Под звездами августа

Натаниэль лежал на стареньком пледе, широко раскинув руки. Заходящее солнце подсвечивало кроны берез и воду из в шумной быстрой речушке неподалеку. Джейсон шлепал по мелководью, пытался поймать рыбу на ужин, но, судя по плеску и приглушенной ругани, у него ничего не получалось. Оранжевые лучи подсвечивали фигуру Джейсона, превращая того в сгусток света и тени, облизывали тело. Дружить с Джейсоном было классно, но целоваться с ним было еще лучше. Запросто делиться вещами, на пару флиртовать с девчонками, подшучивать над Анитой, заниматься в зале, смотреть сериалы. И бегать. Не только в парке по утрам, но и по лесу в полнолуние. Особенно в полнолуние. Джейсон дотопал до пледа и сел рядом, прямо в нагретую за день траву. От него пахло рекой, хвоей и раздраженным мокрым волком. — Дурацкая рыба, — проворчал Джейсон. — Вот и оставь ее в покое, — сказал Натаниэль, — у нас еще мясо в холодильнике. — Я, может, хотел похвастаться, какой я умелый рыболов, — буркнул Джейсон. — На меня впечатление произвести? — Натаниэль хмыкнул. — Я впечатлен. — Ну, конечно, — Джейсон навис над ним, ухмыляясь, — врешь ты все. С его мокрых волос еще стекала вода, и Натаниэль подвинулся, чтобы на него не капало. Джейсон фыркнул, мгновенно оказался сверху, победно поцеловал в губы, у которых всегда почему-то был вкус ванили. Натаниэль ответил на поцелуй, обнял за талию, сверкнул глазами — и вот уже Джейсон лежит под ним, улыбаясь. Натаниэль сложил руки на груди Джейсона, устроил на них подбородок. Подул ветер, всполошив ветки берез. На миг угасающий вечерний свет и сумеречные тени обрисовали их тела причудливым узором. Джейсон обнял его за плечи, потерся носом о висок. — Я чую оленей километрах в тридцати отсюда, — сказал негромко, чтобы не разрушить очарование момента. Натаниэль кивнул. — Ох, и повеселимся ночью. Натаниэль снова кивнул и вовлек его в очередной поцелуй. Джейсон отвечал охотно, притирался всем телом. Где-то в небе собиралась выйти на свой обычный маршрут невидимая пока луна, и ее зов зудел под кожей. Натаниэль сдался первым. Скатился с Джейсона, отошел к деревьям. Тело почти уже не слушалось, так что раздевался он в спешке, едва не разрывая на себе вещи. Солнце село, напоследок окрасив речку в золото и багрянец. Натаниэль выпрямился, напряженный, готовый к обращению. Бросил быстрый взгляд на Джейсона. Здесь не было Аниты или Мики, чтобы принять часть боли от превращения на себя. Но через них Натаниэль и Джейсон были связаны. Они уже так делали — делились своей болью друг с другом. Правда, тогда с ними была Анита и она помогла не потеряться в чужих страданиях, застряв в бесконечном круге боли. Натаниэль вздохнул, опустился на землю. До восхода луны было еще несколько часов, но, благодаря силе стаи, оборотни могли перекинуться в звериную форму, не дожидаясь его. На очередном вдохе Натаниэль почувствовал, как зуд под кожей становится совершенно невыносимым и отпустил свою силу. Волна энергии прошла сквозь его тело, выворачивая и выкручивая кости. Мышцы рвались и перестраивались, Натаниэль глухо рычал, не давая себе забыться. Стало легче, когда Джейсон забрал часть боли. Трансформация закончилась, парда выгнуло дугой и из спины брызнула прозрачная жидкость. Крупная черная пантера упала на бок, тяжело дыша. Джейсон оказался рядом, ткнулся лбом в горячее бархатистое плечо. Натаниэль постарался сосредоточиться и помочь другу. Хотя под закрытыми веками еще плавали цветные пятна и сердце гулко билось в груди, а человеческий разум постепенно уступал место звериному. Натаниэль справился гораздо лучше: обращаясь, Джейсон почти не почувствовал боли. Когда Натаниэль открыл глаза, серебристо-серый волк лизнул его в нос и припал на передние лапы, приглашая поиграть. Пантера поднялась, отряхнулась и толкнула волка в бок головой. Джейсон тявкнул, крутанулся и принюхался. Натаниэль тоже их слышал. Стадо оленей ниже по течению реки. Джейсон запрокинул морду, втягивая носом запах добычи, и побежал вперед. Натаниэль последовал за ним, почти сливаясь с ночными тенями. Они подобрались к лежбищу через полчаса неспешного бега. Ветра почти не было, птицы, которые могли бы предупредить оленей, спали. Высоко в ветвях ели ухала сова. Совсем рядом, под корнями березы, пыхтел ежик, выбираясь на ночную охоту. Натаниэль принюхался. В стаде было несколько больных животных, были и старые, от них пахло временем и обреченностью. Джейсон скрылся в кустах, Натаниэль припал к земле, готовясь к прыжку. Схема давно было отработана до автоматизма: Джейсон поднимал стадо, пугая оленей. Сильные и быстрые уходили за вожаком. Оставались слабые, раненые и больные. Они плохо ориентировались, часто просто не понимая, что происходит. Пока вервольф гнал основную группу дальше в лес, пард отделял самых слабых и направлял к реке. Олени спотыкались о камни и падали. Натаниэль не очень любил воду, как и все кошки, но приходилось терпеть. Зато в следующий раз Джейсон отдавал ему право гнать оленей в лес, пока сам возился в реке. Вот и в этот раз все пошло четко по плану. Джейсон выскочил из кустов прямо перед спящими оленихами и зарычал. Начался переполох, животные метались по поляне, разбегались в разные стороны. Джейсон крутился между ними, ловко уворачиваясь от острых копыт, рычал и кусал за ноги, направляя в нужную ему сторону. Старая подслеповатая олениха неловко оступилась и упала в траву. Ее попытались защитить, но Джейсон ловко отогнал других животных и грозно завыл в спины убегающему стаду. Где-то далеко отозвались другие волки, но Натаниэля это не волновало. На земле, тяжело дыша, лежала добыча. От нее пахло страхом и едой. Этот коктейль ароматов заставлял шерсть на загривке вставать дыбом. Оскалившись, пантера бросилась вперед, вцепилась зубами оленихе в горло. Джейсон возник рядом, принялся рвать жесткую шкуру. Волку в одиночку не перекусить крупную шею оленя, так что он и не пытался, оставив все Натаниэлю. Олениха пыталась отбиваться, слабо брыкалась, норовя зацепить копытом, но Джейсон уходил от ударов. Бешеное биение сердца животного становилось все медленнее, пока не затихло совсем, оставшись где-то на клыках Натаниэля. Отпустив олениху, пард обошел ее и пристроился у груди. Он вырвал кусок шкуры, сплюнул на землю, открывая доступ к самому лакомому мясу. По праву добывшего, его очередь была первой. И пард насладился ей, выгрызая самые вкусные куски, хрустя костями и перегрызая жилы. Жесткое старое мясо поддавалось с трудом, приходилось придерживать тушу лапой. Сладкая горячая кровь капала на землю, но Джейсон не давал ей впитаться, тут же слизывая. Пард потянул в стороны ребра, раскрывая грудную клетку, вырвал сердце. Еще теплое, оно осело в пасти приятным послевкусием. Наевшись, он отошел к реке, уступив место Джейсону. Пока Натаниэль пил воду, вервольф с довольным рычанием лакомился олениной. Благородные кошки такого себе не позволяли, конечно же. Джейсон, будто почувствовав его презрение, быстренько напился и бросился на парда, сбив с лап. Они покатились по земле, вымазывая друг друга в грязи и чужой крови. Они дурачились, пока луна над лесом не докатилась до середины черного бархатного неба, усыпанного яркими августовскими звездами. Натаниэль отпихнул Джейсона, встряхнулся, вернулся к оленихе. Ухватив ее за горло, он подтащил добычу к ближайшему дереву и устроил в самой надежной развилке. Он уже готовился устроиться на ночлег здесь же, на большой ветке, но Джейсон жалобно тявкнул снизу. Натаниэль посмотрел на него. У вервольфа был самый грустный взгляд в мире, он вилял хвостом так, что тот грозил вот-вот отвалиться. Натаниэль оскалился и спрыгнул на землю. Джейсон радостно бросился к другу, лизнул в нос. Натаниэль вздохнул и устроился под деревом, обняв Джейсона лапами. Тот немного повозился, устраиваясь удобнее, но в итоге успокоился и уснул. Натаниэль лизнул его загривок, пробуя на вкус сегодняшнюю ночь. У ночи был вкус крови, речного песка и надвигающейся осени. Натаниэль зарылся носом в шерсть на затылке Джейсона, закрыл глаза. Утром они, возможно, пожалеют о том, что слишком уж поддались внутреннему зверю. Но это будет утром. А пока можно дремать, чутко прислушиваясь к ночному лесу.