Дочка учительницы

      Мы с мамой беседовали на кухне, за чашкой чая. Она заваливала меня вопросами про поездку в Питер, а я её про Юру. Я уже узнала, что он живёт у них, и это предложила моя мама. А ещё про то, что Мишка с ним сближается. Ох, не к добру это чувствую. Во время нашего разговора, к нам присоединился и Кузя.       Позже, мама меня покинула, убежав на работу. Кузя тоже ушёл по своим делам. Поэтому, я осталась в доме одна, с Юрой и Мишей. Те в свою очередь крепко спали и даже не думали просыпаться. Я не стала их будить и решила напечь им блинов к завтраку.       Пока я колдовала над блюдом, по полу раздался еле слышно топот босых ног. Мишка проснулся.       — Мама! — подбежал радостно ко мне Миша.       — Ты мой хороший! — опустившись к нему обнимая, сказала я.       — Я по тебе соскучился. Не уезжай так надолго.       — И я соскучилась, мой маленький. Не буду, Мишутка. Расскажи, чем ты тут занимался, пока меня не было?       Дальше последовал рассказ, исключительно про Юру. Ну я ничего другого и не ожидала. Ну, мама была права.       Отправив сына умываться и чистить зубки, я продолжила переворачивать блины, напевая песню себе под нос. Я настолько увлеклась, что не заметила, как кто-то подошёл сзади. Явно не Миша. Опомнилась только тогда, когда горячие ладони коснулись моего плеча. Я аж подпрыгнула от неожиданности.       — Ты чего такая шуганная? — посмеявшись сказал Шатунов.       — А ты чего людей посреди белого дня пугаешь? А если бы я тебя сковородкой огрела? — возмущаясь произнесла я.       — Огрей. — усмехнулся Юра, — Буду дольше тут и тебя бесить.       — Да иди ты! — я отвернулась от него.       — Куда? — издевался Юра.       — Куда подальше! Раздражаешь! — ругалась я.       — Боюсь-боюсь…       Тут рука Шатунова потянулась к блинам и он стащил один.       — Юра! — воскликнула я, а парень убежал к столу.       Сложив пару раз лакомство, Шатунов окунул его в варенье, что стояло на столе, а потом откусил. Надо было видеть его лицо. Оно выдавало изумление. Юра будто даже промурлыкал, как кот.       — Нравится? — спросила я и подняла брови.       — Конечно! Как твоя стряпня может не нравится? Помнишь, как я постоянно просил тебя приготовить, что-нибудь вкусненькое? — спросил Юра и улыбнулся.       — Да, я у вас как кухарка была. Если ты захотел есть и сказал об этом, то вслед за тобой начинали просить другие. Еще скажи, что не так. — ответила я и перевернула блин.       — Не так. Ты готовила для меня. — молвил Шатунов, я не могла с ним не согласиться, — А остальные лишь подтягивались. Тем более, ты меня к плите близко не подпускала.       — И не подпущу. — серьёзно сказала, — Ты сколько раз устраивал пожар? Напомни? Раза три вроде?       — А сейчас, я искусный кулинар. С тобой даже посоревноваться могу. — уверено ответил Юра и гордо поднял нос.       — Да? А ну-ка, давай! Пожарь блинов, хотя бы три штуки.       Я чуть отошла плиты, уступая Шатунову место. Юра принял вызов и уверенно подошел к плите. Парень с лёгкостью перекинул уже поджаренный мной блин на тарелку к остальным. Я лишь наблюдала. Его уверенные действия меня удивляли, но я держала на лице маску. Как будто, в любой момент буду готова его подменить и посмеяться над ним. В итоге, он пожарил не три блина, как мы условились, а пять.       Юра самодовольно ухмыльнулся и повернул ко мне голову. Я уже не скрывала своего удивления и просто стояла с выпученными глазами.       — Ну что? Ещё хочешь поспорить? — спросил Юра.       — Неплохо. — взяв себя в руки, ответила я, — Но я бы так рано не радовалась.       На сковороде начал гореть блин.       — Почему?       — А ты сам посмотри. — усмехнулась я и кивнула на сковородку. Шатунов развернулся, буквально тут же сматерился.       — Блять!       Я не сдержалась и залилась смехом. Шатунов недовольно, даже с какой-то злостью на меня посмотрел, а мне хоть бы что. Я как смеялась так и продолжала. Уж очень смешной он был, а его мордашка говорила сама за себя.       — Ты это подстроила, да? — спросил Юра и выкинул испорченный блинчик в мусорное ведро.       — Я? Да как я могла? Ты что? — наиграно удивилась я, но не сдержалась и вновь захохотала, — Ты бы видел свое лицо, Юра!       Вся злость с его лица улетучилась, словно ее там и не было. Появилась улыбка, а глаза его заблестели. Я прекратила смеяться, лишь продолжая улыбаться.       — А смех такой же как раньше. — прошептал Юра. Его слова вогнали меня в краску, поэтому мои щеки запылали, как у школьницы. Я не хотела показывать парню своего смущения и тут же убежала, сказав:       — Я за Мишей. Блины еще пожарь, пока меня нет!       Я забежала в ванную. Сердце билось как бешеное, словно я выпила несколько чашек кофе. Перед глазами была его улыбка и глаза. Нет! Нет! Нельзя! Нельзя показывать своих чувств! Тем более ему! Быстро умывшись, я наконец-то пришла в себя. В комнате, когда я туда зашла, сидел Миша. В руках у него была какая-то книжка, он что-то увлеченно рассматривал. По обложке я поняла, что это мой старый дневник.       — Миша! — позвала я сына и он сразу поднял голову.       — Мамочка, а почему у тебя тут так много фотографий с Юрой? Тут и вы есть вместе. Почему ты его целуешь? — спросил он, а я не знала, что сказать.       — Потому что мы с твоей мамой, очень долго дружили, и очень крепко. — ответил голос позади меня. Не трудно догадаться, что это Шатунов. Боже спасибо тебе Юр, я даже не знала, что ответить.       — Правда? — удивился Мишка и спрыгнул с кровати. Он подбежал к нам и Шатунов тут же взял его на руки.       — Правда. Тебя еще тогда на свете не было. Мы знаем друг друга, очень давно.       — Юра… А блины жарятся? — спросила я и увидела смутившегося Шатунова, а потом тихое:       — Ой…       — Шатунов! Я тебя убью! — прокричала я, несясь на кухню.       Блины были наконец пожарены. Я тут же поставила их на стол, а мужчины сели. От блинов шел сладкий аромат. При солнечном свете можно было увидеть пар, что давало знак о том, что блины только испекли и они ещё горячие.       Мишка сразу потянулся за лакомством, но его остановил Юра, успев поймать за руки.       — Подожди. Они еще горячие.       — Но я сейчас хочу. — захныкал сын.       — Потерпи. — сказала я и поставила на стол сметану, — Дай им чуть чуть остыть.       — Я хочу блинчики… — пролепетал Мишка, тут я уже была бессильна.       — Ладно. Хорошо. Давай тогда на них подуем? Тогда они остынут быстрее. — сказала я и увидела лучезарное лицо сына.       Он тут же начал дуть на блины, а мне в лицо ударил горячий пар, но я не растерялась и присоединилась к сыну. Юра лишь наблюдал за нами и мне показалось, как-то мечтательно улыбался. По его лицу было видно, что он хотел бы видеть такую картину каждый день, он словно хотел, чтобы мы были семьей и чтобы Миша, был его сыном.       Юрочка… Если бы только знал, что Мишка твоя родная кровь. Я даже не представляю твою реакцию. Хочу тебе все рассказать, да не могу. Почти пять лет прошло, с тех пор как я ушла от тебя, и до сих пор жалею и мучаюсь за свою самую большую ошибку в жизни. Я бы хотела вернуть все назад. Я бы тогда не смолчала! Не сбежала! Рассказала бы и про беременность, и про ту страшную ночь! Прости! Поверь, я жалею о своих действиях.       Как только блины немного остыли, я сложила парочку штук несколько раз и положила на тарелку сыну.       — Со сметаной? Вареньем? Или сгущёнкой? — спросила я.       — Вареньем! — ответил Миша. На его тарелке, практически через секунду, появилась сладкая красная масса. Мелкий тут же накинулся на лакомство. Я решила спросить Юру.       — Юр, а тебе с чем? — я облизнула пальцы, так как измазала их в варенье. Юра чуть вздрогнул и наблюдая за моими действиями заметно напрягся, даже показалось, что он нервно сглотнул. Я ждала ответа, а Шатунов молчал.       — Юра. Ты где летаешь, летчик? — спросила я.       — А? А… Да прости… Со сметаной. — криво улыбнулся Юра и сел за стол. Я тут же положила ему сметаны и несколько блинов.       — А ты не будешь кушать? — спросил Шатунов.       — Потом. Сейчас не хочу. — ответила я, — Кушайте. Приятного аппетита.       Я чмокнула сына в макушку и он довольно улыбнулся.       — Юр, пригляди за ним, чтобы он не испачкался. — попросила я, парня.       — Конечно. А ты куда-то уходишь что ли? — вдруг, спросил он.       — Да, я во двор. Огород полью и приду. Дом главное не разнесите, пока меня нет. — посмеялась я и мой смех подхватил Юра.       — Ну этого обещать не можем.       Я обула сланцы и вышла из дома. Протянула шланг, а затем включила воду. Поливала я где-то минут десять, как меня схватили за ноги и подняли в воздух. Я невольно вскрикнула, но потом замолчала, как услышала голос Котова:       — Попалась! Я тебя не на час одну не оставлю.       Он поставил меня на ноги, а я же не долго думая, прыгнула к нему в объятия и прильнула к губам. Кто же мог подумать, что за этим наблюдал другой человек. Pov автор.       Шатунов мыл посуду после сытного завтрака, а Мишу отправил мыть руки, так как они все были в варенье. Пока он занимался этим делом, а в его голове крутились разные мысли, он услышал крик, больше похожий на тот, когда человека слегка напугали. Шатунов знал, что кроме него, Миши и Насти никого нет. На голос Мишки не похоже. Звук был с улицы. До Юры быстро дошло, что кричала Лебедева и он не задумываясь кинулся к окну. Слегка отодвинув занавески, он увидел неприятную для него картину, что даже сердце пропустило удар и неприятно кольнуло.       Лебедева, его любимая, была в объятиях другого мужчины. Да еще и целовалась с ним! Парень крепко обнимал девушку за талию, в одной из рук держал букет роз, и целовал ее губы. Так жадно, словно был готов их съесть. Юра перевел взгляд на цветы и в его голове пролетела мысль:       — Настя, больше любит ромашки, чем розы.       Ему было больно смотреть на то, как его возлюбленная целуется с другим, но он ничего не мог сделать. Не мог он просто подойти и сказать, что ему это неприятно. Это выглядело бы глупо. Ведь между Лебедевой и Шатуновым уже давно ничего нет, кроме чувств, о которых они молчат, как партизаны. Ноющая боль разрасталась в груди Юры. Парень отвернулся от окна, не желая больше смотреть на это.       Пересилив самого себя, Шатунов решил домыть посуду. На кухню зашёл Мишка.       — Помыл руки? — спросил Юра, не отрываясь от дела.       — Да. — сказал Миша и показал свои меленькие, но уже чистые ручки.       Шатунов посмотрев на мальчика, улыбнулся и кивнул. Посуда уже была помыта. Юра глянул вновь в окно. Ситуация не поменялась, они до сих пор целовались. Парень решил так просто это не оставлять.       — Миш, а давай в прятки сыграем? — спросил Юра.       — Давай! Ты водишь! — воскликнул мальчик и убежал во двор. Шатунов начал считать.       — Один… Два… Три…       Мальчик выбежал во двор и завернул за угол. Когда он увидел свою маму, он сразу побежал к ней. В руках у Лебедевой был букет роз. Вдруг ее схватили за юбку и закрутились в нее.       — Миша? Ты чего тут? — спросила Настя, удивившись такому резкому появлению сына.       — Тише, мамуль! — прошептал Миша, — Я прячусь от Юры. Мы в прятки играем.       — А что он тут делает?! Что он делает в доме твоей матери?! Между вами, что-то было?! — вдруг, воскликнул Котов.       — Дим, ты все не так понял. Я тебе все объясню… — не успела Настя начать свой рассказ, как во дворе появился Шатунов и она тут же замолчала.       — А где же Мишка?.. — спросил Юра и пошел в сторону пары, когда заметил детские ноги за Лебедевой.       — А вы собственно, что тут делаете? — спросил Дима и засунул руки в карманы.       — Ну на данный момент, ищу Мишу. Мы играем. — ответил Котову Юра и посмотрел на Настю, — Лебедева, а ты не видела Мишку?       Послышалось детское хихиканье за спиной девушки. Настя улыбнулась. Естественно, она не собиралась выдавать любимого сына.       — Не знаю, Юра… Я его не видела. — ответила Настя, пытаясь не засмеяться, снова послышался тихий смех мальчика.       — Мишка точно где-то тут… Смех его. Ты случайно его не прячешь? — спросил Шатунов и подошел к Лебедевой вплотную.       Оба чувствовали горячее дыхание друг друга. А Юра утонул в бездонных голубых глазах, как раньше. Время для них словно остановилось. Шатунов и Лебедева стояли и смотрели друг другу в глаза. Но потом, услышали недовольный голос Котова:       — Вообще то, я еще тут! Мишку ищешь, Шатунов? — спросил он у Юры, — Так вот он!       Дима выпутал мальчика из юбки любимой и показал Юре. Мишка захныкал.       — Ага! Нашел! — воскликнул Шатунов и взяв мальчика на руки, подкинул его. Миша, как только вновь приземлился на руки парня, заплакал.       — Мишутка, мальчик мой, ты чего плачешь? — подскочила Настя к сыну, как только увидела слезу.       — Если бы не Дима, Юра бы меня не нашел! — ответил Миша и обнял Шатунова. Тот погладил его по спине пытаясь успокоить.       — Ну Мишка… Не плачь… — шептал Юра, мальчику, — Ты же маму расстраиваешь своими слёзками.       — Я тебя расстраиваю? — спросил мальчик и посмотрел на мать.       — Когда ты плачешь, у меня сердечко болит. Не плачь, мой хороший. Ну ничего страшного. Давай ты сейчас спрячешься? Я уверена, Юра тебя точно не найдет в этот раз. Только пожалуйста, не плачь. — девушка поцеловала сына в лоб. Миша вытер слезы.       — Хорошо, мамочка. Больше не буду плакать. — ответил мальчик, — Юр, отпусти меня! В этот раз я спрячусь и ты меня не найдешь!       Шатунов тут же опустил ребёнка на землю и тот убежал куда-то.       — С каких пор ты не артист, а нянька? — вдруг, подал голос Котов.       — С тех самых, когда я это решил. — грубо ответил Юра, — Тебя в свои дела, я посвящать не собираюсь.       — Да ну? Ты чего к мальчишке и Лебедевой прицепился? — спросил бандит, — Не пора ли тебе домой, в Москву, Шатунов? Фамилия соответствует. Шатаешься где не ждут.       — Слушай, я не собираюсь тебя слушать. Буду я здесь столько, сколько посчитаю нужным. Я сам разберусь, когда мне уезжать, а когда оставаться. — ответил Юра.       — Что ты сказал? — закипал Дима.       — Дима! Прекрати! Это сейчас неуместно! — пыталась остановить своего молодого человека? Настя.       — Насть, угомони своего ненаглядного. А я пошел Мишку искать.       Юра только отошел от пары, как его прямо в лицо окатила холодная вода, а потом и Котова с Лебедевой. С шлангом в руках стоял маленький проказник, по имени Миша. Он решил отомстить ненавистному Котову, за то, что тот выдал его в прятках. Хотел отомстить Диме, а досталось остальным, маме и Юре. Послышался голос Насти:       — Миша! Положи шланг на место!       Мальчик сразу бросил новую игрушку и увидел мокрых с ног до головы взрослых. Юра засмеялся, Дима стоял злой и пытался выжать воду из костюма, а Настя стояла растерянная.       — Что он творит? Он мне весь костюм намочил. — возмущался Дима.       — Дим, ну он же ребёнок ещё… — сказала Настя. — Миш, не делай больше так, хорошо? — пытаясь уговорить сына, молвила Лебедева.       — Не буду… — отвечал Мишка.       — За костюм переживаешь? Я думал, ты себе можешь позволить купить ещё десять таких. — с укором сказал Юра.       — Могу, в отличии от тебя. — выдал Котов.       Мальчик стоял в стороне, будто вот вот, снова расплачется.       — А ну прекратите. Ребёнка тут своей перепалкой пугать. Пошли, Миш. — сказала Настя, взяв сына с собой в дом, оставив мужчин одних.       Эту неловкую баталию прервал Шатунов, уходя вслед за Настей. Дима уже хотел тоже войти в дом, как Шатунов, закрывая перед ним дверь, сказал:       — Иди сначала высохни, а то будешь тут капать.       — Вот урод…— пронеслось в след, от Котова.       Разозлившись, он уехал.       — Насть, ну чего ты ушла? — садясь рядом, сказал Юра.       — А тебе не кажется, что ты перегибаешь? — хмуро спросила Лебедева.       — Я? А ты меня со своим бандитом не перепутала? Я вообще Мишку защищал. — возражал Шатунов.       — Будто ты лучше! К чему это было начинать при ребенке? И вообще, никакой он не бандит, не называй его так!       В Шатунове потихоньку зарождался гнев. Ему надоело видеть то, как Настя ему слепо верит и все спускает с рук.       — Когда ты уже снимешь свои розовые очки? Тошно смотреть.       — А ты и не смотри, никто не заставляет. Где Дима?       — А я что, за ним слежу по твоему? Это не мой парень. — сказал Юра, поднимаясь с места и уходя на кухню.       — Может и вправду я не замечаю действительного? Перегибаю палку? — задалась вопросом Лебедева.       На кухне сидел Миша и рисовал. Это Настя его так отвлекла от слез. На рисунке был пляж с речкой и какие-то человечки.       — Это кто, Миш? — спросил Шатунов.       — Это я, это мама, а это… ты! — показывая на рисунок, рассказывал Миша.       — А почему на пляже?       — Мой друг Саша, из садика, рассказывал, что ходил с родителями на речку. Я тоже хочу!       — Ну значит пойдём на речку, только надо маму уговорить. Но у меня не получится, она обиделась на меня.       — Из-за дяди Димы? Он мне не нравится… — сказал Миша, — Ладно, тогда я пойду и уговорю маму.       Мальчик побежал в комнату. На диване сидела Настя, листая свой дневник и рассматривая фотографии. Миша запрыгнул, прижимаясь ближе к маме.       — Мам, не обижайся на Юру, он хороший.       — Я не обижаюсь, сынок. — обнимая сына крепче, сказала Лебедева.       — Если ты не обижаешься, давай тогда пойдем с Юрой на пляж? Пожалуйста, пожалуйста. Я очень хочу.       — Ну как тебе можно отказать? Уговорил, пойдём.       — Ура! — радостный, Миша побежал к Юре.       Настя тоже пошла на кухню, желая извиниться перед Шатуновым.       — Извини, я переборщила       — Забыли. Ну что, завтра на пляж?       — Да, но я думаю, нужно всех позвать.       — Пока ты всех зовешь, я с Мишей посижу.       Настя, не став возражать, воспользовалась моментов, для того, чтобы найти Диму.       Она сначала забежала к себе, обзвонив семейство Пахомовых и Серковых (опустим тот момент, что они ещё не женаты), получив согласие, вызвала такси и направилась к Котову.       Благо у неё были ключи и не пришлось стоять в дверях. Котова она нашла на балконе. Тот в свою очередь, выкупил уже не первую сигарету, судя по наполненной пепельнице. Настя, нежно коснулась его плеч. Дима повернувшись к девушке, удивился.       — Ничего себе, Лебедева собственной персоной. А я думал только я за тобой могу бегать. Думал, уже не дождусь.       — Ну вот видишь, дождался же. — целуя его в плечо, сказала Лебедева.       — Ты же понимаешь, что я не намерен это терпеть? Чтобы мне вот так в наглую…       — Дим, ну успокойся. Ты вообще то тоже был не прав.       — Не нужно сейчас искать виновных и невиновных. — ухватив Настю за руку, произнес Котов. — Я только это из-за тебя терплю, будь на твоём месте другая, я бы уже его…       — Хватит! Я сюда что, за этим пришла? Ну уж нет, я тут перед тобой извиняюсь, хоть и ни в чем не виновата. Можешь смело себе искать другую, которая это все будет терпеть.       — Насть… Прости дурака. Я только тебя люблю, мне никто не нужен больше. — держа ее, сказал Котов.       — Запомни пожалуйста, я больше это терпеть не буду. — сказала Лебедева, а парень сильнее увлек её в свои объятия.       — Какие планы на выходной? — уже успокоившись, спросил Дима.       — Поехали с нами, на пляж? — смотря в глаза Котову, сказала девушка.       — Не, Насть, ну какой пляж. Я там последний раз был подростком.       — Ну пожалуйста… — протянула Лебедева, — А то я без тебя пойду.       — Ага, не дождешься, я с тобой.       Девушка посмеялась с его реакции и поцеловала молодого человека. Тот не упустил возможности и прильнул к губам любимой, страстным поцелуем. Дима начал идти вместе с Настей, в направлении кровати. Вскоре, Настя была повалена на неё, а поцелуи Котова с губ, перешли к шее. Лебедева поняла, что если она сейчас его не остановит, то застрянет тут надолго, а сын начнет переживать. Настя взяла парня за плечи и чуть отстранила от себя. Дима удивлённо взглянул на нее, а в глазах пылали огоньки желания.       — Дим, не сейчас. Мне уже надо домой. Мишка переживать начнёт. — сказала Лебедева в оправдание своим действиям.       — Но он не один. С ним Шатунов. Он же в няньки записался. — молвил Котов.       — Ну какая из Юры, няня? Ты что, смеёшься? Он конечно прекрасно обращается с Мишкой и общий язык с ним нашел… Но мне все-таки немного боязно оставлять его с сыном. — сказала Настя и села.       — А ты не заметила, что и Мишка сам тянется к нему? Я сегодня пригляделся, Мишка вылитый Шатунов. Не задумывалась об этом? — спросил Дима, внимательно следя за реакцией Насти. Глаза девушки забегали, она не знала что ответить.       — Ну… — она подбирала слова, — Ну похож и что тут такого? Слышал о том, что на кого беременная чаще смотрит, на того и ребёнок будет похож?       — Ну слышал, и что? — кивнул Котов, — Какое это имеет отношение к моему вопросу? Ты с портретом Юры не расставалась, когда беременная ходила?       — Можно и так сказать. — соврала Настя, — У меня над кроватью было много плакатов… Естественно, часто на них смотрела. Вот и вышло так.       — Да кого я обманываю?! Саму себя?! Бред несу! — думала девушка, — Юра просто очень хорошо тогда постарался, хоть и было это, случайно.       — Ну хорошо. — сказал Котов.       Настя поехала домой. Как только она зашла в дом, к ней вышел Юра и приложил указательный палец к губам.       — Что? — спросила Лебедева, но Шатунов тут же заставил ее замолчать. Он закрыл девушке рот рукой. Его лицо было в нескольких сантиметрах от нее, что Настя даже покраснела. Но дав понять, что она будет вести себя тихо, Юра убрал руку.       — Тихо! — прошептал Юра, — Кое как уложил Мишку. Плакал все это время.       — Почему? — спросила обеспокоенно Настя.       — Мать же поехала свои амурные дела решать. Он расплакался. — ответил Юра, чуть повысив громкость в голосе, но тут же получил от девушки подзатыльник.       — За что? — он потер голову.       — Сам сказал вести себя тихо, а сам орешь. — прошипела Лебедева, — И во вторых, я не решала свои амурные дела, а за тебя дурака такого извинялась.       — Тебя никто и не просил. — съязвил Шатунов.       — Не заставляй меня жалеть о том, что решила доверить тебе своего сына. — сказала она, сузив глаза.       — И на том спасибо. — ответил Юра.       Настя не стала спорить с упрямым парнем и махнув на него рукой, ушла в комнату где спал сын.       Мишка сладко сопел, обнимая любимую игрушку, плюшевого медведя. На розовых щечках мальчика, виднелись уже сухие дорожки от слёз, которые не упустили возможности оставить след. У Лебедевой сжалось сердце от осознания, что Миша плакал, пока ее не было. Она была благодарна Юре, за то что тот, не оставил ее сына и даже уложил спать. Мишка развернулся и открыл один глазик. Взгляд был затуманен, он ничего не видел кроме женского силуэта, но мальчик чувствовал присутствие матери.       — Мам… — прошептал тот и потянулся рукой потереть глазки, но его остановила Настя.       — Я тут, мой хороший. Рядом. Спи, мой сладкий, спи. — ответила Лебедева и погладил темные волосы сына, поцеловала его в лоб.       — Поспи со мной, мам… — попросил мальчик.       — Конечно.       Настя легла рядом с сыном и тот сразу ее обнял, уткнувшись носиком. Хоть мальчику уже и было четыре года, но он все равно чувствовал запах молока, который исходил от матери. Всегда, когда он спал, утыкался носиком в мамину грудь, чтобы чувствовать этот запах.       Миша, через пару секунд снова засопел, а Лебедева лежала и любовалась сыном. В голове, мысли бежали быстрой, искрящейся на солнце, рекой. Настя могла поймать только те, которые сияли на солнце ярче всех.       — Как же ты мой маленький похож на него… — думала Настя, — Интересно, если бы я тебе сказала, что Юра твой родной папа, как бы ты отреагировал? Что бы ты сказал? Но боюсь, что никогда не осмелюсь тебе этого рассказать, так же как и твоему отцу. С каких пор я такая трусиха?       За этими мыслями Лебедева сама не заметила, как уснула. В комнату тихо открылась дверь. Зашел Юра, стараясь не разбудить ребёнка, он хотел позвать Настю покушать, но как только взглянул на кровать, удивился. Лебедева лежала в обнимку и спала. У Шатунова в душе появилась тоска… Pov Юра Шатунов.       Боже, почему все сложилось именно так?! Почему ты от меня ушла? Почему ты оставила меня? Ты же могла подарить мне сына или дочь, хотя бы через год! Черт с тем, что Миша не мой сын, а от другого человека! Твоего сына, лебёдушка моя, я полюбил как родного. Мне даже порой кажется, что он мой сын, что мы живем одной дружной семьёй, что мы с тобой женаты, что не было этой разлуки. Но к сожалению, это все лишь мои фантазии, глупые и наивные.       Я подошел ближе к кровати, на которой сладко спали моя любовь и ее сынишка. Какая же она все-таки красивая, моя Лебедева! Ни на год не постарела, все такая же, как в нашу последнюю встречу у церкви на крестинах. Какой же я был дурак, когда захотел забыть Настю с помощью другой. Такие как Лебедева, не забываются. Я только зря старался. Поддавшись порыву, я потянулся губами к ее щеке, а потом чуть ощутимо коснулся. Настя никак не отреагировала. Оно и к лучшему. Об этой, такой важной дня меня, секунде никто не узнает. Взяв плед, я укрыл это сонное царство, а потом тихо удалился из комнаты, не забыв закрыть за собой дверь. Pov автор.       На ночь, Настя с Мишей решили остаться, чтобы завтра всем вместе сразу пойти на пляж. Ребята должны были прийти к ним утром.       За завтраком, когда Кузя с Вероникой уже ушли, а Настя потягивала утреннее кофе, в дверь кто-то упорно стучал.       — Я открою. — сказал Юра и пошёл к двери.       Открыв дверь, он увидел Катю с Серёжей. Те были удивлены.       — Юра? А ты как тут оказался? — спрашивала Катя.       — Здорова — без лишних вопросов протянул руку Серков.       — Мы же виделись в начале месяца, с концертами туда сюда.— пожимая руку Серкову, отвечал Кате, Юра.       — Ну это да, но я думала ты уехал или живёшь не у Кузи. — молвила Катя       — А Настя разве ничего не говорила?       — Юр, кто там? — донесся голос из кухни.       — Уууу — присвистнул Серков. — Кать, да какой там у Кузи. Они вон с Настюхой живут вместе.       — Правда?! — обрадовалась Катя.       — Я думала не доживу до того момента, когда вы снова сойдетесь. И Мишка теперь не будет без…       — Мозгов, как ты Катя — перебив её, сказала Настя.       — Ой, я не это имела ввиду. — замялась Катя.       — Странно, но мне кажется Катя что-то знает, чего не знаю я. — подумал Серков.       Шатунов же ничего не поняв, пригласил всех на кухню.       Все это происходило за беседами, ведь ребята так давно не виделись. Даже кажется та пропасть, появившаяся между Серёжей и Юрой, начала немного уменьшаться. Позже к ним присоединились Костя со Светой.       — Вот как интересно получается, все мы встречаемся с подругами Насти, а вы с ней врозь. — сказал Пахомов.       — Да, жизнь такая штука сложная. Кто же знал. — ответил Шатунов.       На кухню забежал Мишка, которому порядком надоело ждать, пока взрослые наговорятся. Хотя слово взрослые, будто не вязалось с ещё вчерашними подростками.       — Пойдемте на речку уже! — упрашивал Мишка.       — Идем, идём — ответила Настя. — Дима должен сразу туда подъехать. — как бы напоминая себе, сказала Лебедева.       — Весь отдых испортит — пронеслось в мыслях у Шатунова.       На речке, было очень много народу. Кто-то резвился в воде, а кто-то загорал на солнышке. Мишка сразу ринулся к воде. Но его остановила Настя:       — Миш, подожди. Сейчас наденем нарукавники и пойдешь. Ты же плавать ещё не умеешь.       — Научим. — сказал Костя.       Пока Юра, Серёжа и Костя учили Мишу плавать, девочки устроились на солнышке, загорая.       — Никогда бы не подумала, что дорасту до этого. Раньше всегда думала, что вот так лежать и загорать, скука смертная. А сейчас ничего, даже нравится. Расслабляет. — сказала Света.       — Это точно. — подтвердила Настя.       — Ой, ничего вы не понимаете, девочки. Мне вот всегда нравилось. А зато какой красивый загар потом! — сказала Катя.       — Мы это уже заметили. — отвечала Света, — Насть, а что у вас с Шатуновым?       — У нас? Нет никаких нас. Он просто живёт у Кузи, потому что так удобнее. — возражала Настя.       — Ага, а ты там тоже для удобства?       — Свет, ну прекрати. Ежели они сойдутся, что плохо что-ли? И про Мишу наконец узнает… — говорила Катя.       — Девочки, а ничего что у меня Дима есть?       — А вот и твой Дима. — указала Света, смотря в сторону.              К девушкам подходил Дима. Он слегка хлопнул Настю по открытой части тела, целуя Настю в щеку. За всем этим, из воды наблюдал Юра.       — Пойдёмте, по пиву бахнем? — хлопнув Юру по плечу, сказал Серков.       — Идите, я сейчас Мишу возьму и иду тоже.       В компании все смеялись, устроив себе небольшой пикник. Но Настя быстро заскучала и пошла к воде, помочить ноги.       Водя ступней по горячему песку, а потом опуская их в воду, Настя не заметила, как рядом с ней сел Шатунов.       — Ты чего ушла? Весело тут одной сидеть?       — Весело. Иногда надо и с собой наедине побыть, подумать.       — О чем думаешь? Обо мне? — усмехнулся Юра.       — А если о тебе, то что?       — Ничего. Как тут не вспомнишь. Помнишь, как мы на природе отдыхали?       — Конечно помню. А как я тебя напугала, когда в воду нырнула.       — Ты сама испугалась не меньше моего, когда я также нырнул.       — Ничего подобного. Я вообще не испугалась.       — Ага, не испугалась значит. А так? — сказал Юра, шутя толкнув меня в в воду.       Я от него не отставала и потянула его за собой в воду. Тот в свою очередь начал брызгаться водой мне в лицо.       — Ну держись, Шатунов! — воскликнула Настя, начиная брызгать водой в ответ.       Они резвились как дети. И были в этом абсолютно счастливы. Вдруг, нога Насти заскользила по песку, и она вот вот бы упала.       — Настя! — крикнул Юра, ловя Лебедеву за плечи.       — Ой. — смущаясь, сказала Настя.       А за всей этой сценой, наблюдал Котов, сжимая кулаки. К нему подошёл Серёжа Серков и попытался развернуть спиной в сторону берега, но тот наоборот ринулся туда.       — Ой, что сейчас будет… — молвила Света.       — Это точно. Он уже у нее немного того. — Катя покрутила пальцем у виска, — Как она вообще с ним умудряется разговаривать?.. Юра был гораздо лучше.       — Ну сравнили, его и Юру! — внедрился в разговор Пахомов.       — Я думаю, лучше Котова остановить. — сказал Сережа ставя стакан с пивом, — А то еще и драку затеет.       — За малым последите. — велел Костя и парни ушли.       К этому моменту, Котов уже начинал скандалить. Он в прямом смысле вырвал Лебедеву из объятий Шатунова и спрятал за свою спину.       — Вчера я еще смолчал, а сегодня ты совсем охренел! — завелся Дима, — Настя, моя девушка! Никто кроме меня, не смеет ее касаться!       Шатунов лишь стоял и молча слушал всю эту тираду Котова. Ему было смешно. Юра не собирался так просто отпускать Лебедеву, только если она сама не попросит исчезнуть. А вся эта ситуация, его наоборот забавляла.       — Чего молчишь, Шатунов? Сказать нечего?! — вызывающе усмехнулся Дима.       — Есть. — ответил Юра, — Скажу одно, отстань уже от Насти.       — В смысле? Я тебе не ясно объяснил?!       — Я же вижу, что она тебя не любит, только друг друга мучаете. — по-прежнему спокойно ответил Шатунов.       — Тебе я лично советую Шатунов, уезжал бы ты отсюда. Мне еще не хватало, чтобы ты свой нос в наши отношения совал. Я её делить ни с кем не намерен. Тем более, с каким то певцом. — сказал Дима.       — С чего ты взял, что она твоя? — ответил Шатунов, желая выбесить Котова. Бандит в свою очередь развернулся к девушке, схватил за плечи и начал трясти.       — Ты со мной лишь для того, чтобы забыть его?! Чего молчишь?! Говори!       — Не трогай ее! — воскликнул Юра.       — Не лезь! Ты чего вообще к ней привязался?! — повернулся Котов к Шатунову.       — А может я её люблю! — выпалил Юра и только потом до него дошло, что он только что ляпнул.       Секундная тишина. Котов взорвался и кинулся на Шатунова с кулаками. Юра успевал лишь уворачиваться и иногда давать в отмазку. Эта потасовка привлекла внимание других людей. Подбежали Пахомов и Серков, парни сразу схватили их и оттащили друг от друга. Дима пытался вырываться.       — Убью! Считай дни до своей смерти, сволочь! — кричал Котов. Тут парни его толкнули в воду со словом:       — Остудись!       — Совсем крыша поехала. — молвил Костя.       Шатунов подошел к Лебедевой и ласково коснулся ее плеча. Девушка все это время стояла, как окаменевшая, и только сейчас пришла в себя.       — Ты как? Синяков он тебе не поставил? — спросил Юра.       — Зачем? — прошептала Настя, а потом перешла на крик, — Зачем ты это сказал?! Зачем сказал, что любишь меня?!       — Да это чтобы… — Юра не успел договорить, как его перебила Настя:       — Мне не интересно, зачем ты это сказал! Замолчи! Ничего не говори! Ненавижу тебя, Шатунов! Ненавижу! Как только ты появился вновь в моей жизни, все пошло под откос! — кричала Лебедева. Она даже не подозревала, что резала прямо больному.       — Не заставляй меня жалеть, что заступился за тебя! — сказал Юра, закипая.       — Тебя никто не просил! Я бы сама разобралась! Не маленькая!       — Ты еще скажи, что я должен уехать!       — Уезжай! — крикнула Лебедева, чем вызвала шок у всех следящих.       — Уезжай, Юра. Ты приехал и моя жизнь опять пошла по накатанной. Всему виной твое появление. У меня начались ссоры с Димой. Причем из-за тебя. Прошу Юра… Уезжай.       — Настя, ты что говоришь? Ты в своём уме?! — раздался голос Светы.       — Хватит лезть в мою жизнь!       Эта перепалка бы так и продолжалась, если бы нас не прервала Катя:       — Настя, Мишки нигде нет!       — Как нет? А где он? — Настя начала осматривать территорию, ища глазами сына.       Но все безуспешно. Пока ребята спрашивали у людей, не видели ли они мальчика, Шатунов осматривал воду. Как вдруг, он заметил мальчика, который бултыхался в воде словно поплавок. Тот моментом ринулся к нему.       Мальчик чуть не захлебнулся, но благо Юра его вовремя заметил. На них накинулась обеспокоенная Настя, чуть ли не плача.       — Сыночек, зачем ты в воду полез, зачем ты нас так пугаешь? У тебя ничего не болит?       Тот покашливая, молвил:       — Не болит, но вот тут, словно что-то горит. — показывая на область груди, говорил мальчик. — А ещё, дышать трудно.       — Что?! Срочно, нужно ехать в больницу. Господи, Дима скорее. — суетилась Настя. — Юра, отнеси Мишу в машину.       — Я с вами поеду — сказал он, относя ребёнка.       — Стой, я с тобой. — кинулся к другу, Серков.       В этой суматоха, Настя не помнила себя. Не помнила, как девочки с Костей, сказали что пойдут к Кузе и маме, и чтобы она сразу позвонила из больницы. Они переживали не меньше.       Дима был за рулём, а Серёжа сидел на переднем сиденье. Юра держа Мишу на руках, сидел сзади вместе с Лебедевой. Та плакала.       — Миша, мой хороший, держись мы скоро приедем.       Юра аккуратно коснулся её руки, в поддерживающем действии. Как бы говоря, что все хорошо. И неважно, что они друг другу наговорили.       В больнице сказали, что нужно обследование и велели ждать. Минуты длились вечность. Никто не находил себе место.       Наконец, их ожидание закончилось, о чем говорило появление врача. Все сразу его окружили, ожидая вердикта. Тот, словно чего-то выжидая, помедлил и только потом сказал:              — Скажите, у вас в семье есть люди, у которых проблемы с сердцем?