***
Итак, вечер. Время около 21.00. Путь шатена лежал через темную и неизвестную ему улочку между двумя домами. Аптека с нужным препаратом находилась в подвале одного магазина, куда увы Лололошка так и не спустился. Его путь преградили трое парней в черных масках и одеждах. У одного была бита, у второго нож, а третий просто пугал шрамом на глазу. Кричи, не кричи, никто не поможет. Парень попытался сбежать, на что получил удар тяжелой битой по телу, чуть ли не ломая рёбра. Дышать тяжело, в глазах темнеет. Он упал. Телосложение Ромы было худое, даже тощее, от чего противостоять нахалам было сложно. Происходящее далее он почти не помнил. Лишь ощущение невыносимой боли в нижней части живота давала понять, что обидчики купились на слабое тело, решив воспользоваться им для утоления животных потребностей. Рома не раз слышал о насилии и издевательстве над жертвами, но никогда не думал, что окажется на их месте. Домой в ту ночь он вернулся весь в слезах, ноги болели, тело не слушалось. Те парни вызвали такси, благодаря чему парень хотя бы выжил физически, но не морально. Хозяина квартиры дома не оказалось и студент обессиленно свалился на пол, сжимаясь в клубок и обхватывая разодранные от крови и камней коленки, он прятал всю боль в себе. Над ним просто надсмеялись и использовали, а затем выбросили, как ненужный материал. Расшатанная психика не выдерживала и мысли о суициде нахлынули волной. Парень с трудом поднял своё тело и лег в ванную, включая тёплую и такую приятную сейчас воду. Раны и синяки стала покрывать вода, как и одежду. Шатен протянул руку, стаскивая бритву инженера и вытаскивая из неё своё единственное спасение — лезвие. Несколько порезов на запястье не дали результатов, а лишь наградили самоубийцу порцией новой боли. Он проскулил, закусывая и сжимая челюстями капюшон своей белой толстовки. Студент собрался, резким движением подставляя запястье под лезвие бритвы, наконец вскрывает вены и уже не ощущает боли на левой руке. Кровь стекает вниз по руке и капает в ванную, окрашивая воду в красноватый оттенок. Он тяжело вздыхает, словно ловя воздух последний раз и опускает руку в воду, делая ещё несколько смертельных надрезов. Вода моментально становится кровавого цвета, а парень уже и не чувствует боли, смело взрезая кожу выше. Ещё несколько тяжелых вздохов и его рука падает на бортик ванной, а лезвие выпадает из пальцев, с металлическим звоном ударяясь о плитку и пачкая её красными каплями. Теперь это тело полностью безжизненно и не так прекрасно, как было до этого вечера. Он сделал, что хотел и не выдержал такого издевательства над своей хрупкой душой, которую не спас самый близкий ему человек.***
Раннее утро. Примерно 5 часов. Солнце уже светило в окошки многоэтажек. Фонари после ночи выключились и на улице стали появляться автомобили и люди. Иногда можно было и отличить проходящих андроидов, которые тоже спешили за своими хозяевами на работу или в крупные компании, куда их устроили. Вывески с домов тоже пропали, как и голограммы, которые в солнечных лучах стали бы просто незаметными. Их сменила приятная музыка и рекламы одежды или разных телешоу. Именно в это время домой вернулся хозяин квартиры. Нет, он не был пьян, голова не болела и даже похмелья, как такового, у Джонатана не было. Он легко переносил алкоголь, от чего организм выработал некий иммунитет к нему, но вот спать тот стал хуже. Но не это сейчас удивило инженера. —Рома! Где ты!? Его голос громко раздался по всей квартире. Не получив ответа, мужчина пошел искать студента. Каждая комнатка была проверена и осталась лишь одна. Он зашел в ванную комнату и замер прямо в дверном проёме, смотря испуганным взглядом на ванную, полную крови и утопающим в нём трупе. —Нет..нет…нет! Колбая подошел и упал на колени, опуская руки в воду и безнадежно проверяя пульс на шее. Биения он в ответ не получил, да и не стоило на это рассчитывать. Мужские руки затряслись и легли на холодные щёчки трупа. Его тело уже приобрело нечеловеческий и холодный оттенок, а на теле стали сильнее заметны раны и синяки. Это не мог не подметить инженер, изучающе оглядывая руки. Вот он и замечает вскрытые вены и испуганно роняет руку парня обратно в воду. —Что ты натворил!?... придурок! Его голос дрогнул, когда взгляд карих глаз пал на лезвие, которое лежало на кровавой плитке. Джонни тихо шипит и садится на пол. Теплые пальцы касаются холодной железяки и поднимают. Он внимательно разглядывает этот предмет, воспринимая его уже иначе, как оружие самоубийства. Указательным пальцем он проводит прямо вдоль острой середины, раня свою кожу и чувствуя слабую боль, а следом и подмечая выступающую алую жидкость. Нет, его мысли не были схожи с поведением суицидника. Он лишь хотел понять, почему тот так поступил с собой. Инженер ещё долго просидел в ванной, дожидаясь примерно семи утра. Он позвонил в университет и сообщил, что Рома уезжает в другой город домой, представляясь его отцом. Он попросил приготовить его документы, которые на самом деле решил сжечь. Также мужчина удаляет данные о Фильченкове Романе Александровиче со всех открытых площадок, словно этого человека и не существовало в этом городе. Впереди Джонни оставалась самая грязная работа. Уже в ночь он перетащил тело в свою лабораторию, которая находилась этажом ниже, и начал работы, которые занимали всё время. Колбая работал двадцать четыре часа в сутки, не жалея своего здоровья. Он сидел на таблетках и крепких чашках кофе, которые давали хоть какое—то легкое бодрствование. Желание спать появлялось днём и тот засыпал прямо за рабочим столом, забывая отключить тело от аппаратов. Каждый день его руки пачкались в крови, а сам он всё больше и больше чувствовал себя маньяком, который расчленяет свою жертву, но у него доводы были совершенно другого характера. Очищая тело, он наделял его проводами и переходными датчиками. На подушечках пальцев и в глазах было множество чипов позволяющие сканировать объекты и получать информацию о них, даже на индивидуальных сайтах. Автоматическая система прокачки и обновления, должна была подарить роботу способность к саморазвитию, если всё—таки его создатель не сможет поддерживать его материально и детально. Флекджикей вставил дорогостоящие пружины в ноги и руки на сгибах, чтобы иметь способность к передвижению. Эти пружины соединялись серебряными прутьями, что служили бы опорными костями в скелете человека. Он заменил волосы на искусственные, зато кожу оставил человеческой, снабжая её голубым маслом, которое питало кожу и служило некой кровью в теле робота. На спине робота он оставил провода с маслом видными в виде крыльев бабочки, чтобы придать этому тело больше нежности и легкости, каким по характеру шатен и был. Джонатан буквально воссоздал парня, возвращая его к жизни, которую тот так глупо оборвал. И вот! Первые сигналы переданы через флешку. Компьютер подключен. Момент истины. Инженер включает своего робота и проверяет исправность приборов. —Раз два три? Хей? Слышишь меня? Джонни щелкает пальцами прямо перед лицом андроида, от чего тот фокусирует глаза на создателя. Его глазки стали ещё ярче, обозначая включение, а голубой огонек, который зажегся над ушком, обозначал о добрых намерениях. Шатен ещё долго смотрел на мужчину перед собой, после произнося единственное и первое своё слово. —Джонни? Но инженер никак не отреагировал на этот робкий голосок. Он нахмурил свои густые черные брови и придвинулся на кресле ближе, заставляя робота поднять голову, пока тот стал водить руками по шее, находя провода отвечающие за звук и налаживая его. —Джонни? Что ты…как? Это невозможно! Роман уже говорил не таким поломанным голосом, стараясь привлечь внимание к себе. Ему это удалось и брюнет немного отъехал на кресле от лабораторного металлического столика и уставился на своё творение без единой эмоции. Он зол? —Джонни! Пожалуйста! Прости меня! Фильченков протянул руки и сел, даже не обращая внимание на скрипы в пружинах на ногах. Такой милый и невинный, как ему откажешь? Колбая поддался и громко вздохнул, пододвигаясь ближе и обнимая его, гладит по спине. Робот радостно завизжал и крепко сжал тело инженера, что тот даже прорычал, намекая прямым текстом, что ему больно. —Блять! Рома! Кости переломаешь! —Ох! Прости! Прости! Я просто скучал! —Ага, скучал? Не пизди, тогда бы ты лезвия в руки не взял Грубо ответил Джонатан и отстранился от робота. Его глаза явно не излучали добрый свет, а лишь показывали, как тот обиделся. Обижаться на смерть!? Да глупо это! Но ему было плевать. —Джонни? Нет…просто я..то есть меня!.. Шатен стал запинаться. Удивительно, но инженер буквально выкачал всю нервную систему, в которой благодаря нейронам сохранилась информация. В главную систему и базу данных он смог скачать несколько фотографий из прошлого: Роминых или там, где он с друзьями, выпуск из школы, поступление в вуз и знакомство с Джонни. Робот стал воспроизводить это у себя в хронологическом порядке, вспоминая и тот вечер, о котором сейчас был обязан рассказать. Он поднял голову и посмотрел стеклянными глазами на своего создателя. —Я вышел из университета, потом пошел в аптеку за твоими таблетками. Джоннь, я даже дойти не успел! Меня окружили и избили! А потом вовсе надругались, используя моё тело в качестве игрушки! Доставляя удовольствие себе, даже не позволяли мне кричать от боли! Брюнет молчал, смотря на андроида своими карими, почти черными глазами. Он сам, кажется, сейчас не моргал, понимая через какие страдания прошел этот мальчик, но, увы, не справился. —Я расслабиться не мог, чтобы хоть немного снять боль! Слёзы катились по щекам! А что ты!? Ты ко мне даже не пришел в ту ночь!? Не обнял и не прижал меня к своей груди, не дал мне заботы и поддержки, в которой я так нуждался! Теперь уже обижался младший и, сложа руки на груди, стал смотреть вниз на свои ноги, немного болтая ими. Он поднял немного взгляд на мужчину напротив, словно ожидая извинений. Второй же тяжело и довольно громко вздохнул, хрипя немного своим голосом от бессонницы. —Я был занят. —И это всё, что ты мне можешь сказать!? Я же знаю, что ты опять пил! Ответил Рома и посмотрел на инженера. Его голубая кнопка загорелась красным, показывая, что какую эмоцию испытывал робот. На данный момент это был гнев, который объяснялся отсутствием близкого человека рядом. Но этот самый человек лишь опустил голову и ничего не ответил. Нет, ему было не стыдно. Он просто жалел, что так глупо оборвалась жизнь этого парнишки и в частности из-за него. —Ром, я хотел придти в ту ночь. Но у Артёма появились проблемы и я поехал помочь ему. Мы все поехали помогать ему… —Да!? Ну вот и живи теперь со своими друзьями! Шатен отвернулся и просто сидел. Он не мог показать ещё больше эмоций, ведь лицо не изменялось и лишь огонек у уха мог служить хоть каким-то датчиком оповещения. Джонатан встал и подошел ближе, обхватывая двумя пальцами подбородок робота, заставляет его повернуться к себе. Он проводит рукой выше, осторожно поглаживая кнопку с уже голубым огоньком. Карие глаза смотрят прямо в голубые, но такие безжизненные. Он не мог даже поцеловать его в щёчку, ведь теперь андроид не мог ничего осязать, чувствовать запахи и вкусы. Ему даже воздух для жизни был не нужен. Поэтому брюнет прошептал лишь одно, на что тот был способен сейчас. —Прости меня, правда прости. Роман никак не ответил и лишь покряхтел суставами, упираясь ладонями в грудь брюнета. Он немного отодвинул его от себя. —Уйди! Я походить хочу! Робот вёл себя так грубо только из-за обиды и показывал это своим поведением. Кажется, что наш мальчик долго будет дуться на своего создателя но ему бы сердце не позволило, так что он это делал лишь из маленькой детской вредности. В свою очередь инженер отодвинулся от металлического столика, давая этим слезть и начать ходить. Андроид сжал руками бортик стола и зажмурил глаза, медленно опуская ногу на пол. Он так нежно коснулся земли, словно кошка, которая касалась воды. Но ступая уже смелее и двумя ступнями на пол лаборатории. Первый шаг и Рома вскрикнул, подворачивая ножку и падая на человека в кресле. Но Джонатан вовремя встал и поймал робота, ставя его на ноги обратно. Серебряные суставы скрипели, пружины непривычно сгибались внутри тела. Так неудобно при ходьбе, но парню лишь надо было к этому привыкнуть. Привыкнуть к себе и принять себя таким, какой он теперь есть, ведь если бы не мужчина рядом с ним, второго шанса ему не дали. Но готов ли сам Роман к такой жизни? Готов к трудностям в замене масла, к серебру и датчикам в своём теле? Ещё один шаг и ещё! Он ходил, правда сзади его контролировал человек и каждый шаг словно давался ему с болью и сожалением. Парень опять падает на брюнета, тот его ловит и ставит на ноги. Они долго учились ходить и жить заново. Рома брал предметы, Джонни учил его сканировать и получать информацию с сайтов. Визуальные и лазерные разработки, новейшие технологии и гарантия качества — теперь это были главные критерии, которым соответствовал робот. Время летело. Колбая уселся на кресло и отключил всё аппараты и компьютеры от сети. А вот Фильченков занервничал. В левом верхнем углу у него появился значок батареи. —Джонни, у меня 40% осталось, ты ведь создал зарядку? Инженер отвлекся и встал, подходя к шатену. Он молча кивнул и ушел в угол своей лаборатории, еле поднимая какую-то арматуру с пола. Робот вопросительно пялился на мужчину и быстро отошел от двери, впуская его в коридор и следом в комнату. Спустя несколько тяжелых кряхтений и горы мата, платформа для зарядки Андроида была готова. Это была подставная и напольная зарядка, подсвеченная снизу голубым неоном. Сверху был экран, который показывал количество заряда, а также и форма для кроссовок исключительно формы стопы обуви Фильченкова. Джонатан поставил её в свою комнату прямо возле кровати и сел, устало и тяжело дыша. Робот с интересом проследовал за брюнетом и несколько минут стоял над платформой, изучая методы и скорость зарядки с помощью своих сканеров и лазеров, благодаря которым и получил всю информацию о материале и качестве управления. —Ну и что ты замер? — устало усмехнулся инженер и встал с кровати, направляясь к шкафу, который стоял с другой стороны от кровати. —Отстань, я прогружаю данные, а своим голосом ты путаешь мою эхолокацию! Сделай милость и помолчи пять минуточек! — ответил Роман. Его взгляд пал на человека, который стал переодеваться в одежду для сна. Белый медицинский халат был повешен в шкаф, а красная футболка и черные джинсы тот положил на полку. Фильченков замер, глядя на спину и в целом фигуру мужчины: широкие плечи, сильные руки, относительно и еле заметная талия, далее переходя в узкие бедра. Джонни никогда не занимался спортом, но тело было в неплохой форме, в отличии от мерзкого и трудного характера. —Ты серьезно считаешь, что я великий слепой? Прекрати пялиться или обратно на детали для айфона размеру! — конечно мужчина видел прикованный к себе взгляд стеклянных глаз, но лишь немного повернул голову в бок, усмехаясь и показывая белоснежные зубки в хитрой улыбке. —А!? Да я и не смотрю вовсе! — прокричал младший, на что получил майкой в лицо. Он снял одежду к себе и жалобно проскулил, опуская голубые глаза в пол, —Ну Джоннь, не надо меня на запчасти. В это время инженер успел переместиться к кровати. Он любил спать лишь в нижнем белье или вовсе без него, но чтобы Рома не визжал, что тот совращает малолетних, не стал слишком оголяться. —Ложись на кровать, — сухо ответил мужчина и лег на кровать. Так приятно, хорошо. Одеяло закрывает тело, пряча его под персоной пуха и согревая в холодные ночи. На подушке было прекрасно устроиться, утопая в её пёрышках. Вот правда старший любил наоборот спать под ней, залезая головой под подушку и пряча туда же руки, он словно прятался от всех бед и проблем, чем успокаивался и мог заснуть. Но сейчас он не стал прятаться и просто лежал на животе, пялясь и дожидаясь, пока младший уляжется с ним рядом. Роман закатил глаза и поставил руки на пояс. —Я не собираюсь с тобой спать! — крикнул он, ожидая реакции. Но её не последовало и старший просто продолжал смотреть карими глазами на своё создание и терпеливо ждать, когда же он переместит свой великолепный зад на постель. Робот вскоре сдался и лег рядом. Он долго ворочался, словно не мог уснуть, но ему этого и не требовалось. Сон — важная составляющая образа жизни живого организма. Андроид же мог лишь включаться на подзарядке и то, это не было погружением в себя. Когда человек пребывает во сне, он способен мечтать, видеть сны и чувствовать то, к чему лежит его сердце. В этот момент организм отдыхает, получает нужные ему гормоны и расслабляется, словно настраиваясь на новый ритм. Робот же, при выключении, закрывал доступ к базе данных и вовсе отключал всю сеть. Он был не способен видеть сны в этот момент и отключался, почти не способный контролировать окружающий мир вокруг себя, а значит просыпаться. Джонни тоже не спал и видно, что не собирался. Вскоре он поднял руку и коснулся пальцами щечки шатена. Голубоглазый этого не чувствовал, но что—то внутри побудило его поддаться вперед под руку старшего, желая, чтобы тот продолжал свои действия и гладил его. Пальцы осторожно щекотали кожу лица, а затем рука коснулась шеи. Инженер внимательно прощупал датчики голоса и звука, которые находились в горле робота. Затем он стал трогать спину, а точнее так называемые крылья бабочки, где текло голубое масло и светилось сейчас в темноте. Роман закрыл стеклянные глаза и пальцами сжал простынь, заметно для старшего прикусывая губы. Тело его напряглось, а ступнями тот уткнулся в бортик кровати, немного приподнимая таз. Масло стало менять цвет и стало нежно розовым, как и кнопка на виске загорелась тем же цветом. Эмоции Андроида менялись и он хотел показать это инженеру, как телом, так и цветом. Конечно Джонатан это заметил и слегка усмехнулся, продолжая свои действия. Мягко и нежно он стал давить на розовые провода, гладить их и обязательно следил за реакцией. Робот стал выгибаться и покусывать губы, при этом и смотря в ответ на брюнета, чтобы понравиться ему даже таким, какой он теперь. Колбая этому только улыбнулся, понимая, что Андроид на уровне нейронов реагирует на касания и движения его руки, ведь кожа ему никакой информации от тактильности брюнета не даёт. Рома представлял, как Джонни гладил его, лаская руками и губами. Студент таял в руках взрослого мужчины, но сейчас же не мог чувствовать ничего. Он лишь имитировал и представлял его касания. А вот Джонатан сейчас мог отдохнуть и расслабиться. Обычно именно младший ласкался с ним, лез на руки и тыкался носом тому в шею. Сейчас же наоборот старший проявлял нежность и аккуратность. Его руки были приятны как никогда раньше и тело робота сейчас было чем—то особенным. Его действия отвечали взаимностью на касания Колбаи и он больше подставлял лопатки и спину, словно кот выгибаясь и даже тихо вздыхая, чтобы мужчина видел и слышал, что он наслаждается его действиями. Ромашка уже не злится на инженера, как и тот не злится на самоубийцу. Они вновь воссоединились как пара, разрешая друг другу всё, что хотят их сердца.