Суть

Первый раз (первый раз после произошедшего) они встретились на кладбище; она была возле могил своих родителей, он — возле могил своих. Лью сразу заприметил еë, но по понятным причинам не стал подходить — ей явно было не до него, хотя в глубине души было бы любопытно узнать, как она относится к соседу сейчас: с ненавистью, как о напоминании о нëм, или с понимающим сочувствием? А впрочем, всё равно. Действительно всë равно, что она там думает, у него и своих тараканов полно, и пусть это прозвучит эгоистично и цинично, но больше всего в сложившейся ситуации ему жаль именно себя. Прошло пару недель после того, как они увиделись вновь. Лью очень плохо спит, можно сказать, вообще не спит — по крайней мере, ночью. А если и засыпает, то этот сон не восстанавливающий, а поверхностный и тревожный, полный кошмаров и разорванных улыбок. Это по-настоящему пугает и изматывает, Лью понимает, что становится каким-то параноиком, который шугается от каждого шороха и видит посторонних в темноте. Хотя, конечно, его главным страхом стали не какие-то «посторонние», а родной брат. Удивительно, но ночью он часто выходит на улицу. Звучит безумно, но, в казалось бы, более опасном и жутком пространстве он чувствует себя куда лучше, чем дома. Возможно, дело в том, что это место давно недавно перестало быть родным и уютным и вызывает лишь болезненные и рвотные ассоциации. Да, теперь он не один — непонятные дальние родственники, с которыми он, кажется, только сейчас познакомился, моментально приехали и взяли шефство над несчастным сиротой, но это не особо приободряет и помогает. Он всё ещё одинок и напуган — он уверен, что ничто и никогда не сможет заделать эту огромную дыру в его душе и сознании. Лью порывисто вздыхает и рефлекторно делает шаг в сторону. Джейн останавливается, внимательно глядя на него своими леденящими душу глазами. — Успокойся. Это я, — произносит она своим обычным голосом девочки-подростка. Этот привычный, приветливый голос той Джейн очень констатирует и даже не сочетается с тем, как она выглядит теперь, — каждый раз так пугаешься… Лью сглатывает и сухо откашливается. Они часто сталкиваются ночью на улице, и каждый раз Лью пугливо вздрагивает: в своём… одеянии Джейн похожа даже не на человека, смахивающего на куклу, а на куклу, смахивающего на человека. Каждый раз они проходят мимо друг друга, даже не поздоровавшись и не задержав взгляд на знакомце хотя бы на пару секунд. Лью, честно говоря, даже как-то жутковато подходить к ней… да и зачем? Эта девушка в парике и маске выглядит слишком уж отталкивающе и странно, она не похожа на ту соседку Джейн, с которой он был знаком. Слишком уж всё переменилось… слишком много ужасных вещей произошло. Быть может, им было бы полезно поговорить, но как начать столь сложный диалог? — Ох… извини. Просто испугался, когда увидел кого-то в переулке, — словно оправдываясь, отвечает Лью. Джейн склоняет голову, и этот пристальный взгляд, окаймленный пластмассой, настораживает. — Зачем тогда ходишь здесь? Тут довольно опасно… знаешь ли. Лью чувствует себя глупо и вжимает голову в плечи. — Немного неправильно выразился. Это эффект неожиданности… сработал. Серые глаза сужаются, и хоть остальной части лица не видно, но Лью догадывается и чувствует, что собеседница, должно быть, слабо улыбается. На самом деле хорошо, что её рта не видно — каждый раз, когда Лью видит улыбающегося человека, ему хочется кинуть в него кирпич. — А так ты ничего не боишься? — лукаво спрашивает она. Лью становится серьёзнее. Он чувствует, как на его плечи что-то упало. — Нечего терять тому, у кого ничего нет. Джейн застывает на секунду и, сморгнув, переводит взгляд в сторону. Такое ощущение, что теперь неловко ей. — Верно, — говорит она, — понимаю… Лью мнётся на месте и поправляет воротник. Нет, они ещё не готовы к такому разговору. Нужно сменить тему. — А ты что тут делаешь? — интересуется он, — гуляешь? Она хмыкает, глядя на собеседника из-под спадающих тёмных прядей. — Не могу ответить на твой вопрос. Но можешь считать, что гуляю. — Это что-то секретное? Не хочешь признаваться? — Если я скажу правду, то ты, наверное, снова испугаешься. Лью хмурится, скрещивая руки на груди. — Смеёшься надо мной? Я не пугливый. То, что произошло… я уже объяснил. Я просто вздрогнул от неожиданности. — Всë в порядке, — мотает головой Джейн, — люди часто шарахаются от меня. Это, должно быть, нормально. Лью замирает, и вместе с тем у него в горле застревает неприятный ком. Обычно в таких ситуациях говорят: «Неет, что ты, ты очень красивая, не обращай ни на кого внимания», но это такое очевидное лицемерие, что, кажется, абсолютно всем (и говорящему, и слушающему) понятно, что в нëм нет никакого смысла: Джейн очень умная и проницательная, так что лить сладкую патоку ей в уши бесполезно… пожалуй, это будет ещё более унизительно для неë. Лью хмыкает. — Это не нормально, — понизив голос, отвечает он, — то, что произошло… этого не должно было быть в принципе. Джейн молчит, и Лью становится не по себе от этой затянувшейся тишины. Он внезапно задумывается о том, как выглядит еë лицо под маской, и по спине проходит жуткий холодок. А ведь когда его только выписали из больницы, он думал, что это его лицо изуродованно… ну-ну. — Как ты живёшь теперь? — безэмоционально спрашивает она, и Лью поднимает голову. — Ну… ко мне родственники приехали, — неуверенно произносит он, не совсем уловив суть вопроса, — пока я с ними. Не знаю, может быть, уедем отсюда потом... Джейн понятливо кивает. — А… ты? — скорее из вежливости, чем из интереса спрашивает Лью. — Одна, — коротко отвечает Джейн, — тоже хотела бы уехать отсюда, да некуда… к тому же, тут ещё есть незаконченные дела. — Дела? — переспрашивает Лью, — у тебя же… м… ничего нет… Она складывает руки в замок, и он поджимает губы. — Я не буду произносить такие вещи вслух, но ты наверняка догадываешься, что я хочу сделать, — достаточно твёрдо говорит Джейн, — может быть, для тебя это будет безумно, но… — она осекается, словно ухватившись за какую-то мысль, — могу я… задать один вопрос? Предупреждаю, что он тебе не понравится. Лью удивлённо распахивает глаза и ему становится и любопытно, и стремновато. — Я готов. — Как ты относишься к Джеффу? — Боже, только не это, — в смысле… кто он для тебя теперь? Лью чувствует, что всë тело как будто сковало, и даже ночная прохлада начала пробирать до костей. — Брат..? Джейн молчит, неотрывно глядя на собеседника, словно так и не получила ответ на свой вопрос и ждёт чего-то ещё. — Ты наверняка злишься на него? Ненавидишь? — предполагает она. Лью ничего не говорит, чувствуя, как внутри что-то дрожит. — Возможно… Джейн расправляет плечи. — Ну вот, — шëпотом, словно для самой себя, произносит она, и эта фраза не несёт никакой смысловой нагрузки. Видимо, она просто подтверждает, что наконец услышала что хотела и довольна результатом. — Джейн… — его голос звучит надломленно, и она изумлённо округляет глаза, — мне так жаль. Это просто… жесть какая-то, — он поднимает взгляд, и она видит его мрачное лицо, переполненное и горечью, и злобой, и негодованием, и ещё миллиардом негативных эмоций, — как так вышло?.. Я, честно… до сих пор не верю… — Я тоже, — соглашается она и чувствует, как в груди становится тяжело-тяжело, будто груз, который она не надолго отцепила, снова с ней… на самом деле, она даже не отцепляла. Он просто показался немного легче на короткое время, — Джефф… просто урод. Во всех смыслах. Лью издаёт истерический смешок и за ним следует порывистый всхлип. Он выпрямляется, и, на удивление, не плачет, но выглядит крайне неважно и как-то… по-растерянному жалко. — Ты пытаешься найти его? — не унимается Джейн. Лью утирает нос. — Какой в этом смысл? Тот, кем он стал… это уже не человек. По крайней мере, явно не здравомыслящий, — объясняет Лью, — как бы печально это ни звучало, но у него два пути — либо смерть, либо психушка. Его должна искать полиция… а не я. Джейн сопит. — Ладно. Поняла тебя, — произносит она, — подумай ещё о том, что ты можешь сделать… чтобы подобное не повторилось, — добавляет она и разворачивается, — а мне пора. Будь осторожнее… а то мало ли кого ещё увидишь ночью. — Заходи как-нибудь, — на прощание говорит Лью, — мы будем рады тебе, — уходящая Джейн оборачивается и кивает головой, показывая, что услышала, — спокойной ночи… «А она неплоха, — говорит Салли, пока Лью глядит в спину удаляющейся фигуре, — порешительнее тебя». Лью мотает головой, пытаясь выгнать посторонний голос из своей головы и торопится домой. Одному на улице действительно страшновато.