Музыка: KONGOS - Come with Me Now
— Тревоги дня не облегчает ночь, а ночь, как день, томит меня тоскою! – воинственно, тоном, совсем не соответствуя смыслу фразы, провыл Вэй Ин. В конце получилось даже с нотками злости. Ваньинь едва не поперхнулся только что налитым барменом виски. Двери наконец распахнулись и не успел незваный гость открыть рот, как ему в морду прилетела та самая деревянная кружка! Мужик, поймав лицом неожиданный предмет, едва не упал с порога. Его товарищи застопорились, только что собой не выломав двери. Но заминка была небольшой. И тут началась такая буча! Усянь кого подсек, кому нос сломал с кулака, а где-то уже колено у кого-то сломанное хрустнуло. Сзади кто-то подобрался, он ему с локтя и в ребра. Не скажешь, что он несколько месяцев назад был инвалидом, вон как машет конечностями. — Пошла коса на камень! – орет Усянь, раздавая тумаки налево и направо. — «Нашла»! – поправляет Хуайсан возмущенно. Едва вампир успел сказать, как в его сторону полетел один из «товарищей». Пришлось копировать прием буйного бывшего музыканта, хватая, что придется – салфетницу. В лоб прилетело знатно, с силой вампира – почти смертельно. Мужик, крякнув, где стоял, там и упал. Бармен же за стойкой медитативно и молчаливо убирал всю посуду, пряча доступные мешалки, бокалы и бутылки. В общем, все то, что могло бы послужить снарядами. — В его случае и правда «пошла». – меланхолично заметил Ваньинь. Его вниманием тоже не обделили. Он успел поднять свой стакан, прежде чем на то место приземлилось чье-то тело, тут же зашевелившееся и попытавшееся на него напасть. Держа в тонких, почти изящных пальцах свое виски, второй рукой он схватил незнакомца за волосы и с силой приложил об стойку. Звучный хруст знаменовал сломанный нос, а глухой звук – упавшее на пол бессознательное тело. За это надо было выпить, что он и сделал! Вэй Ин умудрялся скандировать еще что-то про любовную разлуку и тоску, при этом не сбиваясь с ритма раздачи люлей. Видимо, это стало неплохой отдушиной, в виду того, что он скучал по мужу. — Мне вот только непонятно, он всегда был с нами, когда его успел поэт укусить? – хмыкает Ваньинь, отвешивая кому-то смачную пощечину. В связи с тем, что одна рука была занята, а бить было как-то неудобно, он как смог, так… смог. Бандюга отлетел от него, возмущенный до глубины души таким оскорблением… Чтобы тут же напороться на веер Не Хуайсана. — Нет! Нет-нет-нет-нет! – приговаривал вампир, хлестая мужика тяжелым, добротным веером. Опять же, помноженное на вампирскую силу – выходило и нелепо и почти смертельно. На его могиле так и напишут: «Был до смерти забит веером». Хотя, это можно рассматривать и как нечто позорное, старший брат наверняка не оценит… А может и похвалит, что хоть где-то вееры младшего пригодились. Спустя мгновение, к бандюгам присоединилось подкрепление и уже нельзя было сидеть расслабленно за стойкой, да попивать вискарь. Пришлось отдавать стаканы бармену, закатывать рукава и разгребать образовавшуюся потасовку.…
Когда Лань Сичэнь и Лань Чжань спешно прибыли к бару, собираясь сделать сюрприз мужьям своим скорым приездом (а по факту уже из-за того, что им сообщили об инциденте), то их ждала довольно странная картина. Возле входа валялись трупы (бессознательные тела), дверь едва держалась на петлях, простреленная в нескольких местах. Проходя дальше, мужчины увидели висящего на косяке незнакомца, прямо на вороте куртки – охотничий нож накрепко застрял в дереве, удерживая в таком положении. По гравировке на оружии, Ванцзы опознал в нем собственность его младшего мужа. Вампир разумеется его забрал, проигнорировал упавшую на пол тушу. Оказавшись в зале, оба брата облегченно вздохнули – их партнеры были целы и почти невредимы. Несколько царапин, взмокшие, удовлетворенные лица. И куча тел вокруг. В том числе и та горка, на которой восседал Цзян Чэн, богемно раскуривая сигарету. Ее он почти сразу же передал Вэй Ину, расслабленно стоящему возле стойки и опирающемуся на локти. Хуайсан, кстати, просто лежал перед барменом на лакированной поверхности и что-то рассказывал под редкие кивки. Вампир вроде упился в сопли и при этом нашел себе поклонника. — Вы хорошо повеселились. – подает голос Лань Хуань, слегка улыбаясь. Он все же был несколько тревожен. Его мужчина пусть и имеет непростое прошлое, однако же смертный. — Любовь моя! – тут же подпрыгнул Вэй Ин, уносясь на крыльях одолевшего вдохновения и едва не сбивая при этом с ног Ванцзы. — Муж, – коротко откликается младший из вампирских братьев, – курение вредит здоровью. Теперь его задачей было выдержать весь поток слов и поцелуев, который обрушился на него от Усяня. Но это не было ему в тягость, разумеется. Цзян Чэн же вставать не спешил, разминая шею. В руке был зажат ствол, все еще со взведенным курком и пальцем на спусковом крючке. От Хуаня не укрылись эти маленькие детали, и он осторожно присел возле возлюбленного, забирая пушку и убирая ее в наплечную кобуру Ваньиня. — Опаздываешь. – пробурчал человек, смотря на вампира сверху-вниз. — И я по тебе очень скучал. Пойдем домой, сделаю тебе массаж. – миролюбиво предлагает Сичэнь. Мужчина недовольно фыркает, и вампир улыбается чуть шире. Подает ему руку, помогает встать и отряхнуться. Тут же притягивает к себе, обнимает крепко-крепко, из-за чего Ваньинь тихо кряхтит. — Я воняю. – ворчит мужчина, отбиваясь как-то уж больно неправдоподобно. — Ничего страшного. Придем домой и отмоем. – умиротворенно отвечает ему Хуань, зарываясь лицом в шею любимого человека. Он так соскучился, что хотел вплавиться в это тело. Согреть и одновременно согреться, снова пропитаться родным запахом и множество раз прикасаться. И он точно знал, был уверен, что Цзян Чэн на самом деле хочет того же. Ваньинь в итоге сказал что-то невнятное, больше похожее на одобрение. Но вампиру ничего и не надо было слышать, он в любом случае собирался увести его домой. А с теми, что устроили тут бардак – разберутся люди их клана.