Свадьба понарошку

Чимин остаётся с ним до позднего вечера, пока Юнги силой не выгоняет его. Ему же завтра с утра на работу, а омега ещё и не думал уходить от него, кажется. Альфе была очень приятна такая компания, но не смел лишать сна перед рабочим днём. Доктор Чхве заходил гораздо чаще, чем Чимин когда-то к нему, чем ужасно бесил. Но разговоры между ними были чисто по работе, что с одной стороны и радовали Юнги. И вот, он остался в палате один. И тут же на него обрушились чувства вины и сожаления перед Намджуном. Юнги вспоминает яростные удары и взгляды, удалось ли хоть толику облегчить состояние друга? Он очень хочет попросить у них прощения за всё. Нормально познакомиться с их сыном, которого он не успел разглядеть вчера. — Мин Юнги, к вам доктор, — пугая его, предупреждает внезапно появившаяся медсестра. Странно, вроде время осмотра закончилось, кого это могло принести? Вроде, с дилером вопрос улажен. А больше и некому. Но тут в палату заходит Ким Сокджин в белом халате, что очень идёт ему. Кажется, он знает об этом, и первое, что делает омега, это крутится возле зеркала у входа и поправляет халат. — Джин? — хрипит Юнги, выпивая воду, так как во рту стало сухо. — Да, выглядишь отвратительно, — морщится Ким, располагаясь на его кровати. — Тэ одолжил халат, а Чимин помог пробраться к тебе. Юнги кивает и всё ещё удивлён его пребыванием здесь. Джин фотографирует себя в разных позах и альфе начинает казаться, что он здесь только для фотосессии, а Мин просто предлог. — Кхм, — после долгих кривляний, Ким наконец, обращает на него внимание. — Мой муж был в бешенстве и вряд ли снова с тобой встретится. Поэтому даже не старайся просить Чимина устроить вам встречу. Я не хочу больше видеть Джуна таким, он еле успокоился. Юнги закрывает глаза и чувствует себя ещё хуже. Он и не ожидал другого, но возможности извиниться лично, уже нет. — Ты как? Я знаю, что у тебя ушибы, видел твою карту и Чимин мне всё объяснил… но, ты как? — какой-то взволнованный тон проскальзывает в голосе Джина и как-то сочувствующе смотрит ему в глаза. — Паршиво, — отвечает Юнги, глубоко вздыхая и распластавшись на кровати. — Хорошо! — громко радуется Джин, приводя альфу в шок. — Нам тоже было паршиво после твоего поступка. Ладно, Юнги это заслужил. И он ещё больше окунулся в чувство вины, будто из него высасывают всё хорошее, что было в его жизни, коих было итак немного. — Я до сих пор не могу понять, чем ты так зацепил Чимина, что он согласился аж выйти за тебя? Чтобы то ни было, не смей обижать его, а то я сам тебе наподдам! — угрожает омега, показывая сжатый белоснежный кулак. Мину уже плевать, что с ним могут сделать, но обижать Чимина в его планы не входило. И если надо сам наподдаст обидчикам. — Держи, это чтобы ты быстрее поправлялся, — сказав это, Ким выуживает из кармана маленький контейнер с чем-то тёплым. — Мы с сыном приготовили. Юнги ошарашенно смотрит на омегу и под пытливым взглядом открывает контейнер, в котором лежат два пирожка пуноппан. Они еще тёплые с просто великолепным запахом, что альфа сразу откусывает большой кусок. А на вкус оказался такой восхитительный, что можно язык проглотить. Он умял всё, а после осталось такое приятное чувство послевкусия. — Эй, ты чего? — удивлённый голос Джина приводит его в чувства. — Ты чего, плачешь? Юнги всхлипнул и осознал, что плачет. Даже не заметил. Странно. — Настолько вкусные? Я могу ещё принести, хотя Джун мог всё умять, — усмехается омега, садясь ближе. Альфа просто не может остановить слёзы, не понимая сам себя. Ещё и перед Джином. А тот, немного погодя, обнимает его. — Прекращай плакать, тебе не идёт, — тихо проговаривает друг, успокаивающе поглаживая по спине, вызывая тепло в груди. — Прости меня, — сквозь слёзы и сопли бурчит Юнги, сильнее обнимая его. — Прости меня за всё, Сокджин. Он уже ничего не понимает, лишь продолжает плакать и прижиматься ближе. А Джин высвободился из его захвата и осторожно вытирает салфеткой его лицо. Что-то говорит, но альфа не слышит из-за своих воплей. Омега тихо сидел рядышком, пока он успокаивался и ухаживал за ним. А Юнги, сильно вымотавшись тяжёлым днём, засыпает. *** — Юнги? — первое, что слышит он, это голос Чимина и открыв глаза, замечает его и улыбается. — Доброе утро, ты как? — ухмыляется омега в ответ, присаживаясь на кровать. — Лучше, уже восемь? — кряхтит альфа, потягиваясь на кровати. — Вообще-то, десять. Я уже успел сделать утренний обход, — смеётся Пак, подавая ему поднос. — Я принёс завтрак. Утро ещё не было таким прекрасным. Что не сдерживается и целует пухлую руку в знак благодарности. Он всё ест, весело болтая с Чимином. — Мистер Мин… О, Чимин-и, ты разве не должен работать? — заходит доктор Чхве, который испортил всю атмосферу и Юнги начинает раздражаться, ведь день так хорошо начинался. — Я пока свободен, хён. Пришёл к жениху, — спокойно отвечает тот и кладёт ему в рот последнюю ложку супа, отчего Юнги хочет взлететь, жалко крыльев нет. — Ему нужен отдых, сам же в курсе, — улыбаясь, отвечает доктор. — А я и отдыхаю, — рычит Мин, взяв Чимина за руку. Пак помогает с подносом и убирает мусор, рассказывая про свою работу. А Юнги не может перестать любоваться. Потом омегу вызывают пациенты, даже не дав ему насладиться его обществом. А Чхве задавал стандартные вопросы про самочувствие и так далее, а он односложно и с трудом отвечал, не желая говорить с ним. Чимин пришёл только после обеда, выглядя бодрым, отчего Юнги обрадовался. — Смотри, что мне подарили на свадьбу, — слишком радостно пропевает омега, протягивая конверт, внутри которого двести долларов. — Что это? — не понимая, спрашивает альфа. — Это от одного коллеги, не может лично присутствовать и вручил мне, представляешь? — улыбается омега сияющими глазами, отчего Юнги выпадает из реальности. Ему кажется, что Чимин становится красивее с каждым днём. Невозможно оторвать глаза и перестать любоваться. Он жутко хочет поцеловать и ловить его радостные улыбки, но тут его прерывает Чимин. — Джин-хён сказал, что ты… ну, тебе понравились те пирожки, поэтому я купил их. Они правда из соседней кофейни, но тоже вкусные, — немного смущённо проговаривает Чимин. А сердце Юнги так и хочет вырваться из груди и покорно лечь в его маленькие ладошки. Почему Чимин такой милый? Не сдержавшись, он прижимается губами к пухлой тёплой щеке и ловит его вздох. — Спасибо, — хрипло шепчет альфа, поглаживая его мягкую руку. Они вновь так близко друг другу, что наклонись чуть вперёд и можно попробовать его мягкие сладкие губы. Глаза Чимина опущены вниз, а затем он засовывает в его рот пирожок, нарушив такую романическую атмосферу. Юнги удивлённо жуёт, совершенно не чувствуя вкус, но ощущая недавнюю интимность момента. Как же хочется его. — Я пойду, — и Чимин вмиг исчезает за дверью, оставляя его с не остывшими чувствами. В итоге, съев всё, он лежит и дальше, пока не решается сходить в уборную. Тело заныло, стоило встать на ноги и он чуть ли не упал, успевая схватиться за кровать. Но чувствует себя лучше, чем в прошлый раз. Немного походив по палате и облегчившись, выходит в коридор. Что-то люди туда-сюда снуют и нет того спокойствия, что было в отделении Чимина. Уловив много суматохи, он возвращается обратно в палату и решает не выходить без надобности. День проходит уныло, да и его врач не добавляет симпатии. Каждый раз, когда видит его в нём растёт неприятное болезненное чувство внутри. Почему ему не дадут другого врача? — Юнги, родители здесь, — быстро проговорив, Чимин проходит в его палату. — Что? Аа точно! Они же должны были приехать. С ним ведь всё в полном порядке, зачем им надо было отвлекаться от работы? Но это чертовски приятно, когда о тебе беспокоятся, потому он просто смотрит за суетливой тушкой омеги. — А ты свободен? Я могу сам с ними поговорить, — отвечает Юнги. Он не хочет, чтобы Чимин отвлекался от работы. Мало ли. А то как-то сталкивался с его заведующей, пугающая женщина однако. Омега смотрит на него как-то нечитаемо. — Всё в порядке, уйду через пару минут, — сказав это, улыбается так мило, что Юнги сдаётся. Через некоторое время заходят родители, причём и Паки и Мины, удивляя этим ещё больше. Папа причитает и лезет обнять, а отец подкатывает на коляске, и взяв его руку в свою, начинает легонько поглаживать. — Кто это с тобой сделал? — грозно спрашивает отец Пака. — Ты должен написать на него заявление в полицию. У меня там знакомые есть, мигом найдём его. Юнги и Чимин переглядываются. Ну уж нет. Он не будет писать ничего против Намджуна. Ещё чего! — Спасибо, но я сам разберусь, — сухо отвечает он, сидя в объятиях папы. — Я тебе разберусь, ни с кем ты не будешь разбираться! Нашли моду махаться кулаками… Гневная тирада омеги Мин продолжается долгое время, отчего даже старшие Паки вздыхают в потолок. А Юнги обводит глазами палату: Чимин стоит у окна, закусив нижнюю губу, Паки родители расположились на пустой кровати и вид у них откровенно скучающий, а родители Мина поддакивают друг другу и зло причитают. Он улыбается, так как, наконец-то, не один, хоть родители и кричат на него, но в сердце радостно, что у него есть семья. Есть кому кричать. — Уже через две недели свадьба, будь добр не попадать в такие ситуации, ты теперь семейный человек, — наконец, заканчивает папа и садится к нему на кровать. Юнги лишь кивает, показывая максимально милое выражение, как он думает. — Мой муж знает кое-кого из полиции, и у него есть идея, — говорит папа Пака. Это очень не нравится Юнги. Прям лопатки сжались. И живот сводит. — На него же в кофейне напали, так у них должна быть камера. Потребуем носитель и вуаля, — улыбается альфа-Пак. Это уже ни в какие ворота, отчего и Юнги и Чимин закатывают глаза. — Не надо! — кричит Юнги, обращая все взгляды на себя, отчего он тушуется. — Но избиение человека нельзя оставлять безнаказанным, — гремит Пак-старший. Юнги глубоко дышит, надо отвлечь их как-то. Но как? — Лучше сосредоточимся на свадьбе? — улыбается Чимин, но бестолку. На него даже никто внимания не обратил. Чёрт! Не будет же Мин катать заяву на друга, тем более в этом нет необходимости. — Я заведу машину и поедем в ту кофейню, — проговаривает Пак и они с папой Чимина выходят из палаты. — Мы разберёмся, а ты лежи и отдыхай, — просит его отец, катясь к выходу. — Нет, не надо разбираться! Ничего же страшного не случилось, я в порядке, меня скоро выпишут. Скажи им, Чимин-и, —испугавшись от действий четы Пак, бормочет он, схватив папу за руку. — Д-да, с ним всё хорошо, не волнуйтесь так сильно, — и омега пытается их убедить, но безрезультатно. — Я не оставлю это просто так, тем более перед твоей же свадьбой. Идём, дорогой, — схватив мужа, они спешат из палаты. — Отец, не надо, прошу. Это всего лишь небольшая драка! — кричит он вслед им. Чёрт! Они что, возомнили себя Шерлоками Холмсами? Что за детский сад? Ему уже скоро тридцать, в конце концов. Юнги злится и со всего размаху бьёт стену, отчего становится дико больно. — Успокойся, Юнги! — взяв его пострадавшую руку, ворчит Чимин. — Что они могут сделать? Ну, узнают и что? Я уверен, что Кимам ничего не грозит. Как-то даже слова Чимина не успокаивают его. Родители хорошо знают Намджуна, как они удивятся. Ужас. Омега обрабатывает его руку и забинтовывает, пока он думает, как остановить предков. — Я лучше позвоню Джин-хёну и предупрежу его. — И Чимин покидает палату, оставляя его одного. Что за напасть, а ведь день так хорошо начинался. Юнги вздыхает и трёт лицо здоровой рукой. Он отправляет смс папе и отцу, чтобы не ходили в участок, надеясь, что его прочтут. А через два бесконечно длинных часа, в палату заходят его родители. Выглядят хмуро и невесело, отчего Юнги немного пугается. Они садятся возле него и долго молчат. Ни одного слова не говорят, предпочитая иногда бросать на него косые взгляды. И это его безумно бесит. — Почему он тебя ударил? — вопрос папы, словно гром среди ясного неба, удивляет его и пристыжает одновременно. Значит они узнали, что это был его старый друг. А он и не знает, что говорить. — Намджун бы просто так это не сделал. Ты… ему ничего не должен? — осторожно спрашивает папа. Юнги просто молчит, не зная что сказать, чувствуя себя подростком, которого отчитывают за плохую успеваемость. — Я потом всё объясню, ладно? — тихо просит он. Родители переглядываются, но потом кивают. И поцеловав его на прощанье, наконец, удаляются. Как неловко и стыдно! Но ему не дают вариться в собственных мыслях, как Чимин заходит с ужином. Выглядит он немного лучше, что радует альфу. Он спокойно и тихо ужинает, пока Чимин сидит на его кровати и смотрит в телефон. Даже посещение его врача, осталось незамеченным. — Джин-хён пишет, что у них всё хорошо. Значит ли, что родители не смогли узнать его через камеру? — Они узнали и приходили недавно, — отвечает Юнги под удивлённый взгляд омеги. — Ты в порядке? — интересуется Пак, убирая поднос на тумбу. — Нет, — коротко ответив, он ложится на бок. — Тебя через пару дней выписывают, нужно пить лекарства. Задето ребро, где старая рана, хорошо, что не задеты сосуды, — Чимин пытается его отвлечь, что безумно умиляет. А Юнги улыбается, тянет его на себя и крепко обнимает, вдыхая аромат лаванды. Вот бы существовали только он и Чимин, было бы в тысячу раз легче. Омега обнимает его двумя руками и щекочет дыханием шею альфы, пуская мурашки по всему телу. Но тут пищит аппарат на руке у Чимина. — Мне пора, я ещё зайду, — говорит омега, отстраняясь от него. А Юнги лишь целует его в щёку и кивает, провожая взглядом. *** Он проводит в больнице ещё два дня, а когда его выписывают, Чимин помогает добраться до дома. Юнги оказывается скучал по своей квартире, а увидев накрытый стол, умилился вдвойне. После чего поцеловал Чимина в щёку целых два раза, получая смущённую улыбку. Так хорошо видеть его искреннюю улыбку, что ещё раз целует. Они вкусно поели и омега провёл с ним весь день, а вечером всё же уезжает домой, под недовольство альфы. Так хочется вечно обнимать это чудо. А на следующий день Юнги уже вышел на работу и ему было не до пожирающих мыслей и чувств. Родители плотно занимаются свадьбой, давая им знать, что да как. Но его это мало волнует, лишь бы Чимину нравилось. А тому и нравится, даже сам выбрал цвет и музыку, чем умилил этим своего жениха. Юнги каждый раз было сложнее отпускать его домой, всегда провожал и долго обнимал, упоенно вдыхая его запах. Сердце тосковало по нему каждую ночь. Не думал он, что далеко находиться от Чимина станет таким болезненным и скучным, что ничего не радует. Даже работа не отвлекает. Потому он каждую смену подолгу сидел на скамье, а Чимин бегал туда-сюда, таскал ему всякие сладости и на прощанье всегда урывал поцелуй в любимые щёки. *** Остаётся неделя до свадьбы, всё вроде идёт своим чередом. Почему-то с каждым днём становится нервозно и тревожно. Сам не понимает почему. Вроде и фальшивая свадьба, но ему грустно. Ведь, чем быстрее состоится свадьба, тем быстрее они разведутся. А так этого не хочется. В один из вечеров в его квартиру стучат. Немного застыв и удостоверившись, что стучатся к нему, он открывает дверь и очень удивляется увидев Чимина, Джина и Намджуна. Своего старого друга. — Привет, — первым заходит Джин, криво улыбаясь ему. — Ух ты, ну и квартирка у вас! А он как стоял в ступоре, так и стоит. — Прости, что не предупредил, всё вышло спонтанно, — шепчет Чимин ему в ухо, посылая электрические заряды по позвоночнику. Если бы не было других гостей, он бы расцеловал его… может быть. Юнги молча отходит в сторону, пропуская нежданных гостей. Закрывает дверь и понимает, что начинает сильно колотить в груди. Потому, он изо всех сил стискивает себя руками, стараясь успокоиться и поворачивается к гостям. — Чимин! Вот это тебе повезло! — причитает Джин, обходя комнаты. — Он что, пьяный? — тихо спрашивает Юнги Чимина, что уже накрывает на стол. — Скорее, беременный. Намджун не смог отказать ему, — шепчет в ответ, подимая плечами. Беременный? Беременного Джина для полного счастья не хватало. А Намджун сидит на диване и просит мужа успокоиться, что начинает распевать, стоя возле панорамного окна. — Что мне делать с Джуном? — убивается Юнги, обнимая омежку. — Расслабься, он не будет ругаться с тобой или бить при Джине, — шепчет Чимин, оборачиваясь в его объятиях и улыбается так ярко, что снова получает поцелуй в щеку. Такой невозможный. Так и быть. В этот раз он должен извиниться как следует.