Медовый ликёр

Техно знает, что он приедет. И вовсе не потому, что он в курсе того пусть и не громкого, но слишком явного скандала, тревожные звоночки не замечать было трудно. Не потому, что ему в пятом часу утра позвонил уставший, едва не рыдающий Сапнап, почти безэмоционально сообщивший, что Дрим ушёл из дома и не берёт трубку, и попросил Техно дать знать, если он что-то выяснит. Техноблейд сбросил звонок без лишних комментариев и расспросов: Нику предстояло обзвонить ещё огромное количество народу, и мужчина это отлично понимал. Он открывает дверь спустя несколько дней после того звонка (проведённых в полном ожидании) и встречается взглядом с абсолютно пустыми блеклыми глазами. Дрим мгновенно опускает голову, пряча лицо за чёлкой, и, не спрашивая, заходит внутрь. И Техно позволяет ему это сделать. Молча отводит внезапного гостя на кухню и наливает в первую попавшуюся посуду бренди. Смотрит, может, слишком пристально за тем, как глоток за глотком алкоголь исчезает в истерзанном организме. Может, обращает лишнее внимание на мешки под глазами и дрожание рук, но не комментирует это. Пьёт сам, не обращая внимание на неловкие попытки завязать светский разговор и на умоляющий взгляд с надеждой, что Техно не будет жестокой сукой и поддержит попытку притвориться, что ничего не происходит. Но, увы, Техно будет. Ему не нужны эти пустые разговоры и натянутые улыбки, от которых не будет никакого смысла, он морщится на каждую неуверенную бессвязную шутку, и смотрит, смотрит, смотрит бесконечно устало и упёрто. Он не ради этого дерьма ждал отчаянного придурка из Флориды. Ему нужна откровенность и он её получит. Когда Дрим сдаётся и ломается, Техноблейд чувствует что-то напоминающее удовлетворение. Когда Дрим начинает плакать, Техноблейд не прерывает его, не вставляет ни слова, не пытается ни утешить, ни поддержать. Просто ждёт. Нет, он, конечно, мог бы начать играть в моралфага, рассуждать о правильности их поступков, анализировать ситуацию, обвинять и прощать, он мог бы пытаться возражать на каждое «эгоистичный ублюдок», посвящённое Дримом себе же (Техно догадывается, что когда-то эта фраза, повторяемая сейчас бесконечное множество раз, звучала изо рта Джорджа, и он, на удивление, не чувствует по этому поводу почти ничего). Но он этого не сделает. Лишняя трата времени и сил, которая не имеет никакого смысла. Дриму рано или поздно надоест рыдать, и он успокоится. И это происходит. Несколько минут парень сидит за кухонным столом, безвольно положив на него руки, пока его лицо больше всего напоминает пожëванную собакой тряпку, прежде чем внезапно говорит, что хочет посмотреть на ебаное море. И они, блять, идут не один десяток километров по американской жаре и солнцепёку с бутылками алкашки, чтобы зарëванный, переживший разрыв идиот с суицидальными замашками посмотрел на трижды ебаную солëную воду. Наверное, это одно из наихудших решений Техно за последние дни — позволить нестабильному пьяному социопату приближаться к чему-то такому, как океан. Однако, хочет Дрим романтично выжрать несколько бутылок ликёра на песке или утопиться — Техноблейду без разницы. Он, как истинный друг, поможет ему и с тем, и с тем. Они не успевают на закат. Это очевидно, ведь мы не в одной из тех отвратительно сопливых историй, начинающихся со скандалов и заканчивающихся еблей в лучах дьявольски восхитительного закатного солнца. Всё чуть более прозаично. Они едва не кубарем спускаются к морю, цепляя в обувь тонны песка, когда от солнца на горизонте остаётся только красноватая полосочка. Дрим, не сбавляя оборотов, идёт дальше, к лижущим песок волнам, заходит в океан по колено, игнорируя мгновенно намокшие джинсы… …И, сука, падает. Воды едва до бедра, а этот кусок говна тонет. Не позволяя себе жалеть, Техно жертвует собственной сухой одеждой и идёт на помощь. Особо не церемонится — просто вытаскивает за шиворот из воды и тащит за собой к берегу, пока их раз за разом накрывает волнами. Бросая насквозь мокрого парня на песок и, не менее промокший, плюхаясь рядом, мужчина пытается задушить в себе ядовитое сожаление, что не бросил Дрима в океане. Логический итог всего произошедшего — они, мокрые с головы до ног (хочется сказать огромное спасибо Дриму, но у Техноблейда нет сил), в песке, сидят на берегу в полном молчании и смотрят на воду. Волны, которые безжалостно накрывали их, мирно лижут песок, едва вспениваясь. На небе ни звезды, зато впервые за весь день разгорячённой мокрой кожи касается прохладный ветерок с океана. От этого не легче — тело пробирает дрожь, однако Техно рад, что страдает не один он. — Ты предупреждал кого-нибудь, что ты у меня? — спрашивает мужчина, морщась от того, как отвратительно громко и инородно звучит его голос посреди тишины. — Нет. А ты? — отрывисто спрашивает Дрим, не поворачивая лица к своей вынужденной няньке, занятый тем, что рисует непонятные узоры на песке. Его голос звучит практически нормально, и не скажешь, что пару часов назад он рыдал за кухонным столом. — Я тоже. Наверное, за них волнуются. Наверное, на телефон, благополучно оставленный дома, пришла уже не одна сотня уведомлений. У Дрима, мужчина уверен, их и того больше. Во всяком случае, не ебëт. Сейчас не ебëт. Техноблейд с хлопком откупоривает бутылку и делает первые несколько жадных глотков. Согретый на жаре, невероятно яркий и сладкий, алкоголь обжигает горло, дерёт его и заставляет морщиться. Он не наслаждается вкусовыми качествами, у него абсолютно другая цель — опьянеть ещё сильнее и согреться. Мужчина не замечает, когда бутылка выскальзывает из рук. Слишком поздно понимает, что Дрим тоже пьёт. Плевать. Хуже не будет. Уже нет. Техно наконец-то расслабляется, на периферии сознания понимая, что в стельку пьян. В голове приятный шум, вторящий шуму прибоя, в груди начинает разрастаться тепло, которое рано или поздно перекинется на замёрзшие конечности, а рядом с ним сидит и пристально смотрит самый красивый ебанутый парень на свете. Стоп. Техноблейд поворачивает голову и во второй раз за этот день смотрит парню прямо в глаза. В этот раз Дрим не отводит взгляд. В этот раз кроме отчаяния в зрачках читается лихорадочная уверенность. В этот раз радужка блестит ядовито-зелёным, глаза будто светятся в сумерках, мерцают, как два изумруда, никакая луна не нужна. Мужчина чувствует, как дёргается его кадык, пока он наблюдает, как парень слишком по-блядски обхватывает губами горлышко, как из уголка рта по подбородку и шее катится янтарная капля, как неестественно ярко горят его щёки. Дрим делает ещё пару глотков, прежде чем убрать бутылку в сторону, и Техно понимает всё слишком быстро. — Не делай того, о чëм будешь потом жалеть, — хмыкает мужчина, невольно зацикливая взгляд на пухлых после истерики мокрых губах напротив. Старается не смотреть в глаза — там слишком много всего, и Техно недостаточно пьян, чтобы выдержать хотя бы один взгляд. — Плевать. Я слишком пьян, чтобы жалеть. Позволь мне, позволь, хотя бы на одни ёбаные сутки, прошу… — дрожащий голос затихает по мере того, как явственнее Техно чувствует чужое горячее дыхание на своём лице. Техноблейд был не из тех, кто привык отказывать. То, как их губы сталкиваются, ощущается абсолютно греховно. Послевкусие, которое Техно игнорировал, ибо старался напиться, наконец настигло его вместе с чужим языком. Мёд и какие-то пряности, и это даже приятно, потому что яркий вкус не обжигает рецепторы, а ласкает, нежно и тепло, как это делает сам мужчина, пересаживая парня себе на колени. Тонкие пальцы до боли сжимают неровно прокрашенные в розовый пряди, а очки теряются где-то на песке. Техноблейд ощутимо не поспевает за темпом, задаваемым нетерпеливым, требовательным партнёром, — по его части больше холить и лелеять, чем отдаваться бездумной страсти с головой. Он не хочет думать о правильности или неправильности происходящего. Он не хочет думать, что за этим нетерпением и страстью не стоит ничего. Он не хочет думать, что после этой ночи Дрим вернётся во Флориду, под крыло вечно опекающего Сапнапа, будет переживать этот разрыв так, как и должен был изначально, без этой идиотской затеи приехать к Техно. Не хочет и не будет. Ему плевать, он имеет право быть эгоистом и брать от ослабшего парня то, что хочет. То, что ему, блять, и положено. Дрим не может усидеть на месте. Постоянно подрывается, ёрзает на коленях, цепляется руками то за плечи, то за волосы, пытается добиться максимального контакта. Его сдерживает крепкая хватка Техноблейда на бёдрах, и он скулит и фыркает в поцелуй, ведя себя абсолютно несдержанно. Наверное, он впервые в роли ведомого, поэтому ему так непривычно, непонятно, странно подчиняться, а не подчинять. Вероятно, он впервые чувствует себя чуть меньше, чуть слабее, чуть младше, а не наоборот. Техно это явно забавляет и раскрепощает. Когда они отрываются друг от друга, не могут отвести взгляд. Из-за отсутствия очков зрение заметно ухудшается, фон затуманивается, но это идёт только на пользу — это позволяет сконцентрироваться на главном. — Нам стоит вернуться, если ты хочешь… — Плевать. Можешь трахнуть меня прямо на этом пляже, — бесцеремонно перебивает парень, завлекая мужчину в очередной несдержанный дикий поцелуй со вкусом мёда и пряностей. И Техно позволяет ему это сделать. Дрим впервые ощущает то, что и должен был чувствовать все эти два года его блядских отношений. И он старается не обременять себя мыслями о том, что, наверное, не особо правильно пользоваться человеком, который в тебя влюблён.