Не отказывайся от моей помощи

      Поздняя осень - время печальное и холодное. Повсюду голые деревья, начинающая гнить листва и серость. В это мрачное и безрадостное время организм намного сильнее подвержен заболеваниям. Вот и директора детективного агенства не миновала эта ужасная участь. Неизвестная напасть подкосила на первый взгляд стойкого Фукудзаву, и теперь он лежал дома с температурой, не находя сил даже на то чтобы подняться с футона. Естественно, все важные и не очень встречи были отменены, а агенство временно вручено в руки Куникиды. Видеть никого Юкичи не желал то ли от усталости, то ли от страха предстать перед подчинёнными в таком уязвимом положении, поэтому он настоятельно попросил не навещать его без крайней необходимости. Помощь ему, конечно, не помешала бы, ведь сил не хватало вообще ни на что, однако образ непробиваемого директора разрушать не хотелось очень сильно. Поэтому Фукудзава решил полагаться исключительно на свои силы, зарубив на корню все идеи о привлечении посторонних в это дело.       Но, как оказалось, у некоторых людей было иное мнение на этот счёт. Юкичи понял это, услышав сначала ненавязчивый, но усиливающийся с каждым разом, стук в дверь. Поначалу он надеялся, что незванный гость, не получив ответа, оставит попытки достучаться и уйдет, однако вскоре стало ясно одно: этот человек не уйдет просто так. И Фукудзава даже догадывался, кем является этот визитёр, но лучше от этого не становилось.       На дрожащих ногах, опираясь о стены, Юкичи дошел до двери, но перед тем как открыть постарался принять максимально невозмутимый вид.       Его догадки подтвердились: на пороге стоял никто иной как Мори Огай — заклятый враг и по совместительству самый близкий человек. — Что ты здесь забыл? — раздражённо, но больше устало спросил Юкичи, не прибегая к лишним формальностям. Говорил он тихо, чтобы сильно не напрягать больное горло. — Пришел проведать вас, Фукудзава-доно. Слышал, вам нездоровится, — в привычной манере протянул Огай, улыбаясь уж слишком приветливо. — Откуда тебе это известно? — У меня повсюду глаза и уши.       Такой ответ был ожидаем, и Юкичи, устало вздохнув, собирался закрыть дверь перед носом названного гостя, но тот вовремя остановил ее рукой. — Ты выглядишь крайне неважно. Я врач, Юкичи, не отказывайся от моей помощи, — Мори сказал это непривычно серьезно, а взгляд отражал всю твердость его намерений.       Понимая правоту собеседника, Фукудзава отпустил дверь, пропуская его в дом. Пожалуй, это был единственный человек, в чьи руки он был готов вверить себя в таком положении.       Огай без стеснения прошел внутрь и поставил на пол чёрную сумку, кажется, наполненную медикаментами. Повесив пальто на крючок, он аккуратно поставил ботинки к стене и повернулся к Юкичи, глядя на того с вопросом.       К своему стыду Фукудзава осознал, что самостоятельно дойти обратно до спальни у него может и не получится, но сказать об этом не поворачивался язык. В стыдливом молчании он отвёл взгляд куда-то в сторону, в глубине души надеясь, что Мори поймет и без слов.       И Мори понял. Не сумев сдержать смешка над такой забавной реакцией, он положил руку Фукудзавы себе на плечо, а сам взял его чуть выше талии. — Лежи здесь и не делай ничего. Все остальное я сделаю сам, — сказал Огай, когда наконец смог довести больного до спальни. — С футона не вставай. — Я уже не ребенок, — проворчал Юкичи, отворачиваясь. От своего положения было невыносимо стыдно, из-за чего он наивно пытался спрятаться. — Иногда очень даже похож, — шутливо отметил Мори, направляясь к выходу из комнаты.       Желания и сил для споров у Фукудзавы не осталось, поэтому он вынуждено согласился и прикрыл глаза. Сон не желал посещать его, но и бодрствовать не получалось. А когда спустя долгие минуты ему удалось погрузиться в полудрему, Мори своим внезапным появлением окончательно растоптал надежды Юкичи на хоть какой-нибудь сон. — Нужно измерить температуру, — он уселся рядом с футоном, протягивая градусник. — Тебе ведь не нужно помогать с этим?       Фукудзава оставил этот вопрос без ответа и лишь молча забрал градусник. Было бы ещё унизительнее, если бы ему требовалась помощь даже в этом.       На удивление, Мори не спешил его покинуть. Юкичи упустил момент, когда тонкая рука переместилась на его голову, а длинные пальцы начали нежно массировать кожу. Он не стал возражать, хоть и старался не выдавать то, что счел это приятным и даже расслабляющим. — Ну что там? — напомнил Мори и сам же вытащил градусник, несмотря на нелепые попытки оказать сопротивление. — 38,3°.. Какие ещё жалобы, помимо температуры, слабости и боли в горле? — Знобит.. и мышцы болят, — он еле-еле выдавливает из себя эти слова, ведь признаться в плохом самочувствии себе - одно дело, а кому-то ещё уже совсем другое, но всё-таки делать нечего. — Ещё голова немного. — Хм, ясно. Насморк был? — Несильный. — Понятно. В принципе, если это все, то симптомы как у обычной простуды. Температуру пока сбивать не будем, но через некоторое время ещё посмотрим.       Огай поднялся с колен и вышел из комнаты, вновь оставляя больного в гордом одиночестве.       Вся эта ситуация была странной от начала и до конца, однако свое очарование в ней точно было. Такого рода встреч у них не было очень давно, но, кажется, в ней нуждались они оба. Это тот редкий случай, когда они могут позволить себе отмести в сторону все переживания насчёт их ролей и побыть, если так можно выразиться, самими собой. Такой шанс выпадает редко.       Мори возращается скоро с небольшим подносом в руках. На нем красуются две чашки зелёного чая и, кажется, мандарины. — Суп ещё варится, поэтому пока выпей чаю, — он снова сел на колени и поставил поднос рядом. — Я не голоден, — Фукудзава приподнялся на локтях, заглядывая на поднос. Увидев мандарины, он удивлённо перевел взгляд на Огая. — Разве сейчас время для мандаринов? — Элис-чан очень сильно захотела их. Ради нее и не такое можно сделать, — тихо смеясь, Мори взял один мандарин и начал ловко его чистить. — Это кстати она их для тебя положила. — Надо же, — Юкичи закатил глаза и принял сидячее положение. — А чего ж сама не пришла? — Не захотела наблюдать за двумя скучными стариками.       Ответа на это не последовало. Фукудзава взял чашку и сделал один небольшой глоток. Горло обдало приятным жаром, но за ним последовала боль от глотания напитка. Неприятно, но терпимо. После он ощутил лёгкое прикосновение к плечу и повернулся в ту сторону. Мори с непонятной улыбкой протянул ему дольку мандарина, а Фукудзава, неожиданно для них обоих, принял угощение прямо из рук. — Ты сегодня сам не свой, — ухмыльнулся Огай, поднося ко рту Юкичи вторую дольку. — Кто бы говорил, — устало вздыхая, он послушно берет ее ртом. Когда чай был допит, а все мандарины съедены, Мори вновь удалился на кухню, а вернулся уже с имбирным супом и стаканом воды. — Я же сказал, что не голоден, — пробормотал Фукудзава, глядя на тарелку. — Судя по тому, в каком состоянии ты меня встретил, я могу сделать вывод, что ты вряд ли что-то ел до моего прихода. Чтобы быстрее выздороветь, тебе нужно много пить и есть тоже, поэтому отказы не принимаются, — строго ответил Огай. — Я могу тебя и с ложечки покормить, если ты будешь сопротивляться. — Спасибо, я сам. — Вот и отлично. Только сначала выпей парацетамол. Он должен помочь от головной боли. Собьёт температуру, конечно, но это не критично. Юкичи запил таблетку водой, после чего поставил тарелку на колени и зачерпнул ложкой немного супа. На вкус суп оказался, на удивление, неплохим, более того, его с уверенностью можно было назвать вкусным. Не то чтобы это было чем-то странным, просто до этого Фукудзава никогда сильно не задумывался о кулинарных навыках своего «доктора». Блаженный вздох и прикрытые глаза выдали его удовольствие с поличным. Уловив это, Мори смягчился в лице расплылся в редкой искренней улыбке. — Как твое состояние? — спросил Огай, забирая уже пустую тарелку у Фукудзавы. — Чуть лучше, но голова все ещё болит. — Скоро должно полегчать. Только не ложись пока.       Сказав это, Мори забрался на футон позади Юкичи, переложив подушку ему на колени. — Что ты делаешь? — Сразу после еды ложиться нельзя. Облокотись на меня, так будет легче сидеть.       Не сильно раздумывая, Фукудзава последовал совету и почувствовал, как руки Огая почти невесомо его обнимают. Неизвестно, сколько времени они провели в таком положении, но вскоре Юкичи, разморенный горячим супом и объятиями, начал потихоньку проваливаться в сон. Он слабо уловил момент, когда полностью переместился в лежачее положение, но сквозь сон ему удалось ухватить Мори за руку и еле слышно пробормотать что-то вроде:" Ринтаро, останься". Огай погладил засыпающего по руке и спокойно ответил:"Останусь, не переживай".