Материнский инстинкт

Любимая, пусть расцветает Белая роза твоего молока. Любимая, матерью стань скорее, Ребенка создай по образу моему…

Ей было 16, когда она стала задумываться о детях. Инстинкт материнства слишком рано проявил себя, и она ничего не могла с этим поделать. Джинни Уизли была истинной дочерью своего клана, а значит, необходим план. Какой? Конечно по поиску достойного отца для своих детей. Эта хитрая самка лисы пыталась просчитать все варианты. Весь Грифиндор подвергся внимательному сканированию, но увы! Ни один юноша ей не подошёл. Та же участь постигла Рейвенкло, Хаффлпафф и Слизерин. Девушка с невозмутимым лицом поедала пудинг, то и дело, поглядывая на преподавательский стол. «Хагрид и Филч — великан и сквиб, отметаются сразу. Люпин беден, как церковная мышь, а я хочу большую семью. Дамблдор слишком стар, хотя и подмигивает так игриво, шельма! Снейп слишком… Стоп! А что Снейп-то? Говорят у него вполне приличный доход, кольца на пальце не обнаружено, характер, конечно жуткий. Хотя и я не подарок. Дом есть, хоть и не очень большой. Герой войны, в конце концов.» Остановив свой выбор на Снейпе, Джинни улыбнулась. «Осталось только понравиться ему. Нужно засесть за зелья.» … Джинни потупившись, протянула профессору зельеварения лист пергамента. — Профессор, вы не могли бы подписать? Снейп пробежал глазами по строчкам документа и сдвинул брови. — Вы хотите практиковаться в зельях? Что это? — он внимательно перечитал строчку. «Аспирантка Хогвартса, будущий преподаватель… уж не зелий ли?» Мужчина скривил тонкие губы в усмешке. Девушка гордо вздёрнула подбородок. — Считаете, женщины не слишком хороши для науки? Снейп поднял руки, сдаваясь. — Что вы, что вы! Единственная женщина-учёный, которую я уважаю — Хельга Хаффлпафф. Джинни улыбнулась при упоминании своей прапрабабки. — А вы, я смотрю, по кривой дорожке пошли. Ваша мать не утруждала себя наукой, а выскочила замуж и родила кучу детей. Неужели вы не последуете доблестному примеру? Глаза грифиндорки сузились, а кулаки сжались. — Хватит разглагольствовать! Подписывайте! Снейп всегда робел перед властными женщинами, они напоминали ему мать. Если бы студенты узнали об этом, из него вили бы верёвки. Сохраняя невозмутимое выражение лица, Снейп послушно подписал. После этого девушка указала ему пальчиком на приписку маленькими буквами. «Куратором назначается профессор Снейп. По подписании этого документа, а, следовательно, согласии с выше обозначенным, в его обязанности вступает подготовить студентку к аспирантуре путём внеклассной практики.» Снейп чуть не взвыл. — Вы меня провели! — Неправда. Вы держали бумагу в своих руках, изучили её и поставили подпись. Спасибо, профессор! Какие претензии? — Что-то мне подсказывает, что я пожалею об этом, — пробормотал Снейп в спину удаляющейся девушке. … За полгода Джинни стала одной из лучших студенток, разбирающихся в зельях. Снейп втайне гордился успехами своей подопечной, но не позволял себе хвалить её. Каждый месяц она отчитывалась Дамблдору о своей успеваемости. … — Северус, да вы пьяны! — деланно возмутилась девушка, складывая руки на груди. Снейп не обратил на возражения никакого внимания, а тем более, на фамильярность студентки. — Между прочим, я счастлив! — сказал он, растягиваясь на ковре. — Во-первых, — Снейп поднял указательный палец, — За последние 100 лет я являюсь единственным волшебником младше 40 лет, получившим эту награду. Во-вторых, я впервые за 20 лет пьян. А в-третьих, ты… Девушка у минибара застыла. — Что ты затихла? — проворчал Снейп. — Удивлена вашей откровенностью. — Разве это откровенность? Не думаю. Все в Хогвартсе давно заметили, как я к тебе отношусь. Джинни развернулась. — Как? — замерла она в предвкушении. Снейп, лёжа на ковре, потянулся. — После Лили, я никого не любил. А ты растопила мой лёд и бла-бла-бла, — махнул он рукой. «Сегодня я как никогда близка к своей цели» — мысленно поаплодировала себе Джинни. — Это значит, что вы?.. — Что я люблю тебя, ага, — мужчина закрыл глаза. Девушка приблизилась к нему и опустилась на колени. Не открывая глаз, зельевар проворчал: — Не смотри на меня так. Девушка заправила угольную прядь за его изящно ухо. Она улыбалась. Мужчине надоело молчание, и он открыл глаза: — Ты будешь смеяться или как? Я ведь признался тебе в любви только что. Джинни склонила к нему своё лицо, посмотрела внимательно в не замутнённые алкоголем чёрно-карие глаза, и выдохнула зельевару в губы: «И я вас!». Прижавшись несмелым поцелуем к его узким губам, Джинни потеряла счёт времени. Снейп не верил своему счастью. Он и не мечтал, что его фантазии и мечты претворяться в жизнь. Мужчина осторожно обнял девушку, отвечая на поцелуй, и уже был над ней, покрывая поцелуями каждый сантиметр тела Джинни. Он чувствовал, как она горит. Рыжие волосы разметались по ковру, изящные руки вцепились в широкие плечи зельевара. Наутро Джинни получила сову от матери. Записку, короткую, как приговор: «От кого этот ребёнок?» Джинни совершенно забыла, что у матери есть волшебные часы со стрелками, показывающими состояние каждого члена семьи. Когда в семье Уизли родилась она сама, Молли прикрепила на циферблат ещё одну табличку — «Беременность». Из ванной вышел Снейп и тепло улыбнулся Джинни. Но увидел, что она чем-то обеспокоена, присел на край кровати и взял из рук письмо. Быстро пробежал его глазами несколько раз и быстро нацарапал ответ. Через несколько минут в камине появилась голова Молли Уизли: — Джиневра Уизли! Он в два раза тебя старше, он мой ровесник! Ты не можешь выйти за него! Джинни ликовала. — Я согласна! — воскликнула девушка, повиснув на Снейпе и сбив с него полотенце. Молли покраснела, насколько это позволяло и без того красное пламя, и исчезла. — Пусть будет двойня, — коварно усмехнулся Снейп, — увлекая грифиндорку на кровать. — Ох, Северус!.. — простонала девушка. Молли потёрла пухленькие ручки и, высунув кончик языка, стала приделывать к циферблату часов новую стрелку «Северус Снейп».