Кудрявый кролик

Радио в машине назойливо шипело, пока мама судорожно искала волну с нормальной музыкой, а не тупыми шутками или песнями которые не вызывали испанский стыд, видя «недовольное» лицо своего сына. Чонгук насупел нос, губы были поджаты, а длинные уши подергивались иногда. Причиной такого настроения был внезапный переезд в другой город прям перед началом учебного года. Слишком спонтанно и тревожно. *Две недели назад…* — Мам, давай не переезжать – дрожащий голос раздался эхом по помещению. Чонгук стоял в спальных штанах посередине комнаты. Всё его лицо было заплаканное. Это предательство. Женщина подошла к парню и приобняла его за плечи. –Нет, сынок. Я понимаю твоё состояние сейчас. С ним я тебя не оставлю... Да и суд всё уже решил — она сделала паузу и тяжело вздохнула, увидев слезы в глазах напротив. Конечно же он всё понимал, но маленькая надежда, что его отец не такой подонок ещё завалялась где-то в уголке сознания и заставляла верить в лучшее. Если бы он только знал все события… — Мой малыш, всё будет хорошо. Я тебя никогда не брошу и мы со всем справимся. — Обещаешь? — шмыгая носом говорил Чон. –Обещаю –улыбнулась она целуя сыночка в лоб. Мама Чона всегда старалась поддерживать его, но последнее время слишком многое навалилось на её сына. Разбирательства с разводом начались ещё год назад. Когда Чонгук узнал, что родители разводятся сбежал из дома и его не могли найти два дня. Только на раннее утро третьего дня его разыскали всего замерзшего и голодного. Как его вообще не забрали в участок? Остаётся загадкой. Благо в школу сообщать не стали, побоялись, что мальчику запишут это в личное дело, а потом ещё проблемы будут с поступлением. Отец перестал обращать внимание на Гуки уже давно. Как оказалось потом у него была так называемая гражданская жена и дочь которой уже был год. Миссис Чон приняла немедленное решение развестись, в тот же день когда узнала об этой ситуации. Развод был таким долгим потому, что отец Чона упрямился, врал суду при разделе имущества. Отказался от Чонгука сразу же когда началось расторжение брака оправдав это тем, что у него другой ребенок которому нужен свободный отец и все его внимание. Гуки естественно об этом не знал. Если бы знал, что его променяли как новый велосипед на старый, то не жалел бы его, не плакал бы по ночам и не скучал по нему. Чонгук был недоволен этой ситуацией с переездом только из-за своего друга, белой ласки — Пак Чимина. Он был единственный кто заступался за Чона даже когда его тоже били за это. Парень занимается боксом ещё с раннего детства и всегда успокаивал кролика, убирая слезы с его щек, что ему не впервой получать травмы и всё было и похуже чем сейчас. Они познакомились ещё в младших классах и стали лучшими друзьями. Вместе эти двое пережили и огонь и воду. Если бы госпожа Чон знала в каких передрягах они побывали и кто туда их затащил то точно бы не разрешила им общаться. Больше скажу она бы его на улицу не выпустила. Чимин всегда был опорой и поддержкой для Гуки, а Гуки был тем же самым для Пака. Они не просто лучшие друзья, а братья.Чону первому ласка признался, что его не привлекают девушки, а через несколько минут Пак с удивлением выслушивал от друга тоже самое и смотрел на него как вкопаный несколько секунд, а потом выпалил – Чонгук ...я от тебя такого не ожидал. Ты же так смотришь на них… Бля, нет просто я не ожидал, — и оба рассмеялись. У Гука же на плече парень плакал когда его чувства отвергли, а Чон гладил его по спине и говорил, что это не последний человек в его жизни, что нужно идти дальше и ещё много, много успокаивающих слов, которых говорят при неудачном признании лучшие друзья. Когда Чимину нравился кто-то не проходило и больше месяца появлялся ещё такой же «тот самый, которому я точно признаюсь». Ласка был просто влюбчивый, а потом начал разбираться в людях и анализировать их поведение. Если бы Пака не было, то он бы ушёл из этой школы давно и не возвращался туда больше никогда. Это был ад во плоти. Парень сам не понял когда началась эта ненависть к нему. Просто в один день он зашёл в класс и множество злых, осуждающих и хищных глаз смотрели на него. В воздухе висело напряжение и оно не уходило даже когда кролик занял своё месте за партой. У маленького мальчика тряслись колени от этого. В груди образовывался ком, постепенно сдавливая горло и не давая дышать нормально, а нижняя губа начинала дрожать. Он хотел плакать из-за непонятного тогда чувства. Чонгук ещё не знал, что и дальше в школе оно будет преследовать его постоянно. Потом когда его избивали в каком-то переулке один из обидчиков прокричал ему в ухо: Бракованный! Почему это слово? С ним что-то не так? Слезы было не остановить,а хриплые вздохи должны были быть словами, но не складывались воедино. Тогда это слово проносилось эхом в голове и звучало как будто и не ему адресованное. Всё это, как потом додумал Гук, происходило из-за того, что он был кудрявым кроликом при том, что не папа не мама таковыми не являлись. Дети найдут за что принизить другого если им будет это нужно. Как известно дети самые жестокие обидчики. Только прабабушка Чона была кудрявой крольчихой, но её на этом свете не было уже давно и доказать парень ничего не мог. Этим придуркам доказать что-то было просто невозможно. Никто из обидчиков не знал, что кролику нравятся парни, а то бы началась ещё большая травля. Хотя куда ещё больше? Гук никогда не встречался с парнями. Он вообще если честно никогда ни с кем не встречался. Но изгибы бёдер, шеи и торса он находил привлекательными и частенько залипал на старшеклассников в спортзале. Руки с длинными пальцами у парней особенно нравились ему, но таких в животном мире было немного. У самого Чона были среднестатистические руки и его это бесило. Может поэтому он никому не нравился? Девчонки бегали за спортсменами старшеклассниками. Конечно там были в большинстве сильные и красивые хищники, но и травоядные отличались в некоторых видах спорта. Команды по баскетболу были всегда в центре внимания и это было неудивительно. Никогда никого не волновало, что некоторые из них избивали одного низкого маленького кролика так как обычно это были какие-то неблагополучные ученики, до которых никому не было дело. Всё равно они никого не слушали и делали всё что хотели. Чонгук сел ближе к окну и открыл его. Утреннее солнце падало на его нос и щеки, а тёплый ветерок перебирал тёмные волосы. Сначала размышления завели его в довольно радостное русло и на лице появилась лёгкая улыбка. Чимин перешёл в новую школу в том же городе где они с мамой жили раньше. Там будут новые люди с другим отношением и Пак больше не будет страдать. Можно было выдохнуть спокойно. Чонгук вглядывался между листьев деревьев. Где-то на горизонте появлялись облака. Они были малозаметны, но почему-то взгляд всё равно задерживался на них. Мысли закручивались в клубок и находили неожиданные повороты событий в его голове. Чон старался не думать об отце, но что-то неприятное всё равно забиралось в его голову и лазило там медленно погружая парня в ненужные и тягучие раздумья. Тревога окутывала с головы до пят. Чонгук поморщился от этих ощущений и начал переодевать кольца с одного пальца на другой, игнорируя то что они скользят в руках из-за вспотевших ладоней. Пульс отдавался в висках и эхом разносился в голове, а пальцы начали ещё и мелко дрожать. Кролик аккуратно поднял руки к кудрявым ушкам, которые ещё не были скрыты под тёмным капюшоном и начал нежно гладить их. Мысли не покидали голову. Нужно опять «налаживать» контакты со сверстниками? Нет, Чонгук не хотел этого. Он боялся, что эти хищные глаза опять смогут впиться в его тело и оно получит новые шрамы и много боли. Мама и Чимин начнут беспокоиться снова. По их щекам снова побегут слезы. Бесконечные разговоры о том чтобы перевестись снова в другое место. Разговоры о том чтобы приехать и защитить друга, пожертвовав своей успеваемостью. Чонгук не хотел быть обузой для кого-то. Не хотел быть бракованным. Что его ждет дальше? Эта мысль была слишком ужасной для него. Хотелось просто надеется, что всё будет лучше чем в прошлом. С ним могут не разговаривать и не обращать внимания. Одиночество это не самое страшное для Чонгука. Главное чтобы он был в безопасности. Просто хотелось почувствовать себя живым в таком месте как школа хотя-бы на миг. Сдавливающее чувство в груди постепенно начало отступать. Дышать становилось легче, слезы не норовили сорваться из глаз и горько скатываться по щекам, а из груди не хотел вырваться всхлип, которым Гук не хотел беспокоить свою маму. — Нам долго ещё ехать? — тихо сказал парень, пытаясь не выдавать свой хриплый и сдавленный голос. — Нет, уже приехали — послышалось с водительского сиденья. На горизонте показались какие-то высокие здания.