морщась от интенсивности ощущений, и восклицает: — Спасибоспасибоспасибо, — между стонами. Эдди наблюдает, поражённый видом, но продолжает двигаться, пока Стив сам не начинает уклоняться от стимуляции. Бёдра Стива дёргаются ещё несколько раз, прежде чем успокоиться, и он расслабляется в наручниках. Эдди, отчаянно нуждающийся в объятиях, не теряет времени даром. Он поднимается к изголовью и ловко освобождает руки Стива из оков, тратя минуту на то, чтобы оставить поцелуй на каждом запястье, и втирает в них крем. Стив считает, что это очень мило, и говорит это вслух. Эдди смотрит на него, как на божество. — Иди сюда, — говорит Стив, наконец способный притянуть Эдди в свои объятья и нормально обнять его. Эдди тает от прикосновений, проводя пальцем по его бицепсу. Они остаются лежать так в течение нескольких минут, прежде чем сперма на животе Стива начинает высыхать, и тот недовольно стонет. — Мне надо прибраться, — говорит он, а затем добавляет: — Ты?.. Эдди смеётся над парнем: — Ты всё ещё не можешь это сказать? Милый. — Он краснеет, а потом кашляет. — И да, эм, я в порядке. Не беспокойся обо мне. — Он неловко поправляет штаны. Стив улыбается и целует его в волосы: — Хочешь принять душ вместе? — Эдди, вместо того чтобы ответить, вскакивает с кровати, а затем тащит Стива с собой. — Да, конечно, какую футболку ты хочешь? Metallica или Dio? Кстати, ты остаёшься на ночь или позволяешь мне отвезти тебя домой. Я не хочу, чтобы ты остался опустошённым, если меня там не будет. И по какой-то причине именно это и добивает Стива. Это просто так… по-домашнему. Он хочет именно этого с Эдди, не хочет быть просто друзьями с привилегиями, и он понятие не имеет, почему, чёрт возьми, он должен чувствовать пустоту после… Он плачет — не ревёт, не морщится, не всхлипывает — но по его щекам просто катятся слёзы. Эдди смотрит на него с нежностью. Стив чувствует, что вот-вот заревёт. — Да мне насрать, какую дурацкую футболку ты мне дашь! — выпаливает он. — Я хочу тебя! Эдди прижимает ладонь к его щеке, проводя большим пальцем под глазами. — Но я с тобой, милый. И это только заставляет Стива плакать ещё сильнее, потому что, эм, нет, чёрт возьми, это не так! — Заткнись! Нет, это неправда. Мы просто трахаемся, но я хочу любить тебя. — И, конечно, Эдди понимает, что Стив сейчас немного расстроен и устал, так что он не собирается быть последовательным на сто процентов, но… — Кто сказал, что мы просто трахаемся? — Стив качает головой. — Никто, это просто очевидно! — Это было полнейшей глупостью. Эдди застонал. — Какой же ты глупый. Я люблю тебя, но ты такой недалёкий. МЫ! ВСТРЕЧАЕМСЯ! — он обхватывает лицо Стива ладонями, пытаясь достучаться сквозь его толстый, тупой череп. — Я отвёл тебя в закусочную, и мы поделились молочным коктейлем! А, так это было свидание. Эдди продолжил: — Я ходил с тобой на приём к врачу и держал тебя за руку! Обычные секс-партнёры так не делают! Наконец, что-то щёлкает: — Подожди, ты только что сказал, что любишь меня? Эдди пялится на него, не веря своим глазам, прежде чем притянуть Стива для поцелуя. — Конечно я люблю тебя. Ты невероятный, хотя и немного туповат. Ошеломленный Стив погрузился в поцелуй, но отстранился. — Но я люблю тебя больше, так что… я выиграл. Эдди вздыхает и тащит его в ванную, бормоча: — Ты невыносим. Я только что наградил тебя лучшим в твоей жизни оргазмом, и вот как ты собираешься себя вести? — Стив хихикает, останавливаясь каждые несколько секунд, чтобы поцеловать парня. Это будет долгая ночь. К счастью, ни одному из них не придётся проводить её в одиночестве.