С днем рождения, Гермиона Грейнджер!

— Сейчас шесть часов вечера. Куда ты меня ведёшь? — спросила Гермиона. Или потребовала.Кормаку нравилось думать, что это было больше требованием, нежели вопросом. Кормак ухмыльнулся ей через плечо и потянул ее за собой. — В последнее время ты была так напряжена из-за работы. И я придумал идеальный план, как тебя расслабить. — Мне не надо расслабляться. Мне нужно поужинать, а затем лечь спать. Она остановилась и подозрительно посмотрела на предмет в его руках. — А зачем ты взял корзину? — Это сюрприз. — Разве мы не могли поехать на машине? — устало спросила она. У нее действительно болели ноги. Никто не говорил, что работать на британского премьер-министра легко. Она постоянно была в движении и не могла вспомнить, когда у нее был перерыв в течение дня.  — Что в этом веселого? — Кормак небрежно бросил.  — Если я не сяду в ближайшее время, я убью тебя, — пригрозила Гермиона. И это была угроза, которую она доведёт до конца. Парень или не парень, Кормак не имел права удерживать ее от хорошего удобного сиденья или, может быть, даже от кровати. Да, кровать звучала очень хорошо. Кормак усмехнулся. Он продолжил тащить ее по знакомому маршруту, и они оказались в городском парке. Гермиона моргнула, сбитая с толку тем, почему они здесь, но промолчала. Она знала, что если спросит, Кормак ей не ответит. Ему было веселее заставлять ее ждать ответов, потому что она любила все знать сразу. Для него это была игра. Смотреть, как долго он сможет заставить ее ждать, пока она не взорвется. Они прошли через парк. Кормак больше не тянул ее с тех пор, как она наконец перестала ему сопротивляться; вместо этого они шли бок о бок, держась за руки. Они добрались до красивого места под большим деревом, откуда открывался вид на закат. — Кормак? — спросила она, надеясь наконец получить ответ. Он ухмыльнулся ей. Он отпустил ее руку, поставил корзину на землю, открыл ее и вытащил светло-зелёный плед. Он аккуратно расстелил его на земле. Выполнив свою задачу, он повернулся к ней. — Помнишь наш вчерашний разговор? Мы говорили о наших первых разах, но мы также говорили о вещах, которых никогда раньше не делали. Она медленно кивнула. — Ну, ты сказала, что никогда не устраивала пикник в парке. И я думаю, что это позор. Каждый должен испытать радость от насекомых и зудящей травы во время пикника хотя бы раз. — Пикник и был секретом? — недоверчиво спросила она. — Ты бы согласилась приехать, если бы я просто попросил тебя устроить со мной пикник? Она собиралась сказать «да», но остановила себя и серьезно задумалась. Она бы подумала, что это милая идея, а Кормак мил, что решился на это, но в то же время она, вероятно, отложила бы это и продолжала бы откладывать, все время говоря Кормаку, что они сделают это, когда она будет свободна, не так занята. И незанятость, вероятно, никогда не наступит. — Возможно, нет, — смущенно призналась она наконец. Он ткнул ее в нос указательным пальцем. — Точно. Отсюда и такая таинственность. — Кормак, это здорово, но я очень устала. Он обхватил ее щеку. — Ты слишком устала, чтобы есть? Когда она промолчала, он сказал: — Я взял все, что ты любишь. Гермиона положила руку на его руку, ту, которая все еще так нежно держала ее щеку. — Как я могу отказаться? Они сели на плед, и она посмотрела на божью коровку, которая лежала на травинке рядом с пледом. — Значит, есть с жуками весело? — В еде ничего нет, так что не беспокойся о тварях вокруг нас. Она оглянулась на него, когда он вытащил контейнер с жареным цыпленком и два небольших контейнера с картофельным пюре, макаронами и сыром. Гермиона облизнула губы. — Выглядит аппетитно. Он наложил всего понемногу на тарелку и подал ей. Затем он вытащил бутылку вина и налил его в пластиковый стаканчик. Он осторожно поставил стаканчик на землю, убедившись, что он не опрокинется, прежде чем заняться едой для себя. Она смотрела, как садится солнце, пока бездумно ела еду. Он молчал рядом с ней, его собственный взгляд тоже следил за закатом. Закончив с едой, они переглянулись. — Видишь? Разве это не помогло расслабиться? Она наклонилась ближе к нему и выдохнула: «Да». — Тебе понравился твой первый пикник? Она наклонилась еще ближе к нему: «Да». — Тогда я считаю это победой, — заявил он, прежде чем его губы накрыли ее.