Тёплый вечер

Декабрь. Снег мягко укутывал Японию своим белым покрывалом. В такую погоду не хотелось никуда идти, лишь сидеть дома под котацу и наблюдать за перерождением природы. Чиаки выдохнула, и пар пролетел прочь от своей создательницы. Занятия в школе закончились, а потому она сидела на скамейке возле резервного корпуса. Она ожидала своего друга, что вот-вот должен был выйти. Двери школы открылись, и из них начали выходить ученики. Кто-то шёл в общежитие, кто-то домой к родителям, а кто-то на работу — учёба в Академии «Пик Надежды» стоила дорого, и не все семьи могли это потянуть без помощи самих детей. Он долго не появлялся. За это время снегопад прекратился совсем. — Привет, — услышала Чиаки знакомый голос. Повернув голову, она увидела Хаджиме. Он стоял с двумя стаканчиками в руках. Один из них он протянул Чиаки. — Спасибо, — поблагодарила она его и поклонилась, принимая стаканчик. Тёплый напиток приятно согревал руки сквозь картон. — Даже не спросишь, что там? — усмехнулся Хаджиме. — Я просто доверюсь твоему выбору и выпью так. Кстати, а почему ты вышел не с главного крыла? — На самом деле, занятия сегодня закончились раньше. Учителю нужно было куда-то уходить. Поэтому я направился в ближайшую кофейню за напитками, пока там была ещё небольшая очередь, и захватил тебе вкусняшек. Он снял рюкзак и достал оттуда бумажный пакет. — Когда я их купил, они были ещё теплыми, но сейчас, наверное, остыли совсем. Чиаки заглянула в пакет. — Спасибо, но не стоило, — улыбнулась она, несколько вдавливая голову в плечи. — Тебе не нравятся круассаны? — Нет, дело не в этом. Просто мне нечего предложить тебе взамен. На этот раз улыбнулся Хаджиме. — Тебе не обязательно что-то мне дарить. Мы ведь друзья. Мы может радовать друг друга, когда захотим, а не когда нужно. — Но я хочу порадовать и тебя тоже! — воскликнула Чиаки, немножко повышая голос. — Ты очень обрадуешь меня, если согласишься перекусить вместе со мной. Чиаки кивнула. Она расчистила рукой на скамейке снег возле себя, и Хаджиме сел туда. Чиаки отпила немного от неизвестного ей напитка и расплылась в улыбке. Это был Латте. — Судя по твоей улыбке, тебе понравилось, — начал Хаджиме. — Конечно. Ты ведь сделал мне подарок. — Да брось, какой это подарок? Так, угостил, — он поднес свой стаканчик ко рту. — Я хочу угостить тебя в следующий раз тоже. Что ты выбрал себе? — Гляссе. Чиаки хихикнула. — Мороженое? Зимой? Хаджиме развернул свой бумажный пакет и достал оттуда круассан. Чиаки тем временем откусила свой. — Оно напоминает мне о лете. Признаться, я не очень люблю зиму. Так холодно, и всё вокруг как будто вымерло. — Ты так думаешь? Мне кажется, зимой можно хорошо отдохнуть. Особенно если ты в тёплой квартире с приставкой в руках. Хаджиме по-теплому рассмеялся. — Ты и впрямь Абсолютный Геймер. Тебе ведь нет дело до плохой погоды, не так ли? Чиаки откусила ещё и дошла до начинки. Шоколад попал ей выше губы, и она слизнула его языком. — Это не совсем так. Во время грозы я прячусь под одеялом и думаю о том, чтобы солнце выглянуло как можно скорее. — Ты боишься грозы? — спросил он, поднося ко рту свой круассан и языком слизывая выкатывающееся содержимое. Чиаки еле заметно кивнула. — Немного. — Она запила кофе. Хаджиме покачал головой. — Бедняжка. — Он также поднес ко рту стаканчик. Чиаки откусила предпоследний кусочек круассана и спросила. — Знаешь, я не видела здесь никакой кофейни. Скорее всего, просто не замечала, ведь ты знаешь, я часто играю на ходу. Покажешь мне, где она находится? — Конечно. Только она не так близко находится, на самом деле. Я потому не так скоро вернулся, потому что долго шёл оттуда, хотя я спешил. — Спешил к чему? — К встрече с тобой. Чиаки засунула последний кусочек круассана в рот и улыбнулась. — Я тоже ждала с нетерпением, — ответила она ему и поднесла стаканчик ко рту. Подул ветер, и редкие хлопья снега полетели прочь с ближайших деревьев. — Как красиво… не так ли? — спросила Чиаки, запивая кофе. Его оставалось совсем чуть-чуть. Снег медленно кружился, опадая наземь, будто танцевал спокойный вальс. Ветер подул ещё, заставив Чиаки поёжиться. — Тебе холодно? — с тёплой заботой в голосе спросил Хаджиме. Чиаки перевела взгляд на него. Он пристально осматривал её, не скрывая своего беспокойства, чем очень рассмешил подругу. — Спасибо, но уже нет, — тихо посмеиваясь, ответила она. Хаджиме сначала не понял, почему она так отреагировала, а после улыбнулся. Он ненадолго, в блаженстве закрыл глаза и поднес стаканчик ко рту. — Ты удивительная. — Ты тоже. Как только с кофе было покончено, Чиаки предложила: — Хочешь ко мне в гости? Хаджиме улыбнулся и отвел взгляд в сторону, задумавшись над чем-то. Чиаки вмиг поникла и трепещущим голосом спросила: — Ты… не хочешь ко мне? Хаджиме, заметив такую резкую перемену, тут же начал обильно жестикулировать, чуть не пролив недопитые остатки кофе на снег. — Ты что? Конечно нет! Я наоборот очень хотел бы к тебе пойти, но… — Он вздохнул. — У меня так много дел по дому. Мои родители работают день и ночь, чтобы оплачивать моё обучение здесь. Взамен, чтобы как-то им отплатить, я стараюсь самим всё выполнять по дому, чтобы, приходя домой уставшими, они отдыхали, а не трудились ещё. Чиаки с грустью и пониманием посмотрела на него. — Я же тебе говорила, что талант — это не главное. Гораздо важнее, какой ты человек. И ты очень хороший, правда. Ты добрый, отзывчивый. Тебе не обязательно учиться в этой школе, чтобы доказывать остальным, что ты достойный. — Но если я переведусь, то мы перестанем видеться. Сердце Чиаки пропустило один удар. На минуту она забыла, как говорить, в смущении смотря по сторонам, словно ища подсказку. — Я всегда смогу прийти к тебе в гости просто так, равно как и ты ко мне. Ведь мы же друзья. Хаджиме грустно улыбнулся. — Эх, Чиаки, если бы всё было так просто… Понимаешь, это моя мечта учиться здесь. — Я знаю, ты говорил об этом много раз, но… — Благодаря этому месту я познакомился с тобой. Ты понимаешь, что если я отчислюсь, мы не сможем видеться с тобой на переменах, а вне школы мы будем пересекаться всё реже и реже. Зачем разлучаться, когда здесь, вместе, мы можем проращивать нашу дружбу? Он встал и протянул ей руку. — Пошли, я провожу тебя до остановки. — Хаджиме, — робко начала она, беря его руку в свою. — Да? — Можно тогда я пойду к тебе в гости? — встала со скамьи девушка, не выпуская руку друга. Хаджиме удивился её предложению, но утвердительно кивнул. — Хорошо, только ненадолго, — запинаясь, пробормотал он. — Не переживай, со мной ты быстро справишься со всеми делами, — улыбнулась Чиаки и бодро зашагала с Хаджиме в сторону остановки. Она так и не отпустила его. Так и шли они за руки. Обычно холодные пальцы Чиаки теперь были теплыми благодаря горячим ладоням Хаджиме. Ему было приятно её касаться, и он был рад, что она сама не выпускала его руку, периодически цепляясь сильнее, чтобы та не выскользнула. Он знал, что Чиаки не особо тактильная, а потому старался не нарушать её личные границы. Самому Хаджиме в этом плане было абсолютно всё равно, трогали ли его или нет. Если Чиаки захочет его обнять — он расставит руки в стороны, но никогда обнимет её первым. Даже в порыве чувств. Чиаки это знала и очень ценила в нём. Бывало, что её обнимали одноклассники. Как дружелюбная староста, она не противилась и всегда отвечала, но это не значило, что ей это нравилось. Из всех своих друзей Чиаки не хотела обниматься ни с кем, кроме Хаджиме. В основном, когда Чиаки было на душе тревожно, и она нуждалась в чувстве защищенности. Почему-то только с ним она ощущала, как тепло распространялось по телу и как все страхи куда-то испарялись. Даже после объятий папы, которого она очень любила, ей не становилось так спокойно, как после Хаджиме. Автобус подъехал скоро, едва они дошли до остановки. Основная масса учеников уехала ещё на предыдущем, поэтому этот внутри оказался полупустым. Чиаки выбросила пакеты с круассанами и стаканчиками в ближайшую мусорку и быстро, пока автобус не закрыл двери, забежала внутрь. Там, всё также ведя за собой Хаджиме, прошла в заднюю часть автобуса, на предпоследний ряд, где было два свободных места. Остановившись, парень пропустил её вперёд, к окну. — Ты же живёшь на конечной, если мне не изменяет память? — спросила Чиаки, устраиваясь поудобнее. Хаджиме утвердительно кивнул и качнулся, так как автобус тронулся раньше, чем он сел. Чиаки открыла рюкзак и достала оттуда две приставки. Одну себе и вторую другу. Хаджиме взял в свои руки гаджет и сказал: — Ты же хотела узнать, где находится та кофейня. Чиаки успела включить приставку, но ещё не начала игру. Услышав слова Хаджиме она вздрогнула. — Ой, точно. — Скоро мы с тобой её проедем. Я сразу же покажу тебе. Чиаки виновато закусила губу. — Да, спасибо. Она корила себя за свою забывчивость, однако потом усмехнулась. От Хаджиме не скрылась та кратковременная перемена на её лице. — Что-то случилось? — искренне не понимая, спросил он. Чиаки захихикала. — Как ты и говорил. По мне сразу ясно, что я Абсолютный Игрок, — всё также хихикая, ответила она. Хаджиме сначала не понял, о чём она, а после и сам улыбнулся. — Дай угадаю: пока мы шли, все твои мысли были о том, чтобы поскорее включить приставку, и ты забыла обо всём остальном? Чиаки смущенно улыбнулась. Казалось, появившийся на её щеках румянец от мороза увеличился. — Ты читаешь меня, как открытую книгу. — Нет, Нанами-чан. Ты для меня всё та же загадка, что и при знакомстве. Однако за месяцы нашей дружбы я стал понимать тебя лучше. Чиаки подняла приставку в своих руках на уровень своего лица, чтобы скрыть его от Хаджиме. Она очень сильно улыбалась. — Ты же не считаешь меня невероятной только из-за моего таланта? — Конечно нет. В тебе есть куча других достоинств, которых я в жизни не перечислю. Лицо Чиаки покраснело ещё сильнее, и она отвернулась. — Поверить не могу: я предугадала все твои слова, — стараясь скрыть свой восторг, сдавленно проговорила она. Настала очередь Хаджиме смущаться. — Я правда такой предсказуемый? — Он отвернулся, чтобы скрыть своё лицо от её розовых глаз. Чиаки тут же изменилась в лице и положила руку на его плечо. — Вовсе нет. Просто… Она не могла найти подходящих слов, виновато закусив губу и отведя взгляд в сторону. Из раздумий её вырвал тихий смех Хаджиме. — А? — не поняла и Хаджиме рассмеялся ещё сильнее. — Прости, но… мне так нравится видеть, как ты смущаешься. Не смог удержаться. Чиаки надула губы и отвернулась. Она начала рассматривать улицу с максимально деланным интересом. — Какой жестокий ты человек, Хаджиме. Играешь с девичьими чувствами. Как это подло с твоей стороны, — театрально протянула она, с трудом сдерживаясь от смеха. Хаджиме наклонился вперёд, чтобы разглядеть её лицо, но она отвернулась ещё больше. — Я, конечно, Абсолютный геймер, но это не значит, что со мной можно играть ТАК. Хаджиме не понял, шутка это была или нет, и уже хотел на всякий случай извиниться, но Чиаки рассмеялась раньше. Вскоре и он присоединился к ней. — О, вот та кофейня, кстати, — отдышавшись от смеха, произнёс Хаджиме, показывая пальцем. Чиаки выглянула в окно и удивленно охнула. — Так далеко? Хаджиме кивнул. Чиаки повернулась к нему и дала лёгкий, еле ощущаемый щелбан по носу. — Не ходи в следующий раз так далеко без меня. Хаджиме удивился такой реакции, но быстро склонил голову в послушании. — Как скажете, Нанами-сама. Чиаки смутилась и отвернулась в сторону. Она поднесла кулачок к своему рту и еле слышно, с нежностью в голосе прошептала: — Бака. Чиаки стало интересно, какую дорогу видит каждый день Хаджиме по пути в школу. Она никогда у него не была, так как он никогда не приглашал её к себе. А если Чиаки предлагала для разнообразия съездить к нему, он отмахивался рукой, говоря что-то про долгую и нудную дорогу. Даже сегодня, когда она снова напрашивалась к нему, она не ожидала, что он не будет против. Конечно, где-то в глубине души ей было неуютно от мысли, что это не он пригласил, но она успокаивала себя тем, что ехала она не просто так, а помогать ему с домашними делами. Чиаки наблюдала из окна за сменяющимся городским пейзажем. Вот они проезжали улицу с магазинчиками, потом парк, ещё какие-то дома. Умудрились дважды постоять в пробке. Спустя час её начало клонить в сон. «Как же долго», — в какой-то момент согласилась с предупреждениями Хаджиме Чиаки. Неожиданно для Хаджиме она облокотилась на его плечо и закрыла глаза. Сама Чиаки мало что осознавала в тот момент. Лишь то, что рядом было что-то тёплое, приятно пахнущее. Хаджиме наблюдал за тем, как мирно сопела на его плече девушка. Он боялся глубоко вздохнуть, чтобы случайно не разбудить её. Но спустя пятнадцать минут звук её мерного дыхания убаюкал и его, и он положил свою голову на её. Неизвестно, как долго они ехали так, поддерживая друг друга. Всё плохое, что в было в этом мире, исчезло, а тепло и покой двух юных сердец источало умиротворение, которое заполнило воздух вокруг, рассеиваясь и заново проникая в их тела. Хаджиме на телефон пришло СМС. Он слабо завибрировал в его штанах, но этого хватило, чтобы его разбудить. Очнувшись, он понял, что скоро конечная. Юноша повернул голову в сторону подруги. Всё также сладко сопела. Очень не хотелось нарушать эту идиллию, но Хаджиме знал, что это необходимо. — Нанами-чан, просыпайся, — нежно прошептал он ей на ухо. Чиаки не услышала. Вздохнув, Хаджиме попытался мягко её растормошить, но только он дёрнул плечом, как она протянула руку и обняла его. — Я не спала, — тихо прошептала она, прижимаясь. Хаджиме положил свободную руку ей на спину и два раза легонько похлопал. — Нанами-чан, мы приехали. Нехотя, поборов сильное желание остаться, Чиаки наконец отодвинулась от него. На бедрах, немного прикрытая юбкой лежала игровая приставка, которую она забыла выключить. Так как сегодня Чиаки играла в неё в школе, зарядка сейчас доживала последние минуты. Выключив её, девушка засунула приставку обратно в рюкзак. Автобус остановился, и они вышли. Снега здесь было гораздо больше, чем возле академии Пик Надежды, а обувь ребят не была предназначена для такой погоды. Не намочить ноги в таких условиях было трудно. Так как Чиаки не знала, куда идти, она просто шла за Хаджиме. Проходя дворы, Чиаки заметила, как в одном из них дети кидались друг в друга снегом. — Кажется, им это даже нравится. Так странно, — проговорила Чиаки, внимательно осматриваясь по сторонам, чтобы кто-то случайно или же специально не попал в неё. — Ты о снежках? — решил уточнить Хаджиме. Чиаки задумалась. — Видимо, да, — неуверенно ответила она. — Ты разве в детстве не играла в снежки? — Мм… нет. — Ого, неожиданно. Разве родители не выводили тебя зимой на улицу? — Очень редко, так как даже там я играла в приставку. На морозе аккумулятор быстро разряжается, поэтому я всё равно заходила домой. Хаджиме задумался. Он хотел спросить, были ли у неё в детстве друзья, но понял, что это опасная территория, а потому зашёл иначе. — Хочешь, я с тобой сыграю в снежки? — спросил он, останавливаясь. — А? — Чиаки остановилась следом. — Поверь, это не так страшно, как кажется. Не только видеоигры могут быть интересными. — Он повернулся и улыбнулся, закрыв глаза. — Это такой упрёк, что я Абсолютный игрок в видеоигры? Хаджиме вздрогнул. — Что? Нет, я…! Только он открыл глаза, как тут же пришлось закрыть и увернуться, чтобы туда не попал снег. — Ах ты! — воскликнул Хаджиме и наклонился к ближайшему сугробу. Началась битва снежками. Чиаки очень плохо кидала снежки и они меньше всего походили на шары по форме, однако прокачанная благодаря компьютерным играм скорость реакции помогала ей избегать попаданий снежков в себя. Хаджиме же отличался силой и ловкостью, несколько раз он всё-таки попал в свою подругу, но он был плох в игровых стратегиях, а потому Чиаки, когда хотела взять реванш, также несколько раз его перехитрила и попала в него. Звонкий смех и помятая школьная форма. Холодный снег на разгоряченной коже подростков. Адреналин в крови и косые взгляды случайных прохожих, до которых нет никому дела. Задыхаясь от радости, Чиаки выставила перед собой руку и остановилась, призывая Хаджиме к тому же. — Всё, я устала, — сказала она сквозь отдышку, склоняясь и опираясь руками на колени. Хаджиме, также пытаясь перевести дыхание, всего лишь замотал головой вверх-вниз, не в состоянии вымолвить и слова. Подойдя к Чиаки, он также остановился, чтобы легче было прийти в себя, но девушка быстро кинула в него маленький снежок, который ещё в воздухе развалился на части и забрызгал голову юношу. — Всё, теперь я точно выиграла, — всё ещё не восстановившись, прохрипела она, победно улыбаясь и не скрывая своего не угасшего задора. Хаджиме на это всего лишь рассмеялся. — А ты не умеешь проигрывать. Итого сто одна победа за тобой и ноль за мной. Настала очередь Чиаки смеяться — Ты считал? Хаджиме ответил смехом и ничего не сказал. Они подошли к дереву, возле которого оставили свои вещи. Отряхнувшись, они направились в дом Хаджиме, куда и собирались изначально. Идя всё также позади Хаджиме, Чиаки в какой-то момент не удержалась и провела рукой по его волосам, стряхивая остатки снега. — Ай! Нанами-сан! Он тут же схватился руками за свою шею и начал ворочаться. — Я сделала что-то не так, Хината-кун? — обеспокоенно и испуганно спросила Чиаки. — Мне просто снег попал за шиворот. Это было жестоко. — Прости, я не хотела. — Губы Чиаки задрожали, будто она сейчас заплачет. Голос стал тоньше от страха, и она поднесла руки к груди, опасаясь его возможного гнева и негодования. Хаджиме развернулся. Увидев её выражение лица, он тут же запаниковал. — Нет, ты что? Как я мог такое на тебя подумать? Конечно же, ты не собиралась ничего такого делать. Ты всё та же хорошая и милая девочка, которую я знаю и люблю. Хаджиме подошёл к ней и взял её руки в свои ладони. Они стояли и смотрели друг другу в глаза. Его глазах читалось сожаление и забота, в её робость и удивление. Они простояли так всего лишь пару секунд, но этого хватило им обоим. Чиаки выудила свои ладони из его дрожащей хватки и прошла немного вперёд. Хаджиме одновременно понимал и не понимал, что только что произошло, и как-то грустно посмотрел на неё, медленно поворачиваясь. Чиаки стояла к нему спиной, он не видел её выражение лица. Даже не почувствовав, а зная, что он на неё смотрел, девушка развернулась к нему лицом. На её лице больше не было того было страха, лишь ласковая и нежная улыбка и добрый мягкий взгляд по-тёплому розовых глаз. — Хаджиме-кун, пошли. Юноша не ожидал, что его позовут по имени, а потому не сразу кивнул и двинулся. Сначала как-то заковано, вжав голову в плечи; после он выпрямился и пошёл как обычно, словно ничего и не произошло. Чиаки проследила за ним и, когда он отошёл на три метра, кинулась его догонять, но не решилась с ним поравняться, предпочитая идти чуть поодаль. Дома никого не было. Родители Хаджиме были на работе и должны вернуться поздно вечером. — Не хочешь чая? — спросил он, когда Чиаки разулась. Сняв обувь, она прошла вперед. Как оказалось, в гостиную. — Не слишком ли рано ты предлагаешь чай? — несколько хитро улыбнулась она. — Ты же говорил, что тебе нужна помощь по дому. Хаджиме недовольно буркнул, поворачивая голову в сторону. — Ничего я не просил, — проворчал он, исподлобья смотря на девушку. Чиаки развернулась и, увидев его лицо, рассмеялась. — Конечно, как я могла забыть. — Её улыбка была доброй, а в глазах искрились весёлые огоньки. Она осмотрела гостиную ещё раз и быстро нашла, что ей нужно. — Ты не против, если я заряжу свою приставку? — спросила Чиаки разрешение. Хаджиме замотал головой. — Конечно не против. Чувствуй себя как дома. Чиаки достала из рюкзака провод с приставкой и подсоединила к розетке. За это время Хаджиме быстро пересёк гостиную и закрыл дверь в какую-то комнату. — Что ж, я готова. Что мне сделать для тебя? — Если хочешь, можешь включить телевизор. Чиаки нахмурила брови. — Я сюда пришла тебе помогать, а не отдыхать. — Я знаю, но… — Ты стесняешься меня о чём-то попросить? Хаджиме открыл рот, чтобы ответить, но тут же закрыл. Не зная, что всё-таки сказать, он кивнул. — Давай я везде подмету. Хаджиме приоткрыл дверь, которую только что закрыл, заглянул внутрь и снова захлопнул. — Ладно. Только не входи туда пока, ладно? Начни лучше с гостиной. — Хорошо, — кивнула Чиаки и уже развернулась, чтобы пойти, но застыла. — Эм, Хаджиме, а где мне взять веник? — Сейчас принесу. Он вышел в коридор, а Чиаки тем временем аккуратно проскочила за дверь комнаты, которую скрывал Хаджиме. Зайдя внутрь, она обнаружила большой беспорядок. По всюду разбросаны книги, журналы с сомнительным содержанием, а на письменном столе лежали крошки чего-то съестного. Не найдя Чиаки в гостиной и обнаружив, что дверь открыта, Хаджиме тут же прошёл внутрь комнаты. — Я же сказал сюда не входить. Чиаки медленно развернулась, почти удивлённо. — Это твоя комната? Хаджиме сморщил губы, но ничего не ответил. Чиаки поняла, что она права. — Да, теперь я понимаю, что ты имел в виду под «много работы по дому». Можешь не переживать, моя комната выглядит не лучшим образом. — Ты вошла без спросу. Чиаки тяжело выдохнула. — Извини. Я не думала, что тебя это заденет. Если хочешь, я могу уйти. — Да ладно. Ты уже всё равно всё увидела. Чиаки кивнула и захотела куда-нибудь отойти, но тут же ногой наступила во что-то. — Кажется, ты пролил колу. — Похоже на то. — Мне кажется, уборка всей квартиры пока может подождать. Давай я помогу тебе здесь? Хаджиме нехотя кивнул, и они приступили. За час его комната стала выглядеть как новая. По просьбе Хаджиме Чиаки не приближалась к раскрытым книгам и журналам, а лишь убирала крошки и разбирала одежду. Она успела разглядеть, что было изображено на тех страницах, но виду не подала. Сам факт, что всё-таки Хаджиме после такого не выпроводил её за дверь хотя бы своей комнаты, показывал, что он ей доверял. Было что-то особенное, несколько интимное в процессе уборки комнаты парня, учитывая, что она здесь впервые. Взяв веник, Чиаки всё-таки подмела квартиру, в то время как Хаджиме прибирался в комнате родителей. Уж куда куда, а туда Чиаки не решалась зайти. Под конец, они вымыли пол, и с уборкой было покончено. Оставалось приготовить ужин. — Хината-кун, а ты хорошо готовишь? — спросила Чиаки, проходя в кухню. Ей было стыдно признаться, что она вообще не умела делать ничего по кухне. Дома готовила в основном мама, изредка папа. Чиаки часто отвлекалась на игры, а потому ей строго-настрого запретили подходить к плите, так как один раз это чуть не закончилось пожаром. — Ну… не знаю. — В смысле не знаешь? — Я как-то не задумываюсь о вкусе приготовленной мной еды. Съедобно, живот не тянет, не пересолено и нормально. Чиаки рассмеялась. — В каком-то плане аскетично. Будто ты ешь только ради того, чтобы утолить голод. — Наверное, частично так и есть. Я не какой-то там шеф-повар, чтобы готовить шедевры. — Знаешь, у меня в классе есть Абсолютный шеф-повар. Если захочешь, я могу попросить дать тебе пару уроков. — Ты настолько не веришь в меня и мои способности к готовке? — сдавленно усмехнулся он, поглядывая на Чиаки. Она тут же замахала руками, принимаясь извиняться. — Нет, вовсе нет! Просто я думала… ох… забудь. — Она натянула на голову капюшон и затянула шнурки так, чтобы её лицо не было видно. Хаджиме рассмеялся, увидев такую реакцию. — Ты такая милая, когда смущаешься. Чиаки перестала сдерживать капюшон за шнурки, немного вытянула голову, чтобы образовался просвет, и с наигранным недовольством буркнула. — Бака. Хаджиме усмехнулся, но ничего не сказал. Он помыл руки и молча приступил к готовке. Чиаки наблюдала за тем, как он нарезал овощи. Довольно быстро, словно профессионал. Она следила за тем, как ловко он перемещал нож по доске, и захотела попробовать сама. — Не против, если я попробую? Хаджиме кивнул. — Конечно. А я пока займусь другим. Чиаки вымыла руки, взяла нож и начала резать. Разница между тем, как это делал он, и тем, как это делала она, была очевидна. Чиаки была как новорожденный, который ещё не умел держать свою шею ровно, как она сейчас этот нож. Тем не менее, она старалась, как могла. Чиаки не знала, из чувства такта над её навыками готовки не смеялся Хаджиме или же просто не замечал этих криво порезанных овощей, так как был занят другим, но она рада, что её не поправляли. Она знала, что когда-нибудь ей придется начать готовить для себя самой, и что она не будет жить с родителями всегда, как бы грустно это не звучало. К ней относились как к маленькому ребенку, который никогда не вылазил из своих приставок, который не хотел всё никак повзрослеть, но с другой стороны родители сами не позволяли ей. Чиаки ничего не делала по дому, потому что её не просили. Мама предпочитала всё делать сама и считала, что дочь ей только мешала. По началу, когда Чиаки была совсем ребенком, её это устраивало и даже радовало, но со временем стало напрягать. Они словно делали всё возможное, чтобы Чиаки никогда не покидала родительское гнездо и была зависима от них. Когда, как не сейчас, ей получить необходимые навыки жизни? Спустя полчаса кухня наполнилась приятным ароматом и жаром. Хаджиме стоял у плиты и готовил, а Чиаки, которая дорезала овощи, наблюдала за ним. Ещё пара минут, и он закончил. — Хочешь попробовать? — предложил он. Чиаки кивнула. Он положил перед ней одну порцию, и она принялась есть. — Приятного аппетита. — Спасибо. А ты чего не ешь? — Пока не хочу. — Нет, так дело не пойдет. Ты тоже должен есть. Хаджиме фыркнул, но спорить не стал. Вскоре он присоединился к ней. — Как вкусно! — воскликнула Чиаки. — Спасибо, — смущенно ответил Хаджиме, отводя взгляд в сторону. — Эй, мы же вместе готовили. Не присваивай все лавры себе! Она рассмеялась, и Хаджиме не мог не улыбнуться. Как ему нравился её смех. — Может, сейчас ты готова выпить чаю? — с усмешкой спросил парень, на что девушка согласно кивнула. Хаджиме поставил чайник на плиту и стал ждать, когда он закипит. Тем временем они доедали свою порцию. — Ого, ничего себе, сколько времени, — воскликнула Чиаки, взглянув на часы. — Да вроде не так уж и поздно… Ах, да, тебе ещё добираться до дому. Чиаки цокнула языком. — Догадался таки. Чайник вскипел, и Хаджиме всё-таки разлил горячую воду по кружкам. — Тебе какой? — Без разницы. На твой вкус. Он выбрал молочный улун. Чиаки нежно улыбнулась. — Мой любимый. Хаджиме усмехнулся. — Ты про меня или про чай? Чиаки удивленно заморгала, а после залилась смехом. — Хаджиме-кун, ты такой смешной, ахах. Не отвечу. — Она показала ему язык. Юноша рассмеялся в ответ и, успокоившись, пригубил из кружки. Они пили чай не торопясь, наслаждаясь моментом. За окном снова пошел снег, и они принялись наблюдать, как медленно он опадал. Было что-то прекрасное в этой мимолётной идиллии, неуловимое, щемящее сердце. Раздался звук открытой двери. Пришел отец Хаджиме. — Здравствуйте, — поклонилась Чиаки зашедшему на кухню мужчине. Тот изрядна удивился, увидев там незнакомую ему девушку. — Сын, надо поговорить. Хаджиме послушно встал и подошел к отцу, который тем временем вышел обратно в коридор. — Что такое, пап? Отец подошел к нему, дал что-то в руку и тихо прошептал: — Не повторяй моих ошибок. Хаджиме посмотрел на «подарок» отца и зарделся. — Пап, это слишком. Мужчина раскатисто рассмеялся. — Поверь, никогда не будет лишним. Чиаки тем временем допила чай и вышла из кухни. Мужчина оглядел её с ног до головы. — Представьтесь, пожалуйста. — Нанами Чиаки. — Какое красивое у тебя имя, Нанами-чан. — Спасибо, Хината-сан, — улыбнулась уголками губ она из вежливости. Отец повернулся опять к сыну. — Уже поздно. Сам знаешь, какой у нас район. Проводи её до дома. — Ой, нет-нет, я сама… — Всё в порядке, Нанами-чан. Я не против тебя проводить. — Но ведь не до самого же дома. — Нанами-чан, — грустно посмотрел на неё Хаджиме. Он искренне за неё переживал, а потому не знал, как её убедить согласиться. — Нанами-чан, мой сын проводит тебя до остановки, а пока ты едешь, позвони своим родителям. Кто-то должен тебя встретить. Чиаки сдалась. — Хорошо, так и сделаю. — Ну вот и отлично, — воскликнул отец Хаджиме. Юноша подошел к обуви, но тут его осенило. — Точно, твоя приставка. Чиаки удивлялась, как она смогла забыть о своей приставке, что стояла на зарядке. А ещё Абсолютный Геймер. Не порядок. Хаджиме вернулся с гаджетом и вернул его владелице. Чиаки поблагодарила его кивком. Выйдя на улицу, Хаджиме заметил исходящий изо рта пар. Изрядно похолодало. Тем не менее, он не стал прятать руки в карман, а протянул одну из них Чиаки. — Пойдём. Чиаки приняла его руку. Они шли вместе по темным улицам района Хаджиме. Было действительно жутко, ведь не каждый фонарь горел на их улице, а какой-то горел так тускло, что кроме себя не освещал ничего. Чиаки прижалась от страха к Хаджиме плотнее. Так было спокойнее и ей, и ему. Ему приятно было заботится о ней, а ей приятно, когда он заботился о ней. Пускай на данный момент это была теплая ладонь и локоть, что она плотно прижимала к своей груди. Дошли до остановки они молча, словно боясь шумом призвать кого-нибудь нежеланного. — На предпоследний автобус мы опоздали. Остался последний, который идёт до твоего дома, насколько я помню. Он скоро подъедет. — Не оставляй меня. — Конечно же я буду с тобой, как может быть иначе? Чиаки обняла его, и он ответил тем же. Как же было тепло в его руках. Не хотелось от него уходить совсем, но надо. Она знала, что он весь её, пока не приедет автобус. Это были самые долгие их объятия. Как только приехал автобус, Чиаки не хотя отпустила руки. — До свидания, Хаджиме-кун. — До свидания, Чиаки-чан. На прощание она ему улыбнулась, и эта улыбка согрела ему сердце.