Чёрная кровь

Ричард ненавидел свою работу, ненавидел свой офис, своё рабочее место, своих коллег и самое главное - своего начальника. Каждое его утро на работе начиналось с того, что стоило ему сесть за стол, как сразу же из своего кабинета выходил ОН, всегда хорошо одетый с идеальной кожей, настолько идеальной, что никто и не подумает, что он опять всю ночь не спал. Чем он там занимался в то время, когда все нормальные люди спят? Да кошки его знают! Может в карты играл, а может спал с кем-то, а может и вовсе тихо пил в обществе своего любимого кота. Это не важно, а важно то, что несмотря на всё это Дикон то видел его насквозь, он много слышал от матушки об этом гнусном, мерзком, жестоком и попросту бесчестном человеке, а матушка редко ошибалась в людях. Так вот, этот человек выходил из своего кабинета и в своей привычной скучающей манере говорил: - Окделл, пройдите ко мне. Опять. Ни минуты покоя. Ладно, он прекрасно понимал, что это его работа и если его зовут, то значит есть какое-то дело. Как и всегда, Дик вставал со своего места и направлялся в сторону кабинета. Он чувствовал, что кто-то смотрит ему в спину. Эстебан, точно Эстебан. Этот парень обожал шутить про частые нахождения своего коллеги в кабинете босса. Ну, Дикона это не волновало, мало что там думают всякие навозники, которые получили диплом благодаря щедрому отцу. Ричард открыл дверь, быстро проскользнул в кабинет и закрылся с внутренней стороны. Ещё не хватало, чтобы всякие Эстебаны их подслушивали. - Вы что-то хотели, монсеньор? - Да, садитесь. Его начальник, обворожительный Рокэ Алва, считался как самым завидным женихом Талига, так и самым главным его бабником. Что уж поделать, должность позволяла, да и внешность тоже, хотя дело порой было даже и не в этом, а в том, как легко ему удавалось считывать мысли и некоторые желания людей, например: он быстро понял, что Ричарда и Эстебана нельзя близко подпускать друг к другу, а потому второго переместили в другой конец офиса, что в прочем не мешало ему сыпать издёвки на своего коллегу. Да, многие девушки, да и не только девушки, были готовы с лёгкостью запрыгнуть к нему в кровать. Но есть один нюанс… - Вы едете со мной на показ в Агарис. Будем просвещать этих святош, как правильно одеваться. Тошнит меня от их серости. Никакого цвета, никакой формы, удивительно, что этот показ вообще произойдёт, но на всякий случай, освежите в памяти книгу Ожидания, просто если вас кто-нибудь поймает в тёмном переулке… Он говорил ещё что-то, но Дик немного уплыл в своих мыслях. С одной стороны, это было очень важно для его будущей карьеры, с другой, если всё пройдёт удачно, то он точно уже не сможет уволиться. Да, слово Алвы было законом… законом моды. Некоторые в шутку называли его Первый Маршал в шёлке всея Талига. Всё из-за того, что он, в своё время, заново популяризировал этот материал. Шутки шутками, но его статус, его журнал и его слова действительно имели огромное влияние. Только представьте: сегодня он говорит, что в моде синий, а завтра он скажет, что в моде революция против короля и люди за ним пойдут, как стадо овечек. Но ему самому это было невыгодно, ведь его журнал был не только о моде, но косвенно он затрагивал и другие темы… ну знаете, которые выгодны определённым людям. Кто-то знал про эту сторону Алвы, у которой определённо была огромная власть, но для большинства он просто главный редактор самого престижного журнала Талига «Лаик». Но и тут было то, о чём мало кто знал, Рокэ почти не занимался своими прямыми обязанностями, у него были дела поважнее, так что Дикон, как его личный стажёр, либо всё время торчал на скучных встречах вместе с боссом, либо сидел в офисе и не знал, чем себя занять. Конечно, можно было пойти к Арамоне и предложить ему свою помощь, но это даже хуже, чем просто целый день торчать в офисе. Старый боров только и знал, что орать на всех, при том, никто не понимал, чем этот человек тут занимается, он ведь совсем не подходил под описание человека, которого интересует стиль. Просто противный мужик, иногда чем-то напоминающий персонажа из старых сказок… как же его звали? А, точно, выходец! Арамона иногда был совсем как этот древний ужастик: бледный, с синяками под глазами, несущий за собой странные запахи и чувство что вот-вот помрёшь. Это было одной из причин, почему Ричард ненавидел эту работу, но ничего не поделаешь. Алва лично взял его своим стажёром и отказаться юноша не имел права, теперь по правилам Талига он должен отработать 3 года на этого человека, потом он может либо уйти, либо остаться. Странный пережиток прошлого, но это правило. Раньше правда вместо стажёров и помощников были оруженосцы. - Что? - Окделл, в вашу страховку входит полный пакет медицинских услуг, сходите к ЛОРу, если у вас такие серьёзные проблемы со слухом. Ха-ха, как остроумно, прям обхохочешься. Несите премию «Шутка года» это же просто гениально. Создатель, да как он смеет так говорить? У Окделлов от рождения было безупречное здоровье. - Почему я? - А кого ещё? Колиньяра? Из него обещает выйти крайне противная псина. Марселя? Он мне тут нужен. К тому же, не забывайте какая у вас официальная должность, молодой человек. Забудешь тут, как же. Да ему матушка все уши прожужжала про то, какой у неё ужасный сын с не менее ужасным начальником. Хотя, если быть честным, между «всю жизнь слушать мать» и «всю жизнь работать на эра» Дик моментально выбрал бы второе, как меньшее из двух зол. - Но… - Ричард, я всё сказал. Рокэ резко повернул голову, из-за чего хлестнул сам себя волосами по лицу, но кажется, он совсем не заметил этого. Его глаза блестели, и Ричард прекрасно знал, что это значит – ничего хорошего. У него нет шанса отказаться. Прекрасно, замечательно, просто охуеть. Тогда ещё Дик не понимал к чему приведёт эта поездка. Агарис - крайне скучное место, там живут одни святоши да торгаши. Первые были невероятно душными ребятами, вторые были невероятно пьяными и омерзительными ребятами. Даже удивительно, что между этими двумя полярными мирами жили гонаны и бед не знали. Эти ребята, конечно, хитрые, но могли бы выбрать место и получше, в прочем, как и Ворон мог бы отказаться от этой странной затеи. Именно тут, в рассаднике противоречий, Ричард узнал о себе одну удивительную вещь, ему просто голову сносит от одного звука - стонов его босса под ним, когда он вжат в кровать самим Окделлом. Что они пили на той вечеринке после показа? Или показ ещё не начался? Он потерял счёт времени. Хотел остановиться, спросить, перевести дыхание. Закатные твари, губы горели, он ещё никогда так долго не целовал кого-то. Только открыл рот, как сразу же был заткнут новым поцелуем. Это было невыносимо, тело уже требовало большего, а вот разум… его никто уже не слушал. Что он делает? Что сказал бы отец? Хотя, какая уже разница. На пол посыпались пуговицы от рубашки, а за ними и сам теперь уже бесполезный кусок ткани. Кожа покрылась мурашками, когда холодные ухоженные руки коснулись тела молодого человека. Когда они то ли случайно, то ли нет задели его сосок, он попытался подавить неожиданный стон, но вышло у него с трудом. Всё, больше медлить нельзя. Не опуская глаз на Алву, он скользнул рукой по его одежде, нащупал пуговицы и начал аккуратно их расстёгивать из-за чего услышал смешок. - А вы тот ещё джентльмен, я посмотрю. Удивительно, ни одна дама не была столь сдержанна, как вы, юноша. Интересно… Будешь тут не сдержанным, просто Дик прекрасно знал сколько это всё стоит и не хотел, чтобы в конце этой ночи ему выписали счёт за испорченную одежду. Нахуй надо, лучше пере бдеть и поиграть в галантного кавалера, чем строить из себя мачо альфа-самца, который сразу рвёт всю одежду. Ещё не хватало потом платить за всё это, у него не настолько большая зарплата. Время неумолимо пододвигало их к моменту, которого Окделл боялся и одновременно очень сильно жаждал. Сначала Рокэ брал инициативу на себя, но потом бразды правления стали достаточно быстро переходить к его партнёру на эту ночь. На самом деле он давно заприметил парня, тот был не плох собой: высокий, спортивного телосложения, но не неотёсанная груда мышц, на удивление обладает собственным мнением, при том таким, что первое время не мог держать его при себе, но со временем научился замечать, когда оно уместно, а когда стоит немного подождать, хотя иногда семейная горячность давала о себе знать и сейчас эта горячность как никогда кстати начала вырываться наружу. Ричард всё больше терял контроль над своим разумом и всё больше приобретал контроль над процессом. Вот уже щёки горели не от возникшего из ниоткуда чувства стыда, а от того, насколько ему было жарко в этой комнате, хорошо хоть от рубашки избавился, хотя лучше бы его освободили от брюк. Всё равно терять уже нечего, а брюки ужасно мешали. Он поспешно схватился за ремень, но руки слегка потряхивало, так что избавлять его от них пришлось в четыре руки. Как-то всё слишком примитивно. Слишком просто как-то. Юноша быстро вспомнил один образ из какой-то похабной книжонки и ему захотелось это повторить. Во время очередного затяжного поцелуя он резко метнулся сначала к уху своего начальника, смазывая поцелуй, потом начал покрывать поцелуями его скулы, подбородок, шею и так он спускался всё ниже и ниже, останавливаясь где-то чуть дольше, чтобы оставить отметину в виде укуса или засоса, пока не добрался до заветной молнии на штанах Алвы, он легко подцепил её зубами и медленно подался назад, утягивая за собой бегунок. Интересный способ снять с кого-то одежду. Дальше всё завертелось слишком быстро, за штанами на пол почти сразу же полетело нижнее бельё. Окончательно разгорячённый Дикон теперь походил на человека в приступе искусственной эйфории, но это было даже к лучшему, ведь таким он уже не боялся натворить глупостей, его мозг окончательно отключился от реальности, остались только идеи из низкосортных эротических романов, которые он тайком читал, будучи подростком. Сейчас все прочитанные сюжеты резко всплыли в его памяти. Ему хотелось попробовать всё. Не стоит думать, что это его первый раз, нет, но тогда его не накрывали столь сильные эмоции, не было таких сильных чувств. Ему не было настолько хорошо. - Как мой эр хочет продолжить? Почему он стал говорить на средневековый манер, он не знал. Зато это звучит красиво. К тому же сам Рокэ не брезговал подобными выражениями, а Дикон просто не заметил, как стал перенимать некоторые его черты. Его эр чуть приподнялся на локтях так, что теперь его дыхание обжигало и без того горячую кожу юноши и прошептал у самого уха: - Хочу жёстко и радикально. Именно то, на что и рассчитывал Дик, что монсеньор теперь полностью передаст ему ситуацию. Он заглянул в синие глаза, они казались совершенно другими: помутнёнными, блаженными и полными желания. И почему Окделл до этого не замечал, насколько они прекрасны? Первым делом надо всё-таки подготовиться. Он мельком осмотрел помещение, кажется, они были в номере Алвы, хотя они все выглядят одинаково, да даже если это его номер, что это даст? Ровным счётом ничего. А если они в чужом номере? А это всё точно не какая-то странная уловка? Время на раздумья не было, да и мозг явно функционировал не очень хорошо, учитывая, что часть Окделла, которая не хотела заходить так далеко, уже давно потонула где-то в глубинах сознания. - Что-то ищете? Не волнуйтесь, я не из тех, кто любит ставить камеры по углам, но, если вам надо кое-что другое, оно в тумбочке. Берите всё, что душе угодно. Ричард собрал капли самообладания, чтобы к хуям не вырвать и без того пострадавший ящик тумбочки и заглянул внутрь: презервативы, смазка… наручники и ещё много чего лежало там. То есть он подготовился? Прямо как в любовном романе, где главных героев часто выручала именно тумбочка. Конечно, говорили, что Ворон (такое прозвище дали Рокэ Алве знавшие его люди) просчитывает всё на несколько шагов вперёд, но, чтобы настолько. Это ж всё ещё надо было перевезти в Агарис, а ещё увезти обратно. Ещё примечательно, что всё это было очень дорогим, прямо до безобразия дорогим. Ну, человек может себе позволить не только шикарно жить, но и шикарно трахаться, по крайней мере с хорошими средствами… Они ведь хорошие, да? Ну, за такие деньги, они обязаны одним своим видом доводить до оргазма. Не смотря на своё не совсем трезвое состояние, Дик запомнил эту ночь на долго, как симфонию из чувств на грани абсолютной нежности и полной животной страсти, которые сменяли друг друга в зависимости от темпа и степени загнанности. Сначала Дик старался себя сдерживать, быть более мягким, более внимательным, более чутким, прошлым партнёрам это нравилось, но получив в свой адрес несколько укусов и царапин, понял, что от него хотят совсем не того, а он думал, что «жёстко и радикально» — это шутка, говорящая лишь о том, кто сегодня ведёт, а кто подчиняется. Не шутка. С юмором у этого юноши в целом не особо клеилось. Оказалось, что переключаться на другой темп ему пока удаётся не очень легко, но от него и не требовалось моментального перехода от мягкого секса к очевидной ебле. Разница между этими понятиями была сильно различима, и он это понимал. С каждым толчком Ричард набирал обороты и вот уже укусы, засосы и царапины оставляли на нём не для ускорения, а для того, чтобы поддерживать один ритм, и чтобы банально не орать на весь отель. Что-то подсказывало, что их и без того уже неплохо слышно. Так парень понял ещё одну интересную вещь о себе – его заводит такая боль, она была не какой-то суперстрашной, но с каждой её вспышкой ему только сильнее хотелось, чтобы это не заканчивалось. Мазохизм? Возможно. Сам он не рисковал делать нечто подобное, да и судя по тому, что бестия под ним начала сменять страсть на нежность, самое время для недолгой передышки. Дик ненадолго поймал себя в отражении зеркала: на шее, ключицах и плечах уже заалели следы, оставленные Алвой, а на спине виднелись розовые полосы от ногтей. Утром он определённо будет страдать, а днём отвечать на вопросы «не жарко ли ему в водолазке?». Ему будет жарко, но зато никто не увидит всего этого. Закончив, они откинулись на подушки, оба переводили дух перед новым заходом, ночь предстояла длинная и приятная. Рокэ первым перевернулся лицом к человеку, с которым решил сегодня разделить постель, он выглядел удовлетворённым, но не настолько, чтобы спокойно лечь спать. - Должен признать: красный – ваш цвет Ричард. Жаль скрывать такую красоту. Он провёл ладонью по отметинам, неужели считает это красивым? Определённо, если бы он думал иначе, не стал бы покрывать ими тело Окделла, который только сейчас заметил, что тоже оставил несколько на коже своего партнёра, особенно его взволновали следы от рук на бёдрах. Неужели он так сильно их сжал? Дик вытянул руку и провёл по мягкой коже. - Простите я-я-я сейчас схожу за мазью от синяков. Юноша уже собрался вскочить с кровати и метнуться на поиски своей одежды, но был моментально схвачен за локоть и притянут обратно. Как странно, Рокэ выглядел таким расслабленным и умиротворённым, но его хватка говорила об обратном, будто он не ворон вовсе, а спрут какой-то. - Не стоит тратить силы зря, ты пострадал от меня куда больше. И, как я уже говорил, ты очень красивый. Хватка стала почти невесомой, скорее даже нежной, потому что теперь она была нужна для того, чтобы втянуть Дикона в очередной поцелуй, не такой пылкий, скорее это было извинение. В прочем, это не помешало Ворону устроиться поверх любовника, намекая, что сегодняшней ночью они недоступны для окружающего мира. Почему он вдруг обратился к нему на «ты»? Забылся? Нет, он вряд ли на такое способен. Рокэ оторвался от покрасневших губ юноши ещё раз скользнул взглядом по его телу, нахмурился, будто заметил что-то, что ему не понравилось, но потом снова улыбнулся чему-то в своих мыслях и заглянул в серые глаза напротив. - Хотя, есть что-то в том, что всё это буду видеть только я. Будет видеть? Значит Ричард у него не просто мальчик на одну ночь, но мальчик как минимум на две ночи. А тот и не против. У него тоже теперь есть эксклюзив: днём Рокэ Алва – строгий начальник, которого бояться абсолютно все, а ночью этот самый начальник в постели выкрикивает имя своего стажёра.