Запах лаванды

      Это был жаркий, солнечный июль. Солнце только вставало, а в поле, ещё мокрое от чистой утренней росы, уже бежало двое: юноша и девушка. Такие молодые и счастливые, влюблённые. По полю разливался юный девичий смех, так похожий на звон колокольчиков, что росли в этом самом поле.       — Не догонишь! — кричит девушка, чьи светлые серые волосы, почти серебряные, собранные в неаккуратный, сделанный явно наспех, пучок, разлетаются по направлению тёплого летнего ветерка. Одна улыбка этих тонких бледных губ, улыбка добрая, ласковая, может заставить растаять даже самое холодное, самое чёрствое сердце. Это случилось и с сердцем бегущего за ней юноши.       Казалось, не так давно он только выпускался из военного училища. Ах, какой же это тогда был другой человек! Как его изменила любовь! До знакомства с любимой ему не были интересны радости жизни: ни прогулки с девушками и друзьями, ни посещение театров или музеев, ни азартные игры, ни шумные гуляния — ничего. Ничто подобное не могло привлечь внимание этого человека.Только учёба, в последствии работа, и тяжёлые книги, которые он читал и то исключительно ради знаний, а не из интереса — только это имело место в его жизни. И лишь встретив её — лучик света в этой несчастной, вечно покрыто облаками, серой, нищей стране, ангела, чьи серые глаза сверкают невинностью и добротой, он смог ощутить все прелести жизни. Его сердце, каменное, бесчувственное, впервые почувствовало. Он изменился. Он начал замечать происходящее вокруг, радоваться каждому новому дню в ожидании новой ночной встречи со своей милой подругой.       И вот, спустя 2 года он, счастливый, влюблённый по уши, бежит за ней — любовью всей его жизни. Бежит, а сердце стучит как барабан во время построения: "Бум-бум-бум". Кажется, что если он сейчас не догонит её — смысл его жизни, то она исчезнет. Исчезнет в этом прекрасном, золотом на заре поле и свете золотого, восходящего солнца, так и режущем глаз, будто пытаясь не позволить молодому офицеру догнать деву его жизни. Её широкие, такие детские своей наивностью глаза, тонкие, изящные руки и ноги, осиная талия, длинные светлые ресницы, которые так обворожительно переливались при лунном свете их ночных прогулок — всё привлекало его. Он любит её за всё. За доброту, милость, спокойный нрав, грациозность, за её человечность, ум — за всё!       Вот и конец поля. Перед молодыми предстаёт берег реки с огромной столетней ивой, ветви которой так печально склонились к воде, как бы пытаясь дотянуться до заветной жидкости, чтобы утолить жажду, но увы: длина не позволяет добраться до блестящей поверхности.       Девушка бежит к иве, с желанием забраться на самую высокую ветвь и уже оттуда дразнить своего друга сердца. Оставалось пробежать всего метров 100, как внезапно молодая дева почувствовала, как кто-то ухватил её за руку и весело-нежно прошептал на ухо: "Поймал".       Недалеко от ивы находится маленький овражек, в котором растут прекрасные пучки лаванды, постепенно идущие вверх по противоположной стороне овражка. В воздухе блеснуло лезвие ножа и букет из 7 цветков, ароматных и ярких, мигом был преподнесён красавице. Девушка с явным смущением и удовольствием берёт пучок фиолетовых цветов, приподносит к лицу и закрывает глаза. Острый, чуть вздёрнутый носик её чувствует этот прекрасный, нежный аромат и тонкие губы сами расплываются в улыбке блаженства.       — Какой приятный запах.       Прошло уже много лет. Удивительно, но за это время ничего не поменялось: всё то же поле, та же река, та же ива, тот же берег реки, тот же овражек с лавандой. Однако, это место уже давно никто не посещает. Никто, кроме одного человека. Мужчина лет пятидесяти шести приходит сюда каждый июль на рассвете, чтобы, сев на ветвь старого дерева, полюбоваться видами, которые заставляют чувствовать что-то тёплое, даже горячее в сердце, сжимая его и вызывая резкую боль в глазах — выступают слёзы. Просидев так часа два, мужчина встаёт, подходит к овражку и медленно, бережно, будто боясь повредить что-то важное, срезает ровно 7 цветков лаванды и уходит.       Уже день. Слышен звон колоколов белоснежных церквей с куполами из серебра. Каждая церковь — своеобразный архитектурный шедевр. Симметрия и точность, с которой выполнены все узоры и башни, а также цветовая гамма придают церквям величественный вид и цепляют глаз проходящих. Налюбовавшись вдоволь, проходящий решает продолжить путь, но уже тут его внимание привлекает другое. Кладбище. Кладбище при церкви. Чёрные, мраморные могильные плиты, несущие в себе информацию, кто когда и сколько жил и напоминающие, что всё имеет конец, мол, посмотри, скоро на их месте очутишься и ты. Почти все плиты пустуют, люди забывают про умерших или считают ненужным ходить навещать тех, кого уже нет в живых, а если на плитах и лежат какие-то цветы, то уже сгнившие, почерневшие, ставшие домом для многих букашек. Мужчина подходит к одной из плит и кладёт букет из 7 цветков лаванды на неё.       — Этот запах для тебя, Лин.