Мне снился прекрасный сон — темнота, прохлада и странное, почти тревожное спокойствие, пробирающееся под кожу, успокаивающее и исцеляющее. Тьма стелилась вокруг, позволяя откинуться в пустоту, мягко пружинила и подпирала парящее тело. Пахло землёй после дождя, озоном и чем-то горьким — паслен? Мерное покачивание убаюкивало, словно я и не спала на самом деле. Захотелось сомкнуть глаза — у меня были глаза? разве я что-то видела? — и погрузиться в дрёму с головой, не просыпаться никогда больше, просто исчезнуть, растворившись в темноте. Пока меня не дёрнуло изо всех сил, выбивая обратно в жуткую реальность...
— Эй, ты! Вылезай из повозки! Надо же, весь путь проспала! Ралоф уже пару минут тряс девушку, которая ехала напротив него в повозке, и недоумевал. Как можно спать, когда тебя вот-вот казнят? Может, она не спит вовсе, а померла уже? Ударили по голове слишком сильно или засадили отравленную стрелу пол лопатку Приметив заострённые уши и сероватый оттенок кожи, он решил, что имеет дело с полуэльфийкой-данмеркой, ещё и закутанной до колена в странную черную мантию, торчащую на спине. Наверняка её не зря имперцы схватили — мало ли, что может натворить эта дрянь, выпусти её в Скайрим. Норд не считал себя предвзятым — просто знал, как много проблем бывает от эльфов и какие они... скотины, говоря по-простому. Она наконец открыла глаза — норд чуть не отшатнулся от узких золотых щелей с неприятным, вытянутым сверху-вних овальным зрачком. И как только этих эльфов можно называть красивыми? Уроды, каких в ночном кошмаре злейшему врагу не пожелаешь увидеть. Девушка встала, и, чуть пошатываясь, молча прошла мимо Ралофа, даже не поблагодарив за то, что разбудил. Северянин скривился и прошёл за ней, спокойно ожидая своей очереди по списку. На труп вора, в которого послали несколько стрел, пока он разбирался с полуэльфийкой, воин смотрел равнодушно, даже с долей презрения. Как можно показывать свою трусость, зная, что вот-вот умрёшь? Ралоф искренне надеялся на то, что после умерщвления попадёт в Совнгард, а потому собирался достойно встретиться со смертью, глядя ей прямо в глаза. К сожалению, он не сможет погибнуть на поле брани, но ведь эшафот — тоже своеобразная битва?... Битва палача и заключённого, сражение взглядов, схватка волей. Когда вызывали Ульфрика Буревестника, он сглотнул. Его вождь был достоин того, чтобы жить, он хотел вести народ Скайрима, он должен был освободить несчастным нордов от рабства, в которое их вводила Империя... Но всё оборвётся здесь и сейчас, потому что в их ряды, в стан Братьев Бури, затесался предатель. Воин сжал кулаки, почти продавив ногтями кровавые полумесяцы, и от яростного рыка его сдержало только то, что стоило хотя бы выразить свою преданность в словах, поддержать своего ярла... который так и не смог стать королём. — Для нас было честью воевать бок о бок с тобой, ярл Ульфрик... Он не обернулся — нет, он не собирался показывать слабость перед врагом, но норду показалось, что в глазах Буревестника, когда он отворачивался, промелькнула благодарность и... уважение? О, если это так, Ралоф может умирать спокойно, зная, что своим поступками сумел заслужить расположение величайшего из живущих воинов севера. Следующим вызывали его, а затем — ту самую девушку. Разумеется, ее имени в списке не было, и полуэльфийку пришлось расспрашивать на тему места, откуда она прибыла, и её имени. Ответы были туманными, и по итогу выяснилось только то, что зовут её Этриэль. Ралоф презрительно скривился — на что им столько времени тратить, если все равно через пару минут голова девушки полетит на землю, а тело упадёт рядом? У нордов таких проблем не было — никаких волокит, и время палача тратится лишь на отточку и отмывку топора после очередной казни. Наступила очередь первого Брата Бури. Ралоф горестно склонил голову, вспоминая всё то, что знал о молодом воине. Они были плохо знакомы — норд недавно вступил в их ряды, но уже сражался бок о бок с прочими освободителями Скайрима и доказал свою удаль и отвагу. Теперь же его труп лежит в пыли, и из него вытекает кровь, образуя отвратительную лужу; но даже перед смертью он остался истинным нордом. — Жил без страха... и умер без страха, — с грустью произнёс Ралоф, готовясь к своей участи. — Следующая! Тёмная эльфийка! — прикрикнула имперская воительница, закованная в стальную броню. Неожиданно раздался глухой рёв — такой мощный, что, казалось, он проходит сквозь тебя, резонирует где-то в лёгких, подчиняет себе биение сердца, проникает в самую душу и там расходится волнами первобытного ужаса. Имперцы начали озираться, беспокойно поглядывая в сторону гор и неба. — Что это было? — глухо пробормотал один из солдат, кажется, Хадвар. — Следующая, я сказала! — ещё громче приказала неприятная девушка. — Иди, твоя очередь, — кивнул стоящий около плахи мужчина эльфийке. Она спокойно, как-то даже отстранённо, но очень медленно пошла к деревянному постаменту. Шаг, другой, третий... Ралоф нетерпеливо дёрнул уголком губ. Хотя чего он ждал от данмерки? Хорошо хоть, что она не визжит и не плюётся слюной, чтобы её отпустили! Пожалуй, её поведение можно было назвать достойным — по крайней мере, для мера. Вот она дошла; медленно опустилась на колени и положила голову на испачканное кровью дерево. Палач начал замахиваться... Ралоф поднял глаза, заметив бесшумно приблизившуюся тень. Спустя пару секунд на крышу башни опустился дракон. Огромный чёрный дракон с алыми, словно пламя пожара, глазами! Норд даже не знал, замер он от страха или благоговения перед ожившей легендой; затем дракон закричал. Нет, даже не так — Закричал; его рык ударил по земле, заставив палача выронить топор. Имперские солдаты вытаскивали мечи и луки, но дракон уже взлетел, а с небес полилось пламя. Ралоф подбежал к одному из разгоревшихся очагов огня и мгновенно пережёг себе путы. Он заметил, что полуэльфийка сделала то же самое, а затем рванула к выходу из Хелгена. Кажется, она не так уж и медлительна! Но разве она не знает, что ворота закрыли? Специально для таких, как она, которые могли бы попытаться сбежать. Норд не то чтобы жалел серокожую и желтоглазую фурию, но... — Эй, висельница! Ворота закрыты! Давай за мной, не спеши к своим богам! Услышала она или нет — было непонятно, и у Ралофа не было времени на то, чтобы догонять её, так что он поспешил за мелькнувшей тенью ярла Ульфрика в башню. Он должен выслушать план, чтобы следовать указам Буревестника. Как и обычно. И это всегда работало. — Что это такое, ярл Ульфрик? Неужели легенды ожили, чтобы явиться в наш мир сегодня? — взволнованно спрашивал норд у своего вождя. Тот качал головой, освободившись от унизительно кляпа, сковывающего его силу Голоса. — Легенды не сжигают деревень, — задумчиво ответил он. В этот момент сверху послышался грохот; дракон проломил стену и жарко задышал пламенем, словно подтверждая, что да, вот он, и он настоящий, а вовсе не миф. Норд смутно помнил, что происходило дальше — как они пытались собрать остальных Братьев Бури, как Ульфрик сказал им разделиться и повёл часть воинов другим путём, а Ралофа послал в подземный ход; как он потерял часть своего отряда... Он снова встретился с эльфийкой, которая шла за Хадваром, и скрипнул зубами — неужели она так просто переметнулась к имперцам? Но нет, она пошла за ним, и он перерезал ей путы и разрешил снять броню с Гуньяра. Она, действительно, больше не понадобится отважному северянину, а вот если серокожая примет на себя часть ударов, которые будут предназначаться Ралофу, прикроет ему спину, и они вместе выберутся из этого кошмара наяву... Да, от меров тоже может быть польза. Девушка тенью скользнула за уступ, чтобы экипировать броню. Вернулась, всё ещё замотанная поверх доспеха в эту черную мантию; северянин скривился, но ничего не сказал — ему-то что за дело? Оказалось, девушка не так плоха в бою — она прыгнула на имперского капитана сзади и перерезала глотку кинжалом, который взяла неизвестно откуда, а затем вместе с Ралофом теснила недобитого воина, сменив кинжал на топор. Норд не одобрял тихую битву и скрытные атаки, но не мог не признать, что это хорошая тактика в данный момент. Всё-таки одно-единственное ранение может помешать им сбежать, так что рисковать лишний раз было опасно. Так же незаметно она убрала одного из солдат в кладовой, но получила от второго скользящий удар мечом по ноге. Ралоф подоспел вовремя — ударил топором, почти снеся голову имперцу, но спрашивать, как себя чувствует эльфийка, не стал. Всё-таки эти меры слишком гордые, а она к тому же молчала всё то время, что они шли вместе. Он бы решил, что девушка вовсе немая, но представилась же она как-то, когда оглашали список преступников? Словно чуя полезную добычу, желтоглазая бестия легко отыскала несколько флаконов с зельями, и, даже не задумываясь, кинула два из них, один зелёный и один красный, северянину. Это было неожиданно, и он едва успел их поймать; хотел было отказаться, но девушка уже выскользнула за дверь, поэтому ему оставалось только догонять её. В пыточной было... отвратительно. Ралоф ринулся в бой так яростно, как ни разу до этого, с особым остервенением нанося раны пыточных дел мастеру и его помощнику. Эльфийка сражалась без огонька, но сражалась, и помогла убить обоих, а это было главным. К сожалению, спасти Братьев Бури они не успели — слишком поздно пришли. Девушка откопала в сумке на столе отмычки, покопалась в замке одной из клеток и всё-таки смогла его вскрыть, забрав мантию и капюшон мага, какую-то книгу и золото. Норд ждал — не слишком терпеливо, но всё же. Уже собравшись поторопить мерку, которая закопалась в книгу, он осёкся, когда неожиданно этот клочок бумаги просто вспыхнул и исчез, а в руках девушки заискрились молнии. Она спокойно покосилась на Ралофа, чуть не заставив его поёжиться от пристального взгляда кошачьих золотых глаз с черными белками, а затем снова прошмыгнула вперёд, бесшумно передвигаясь дальше. В ее руках блестела пара кинжалов, найденных на телах имперцев. Легко было в следующей битве — ведь Ралоф сражался бок о бок со своими братьями! Он уже не обращал внимания на то, где там бродит серая девушка, радостно разрубая имперцев мощными ударами топора. Не обращал ровно до того момента, как над его ухом просвистела стрела, вонзившись в тело солдата, подкравшегося к нему сзади. Ещё пара стрел — и вот уже труп лежит, обратив неподвижный взор к потолку пещеры. Ралоф вздрогнул, словно очнувшись, и почувствовал, как пропитывается своей и чужой кровью одежда, как саднят ушибы и несколько длинных царапин на руках. Имперские мечи остры, они могут прорезать себе путь сквозь броню Братьев Бури... Он отдал красный бутылёчек раненному в живот товарищу, и тот благодарно улыбнулся. Норд предложил братьям остаться здесь, в то время как он пойдёт вперёд и поищет выход. Эльфийки словно не было здесь, и это устраивало всех — в то время, как она просто стояла и закрепляла колчан на спине, Ралоф разбирался со своими соратниками. Выгодно для обоих — всё равно по отдельности пройти вперёд им будет куда сложнее. Девушка уж опустила мост, не без труда провернув рычаг, и только ждала норда. Когда проход за ними осыпался, Ралоф с трудом сдержался от того, чтобы не побежать обратно, пытаясь через стену обвалившихся камней докричаться до своих товарищей. Когда они прошли чуть дальше, эльфийка впервые заговорила, обернувшись к норду. — Останься здесь. Я быстро. И тихонько пошла вперёд, положив стрелу на тетиву лука. Ралоф недоумённо кивнул и остался, потому что, кажется, эта девушка зла не желала ни ему, ни Братьям Бури, а он был не против отдохнуть пару минут — просто не хотел показывать своей слабости перед почти что врагом. Она вернулась действительно быстро, убирая в заплечную сумку, которую забрала с того стола, что-то круглое, замотанное в обмотки, и пару звенящих склянок, наполненных мутной тёмной жидкостью. Поглядела на норда и усмехнулась, жестом пригласив пройти вперёд. А он просто-напросто ужаснулся, когда прошёл. Там были пауки. Вернее, трупы пауков. А ещё паутина, в которую были замотаны свисающие с потолка трупы, и кладки, которые, кажется, кто-то вскрыл... Норд предпочёл не думать, что именно прятала в свой мешок эльфийка. — Ненавижу этих тварей, — прошипел он, отходя от трупов дальше. — У них слишком много глаз, понимаешь? Оказывается, он говорил это пустоте. Девушка уже исчезла в проходе, и он пошёл следом. Догнал он эльфийку уже на выходе из пещеры, благодаря свету легко заметив несколько кровавых полос на её руке, оставленных, видно, когтями медведицы, нынче трупом лежащей среди костей. Хмыкнул, вспоминая засевший в глазнице зверя кинжал, который он-то вытащить не смог, что уж говорить о хрупкой данмерке? Перепугалась, видно, настолько, что ударила с такой силой, какой у неё и в помине нет. На выходе он присел, наблюдая за улетающим драконом и даже не зная, а зол ли он на тварь. Если бы не этот летающий убийца, его голова сейчас определённо была бы отделена от тела, так что он должен быть даже благодарен, разве нет? Спустя пару секунд колебаний он решил, что и эльфийка внесла небольшую лепту в то, чтобы сегодня он остался жив, и её стоит слегка... отблагодарить. — Знаешь, советую тебе навестить мою сестру Гертруд в Ривервуде. Это тут, неподалеку... Обернувшись, он понял, что говорить уже не с кем. Девушка опять исчезла. В этот раз, видно, насовсем. Норд вздохнул. И чего он ждал от эльфийки?Поездка в один конец
14 июня 2022 г. в 16:23