Разные цветы, соответствуют разным глазам

      Утро наступило для Цзян Чена приблизительно днем. Пробуждался он неохотно, но тем не менее, были первые признаки того, что уснуть уже не получится. Мозг потихоньку просыпался. Руки побаливали, как и голова, в горле стоял ужасный сушняк и казалось, внутри все потрескалось как в пустынном плато. Тело было будто из ваты, трудно поднять даже одну конечность, хотя отчетливо ощущалось, что затекла спина и задница, после целой ночи, проведенной в одной позе.       Визуально Ваньинь тоже выглядел абсолютно расхристанно: волосы в беспорядке, одежда слегка влажная от пота и смятая. Футболка задрана почти до подбородка, ладонь лежит на животе. На лице и груди отпечатались складки постельного белья. Одеяло сбилось где-то в ногах.       Полу задернутые шторы пропускали солнечный свет, разгоняя мрак спальни, падая на стоявшую в комнате кровать. Прошло не так много времени, когда яркий луч наконец добрался до лица мужчины, ослепляя и мешая спокойно предаваться дрёме.       — Мхм…       С постели раздался тихий недовольный стон.       Цзян Чен с усилием поднял руку, накрывая ею глаза.       «Хочу пить…» - мелькнула ленивая мысль.       Какой-то звук за пределами спальни привлек его внимание, и он убрал ладонь, опуская взгляд вниз, к открытой двери. Несмотря на то, что он моментально ослеп от солнца, мужчина все же увидел знакомый мелькнувший силуэт в светлых домашних одеждах.       «Вчера я перепил, а потом…» – подумал мужчина, пряча лицо в сгибе локтя.       Сердце невольно зашлось от волнения. В его голову резко бросились картины того, что происходило в ванной. Несдержанные укусы, нежные и одновременно страстные поцелуи на плечах и шее. Он слышал и чувствовал всем телом, с какой сдержанной жадностью его касались, поэтому мог утверждать, что Сичэнь был действительно искренне страстным с ним. При этом он не позволил себе больше, не воспользовался ситуацией, делая ровно то, что было негласно дозволено. Потому ли Цзян Чен вчера так бесстыдно наслаждался, потеряв голову?       Ваньинь тихо выругался, стыдливо пряча лицо в ладонях. Как бы он хотел остаться в этой спальне и никогда не выходить. Или возможно, выйти через окно. Главное, чтобы не пересекаться с Лань Сичэнем. Но так не бывает и к тому же, мужчина давно не подросток, чтобы так глупо прятаться от реальности.       Услышав приближающиеся шаги, Цзян Чен убрал ладони от лица. Сичэнь встал на пороге гостевой спальни, в которой обычно спали дети, сложив руки на груди.       — Хочешь кофе или чай? – мягко спросил вампир.       Мужчина излучал спокойствие и благожелательность. Цзян Чен назвал бы его умиротворенным, словно буддистский монах. И ни следа вчерашней пьянки. Это заставляло немного завидовать вампирской регенерации и ускоренному обмену веществ, не позволяющему им надолго пьянеть.       При упоминании кофе и чая, человек скривился – это точно не то, что он хотел бы сейчас. Вода и суп. Или какой-нибудь обычный бульон, горячий и немного острый, чтобы внутри все прогрелось. Обязательно побольше жижи, сейчас даже жевать не хочется.       — Бульон… – прохрипел Цзян Чен, осторожно садясь на кровати.       Уголки губ Лань Хуаня дернулись вверх. Пусть мужчина на постели выглядел помятым, от того он уютным быть не переставал. Жаль он не мог сейчас просто скользнуть к нему и лечь под бок, чтобы наслаждаться и впитывать тепло его тела.       — Я приготовил похмельный суп, пока ты спал. – все тем же негромким тоном ответил мужчина.       — Святой. – тихо донеслось с постели.       Вскоре они оба сидели на диване в гостиной. Тихо работал телевизор на фоне. Лань Сичэнь что-то печатал в ноутбуке, попивая кофе. Цзян Чен, забравшись с ногами, с огромным удовольствием поглощал похмельный суп, едва не постанывая от удовольствия. На вкус было то что надо.       На столе стоял почти пустой графин с водой и наполовину полной стеклянной кружкой.       — Брат написал, что скоро завезет детей. Ты как? – спросил Сичэнь, прикрывая крышку ноутбука.       Пусть Цзян Чену было неловко от осознания собственного вчерашнего бесстыдства, он не избегал взгляда вампира, потому свободно повернулся, встречая проблему лицом к лицу.       — Живой. Если выпью еще, – мужчина поднял чашу с супом, – то через пару часов буду почти свеж. И полон как канистра.       Вампир коротко посмеялся. Недавняя сцена того, как Цзян Чен ничуть не стесняясь присосался к графину, заставила его поулыбаться. И конечно, его радует, что тот не пытался сделать вид, что ничего не было и не отворачивался, пряча взгляд. Значит, мужчина не отрицает произошедшее вчера. Это хорошо.       — Я рад, что тебе понравилось. Мне не приходилось еще его готовить. – скромно ответил Лань Сичэнь, закрывая ноутбук и откладывая тот на стол.       Говоря это, он мельком взглянул на шею мужчины. В глазах появилось тихое удовлетворение. Как вампир и предполагал, там уже расцвели несколько темных пятен и скрыть их одеждой уже бы не получилось. Особенно ему понравился след прямо на яремной вене, бледно выступающей синим под кожей.       На самом деле, в глубине своего сердца он считал, что след от клыков там смотрелся бы более сексуально. Более предпочтительно.       — Он и правда хорош. – искренне похвалил человек, отводя взгляд.       В груди Цзян Чена так неожиданно, но приятно потеплело. Скулы слегка покраснели. Это согревающее и мягкое чувство, похожее на маленького котёнка, так давно позабытое, вдруг снова вернулось с нотками ностальгии. Давно о нем не заботились. С тех пор, как умерла сестра, он либо заказывал, либо готовил суп сам. А если за дело брался Вей Ин, то это просто невозможно было есть. Но если говорить о других делах… Цзян Чену пришлось брать большую ответственность не только за себя, но и за Цзян Лина. Мужчина был не готов, никто не был бы готов к такому, когда все это разом свалилось ему на голову. О себе заботиться было некогда и… часто он ощущал себя одиноко. Было ужасно пусто и тоскливо, и это наваливалось, стоило наступить ночи, когда племянник засыпал. В такие моменты он оставался наедине с собой. Благо, ему хватило силы воли не начать пить. Временами Ваньинь чувствовал, что вот-вот может развалиться на части.       Цзян Чен благодарен Лань Сичэню, что он не прошел мимо и настоятельно с ним сблизился. Иногда людям трудно преодолеть свои собственные барьеры и им требуется помощь в этом. Какие-то механизмы защиты те попросту не осознают и не понимают, что ухудшают свое положение. Теперь Ваньинь понимает, что на самом деле… он действительно хотел, чтобы рядом кто-то был, на кого можно было бы положиться. Себе-то можно в этом признаться.       —… А-Чен?       Когда его окликнули, Цзян Чен удивленно хлопнул глазами, покидая омут своих мыслей. На мгновение погрузившись в раздумья, он не заметил, как замер с чашей в руках, уставившись куда-то в пространство.       — Задумался. – честно признался мужчина, поднося супницу к лицу и делая очередной глоток.       — О чем? – вкрадчиво спросил вампир, подпирая рукой голову.       — Да так, ничего важного. – туманно ответил Цзян Чен.       Вампир не стал выспрашивать. Ваньинь имеет право не сказать ему. Некоторые вещи вообще нет смысла говорить вслух.       Улыбнувшись, он мимолетно взглянул куда-то вниз и вправо, после чего плавно поднялся с дивана и ушел куда-то в сторону спальни. Вернулся он, раскручивая крышку какого-то тюбика.       — Дай мне свою руку. – попросил мужчина, протягивая ладонь.       Для Цзян Чена это стало таким привычным, что он не увидел в этом ничего странного. Поставив пустую чашу на стол, мужчина расслабленно протянул левую руку. Но несмотря на это, внутренне он странно заволновался.       Сичэнь аккуратно обхватил ее и подтянул ближе. Выдавив некоторое количество мази на костяшки, поддерживая одной рукой, он начал неторопливо втирать ее круговыми движениями пальцев. Сначала немного пощипало, затем приятная прохлада постепенно успокоила воспаленную, стёсанную кожу.       В комнате распространился травяной аромат со значительной примесью перечной мяты.       — Не так сильно поранился. Бить ты умеешь. – хмыкнул Сичэнь, бросив короткий взгляд на Цзян Чена.       Человек взглянул на него точно также исподлобья, продолжая наблюдать за тем, как впитывается мазь.       — Думаешь, это было безнравственно? – ровным тоном спросил Цзян Чен.       Нельзя было сказать, что он чувствовал, когда задавал этот вопрос. Вампир мог только догадываться, что в какой-то степени Ваньиня это волнует, раз уж он спросил именно так.       — Почему? Ты поступил верно. – ответил Лань Хуань.       Цзян Чен в удивлении поднял брови.       — Ты наказал преступника способом незаконным только со стороны закона, но с точки зрения справедливости – верным образом.       — Разве не принято считать, что насилие – это худший выход? – с некоторым вызовом спросил Ваньинь.       Казалось, он хотел проверить Сичэня, насколько он правдив в своих высказываниях. Сколько бы ни было прецедентов насилия, частенько никто не разбирался, кого действительно следует осуждать.       — Принято считать где? – лукаво задал ответный вопрос Хуань.       Вампир взял его вторую руку, нежно втирая мазь в покрасневшие костяшки. Медитативно, неспешно, испытывая удовольствие как от проявления заботы, так и от прикосновений.       Цзян Чен хмыкнул вместо ответа. Что ж, ему достаточно знать это, чтобы понимать – Сичэнь на его стороне в этом вопросе.       — Мне тоже иногда приходится действовать жестко. Однако, останавливать меня никто не посмеет, – с загадочным намеком, добавил Сичэнь, – люди не знают, как решаются дела внутри кланов. Если коротко – нам проще срезать под корень, чем не поить водой такой сорняк, ожидая, когда сам засохнет. На мой взгляд, наши законы лучше человеческих.       Взгляд был опущен вниз, глаза были скрыты за длинными ресницами. Но Ваньинь не строил догадок, о чем думает мужчина.       — Даже святым иногда приходится пачкать руки. – негромко сказал человек.       Вампир только степенно кивнул, соглашаясь.       Некоторое время они молчали, только прислушиваясь к тихому звуку телевизора. Каждый думал о своем.       — Сегодня дети снова будут с нами, брат хочет провести время с партнером. Не хочешь поехать сегодня за город? – задал вопрос вампир, неохотно отпуская руку Ваньиня.       — А что на счет…? – только начал было мужчина.       — Наказание уже привели в действие. – ответил Сичэнь.       Но вампир не стал продолжать, умалчивая о том, что пепел преступника уже развеян по каменному полу главной залы в здании клана. Скольких было «до», столько еще будет и «после».       В этот момент раздался звонок в дверь. Вампиру пришлось встать и уйти, чтобы запустить в квартиру детей и брата.       Через минуту послышались низкие голоса двух мужчин и более высокие, но звонкие – детей. Тихие шаги приближались из коридора в зал. Показался А-Юань, затем Цзян Лин и наконец Цзынъи. Увидев отца, маленький Цзян радостно засверкал глазами, бегом преодолевая расстояние до Ваньиня.       — Папа! – звонко крикнул ребенок, падая в объятия мужчины.       Цзян Чен слегка поморщился от ультразвука, но ничего не сказал, позволяя сыну залезь к себе на колени. А-Лин тут же прилип к нему, не переставая тереться о его грудь мордашкой. Очевидно, он был очень привязан к нему и не боялся проявлять своих искренних чувств. До того, как Цзян Лин познакомился с Юанем и Цзынъи, он был более сдержанный.       Оставшиеся двое детей, один с опаской, а другой с благоговением, подошли ближе и забрались на диван. Взяв пульт, они сами переключили каналы, найдя нужные им мультики.       — Как провел время? – негромко спросил Цзян Чен, погладив мальчишку по голове.       Пока на мужчину лился поток яркого рассказа ребенка, он расслабленно слушал, поглаживая мальчика ладонью по спине. В другой руке он держал новую игрушку Цзян Лина – что-то плюшевое, черное, с крыльями и похожее на моль. На шее у игрушки была завязанная бантиком красная лента.       Вскоре присоединился и Сичэнь, присаживаясь поближе к Ваньиню. Теперь оба взрослых слушали, как Цзян Лин и двое других мелких, рассказывали им свои впечатления от вчерашнего дня. Как их сводили в парк, как они ходили по магазинам и что они съели просто тонну мороженного, но конечно же растаявшего, чтобы не заболело горло!       Но стоило услышать «Дядя Сянь», как Цзян Чен насторожился. Это резануло по ушам, вызывая воспоминания голосом сестры:

«А-Сянь»

      — Дядя Сянь – это тот самый партнер твоего брата? – коротко спросил Цзян Чен у Сичэня.       — Верно. – ответил вампир, слегка кивнув.       Лань Сичэнь при этом немного напрягся. Не то, чтобы он утаивал что-то от Цзян Чена или врал, просто тот и не спрашивал, а сам вампир не вмешивался в дела чужой семьи. Не было смысла специально говорить об этом.       — Как его полное имя? – как бы невзначай спросил Ваньинь.       Даже если подозрения не подтвердится, этот человек играл с его ребенком и был партнером брату Сичэня. Наверное, ему стоит знать это имя, чтобы в будущем не ошибиться и понимать, о ком идет речь.       Вампир странно замялся. Ваньинь ощутил легкую тревогу.       — Его полное имя – Вей Усянь. – вкрадчиво ответил вампир.       Зрачки человека расширились от удивления – значит, интуиция не подвела. Вот это да, как тесен мир. Значит партнером брата Сичэня все это время был Вей Ин? Не то, чтобы это многое меняет. Но заставляет посмотреть на происходящее под другим углом. Выходит, тот тоже наверняка в курсе, что он связан с Хуанем. И при этом сознательно не выходит на связь и прячется. Зато играет со своим племянником, которого же и оставил, укатив в кругосветное. Это несколько злило. Не хочет брать ответственность или на глаза стыдно показаться?       «Хотя я и сам встречи не искал» - подумал Ваньинь.       — О. – только и сказал мужчина.       — Я не утаивал это специально. И по началу не знал, что вы братья. – объяснил Сичэнь.       Цзян Чен спустил ничего не понимающего Цзян Лина с колен, подтолкнув к Юаню и Цзынъи, велев пойти поиграть, чтобы не грели уши.       — Я не собираюсь выставлять тебе претензии. Обиды братьев не касаются остальных. Ты не обязан не общаться с кем-то, просто потому, что у меня с ним конфликт. – также объяснил свою позицию Ваньинь.       Спустив ноги с дивана, он наклонился, складывая локти на колени. Задумчиво почесав подбородок, мужчина понял, что испытывает раздражение. Но раздражение по отношению к Вей Ину, а не к Сичэню. Его вины вообще ни в чем нет.       После некоторого напряженного молчания, все-таки раздался вопрос:       — Как там этот придурок?       — Кхм… неплохо. Живут с братом душа в душу. – осторожно ответил вампир.       Снова наступила неловкая тишина. Цзян Чен о чем-то поразмышляв некоторое время, поднялся с дивана и все-таки бросил короткое:       — Ясно.       — А-Чен? – с легким беспокойством позвал Хуань.       — Все нормально. Надо пойти умыться. Во сколько поедем за город? – спокойно спросил мужчина.       — А… мм… когда соберемся, можем ехать? – почему-то вопросительно ответил Сичэнь.       Мужчина попытался заглянуть Цзян Чену в глаза, будто что-то выискивая там. Какой-то ответ, по всей видимости.       — Отлично. Надо будет заехать домой за некоторыми вещами.       Сказав это, Ваньинь ушел в ванную. Сичэнь с беспокойством заметил, как его взгляд стал более холодным и мрачным.       «Наверное, он и правда очень зол на него» - со вздохом подумал вампир.