orgasm.

      дверь со скрипом отворилась, и в спальню вошел интрудер. он посмотрел в сторону антихриста, прежде чем побагровел от того, что он увидел: мокрые золотистые пряди каскадом ниспадали по фарфоровому обнаженному телу габриэля. мечтой было упасть лицом в его румяные колени, чтобы показать все свое преклонение перед этой красотой, потому что невозможно чувствовать себя по-другому при виде этой крепкой груди, изящно выделяющихся мышц и белизны тела.       альтернатив даже не пошевелился, а просто замер, парализованный смущением. он не мог отвести взгляда, будучи бессилен перед живописностью чужой внешности. ему хотелось смотреть. ему желалось хотеть. — все в порядке? — изысканная похоть выражалась в речи, заражая шестерку. габриэль улыбался абсолютно посредственно, все больше и больше загоняя в тупик своим противоречивым поведением. — возможно. не сочти за грубость, но почему ты голый?       богоподобный юноша весьма грациозно встал с кровати и, идя от бедра, приблизился к стеснённому альтернативу. огромные белоснежные крылья раскрылись, чтобы нежно обнять его тело. — какая разница, если тебе это нравится, глупыш, — прохладные пальцы оказались на чужом подбородке, приподнимая его, — не усложняй. я просто только вышел из ванны.       антихрист дозволяет себе слабый поцелуй, такой тихий и слишком целомудренный для данных обстоятельств. и когда приходит осознание, что этого недостаточно, он снова припадает к чужим губам, но уже не так застенчиво, а позволяя себе покусывать, проникать языком внутрь.       и все же одними поцелуями «архангел» сыт не будет. он отстраняется, бросает незваного гостя на кровать, тем самым заставляя шестерку наслаждаться приятным поражением, но это то, чего изначально хотел интрудер. он хотел, чтобы Габриэль раздевал его собственными руками, как сейчас, смотрел на него сверху вниз, унижая его. он мечтал быть для него подчиненным, стать ковриком для ног. ему все это нравилось. он смаковал каждую частичку своего безумия, утопая в мысли о том, как элементарно его уложило на лопатки простое дуновение «желания».       и вот, он оказывается совершенно голым. чувствует, что взгляд антихриста скользит по нему, как лезвие конька.       ложный ангел садится верхом, беспорядочно двигает бедрами взад и вперед в активной прелюдии, наслаждается тихими полустонками партнера снизу. кто, если не он, так услужливо проведет по коридору удовольствий и прокрутит калейдоскоп радужных ощущений? нет, никто, конечно, никто не может сделать это так же красиво.       он позволяет себе не предупреждать, а делать это сразу. позволяет себе взять и дать шестерке почувствовать себя изнутри. вот оно, ни с чем не сравнимое чувство мгновенной и незаметной судороги, вызванной неожиданностью. — габриэль?..       он отвечает ему улыбкой, мыльной и непонятной, такой, что ее прерывает его собственный стон. Самоконтроль не вечен, Люцифер это понимает. и поэтому он сразу же поддается тому, что чувствует: его ладони оказываются рядом с плечами шестерки. он навис над ним, двигаясь в отсутствие определенного ритма.       происходящее парализует разум. все, на что интрудер годится в эти моменты, — это случайные вздохи и повторение гласных звуков. хотя, ему, глядя на такое довольное лицо своего возлюбленного, большего и не нужно.       паузы между шлепками кожи к коже сокращаются. архангел то щурится, то открывает глаза, чувствует взаимность и бормочет о приближающемся оргазме. затем интрудер берет блондина за бедра и направляет его. жестко, но медленно.       осталась пара секунд, в течение которых они что-то скажут друг другу о любви и испачкаются в сперме, онемеют от удовольствия и будут лежать вместе, обнявшись.