Монохромный мир, красочная реальность

В основном мир для меня выглядит серым. Есть ещё контрасты самого яркого и чистого цвета - белого - с самым тёмным и грязным - чёрным. Но такие крайности встречаются очень редко. Их можно увидеть только в корнях деревьев жарким летним днём, в глубине озера, в ложбине между скал, в яркости солнца и в темноте ночи... Лица людей тоже серые, только в их глазах иногда мелькает чёрная искра хитрости или коварства... А чьи-то глаза блестят яркими белыми вспышками, и такие люди необычайно добры. Я никогда не видел зелёной травы, голубого неба, мир для меня всегда чёрно-белый, и других цветов я не знаю. Но когда встретил её, впервые понял, на что похожа реальность. Её цветом был лазурный. Я множество раз читал про море, но раньше представлял его нагромождением серых гребней волн друг на друга. Теперь я знаю, какого оно прекрасного цвета, как оно волшебно блестит и переливается под жаркими лучами солнца, прямо как её глаза. - Ты сегодня такой красочный, - говорит она, чуть-чуть улыбаясь. Это наша детская привычка, фраза-пароль "ты сегодня такой красочный". Я тоже посмеиваюсь. Мы сочинили этот каламбур от скуки, а может, от грусти и одиночества. Просто, только я для неё имею цвет, цвет солнца, и только она - для меня. - Ты тоже, Хината, - отвечаю я, улыбаясь. Мы - единственные в своём роде. По крайней мере других таких же мы не встречали. Мы оба видим мир чёрно-белым - так говорят, когда смотрят старое кино. И только мы вдвоём на этой истёршейся плёнке цветные. Мы будто попали сюда из другого века, застряли в глубоком прошлом, не можем вырваться из серой трясины... Хината как-то призналась, что её дядя тоже сиял ровным синим цветом, хотя это было в таком далёком детстве, что она ни в чём не уверена. Когда она рассказывает эту историю, всегда немного посмеивается в ладошку, замечая, - тогда в её глазах вспыхивает чёрная искра злорадства - что дядин сын - скучного серого цвета. *** Когда я подхожу к детской площадке, я вижу Хинату. Она снова на качелях, цепи скрипят в её ладонях, она отталкивается ногами от земли, но каждый раз, слишком разогнавшись, тормозит и замедляется. Хината мне улыбается, когда видит, и я замечаю на её щеке порез. - Что это? - моя рука тянется к её лицу. - Просто ударилась, - она отворачивает голову и снова отталкивается от земли ногами. - Сегодня такой хороший день... - Точно, прекрасный! - я пытаюсь поддержать её и смеюсь, и улыбаюсь. Но пусть отнекивается сколько хочет... всё равно узнаю, отчего она поранилась. Мы расстаёмся, когда серый мир вокруг нас уже темнеет. Я радостно кричу ей прощание и машу рукой, пока она не начинает отваливаться. Хината скрывается за поворотом, а мне остаётся только незаметно проследить за ней. Улицы уже почернели, приходит ночь - моё нелюбимое время суток, когда становится невозможным разобрать оттенки. За лазурной фигурой Хинаты тянется её чёрная тень, как будто призрак ползёт следом, как будто хочет навредить. На улицах пустынно. Я ожидал, что к ней привяжутся обидчики, какие-нибудь ребята, решившие поиздеваться над слабой девочкой, но она спокойно доходит до дома, стучит в дверь, ей открывает мать - добрая женщина с усталым лицом. Она осторожно берёт Хинату за руку и затягивает внутрь - в тёмный проём коридора. Луна перебивает цвет ночи - мир становится ещё невыносимее. Грязный серый цвет наполняет мрак, так что голова начинает кружиться. Словно я попал в водоворот - то ли свет, то ли тьма, то ли ночь, то ли день... Я поднимаю глаза к небу, смотрю на этого одноглазого монстра, которого прозвали Луной или Богом... Таких богов, что сотворили этот мир, мир, в котором не выживешь без борьбы, я бы убрал с пьедестала. *** Мы с Хинатой снова провели день вместе, больше нам было не с кем говорить. Вот она улыбается на прощание, улыбается как-то бледно, невыразительно, поворачивается ко мне спиной и уходит, не оглядываясь. Я машу ей рукой, пока её не начинает колоть и широко улыбаюсь - тоже только для неё. Хината скрывается за поворотом, и пропадает и то, и другое. Я опускаю руку и, как всегда давая ей фору, иду следом. На улицах опять пустынно, глаз луны выглядывает из-за облака. Мне это нравится - по крайней мере, я твёрдо знаю, что сейчас ночь, и понимаю, что тьма - это зло. И вокруг - зло. Чёрная пугающая тень следует за Хинатой по пятам, а она и не спешит удаляться от неё. Она снова стучит в дверь, снова ей открывают - и затаскивают внутрь. *** - Эй, Хината, - она оборачивается с раздражением, её губы превращаются в жёсткую линию. Хината чуть прикрывает глаза, вздыхает и снова смотрит. Её окликнул участник нашей команды, - проверь местность. Вроде бы безобидная просьба, но Хината реагирует страшно нервозно. Неуважительно и грубовато отвечает. Что-то с ней творится в последнее время, утром она спокойна, а к вечеру становится злой. Пока мы уничтожаем врагов, все смотрят на цвет моего расенгана - наша команда составлена из новичков, с ними мы с Хинатой ни разу не работали, и они не знают нас. Сначала все удивляются цвету моей чакры. А вот Хината почти в безопасности - её чакра почти не отличается по цвету от обычной голубой энергии подавляющего большинства шиноби. Хината глядит на сферу, в которой бьётся моя чакра. Она как маленькое солнце, это её всегда завораживало. Сейчас в её глазах пустое выражение, глаза снова серые, прежнего цвета лазури и не видно. Хината стоит как вкопанная, по минимуму использует чакру, ни один ещё наш сослуживец не догадался, что её атаки невероятно сильные для такого маленького объёма энергии. Ну а я не привык скрываться - в детстве этого хватило с лихвой. Я лучше разобью врага в клочья, разве он сам бы не хотел, чтобы я сражался в полную силу? Разве противники не для этого устраивают поединки? *** Хината любит купаться в лунном свете. Как сильно она боится показываться на людях, так же сильно любит и объятья луны. Любит их даже сильнее, чем мои. Что-то разбудило меня этой ночью, что, я не могу понять. Кровать кажется какой-то неудобной и чужой, простыни - слишком холодными, почти ледяными. На них не чувствуется человеческого тепла, моя рука дрожит, едва касаясь их. В комнате холодно, ветер шевелит занавески, и теперь я понимаю, в чём дело - окно открыто настежь. Но ночь не чёрная - из окна льётся чистый серый лунный свет. Я дрожу и закрываюсь одеялом, вдруг осознавая, что рядом нет Хинаты. Глаза слепит этот серый, так что я ищу её взглядом целую минуту. Она стоит посреди комнаты прямо на полу. Я уверен, он очень холодный, я даже вижу, как ей неуютно там стоять. Но она вся в сером цвете, её лазурный не может перебить луну, она сливается с ней, сливается с полом, сливается со стенами. Хината смотрит на свои руки и улыбается. Они тоже - серые. Как в старом немом кино, как будто она попала в позапрошлый век. Моя Хината ушла от меня в обычный мир, и она так рада, что её глаза сияют белизной... Хината утонула в луне, она утонула, покончила с собой, наслаждаясь своими страданиями, наслаждаясь концом... Серый цвет уходит, становится гуще - облака затянули небо. Как я рад, что они появились. Из горла вырывается вздох - крик - облегчения. Тень накрывает Хинату, и она снова светится лазурью. Моё море, моё любимое море. Иди же ко мне. Иди к теплу, я ведь твоё солнце... Но Хината не спешит. Радостные белые глаза тускнеют, становятся похожи на ночное, тёмно-серое небо. Она делает маленький шажок по холодному полу, чуть поджимает пальцы, медлит, смотрит мне в глаза, и наконец ложится на кровать рядом со мной, на холодные простыни. Когда я дотрагиваюсь до неё, Хината кажется мне глыбой льда, кажется мне снегом. Но она больше похожа на айсберг, ведь, разве я знаю её? Я знаю только верхушку, так мало, что не хватило бы и для короткого рассказа. Хината закрывает глаза. Она делает так, когда хочет что-то скрыть... Но то было в детстве. Сейчас она скорее скрывается от меня, при этом прижимаясь плотнее. *** Мы гуляем по улице, и моё море всё больше отдаляется от меня. Я больше не слышу её слов, её шёпота. Она идёт чуть впереди меня, и руки не связывают нас одной цепью - она мне не даётся. Хината отвернулась от солнца, которым она меня всегда называла. Её взгляд устремлён в небо, на серовато-белый серп луны. Она снова мельком смотрит на свои руки, лазурный цвет никуда не пропадает. Я вижу, что она готова вот-вот заплакать, и обнимаю её. Её тело холодное, прямо как айсберг. Хината даже не поняла, что произошло, она не замечает ничего вокруг, не замечает меня, я как будто не существую. Для неё есть только эта чёртова луна, которая рассматривает землю в глазок, будто подглядывает за чем-то непристойным. Что она в ней нашла? Я не знаю. Редко это со мной бывает, но я злюсь. Злюсь, что Хината не ставит меня ни во что, как будто я просто постоянный соучастник её кошмара. Раньше я чувствовал, как ей нужна моя поддержка, я питал её, но сейчас всё изменилось. Иногда мне кажется, что она проклинает... Но всё равно наутро мы проснулись в одной постели. Я не знаю, как назвать то выражение в её глазах, которое промелькнуло в первую секунду, когда она увидела меня. Но её глаза потемнели. Я больше не знаю, что мне думать. *** Я всё равно буду её защищать. Так я решил, когда мы снова выбрались за пределы деревни. Враждебная страна, огромное число врагов. Хината как всегда не торопится действовать - использует минимум чакры, будто боится, что её заметят. Мне приходится раскидать всех самому. Не сказать, что Хината не была такой с детства, но раньше никогда не прослеживалось в её взгляде желание поскорее закончить и уехать домой. Несколько противников скрылись в гуще леса, а она даже не потрудилась указать мне направление поиска. - Да что такое, Хината? Чем ты так занята, что ничего не замечаешь?! - на самом деле я хотел спросить, почему она не замечает меня. Я ведь был её солнцем, разве нет? - Я хочу, - спокойно говорит она, - стать главой клана. И пойти дальше. Всё это так твёрдо, с такой верой в глазах... А как же я? Ведь это было моей мечтой, стать Хокаге! Хината просто выдернула свою руку - на её коже проступил синяк, который, правда, тут же затянулся - наша чакра целебна. - Не привязывай меня к себе, - вот что она говорит. А разве это не она нас связала? *** Мы снова просыпаемся вместе. Это напоминает какой-то бредовый сон. Хината и я после последнего разговора, как мы можем быть вместе? Сегодня она встала, даже не глядя на меня - она учится на своих ошибках, даже не подаёт виду, что раньше что-то случилось и не показывает глаза, не показывает мне себя. У кого она научилась быть такой скрытной? Хината стоит у зеркала, расчёсывает волосы и поправляет одежду. Обычно она проводит куда меньше времени, прихорашиваясь, а сегодня к тому же неспокойна. Я уже жду, когда она уйдёт. И она уходит. Мы не видимся целый день. *** Темнота, ночь наконец-то наступила. Окна закрыты и можно забыть всё это безумие. Забыть, просто утонув в нём. Я засыпаю и, как будто под наркозом, всё чувствую, как занавески колышутся, как створка окна скрипит, хотя я всегда закрываю его на ночь. Потом перед лицом возникает лицо Хинаты, она нервничает, это видно по глазам - она щурится и кусает губы. Может это оттого, что мне хотелось её такой видеть? А не спокойной, как бывало в последние дни. Шприц, укол - это всё тоже галлюцинация или сон? Тогда почему наступает утро, я вижу серый солнечный свет, но всё никак не могу проснуться? Что-то вытягивает из меня силы. Становится холодно и как-то пусто, как будто жизнь уходит из меня по трубкам. Снова вижу лицо Хинаты - уже спокойное, почти умиротворённое. Она не дотрагивается до меня, держится на расстоянии от лица. Это так странно - я думал, что был самым близким ей человеком, но... Почему-то её синий цвет бледнеет, не сереет, но цвета как-то изменяются. Я даже протягиваю руку к её волосам - они блестят и становятся почти чёрными, а кожа, наоборот, белоснежной. День и ночь в ней одной, а по рукам течёт моя золотая чакра. Стена за её спиной какая-то странная... Когда я покупал банку с краской, там было написано "зелёная". - Так вот какого цвета трава... - стена темнеет, это происходит в моих глазах. Теперь я чувствую, как немеют руки... Что я думаю... думаю, как лихорадочно Хината оглянулась на стену, которую я назвал зелёной. Надолго ли хватит моей чакры, чтобы она осталась самой сильной в своём клане? С её желанием стать как все, с её желанием видеть цвета и чувствовать себя как обычный человек. Теперь я стал обычным, Хината... Я над ней насмехаюсь? Да... Да.