Меня зовут Ясуко

Я, сложив руки на груди, расслабленно сидела на стуле и изучала бесконечные информационные листы, на которых красовались фотороботы преступников. Впрочем, сейчас и я не была простым посетителем полиции. Разве сюда вообще заходят просто так? Рядом со мной стоял парень, который напряжённо мерил шагами эту небольшую комнату, куда нас поместили. Получается, как опасных преступников? Не совсем. Следивший за нами господин полицейский, которому уже точно было за пятьдесят, сидел за своим столом и заполнял какие-то бумаги. Парень же бросал на него нервные обрывистые взгляды. Мне только и оставалось, что улыбаться, наблюдая за тем, как этому неудачнику некомфортно находиться в душной небольшой комнатушке. На секунду я подумала, что у него клаустрофобия. А, может, он просто никогда не попадал в полицейский участок. Я вновь достала свой телефон и набрала человека, который уж точно мог помочь мне выбраться из этой неприятной ситуации. Пусть мой папа и был человеком занятым, но о дочери своей, я надеялась, он точно не забудет. Долгие гудки начали раздражать. Но чудо всё-таки случилось — отец ответил мне. — Кажется, тебе надо приехать в участок. Эти олухи не собираются меня отпускать. Секундное молчание, которое, видимо, требовалось на обдумывание сказанных мною слов. — Ты взялась за старое? Скоро буду. Я бросила на стоявшего рядом парня довольный сверкающий взгляд. Он, вскинув одну бровь, непонимающе посмотрел на меня. Я чувствовала, что он хочет всё мне высказать. Но держится. До чего же культурный. Поправив свои очки, которые, как мне показалось, ему совершенно не шли, он сел на прежнее место — рядом со мной. Перед этим он зачем-то легонько пнул ногой воздух. Я тяжело вздохнула, что было, скорее, наигранным, и встала. Пройдя к столу, где работал полицейский, я чуть наклонилась вперёд, пытаясь рассмотреть, что же этот господин там заполняет. Он перевёл взгляд с бумаг на меня и вопросительно приподнял свои густые брови. — Вернитесь на место, госпожа Асано, — произнёс он, откладывая ручку в сторону. — За мной приедет отец. А я уже голодная, — ответила я, строя недовольное лицо. Позади я услышала усмешку. Обернувшись, заметила, что парень, вновь встав со своего места, медленной походкой подходил ко мне. Я недовольно посмотрела на него и закатила глаза. Пусть знает, как мне неприятно его общество. — Ты напала на меня и хочешь спокойно уйти? Папочка ведь всё разрулит, да? — он сверкнул своими глазами, явно довольный своей выходкой. — Хайтани-сан, попрошу вас тоже вернуться на место, — уже раздражённо сказал полицейский, — я заполняю протокол. Без этого никто отсюда не уйдёт. — Что ещё за протокол? — влезла в разговор я, — это как-то скажется на моей учёбе в школе? — Так ты ещё и школьница, — парень, покачав головой, прикусил губу и всё-таки вернулся туда, где находился ранее. Вновь. Я посмотрела на него так, словно пыталась прожечь его тушу своим взглядом. — Вот именно. А тебе, видимо, не привыкать со школьницами драться, да? — Прекратите свои препирательства! — господин полицейский встал со своего места и потёр пальцами уставшие глаза, — ни дня не проходит без дерущихся подростков. Плохо вас воспитывают. Хмыкнув, я отошла в сторону уже надоевших стульев и села — намеренно задевая парня. Он что-то проворчал, но я не собиралась в это вслушиваться. Упрямый мальчишка. Тем более он сам виноват. Прошли очередные десять минут. Папа опаздывал. Я прикрыла глаза, пытаясь понять, как оказалась в этом месте. Неприятном, наполненном запахом только-только распечатанной бумаги и дешёвым кофе. Точно, совсем забыла обо всём рассказать. Кажется, сейчас самое время освежить утренние события в памяти. 11:15, окраина Минато. В субботу я, как и всегда, решила заехать в магазин, где продавали мою любимую выпечку. На моё разочарование и даже удивление это небольшое местечко сегодня не работало. Как знать, что произошло, но вывеска с надписью «закрыто» дала мне понять, что сегодня я обойдусь без свежей горячей выпечки. Разочарование смешалось со злостью — день и без того не задался с самого моего пробуждения. Отец вновь начал разговор о том, что я, как единственная его дочь, должна буду продолжить «семейное» дело. Такое впечатление, будто мне так хотелось наследовать медицинский бизнес. Отец часто уезжает из Японии, вероятно, заключая бесконечные договоры или встречаясь с людьми из его сферы. Я же… совершенно не знала, чего хотела от жизни. Эти мысли меня постоянно угнетали, что было справедливым — скоро уже заканчивать школу, а я понятия не имею, чем заниматься после неё. Решив после этого разговора поднять себе настроение, я добралась до Минато. Но, как оказалось, зря. День стал только хуже. Возвращаясь домой пешком, я взяла по пути мороженое, но в такую жару оно неизбежно таяло — пломбир неприятно стекал по рукам, оставляя липкие следы. Разобравшись и с этой проблемой, я завернула во дворы, куда солнце едва доходило. Всё-таки солнечный удар получить совсем не хотелось. Тишина улиц казалась приятной. Я прислушивалась к звукам, пению цикад и птиц. Это напоминало мне о каникулах, которые вот-вот должны наступить. Однако моё наслаждение тишиной прервали чьи-то крики. Хотелось бы не обращать на это внимания, но взгляд зацепился за парня, который нагло прижимал какую-то явно сопротивляющуюся девушку к стене. Чувство справедливости проснулось моментально: засучив рукава своего лёгкого платья, я стала настигать этого паршивца, который позволил себе так нагло и грубо обращаться с девушкой. Её лицо было напуганным, а сама она кричала, прося о помощи. Увидев меня, её глаза широко раскрылись. Парень же, обернувшись, тут же пожалел об этом — мой кулак приложился к его носу. Отскочив от девушки, он начал держаться за лицо, быстро замечая, что пошла кровь. — Ты больная что ли? — крикнул парень, бросая на меня рассерженный взгляд. Я же подошла к девушке ближе, пытаясь найти у неё ранения. — Что здесь произошло? — Точно не то, что тебя касается, — ответил парень на вопрос, предназначенный не ему. Я недовольно посмотрела на него. Взъерошенные волосы, на покраску которых наверняка ушло немало времени — голубые пряди смешивались с осветлёнными, а на глазах красовались круглые очки. Картину же дополняло его угрюмое лицо. Казалось, что он собрался в цирковое училище. — Ты напал на беззащитную девушку. Или мне полицию вызвать? — Я не нападал ни на кого. Спрошу ещё раз: ты больная? — Хочешь сказать, что мои глаза, — я указала на них пальцами, — врут мне? Всё это быстро начало выводить меня из себя. Бросив взгляд назад, на девушку, я увидела, что она кому-то звонила. Медленно отходя от нас, она кидалась какими-то нелепыми фразочками: «бандиты», «нелюди», а затем добавляла что-то вроде «только драками и умеете решать всё». Я похлопала глазами, не понимая, почему вместо благодарности слышу это. — Эй, дамочка, ты ку-ку? — спросила я, хмуря брови, — кому звонила? — Кому? — с какой-то странной усмешкой спросила она в ответ, — полиции. 
Вероятно, неподалёку как раз и была одна из полицейских машин. Я бросила взгляд на дорогу, откуда услышала сирену. — Да что здесь творится?! — выпалила я, смотря на парня, который только-только остановил носовое кровотечение. — Пиздец, — ответил он, оборачиваясь. Мы оба знали, что бежать уже бессмысленно. Ещё раз посмотрев на девушку, я увидела, что она злорадно усмехается. Я ничего не понимала. Происходящее было словно в тумане. Не успела я опомниться, как сижу в наручниках в полицейской машине, а рядом со мной этот чудаковатый парень. Он глядел в окно и упорно молчал. Мне же молчать совершенно не хотелось. — Почему я должна сидеть тут из-за тебя? — спросила я, толкая его локтем. Он обернулся, недовольно глазея на меня. — Из-за меня? Не я же себя ударил по носу. — А зачем ты на школьницу напал? — Она моя девушка. Была. Я тут же усмехнулась. — Это не даёт тебе права нападать на неё. Парень, состроив на лице отвращение, вновь отвернулся к окну. Меня же это только выводило из себя. — Объяснись, — продолжала настаивать я. — Не обязан, — ответил он, даже не смотря на меня. И всю оставшуюся дорогу до полицейского участка мы молчали. Потом началось выяснение ситуации, бесконечные бумаги, попытки разговорить нас. Я упорно держалась своей версии. А как же я ещё должна была поступить, заметив, что какой-то хулиган на кого-то напал? Он же пытался убедить господина полицейского, что ничего со своей девушкой не делал. Мужчина, переводя взгляд с него на меня, тяжело вздыхал. Мне же было интересно, что нас за это ждёт. Вернее, меня. На парня мне было совершенно плевать. — Это обычная процедура, чтобы убедиться, что никто не пострадал и покой района не нарушен, — твердил мужчина, всё-таки не отпуская нас по домам. 13:40, полицейский участок Минато. Мой телефон оповестил о новом сообщении. У меня же было дурное предчувствие. И всё-таки не зря — папа написал, что не сможет приехать за мной. Я сжала мобильник со всей силы и хотела было отбросить его в стену. Но сдержалась. Я опять встала со своего места и подошла к столу, привлекая внимание полицейского на себя. — Могу ли я самостоятельно покинуть участок? — тихо спросила я, лишь бы парень, сидевший позади, не услышал меня. — Госпожа Асано, хватит задавать глупые вопросы, — мужчина словно намеренно сказал громче: — Было сказано, что вы покинете участок только с родителями или законными представителями. Очередной смешок раздался позади. Я, недовольно вздохнув, вернулась на своё место. Посмотрев на парня, я всё же предприняла очередную попытку заговорить с ним. — А тебя кто заберёт? — Никто. Тебя теперь тоже? — его лицо озарилось ехидной ухмылкой. — Я сама себе помогу. Закинув ногу на ногу, я начала придумывать план, как не задержаться в этом месте до самой ночи. Побег казался мне плохой идеей во всех смыслах, но надо было что-то делать. На моём лице заиграла довольная улыбка, стоило в голову прийти одной несносной мысли. Парень внимательно посмотрел на меня, будто почувствовал что-то неладное. — Господин полицейский, — заныла я, — можно в туалет? Мужчина раздражённо взглянул на меня. Я к этому, впрочем, уже успела привыкнуть. — Сейчас позову кого-нибудь. Спустя несколько минут в комнатушку зашла женщина средних лет. Я сразу поняла, что это за мной, и встала со своего места. — Эй, мне тоже надо, — паренёк, очевидно, тоже что-то задумав, едва заметно улыбнулся. — Ну пойдём, — безразлично произнесла женщина. Он мигом встал и, взглянув на меня, вновь лукаво улыбнулся. Я закатила глаза, боясь, что мой план может оказаться под угрозой. Парень же, чуть наклонившись к моему уху, тихо произнёс: — Бежать собралась? Я икнула, понимая, что мой замысел действительно оказался под угрозой! Не зная, что сказать, я просто кивнула головой. — Когда скажу бежать — беги, — он вновь бросил на меня странный взгляд. Верить его словам совершенно не хотелось, но не было похоже, что он собирался устроить мне какую-то подлянку. Хотя кто его знает. Мы вышли из душной комнаты. Я начала оглядываться, пытаясь всё-таки самостоятельно прикинуть, как поступить. Парень же, не убирая улыбки с лица, шёл, засунув руки по карманам. Позади за нами следила женщина, которая также указывала, куда двигаться. Когда мы оказались в просторном зале, я поняла, что выход совсем близко — буквально рукой подать. Я нервно посмотрела на парня, словно пытаясь прочитать его мысли. Он, пожав плечами, продолжал идти. Я же начинала заметно нервничать. Оказавшись у туалета, я зашла туда, понимая, что, вероятно, упустила свой шанс. И всё из-за того, что позволила себе даже немного довериться этому чудаку. На всякий случай осмотрев помещение туалета, я пришла к выводу, что выход есть только один и он явно не здесь. Умыв лицо прохладной водой, я вышла, сразу же встречаясь с женщиной, которая провожала нас. Парень долго не выходил, но уже спустя пару минут дверь открылась. Я мысленно наслала на него тысячу проклятий и готова была послать ещё столько же, но… Он вновь обратился ко мне: — Не забыла, что сказал? Я отрицательно помотала головой. Он, прикусив губу, обернулся на госпожу полицейскую. Я сделала то же самое и заметила, что ей абсолютно всё равно на происходящее. Мои руки были свободны, а ноги умели бегать — что ещё нужно было для побега? Вновь оказавшись в просторном зале, женщина остановилась. Кажется, небеса решили нам ещё немного подсобить. — Мне нужно кое-что забрать. Стойте здесь. Несколько полицейских бросили на нас такие же безразличные взгляды и продолжили заниматься своими делами. Я же посмотрела на парня, который, вероятно, знал, что надо делать. Чуть пройдя вперёд, он обернулся ко мне и, одарив меня очередной улыбкой, беззвучно произнёс заветное «беги». Я на секунду оторопела, но затем смысл сказанного дошёл до моего воспалённого мозга. На ходу выстраивая свой маршрут, я побежала вперёд. Все мигом подсуетились и начали предпринимать попытки поймать нас. Чуть не врезавшись в стол, я вновь замедлилась, теряя надежду. Тогда же парень, очевидно, не терпящий всеобщей тупости, резко схватил меня за руку и потащил за собой. Я едва успевала за ним, то и дело оборачиваясь — судя по количеству полицейских, нас ждала неудача. Но парень, ловко избегая всех препятствий, провёл меня к долгожданным дверям. Чёртова погоня. За нами была туча полицейских. Останавливаться нельзя — не время. Парень же, не выпуская моей руки, продолжал бежать. Я всё оглядывалась, пытаясь понять, сможем ли мы выбраться из этой заварухи. И всё-таки зря я проклинала этот день — после десятиминутного бега нам удалось оторваться. Мы оказались в одном из небольших дворов. Я, заметив скамейку, упала на неё и попыталась привести дыхание в норму. Парень же, устало выдохнув, начал разминать свою шею. Казалось, он совершенно не устал — ещё одна причина ненавидеть его. Смахнув волосы, прилипшие к потному лбу, я внимательно посмотрела на этого чудака по фамилии Хайтани. В голове был только один вопрос: почему он мне помог? Парень, усевшись рядом со мной, разложил руки на спинке скамейки. Я же демонстративно отстранилась. — Почему один не сбежал? — спросила я, смотря на него. — Я не последний подонок. — А так сразу и не скажешь, — я усмехнулась, собирая свои волосы в хвост. Парень же, чуть подавшись вперёд, испытующе посмотрел в мои глаза. Я не отводила взгляд — казалось, что это игра, в которой я не должна проиграть. — Не слышу слов благодарности. Я на секунду растерялась. И всё-таки надо было проглотить свою нелепую гордость. — Спасибо, — произнесла я, отводя взгляд в сторону. Проиграла. — Нас разве не будут искать? Парень на секунду нахмурил брови, а затем рассмеялся. На моём же лице смешались недоумение и лёгкое отвращение. — Мы им не сдались. Это всё формальности. Думал, знаешь, раз такая боевая. — Меня просто раньше отец забирал. Из участка, — я почувствовала какое-то субъективное смущение. — Так ты плохая девочка, значит. А я подумал, что просто больная. Хайтани встал со скамейки и вновь размял свою шею. «Остеохондроз что ли?» — подумала сразу же я. — Я отчаливаю. И так из-за тебя задержался. Я тут же вскочила вслед за ним. — Даже не объяснишь, почему ты на ту девушку напал? — Я не нападал, о, дьявол, — парень осуждающе посмотрел на меня, затем, махнув рукой, ушёл к выходу с площадки, на которой мы находились. Я хотела было сказать что-то ещё, но заставила себя замолчать. Только я развернулась обратно к скамейке, чтобы продолжить свой «отдых», как до моего слуха донёсся голос парня: — Если услышишь имя Риндо Хайтани, то лучше не лезь. Если жизнь дорога. От такой наглости я просто опешила. Сжав руки в кулаки, крикнула в ответ: — А ты… Если услышишь имя Ясуко Асано, то знай, что даже твои быстрые ноги тебе не помогут! Риндо посмотрел на меня через плечо и засмеялся. Казалось, его смех ещё долгое время отдавался в моих ушах.