Детка в клетке

      Утро комиссара Джеймса Гордона началось хорошо. Можно сказать, идеально. Ничего не предвещало беды. Барбара заботливо приготовила завтрак. Поэтому комиссар смог насладиться пережженным кофе вприкуску с тостами недельной свежести. Бабс даже разыскала для него в холодильнике банку с остатками засохшего джема.       За своим кофе Гордон почитал свежую прессу. Там тоже все было буднично и размеренно: Джокер сбежал из Аркхэма, Ядовитый Плющ заразила городской ботанический сад плотоядными растениями, Пингвин и Черная Маска устроили резню из-за передела сфер влияния, Киллер Крок съел чихуахуа и получил по голове сумочкой от ее хозяйки, после чего съел и хозяйку.       Ничего не предвещало беды. По дороге на службу, мучаясь от изжоги после джема, Джим размышлял, не является ли избиение Крока ридикюлем жестоким обращение с животными. И можно ли было привлечь даму к ответственности, не будь она съеденной. В пробке Гордона пару раз учтиво назвали козлом и довольно скромно подрезали, когда он перестраивался, чтобы заехать на парковку.       Ничего не предвещало беды… Пока Джима прямо на пороге участка не поймал Харви Буллок.       — Что случилось, Харв? — Джим определи коллегу вопросом, так как его вид говорил сам за себя.       — У нас ЧП, — коротко бросил офицер.       — Я в этом нисколько не сомневаюсь. Введи меня в курс дела.       — Тебе лучше увидеть это самому, — развел руками Буллок.       Харви привел Гордона в изолятор временного содержания. В отдельной камере с совершенно надменным лицом сидел младший сын миллиардера Брюса Уэйна Дамиан. Того самого эксцентричного и напыщенного Уэйна, который владел двумя третями градообразующих предприятий Готэма. Того самого Уэйна, который всегда расхаживал с бокалом шампанского, окруженный стаей эскортниц всех мастей и калибров. Тот самый Уэйн, который закатывал вечеринки на яхтах и в пентхаусах. Тот самый Уэйн, который спонсировал их участок, покупая снаряжение и обновляя автопарк.       — За что он здесь? — бросил Гордон.       — Парень хотел купить упаковку пива, а ему всего шестнадцать, — объяснил Буллок.       — Вышвырни его, — распорядился комиссар.       — Он пытался купить пиво в шестнадцать. Когда ему помешали, пацан вырубил охранника, всю группу задержания и половину группы спецназа, — объяснил Харви.       — Вышвырни его, — повторил Гордон.       — Я уже оформил пацана! — воскликнул офицер.       — Оформил?! Ты столько лет косячил с документами на задержанных, получал выговоры от начальства, лишался премии ради того, чтобы наконец составить бумаги в самый неподходящий момент?       Буллок беспомощно пожал плечами. Комиссар выудил из кармана трубку и сунул ее в зубы. Это был конец. Это был крах.       — Да в чем дело-то, Джим? Парень нарушил, парень за решеткой, пусть с ним разбираются инспекторы по делам несовершннолетних и судья.       — А с нами, Харв, разберутся адвокаты его папашки. Нас затаскают из-за это щенка по судам, Харв!       — Я вообще-то все слышу, — подал голос мажор. Его интонации сочились презрением и недовольством, в изумрудных глазах плескалось раздражение. — Советую проявить должное уважение. И прикажите своему подчиненному снять с меня наручники, — парень поднял руки демонстрируя браслеты. — А еще я хочу позвонить отцу. Сейчас.       Подросток вел себя, будто не был заперт в крошечной камере, а так, словно принимал назойливых бедных родственников. Комиссар раскурил трубку и глубоко затянулся. Ему понадобится самообладание в ближайшее время.       — Почему он в наручниках и отдельной камере? — спросил Джим.       — Его привезли в браслетах. Я не стал снимать. И не зря. Он закошмарил соседей.       Соседи — три воришки и один толкач с ужасом жались к противоположной стене камеры, хотя их с отпрыском Уэйна разделяла решетка. И, кажется, они не меньше Гордона мечтали, чтобы пацан убрался. Но из-за Буллока, который, возможно, впервые в жизни проявил бюрократическую ответственность, этому не суждено было сбыться.       — Ладно, Харви, иди, я разберусь с этим, — сдался судьбе Гордон. — Поднимусь в участок, возьму дело и позвоню отцу задержанного.       — Мне нужен адвокат! — гаркнул им в след парень.

***

      К несчастью Джеймса Гордона звонить никому не пришлось. Комиссара уже ждали в его кабинете. Брюс Уэйн собственной персоной с бокалом шампанского почти заинтересованно рассматривал грамоты Джима, развешанные по стенам. Его красиво уложенные волосы блестели на тусклом свету лампы. Костюм от Тома Форда идеально смотрелся на хорошей подтянутой фигуре. Рядом с миллиардером со скучающим и совершенно отрешенным видом стоял его очередной какой-то там по счету отпрыск. Он не походил на отца ни ростом, ни шириной плеч, ни массивностью подбородка. Лишь цветом глаз и волос, которые аккуратной волной спадали на бледноватое лицо с по-девичьи тонкими чертами. Отпрыск, был вооружен толстенной папкой. И он отреагировал на появление хозяина кабинета первым.       — Не могу пожелать вам доброго утра, комиссар, в связи с последними событиями. Меня зовут Тимоти Дрейк-Уэйн, я буду представлять интересы Уэйнов, — парень протянул руку и стиснул пальцы Городона в жестком рукопожатии.       Гордон охнул, он никак не ожидал такой силы от этого выскочки. А парень сдвинул с рабочего стола кипу уголовных дел, хлопнул на освободившееся место свою папку и раскрыл ее.       — Здравствуйте, — Уэйн тоже повернулся к Джиму и ослепил его голливудской улыбкой с высоты своего роста. — Вас ценят на службе, — он указал на грамоты шампанским, а затем пригубил его.       — Стараюсь, — коротко ответил Гордон.       — Послушайте, комиссар, — миллиардер панибратски стиснул полицейского за плечи одной рукой, с такой силищей ему надо было идти в группу быстрого реагирования, а не щеголять по приемам, — сколько будет стоить проживание у вас в камере в течение недели или двух со всеми удобствами для одного человека?       — Э-э-э-э… что? — Джим не поверил своим ушам.       — Не стесняйтесь, называйте цену, — подбодрил Уэйн, — я выпишу вам чек.       Из ступора Гордона вывел Тимоти Дрейк, он же Уэйн.       — Коррупционные схемы могут быть заманчивы, но они уголовно наказуемы. Вы же не хотите оказаться в собственном изоляторе, комиссар?       — Что? Какая коррупция? Это спонсорство! — вмешался старший Уэйн. — Мой адвокат не в себе. Он юн и еще не знает, что все можно решить деньгами!       — Я их всех засужу, всю полицию и всех охранников всех супермаркетов, — не унимался кровожадный адвокат с ангельским лицом.       Гордону захотелось хлебнуть виски. Или даже из бокала этого треклятого богача. Но он только сильнее затянулся.        А выскочка принялся выуживать из своей папки бумаги и шмякать их на стол       — Экспертиза показала, что охранник супермаркета был пьян и заступил на смену не соблюдая технику безопасности, — на столешницу лег документ с печатью. — Охранник не имеет права задерживать граждан и досматривать их, согласно закону штата. Это административное правонарушение, — на столешницу лег документ с печатью. — Следственно-оперативная группа действовала не правомерно, не представились, не показали удостоверения, — на столешницу лег документ с печатью.       — Ох, это на долго, — Уэйн плюхнулся в кресло комиссара и осушил половину своего бокала разом. — Можно разобраться так, чтоб мое шампанское не успело остыть?       — Погодите, полицейские не успели представиться, Дамиан напал на них. У троих сломаны ребра, у двоих — челюсть, — выдохнул Гордон.       — Вот заключение независимого эксперта, что они подскользнулись на мокром полу, — юный адвокат был невозмутим, на столешницу лег документ с печатью. — А еще на лицо жестокое обращение с детьми, превышение должностных полномочий и попытка получения взятки, — Тимоти выудил еще пять листов.       — Вы сами предлагали мне ее! — возмущенно воскликнул Гордон.       — Это инсинуации, ничего я вам не предлагал. Я всего лишь спросил, сколько будет стоить обеспечение комфортных условий, — изворотливый богач сверкнул бриллиантовой запонкой, махнув на полицейского рукой.       — Кстати, об условиях, я хочу видеть своего подзащитного! — потребовал Дрейк.       Это была реальная возможность избавиться от всех троих разом. Джим даже спорить не стал. Он решил не тратить время на комнату для свиданий, в нарушение всех правил отвел взбалмошных посетителей в изолятор.       Но искомого человека там уже не было. Прямо в стене камеры зияла аккуратная дыра с обуглившимся краями. Три воришки и толкач в один голос заорали, что они ничего не знают, ничего не слышали и вообще никого не видели.       — Какого черта? — выдохнул Джим.       — Мне жаль, что я потратил на этот балаган время, комиссар. Если вам были нужны деньги на ремонт помещений, могли послать запрос в мою компанию, а не устраивать этот фарс, — миллиардер запихал в нагрудный карман Гордона чек с шестью нулями.       — ЭТО! — неугомонный Дрейк ткнул своей проклятой папкой в сторону дыры. — НАРУШЕНИЕ САНИТАРНО-ЭПИДЕМИОЛОГИЧЕСКИХ НОРМ ШТАТА! Я засужу вас за нарушение прав заключенных!       — Да плевать на заключенных, у меня шампанское остыло. Вот, где трагедия! Поехали отсюда, откроем свежую бутылку, — Уэйн играючи взял своего предсавителя под мышку и зашагал прочь.       Гордон остался взирать на брешь в камере. Он решил, что возьмет отгул. Или даже два.

***

      — Ты переигрывал, — Брюс ослабил галстук-бабочку, когда они с Тимом оказались на улице. Маска взбалмошного прожигателя жизни мигом покинуло его лицо, взгляд заострился и снова стал отдавать сталью.       — Мы занимаемся этой ерундой уже в пятый раз, у меня кончаются идеи, — развел руками Дрейк.       — Дамиану пора перестать идти на поводу у Джейсона и покупать ему пиво.       — Тебе следует поговорить с ним об этом, Б., — посоветовал Красный Робин.       — Мне некогда. Джокер сбежал из Аркхема. Нужно его найти, — Уэйн зашагал к своему Бэнтли. — А ты отправляйся на совет директоров. Продави проект новой поликлиники в Восточном районе.       Дрейк тяжело вздохнул. Нужно было придумывать что-то еще для очередного раза, который обязательно произойдет. Тиму было искренне жаль Гордона, но больше — себя. Хотелось взять отгул. Вместо этого Тимоти Дрэйк-Уэйн отправился продавливать поликлинику.

***

      Джейсон курил в окно вторую «Лаки Страйк» и похлопывал по рулю в такт AC/DC, рвавшим динамики аудиосистемы забористым мотивом. Спорткар мерно гудел двигателем, пока мимо пролетали улицы Готэма.       — Почему так долго, Тодд? Я проторчал в участке три часа! — проворчал Дамиан с пассажирского сидения, на его иссиня-черных волосах все еще лежала цементная пыль.       — Я мастерил бомбу направленного действия. И нечего гундеть, ГМО, радуйся, что тебя вытащили из тюрячки, — ответил Джейсон. — А то уже хлебал бы баланду на пару с Загадочником в Бэль Рив.       — Кому как ни тебе разбираться в баланде. Кто вообще взрывает целую стену? Ты псих!       — Признайся, это было эффектно, — расплылся в улыбке Колпак.       — Ненавижу тебя, алкаш! Больше никогда не пойду за твоим поганым пойлом!       — Нехер было в один и тот же супермаркет соваться несколько раз. Чтобы подростка загребли за покупку бухла в Готэме, надо прямо постараться. И ты постарался.       — Где хочу, там и покупаю. Ты все равно должен мне утку по-пекински, — проворчал юный Уэйн.       — Я обещал приготовить ее за упаковку «Гиннеса». Но ты подогнал упаковку проблем. Я теперь Дрейку вагон кофе должен.       — Убогий участвовал в моем освобождении? — Дамиана перекосило от возмущения.       — Каждый раз, Мыш-малыш, каждый раз, — садистки гыгыкнул Тодд.       — Какой позор. Теперь мне придется сделать себе харакири. Но сначала я зарежу тебя и Дрейка!       — Нет, ты должен сделать себе утку по-пекински. И отвалить от меня с ней раз и навсегда.       — Не дождешься, Тодд. Я никогда не облегчу тебе жизнь… Хочешь научить меня готовить ее самостоятельно? — тон парня заметно сменился, хоть он и старался сохранить нотки презрения.       — Да, я уже закупил все необходимое, потому и задержался. Извини, что заставил ждать, мелкий.       — В качестве извинений от тебя я могу принять только маффины с корицей, — фыркнул Робин и отвернулся к окну.       — Будут тебе маффины, арестант, — уже совсем по-доброму улыбнулся Джейсон.