Undividable

Тара, 1-й день лета На первый взгляд Экс-Мортис больше походил на лабиринт, чем на институт. Им с Гвен столько раз пришлось пришлось проходить по длинным каменным коридорам, поворачивать, подниматься и спускаться, что Тара почти потеряла направление. Единственное, что помогало не потеряться, это письмо от Ниру с подробным описанием пути до его кабинета. — Ты уверена, что мы не сбились с пути? — Гвен поднялась на цыпочки и, прищурившись, заглянула Таре через плечо. — Нет. Но если мы заблудимся, то я, так и быть, спрошу дорогу. Гвен настояла на том, чтобы сопровождать её. Она заявила, что Оден не обращает на неё внимание, и ей скучно. Вряд ли Ниру сможет развеселить её, но почему бы им не прогуляться после разговора? Прямо как в старые добрые времена. Сквозь узкие окна Экс-Мортиса светило солнце, но в коридорах было темно и сыро. И это летом! Зимой здесь должно быть совсем мрачно. Вокруг было яблоку негде было упасть из-за толпящихся Могилорожденных. У некоторых дверей их набиралось столько, что между ними приходилось протискиваться, а вдоль очередей можно было идти по несколько минут. Среди них совсем не было здоровых. Одни держались молодцом, и о болезни говорили только расплывающиеся по рукам и губам светящиеся пятна. Другие настолько высохли, что не могли стоять, и им приходилось опираться на стены или на плечи товарищей. Иногда Тара и Гвен натыкались на мужчин и женщин в масках чумных докторов и в длинных кожаных плащах. Они были настолько заняты разговорами с больными, что не обращали на них никакого внимания. А ведь одним из «чумных докторов» мог оказаться Сайлас. Сердце забилось чаще от смеси смущения и печали. Ох, если бы Тара знала, где он работает, то обязательно бы к нему заглянула. После той ночи в Лондоне им нужно поговорить. Не могут же они вечно бегать от проблем? Но сейчас были вещи и поважнее. Ей предстоял куда более важный разговор. Так что думать о Сайласе настолько же проигрышная идея, как и вспоминать самые провальные моменты в жизни, когда нужно заснуть. — Ладно, раз уж мы обречены тащиться по этому жуткому месту, расскажи мне про Ниру, — проворчала Гвен. Ее каблуки клацали по полу, выложенному каменными плитами. Тара задумалась. Как бы лучше его описать? Заботливый муж и отец? Ответственный врач? Справедливый мужчина с активной гражданской позицией? Но это ли хочет услышать Гвен? — Ниру хороший, — немного подумав ответила Тара. — Он может и выглядит довольно… жутко, но на самом деле у него большое сердце. Думаю, вы поладите. — Хотелось бы мне с кем-нибудь поладить, — её голос вдруг сделался грустным. Тара нервно улыбнулась, не зная, что сказать. Это только предположение, но Гвен, кажется, что-то беспокоит. После того, как Тара вернулась в Эсперию, они болтали всю ночь напролет, но у неё так и не получилось узнать, что у сестры на душе. А может, это она сама нервничает и из-за этого видит то, чего нет? Наконец они поднялись на этаж выше и свернули в тихий коридор. Воздух здесь стоял затхлый и сладковатый, а света из узких окон-бойниц было совсем мало. Ну и нашел же он себе местечко! — Кажется, мы на месте. Тара улыбнулась, остановившись перед широкой дверью из темного дерева. На медной табличке красовалась надпись: «граф Ниру фон Крецу, главный врач». Чувствуя, что сердце готово выскочить из груди от волнения, она постучалась и тут же заглянула за дверь. Перед ней предстал небольшой, но светлый кабинет. Большую часть помещения занимали стол и стеллаж, заставленный толстыми томами и стянутыми бечевкой стопками бумаг. В кресле спиной к окну сидел Ниру. Всё такой же хмурый, носатый, с большим подбородком и светящимися глазами-точками. Теперь он носил плащ из черной кожи, а волосы заплетал в хвост на затылке. Он поднял глаза от книги, и недовольство, зародившееся в его взгляде, тут же сменилось теплотой. Ниру поднялся из-за стола и двинулся в их сторону. — Ну здравствуй, Тара Маккуин, — прохрипел он, раскрывая рот в улыбке и протягивая ей длинную и узкую ладонь. Надо же, а она и не думала, что так соскучилась по нему. Кажется, она поняла это только сейчас, когда, наконец, увидела его. Тара обменялась с ним рукопожатием, а потом бросилась к нему на шею, не в состоянии сдержать радости. — Вы совсем не изменились, — она рассмеялась ему в плечо. — А ты чего ожидала? Что я поседею и усохну? Старый добрый Ниру. Никогда не поймешь наверняка, насколько его раздражает происходящее. — Познакомьтесь, это моя сестра, Гвен, — сообщила Тара, выпуская его из объятий. Глядя на них сестра вопросительно поморщилась, но быстро сменила выражение лица, стоило их вниманию сконцентрироваться на ней. Пожалуй стоило упомянуть, что Ниру не просто учитель некромедицины, но и довольно близкий друг. — Да понял я, не слепой, — беззлобно проворчал он и неторопливо приблизился к Гвен. Руки протягивать не стал, но наградил её очень внимательным взглядом. — Вы очень похожи. — Здравствуйте, — она склонила голову набок и улыбнулась одной из своих самых очаровательных улыбок. — Тара мне много о вас рассказывала. — Вот и славно, — Ниру прошествовал к столу и устроился в кресле. Он лениво заложил перо между страниц и закрыл книгу. — У вас ко мне дело, раз вы вдвоем пришли? — Нет, что вы. Просто хотела вас познакомить, — махнула рукой Тара, присаживаясь на диван. — Да, — выпалила Гвен одновременно с ней. Ниру сложил пальцы домиком и наградил её заинтересованным взглядом. Тара вопросительно покосилась на Гвен. Интересно, какое у неё может быть дело к Ниру? И почему она ничего об этом не знает? — И какое же у тебя дело? — Хочу поговорить с вами, — произнесла Гвен, посерьезнев. — С глазу на глаз. Тара почувствовала укол обиды. Раньше сестра доверяла ей все свои мысли и секреты. Она даже признавала неправоту и позволяла себя критиковать. А что Гвен скрывает теперь? Что изменилось? — Хорошо, — он ненадолго задержался на её лице, перед тем как перевести взгляд на Тару. — Но перед этим я хотел бы поговорить с твоей сестрой. Моя жена находится в кабинете за углом, и она с радостью угостит тебя лимонным пирогом. Если попросишь. На лицо Гвен вернулась спокойная и уверенная ухмылка. Она выскочила за дверь, даже не поглядев на Тару. — Нет, ну вы это видели? — возмутилась Тара, указывая рукой в сторону двери. — Мне она ничего не сказала! — Времени у нас мало, — голос Ниру вернул её к тому, зачем она здесь. — А поговорить нужно о многом. Сосредоточься. — Ладно. Я слушаю, — Тара откинулась на спинку, поудобнее устраиваясь на диване. В воздухе витал запах пыли и разложения. Теперь, когда она провела на Земле целую уйму времени, этот запах снова бил в нос и заставлял морщиться. Она вжалась в подлокотник, отодвигаясь от стола, за которым сидел Ниру, но это не помогло. Придется снова привыкать. — Введу тебя в курс новостей, — начал он, то ли не замечая её возни, то ли делая вид, что не замечает. — Как я писал ранее, эпидемия приобрела невиданные масштабы. Ежедневно умирают десятки Могилорожденнх — и это только те, которых мы наблюдаем в Экс-Мортисе. Сколько умирает на самом деле я могу только прикидывать. Ниру потянулся к бумагам на краю стола, просмотрел их и протянул один из листов Таре. На нем красовалась таблица из двух колонок. Дата и число. Напротив первого дня весны стояло 24, а напротив последнего — 68. Количество умерших за день. — Чтобы прикинуть количество умерших в начале весны, это число смело можно умножить на два. А сейчас так вообще на три, — Ниру нахмурился и сцепил пальцы в замок. — Дальше — хуже. — А что с разработкой лекарства? — Тара поднялась на ноги и вернула лист бумаги на верх стопки. Учитель опустив глаза и сжал губы. Он мог бы ничего больше не говорить, Тара и так всё поняла. Лекарства нет, с каждым днем умирает все больше и больше Могилорожденнх, и никто не может повлиять на это. Хотелось бы верить, что лекарства с Земли помогут. Должно же хоть одно сработать! — Однако отсутствие лекарства не самая большая наша проблема. — Куда уж хуже? — Король совсем слетел с катушек. Теперь вместо того, чтобы содействовать разработке лекарства, он только мешает. — Политические чистки? Массовые убийства? — Тара нервно хихикнула. Как бы не оказалось, что она угадала. — Пока нет, но я не удивлюсь, если ему в голову взбредет нечто подобное, — проворчал Ниру. — Сам он заперся во дворце и никого не принимает. Зато сюда напихал целую толпу лояльных болванчиков, которые вместо того, чтобы заниматься делом, снуют по всему Экс-Мортису и требуют заполнять бумаги на каждое наше действие. Тара поморщилась. Она никогда не была сильна в бюрократических вопросах. — Сайлас готов был собственноручно вытолкать их всех к Аннигу. Его заставили задокументировать каждую экспериментальную формулу, которую он создал. А мы с тобой оба знаем, как он работает. Тара рассмеялась, чувствуя, как напряжение последних минут постепенно сходит на нет. Бедный Сайлас. Ему же что в голову взбредет, то он и намешает. Это ж какую память нужно иметь, чтобы запомнить все его полеты фантазии? — Теперь мы отчитываемся королю за каждое изменение в состоянии пациентов, и в хорошую и в плохую сторону. Я уж не знаю, читает ли кто наши опусы, но если такой человек есть, то я ему не завидую. — И на кой черт всё так усложнять? Возвращаясь в Бантус, она беспокоилась о том, не слишком ли мало патронов она собирается взять. А теперь думала о том, что нужно было брать совсем другое. Фармакологические справочники и научные журналы, в которых описываются последние наблюдения и разработки — вот её главное оружие! — Торан всегда был мнительным и видел заговоры даже там, где их нет, — в его голосе послышалось презрение. — Скорее всего он подозревает нас в сокрытии лекарства или в других кознях против его персоны. Хочет, чтобы его болванчики сами всё проверили. — А он часом не заболел? — Думаю, он сидит во дворце и трясется — как бы ничего не подхватить. Будь он болен, я бы узнал об этом. В Бантусе нет никого, кто разбирался бы в «Свечении» лучше меня. А король, к сожалению, не такой идиот. Лицо Тары вытянулось от удивления. Ниру и до этого сложно было назвать самым преданным слугой короля, но все же он не позволял себе отзываться о короле настолько неуважительно. — К счастью, когда началась эпидемия, он и думать о тебе забыл. Так что нам не придется ломать голову, чтобы объяснить где тебя носило эти полгода. Но на этом хорошие новости заканчиваются. — Мне кажется, или раньше вы лучше относились к королю? — Я ненавидел его всю жизнь. Но если бы Торан узнал об этом, то я давно бы уже гнил в Черной тюрьме, — отрезал он. Тара заерзала на диване. Они никогда ещё не говорили о чем-то настолько серьезном. До этого у них не было ни времени ни достаточной для откровенности близости. Но почему он решил поговорить о политике именно сейчас? — Наш король — настоящая опухоль на теле Бантуса, — прохрипел он. На его скулах вздулись желваки. — Когда-то давно он считался одним из самых справедливых и мудрых королей, правивших этой страной. Однако много десятков лет назад его брат решил захватить власть. Они оба погибли во время переворота. Но благодаря Грежулу Торан вернулся в этот мир. Только он больше не был ни справедливым, ни мудрым. В нем не осталось ничего, кроме ненависти. Именно он обратил всех жителей Бантуса в Могилорожденнх. Люди для него не более чем ресурс. Он был готов на все ради армии из бессмертных и непобедимых воинов, ради мести своему брату. Не находя что ответить, она перевела взгляд сначала на бегущие облака, закрывшие все небо, а затем на стеллаж, уставленный сшитыми в брошюру списками умерших и книгами о целебных растениях. Лицо Ниру показалось Таре страшным от переизбытка эмоций, написанных на нем. — Однако прошло уже более двухсот лет, а Эдвина никто не видел, — продолжил он дрожащим от ненависти голосом. — Но вместо того, чтобы забыть о мести, он продолжает обращать людей в Могилорожденнх. Вместо того, чтобы строить торговые связи и заботиться о процветании, наш король продолжает жить прошлым. Пока он жив, в Бантусе никогда ничего не изменится. Ниру взял небольшую паузу и опустил глаза, глядя на собственные руки, сжатые в кулаки. Затем его пальцы разжались, и он взглянул на Тару. На место злости пришли убийственная серьезность и спокойствие. — Мы будем работать рука об руку, — заявил он, глядя на Тару исподлобья, — и клянусь, если ты позволишь лекарству попасть в руки короля, я никогда не прощу тебя! — Обижаете, — она ухмыльнулась, слишком поздно понимая, насколько Ниру серьезен. Слова застряли в горле, будто кость. Тара сглотнула, переменила тон и продолжила, — Если вы хотите, чтобы я поучаствовала в заговоре против короля, то я в деле. Но у меня одна просьба. — Какая? — Позанимайтесь со мной, как будет время. А то, скажу вам честно, без магии мне здесь немного не по себе. Вместо ответа он протянул ей руку. В его глазах читалось: «только попробуй предать моё доверие, Тара Маккуин. Не разочаруй меня, а иначе»… А что иначе? Она могла только догадываться. Такие вещи лучше не проверять на практике. Отбросив лишние мысли, Тара сжала холодную ладонь в рукопожатии. — Раз уж мы договорились, я требую дисциплины и исполнения правил. Это тебе не на танцы сбежать — одно нарушение, и полетят головы. Ты меня поняла? В его голосе зазвучали стальные нотки. Тара почувствовала укол вины от воспоминания о её последней выходке. Крепко сжав губы, она закивала. — Ни одна душа, живая или мертвая, не должна узнать о заговоре. Разговаривать об этом можно только в моем кабинете — в других местах всегда есть лишние уши и глаза. Тара снова кивнула. — Если у Сайласа получится создать лекарство от «Свечения», он сразу же оповестит нас об этом. Тебе придется постараться, чтобы ничем не выдать радости. Запомни, здесь за тобой будут постоянно наблюдать, и любая необдуманная реакция сможет натолкнуть Двор на мысль о том, что мы что-то скрываем. Ты сможешь справиться с этим? — Смогу, — голос предал её, заставив шептать. Тара прочистила горло и повторила, на этот раз более уверенно: — Я смогу. — Вот и славно, — бесстрастно произнес Ниру. Его взгляд скользнул к записям на столе, а руки начали перебирать бумаги в поисках чего-то нужного. — А мы что, собираемся убить короля? Ниру медленно поднял голову и уставился на Тару. Его губы дрогнули и изогнулись в улыбке, а глаза хищно заблестели. Это длилось не более нескольких мгновений, но за это время Тара успела несколько раз пожалеть о том, что плохо умеет держать мысли при себе. Затем маска строгости и сдержанности вновь вернулась на место. — Был бы рад, не будь к нему так сложно подступиться, — его голос подрагивал от предвкушения. — Но ты ведь понимаешь что начнется, если мы сделаем это в открытую? Нет смысла рисковать собой и марать руки, когда эпидемия может сделать это вместо нас. — Но вы же сами сказали, что он заперся во дворце и никуда не выходит. — Мы несколько раз пытались заразить его, но всё без толку. То ли патоген не живет в окружающей среде, то ли люди Торана слишком тщательно проверяют всё, что поступает во дворец, — Ниру откинулся назад и обхватил пальцами подбородок. — Было бы намного проще, если бы мы могли проникнуть во дворец… И тут в её голову пришла ещё одна мысль, может не самая надежная, но способная решить все их проблемы. Она вскочила на ноги и щелкнула пальцами. Гвен ведь рассказывала о появившихся у нее способностях. И если Тара правильно поняла как это работает, то именно это им и нужно! — Наша возможность проникнуть во дворец сейчас сидит у Шемиры и пьет чай с пирогом, — выпалила Тара, нависая над Ниру. — Твоя сестра? — Именно! Ниру прижал палец к губам и нахмурил брови. — Вы просто не знаете, на что она способна, — продолжила Тара, понизив голос. — Она умеет открывать порталы и перемещаться в пространстве. Я не знаю, как именно работает её магия, но… — Исключено! — отрезал он. — То, что ты предлагаешь, опасно и для нас, и для твоей сестры. А особенно, если ты не знаешь, как работают её способности. — Да какая тут опасность? Если Гвен обнаружат, она шагнет в портал и поминай как звали. К тому же, она не похожа на Могилорожденную, никто и не подумает связать её с нами. Одни плюсы. — Даже если так, у нас слишком мало информации, — лицо Ниру делалось всё более и более хмурым. — А что если во дворце окажется антимагическое поле? Если войти она сможет, а выйти нет? А если её магия даст сбой? Ты ведь не думала об этом, не так ли? — Для начала вы могли бы поговорить с ней, — не сдавалась Тара. — Вы сами сказали, что вам нужен человек, способный проникнуть во дворец и имеющий все шансы выбраться наружу. Возможности прямо-таки плывут к вам в руки. Вы ведь не думаете отказаться на самом деле? Ниру замолчал, а в его глазах мелькнула усталость. Какое-то время он разглядывал её лицо, но ничего не говорил. Будто бы ждал, когда Тара образумится и перестанет настаивать. Но этого не произошло. Тогда Ниру вернулся к поискам чего-то важного у себя на столе. — Мы отошли от темы, — тон Ниру не требовал возражений. Он протянул Таре стопку из нескольких листов, сшитых друг с другом и исписанных незнакомым почерком. Она открыла брошюру на случайной странице и скользнула взглядом по написанному. Тара ожидала практически чего угодно, но не подробного описания какого-то растения и его лекарственных свойств. — Это твой отчет, — продолжил он Последние несколько недель ты ездила по разным регионам страны, собирала целебные травы и делала из них различные препараты. Вчера ночью ты вернулась в столицу, а утром как обычно пришла работать. Сейчас тебе нужно отнести отчет своему непосредственному руководителю. — Это к кому? — К Сайласу, конечно. А кто ещё будет помогать ему разобраться во всем том, что ты притащила из своего мира? — хмыкнул Ниру. Тара почувствовала, что к лицу приливает жар. Кажется, им придется поговорить намного раньше, чем она рассчитывала. И это если Сайлас согласится разговаривать с ней. — Иди сейчас. Иначе у наблюдателей, если они есть, могут появиться подозрения, — практически приказал он. — Лаборатория находится этажом выше, после подъема направо. Дальше спросишь у кого-нибудь. — Хорошо, я пойду, — Тара поднялась на ноги и засунула бумаги под мышку. — Но вы подумайте над тем, что я сказала. Такие шансы не каждый день выпадают. — Вот же заладила, — проворчал он. — Сейчас у меня нет времени думать об этом. У меня целая куча работы, а ещё твоя сестра хотела поговорить со мной. Так что оставь меня в покое. Решив лишний раз не надоедать Ниру, Тара выскользнула за дверь. Несмотря на то, что день только начался, она уже почувствовала себя уставшей. А может всё дело в предстоящем тяжелом разговоре и во внезапно появившихся секретах Гвен? Впрочем, если работа начинается уже сегодня, то уже через полчаса у неё просто не останется времени думать о чем-то ещё. И это, пожалуй, плюс.