Схороните ее, где, пророча рассвет,
Луч закатный блеснет из-за моря,
Словно остров родимый пошлет ей привет —
Край любви ее, счастья и горя.
Она никогда больше не увидит родного края. Не услышит мерный рокот моря, шелест волн на прибрежных песках, крика чаек над высокими скалами, кольцом ограждающих Узушио. Потому что клана Узумаки больше нет. Нет больше мастеров печатей… Осознание приходит медленно, чужой голос доносится словно сквозь слой плотной ваты. У неё больше нет дома… В сердце словно прорастает комок ледяных игл, впивающихся всё глубже с каждым ударом, чрезмерно громко отдающимся в голове. Родители, друзья, старенький сенсей, учивший её основам фуиндзюцу и… и Акира. Она больше никогда не увидит никого из них. Никогда. Какое странное слово. Кто только его придумал? Бегают вокруг, что-то говорят, сунули зачем-то стакан с водой в руки… Зачем? Всё бессмысленно, Узушио больше нет.. Нет.Нет. Нет! Это ложь! Ложь! Стакан летит в стену, с дребезгом разбиваясь на куски, как и весь её мир. Вы всё врёте!***
Кушина с тоской смотрит в спины клановым детям, на одежде которых гордо горит знак принадлежности. Они дети кланов, живых кланов. Символ Узушиогакуре носит добрая половина шиноби деревни, но что толку? Это место её тюрьма, а не дом. Для всех них, она скорее демон, чем человек. И уж точно не часть семьи. Семья… Какое прекрасное слово. Самое ужасное, то, во что она до последнего не хотела верить, не могла принять — смерть Акиры. Её Акиры. Воин своего народа, он погиб один из первых. Кушина не перестаёт видеть в кошмарах фиалковые глаза, безжизненно пустые, алые волосы, разметавшиеся в луже крови. Эти видения не покидают её и наяву. Призраки прошлого постоянно стоят перед глазами, не давая покоя, не оставляя её и днём, и ночью, раздирая сердце в клочья. Всё, что ей остаётся — кулон с символом клана, подаренный перед отбытием в Конохогакуре, и воспоминания о редких встречах. Кушина всем сердцем хочет уйти к Акире, к семье, к своему народу, но не может. Ей доверили важную миссию — сдерживать Кьюби. Кушина почти ненавидит проклятую тварь, мешающую ей воссоединится с родными, но топит свою ярость глубоко в себе, не смея показывать свои чувства, не давая лису повода для насмешек. В деревне нет других кандидатов в джинчурики. Да и не может она так просто скинуть свою ношу на кого-то другого. В конце концов, это была последняя воля её клана. И это только её миссия.***
Спустя год, мучительно долгий год, полный непрекращающихся видений наяву и во сне, к Кушине пришла идея. Ей нужен ребёнок. Её дитя, которому она передаст свои знания и свою миссию. Узумаки по крови, которому хватит силы и духа сдерживать Кьюби. Но, даттебанэ, все мужчины деревни давно обходят её стороной, жалкие трусы! Кроме одного… Да, забавный тихий мальчишка, которого она при первой встрече приняла за девчонку из-за слишком смазливой мордашки, вырос в сильного шиноби. И вроде… Вроде она всё также нравится ему, если судить по редким нежным взглядам. Как его, кажется, Минато?. Неплохой вариант. Хотя бы потому, что единственный приемлемый для неё. Минато бесклановый, связавшись с ним, она не попадёт ни под чье влияние, не станет пешкой в чужих руках. Да, надо будет подойти к нему завтра, нет смысла откладывать надолго. Надеяться, что он сделает первый шаг бесполезно, побоится.***
Когда Кушина лежит на холодной земле, медленно истекая кровью, она плачет вовсе не от боли или горя, нет. Тихие слёзы льются от счастья. Она скоро увидится со своей семьей. Настоящей семьей. Всё закончилось. Кушине, конечно, немного жаль оставлять ребёнка, хотелось передать ему все её знания, знания их народа. Но… Уж как получилось, так получилось. Кушина спокойно закрывает глаза, не пытаясь удержаться в сознании, которое начинает плавно гаснуть, уводя её куда-то далко-далеко… Туда, где её уже давно ждут.***
Босые ступни приятно холодит мокрый песок, тихо поскрипывающий с каждым шагом. Налетающий порывами мягкий ветер, доносящий запах моря, легко играет с алыми прядями, словно гладит по голове, приветствуя. Звонкие крики чаек разносятся далеко, эхом отражаясь от скал. Вот уже впереди она видит расселину, за которой скрыт проход внутрь острова. Там стоит человек. Его рыжие волосы отблескивают в рассветных лучах. Кушина крепко сжимает в руке спиральный кулон и идёт быстрее, вскоре переходя на бег. Над Узушио, плывущем в туманной дымке, занимается рассвет.