История без конца

Подпольная жизнь ей совсем не к лицу. С тех пор, как мы расстались прошло уже больше семи месяцев. Я не писал, не звонил, просто не имел на это права. Зная, как она переживает больные моменты, я не должен был поддаваться на её уговоры, я должен был остаться, но не смог. Как она, что с ней, с кем она – все эти вопросы закрыты для меня, как и сама Тина. Киев стал по-настоящему родным для меня. Здесь я встретил ту, которую полюбил, ту, которой дарил кольцо и просил не снимать никогда, что бы с нами не случилось. Мы любили до потери пульса, но это нас задушило. Я контролировал ее, а она не доверяла мне. Мы ревновали, а потом подолгу не разговаривали друг с другом, даже находясь в одном доме. Мы изранили и без того порванные души, которые требовали заботы и тепла. Я вернулся в Украину неделею назад. Хожу по улицам и больше не ищу встречи с ней. Но где бы я не был, как бы не старался не думать, каждое место заставляет вспоминать про нас. Я не был готов прощаться, ведь у нашей истории не должно было быть конца. Но у судьбы были другие планы… Жизнь непредсказуема. Кто же знал, что мой поход к центру наших общих воспоминаний приведёт меня прямиком к ней. Она сидела в кофейне в центре Киева, одна. Но я не подошёл, Тина увидела меня сама. Мне показалось, что в ее глазах блеснул огонёк надежды. В этом взгляде читались сотни немых вопросов. Как же много мы упустили. Наверное тогда я понял, что нам уготован ещё один шанс, ещё одна попытка собрать наше счастье. Она помахала мне рукой и подошла к столику. Ни капли макияжа, только прозрачное масло на губах. Я полюбил ее именно такую. –Дан. Рада тебя видеть. –Я тоже. Как ты? –Работаю. Сын приезжал недавно. Говорит, девочка одна понравилась. Она разговаривает со мной так непосредственно, улыбается, когда рассказывает о сыне, о работе, новых концертах и планах на будущее. А я смотрю на неё и не понимаю, как так произошло. Почему мы оставили друг друга так надолго. Я невольно забыл о времени и просто смотрел на неё, не сводя взгляда. Скучал. –Дан, ты меня слышишь? –Да, прости. Задумался. –Ты хорошо себя чувствуешь? –Да, нормально. Просто чувствую, что это всё очень неправильно, наверное. –В смысле? –Давай выйдем на улицу. Тут очень неспокойно. Мы вышли из кофейни и встали по дерево. Начинался дождь. Я достал сигарету и закурил. –Не знала, что ты куришь. –Так получилось. –Можно мне? –Странная просьба. Девушкам вредно курить. Нет. –Дан, почему ты такой? Я медлил. Сигарета кончилась, а дым так и не смог помочь мне подобрать ответ на это высказывание. –У меня был такой же вопрос к тебе. Тин, мы расстались семь месяцев назад. Семь гребаных месяцев я не знал что с тобой, как ты. Мне не было больно, скажу честно. Я просто не понимал, за что мне это всё. Если бы не эта встреча, я бы не написал и уж тем более не позвонил бы. Я бы не смог. А тут ты. Рассказываешь о сыне, концертах, обо всём, что в душе. И так спокойно и непосредственно. Я ведь думал, что это конец. Мы столько раз пытались что-то исправить, начинали сначала и всё напрасно. А ведь у меня душа на распашку, Тань. Она молчала. В глазах отпечаталась полоска страха за жизнь, за любовь, за нас… Тина вспоминала. –Я не знаю, что тебе ответить. Прости, я… я… не могла позвонить, мне было непросто, также, как и тебе. Не помню, что двигало мной тогда. Я знаю, это не оправдание, но попробуй меня понять. У меня тоже были трудные семь месяцев…без тебя. –Мы разрушили себя сами. Наша опека погубила нас. –Я не переставал думать, Дан. Может это шанс попробовать снова? –Скажи честно, ты знала, где я? –Опять отвечаешь вопросом на вопрос, как это в твоём духе. Тина тяжело вздохнула, но продолжила. –Я не хочу врать, поэтому лучше скажу правду. Знала. Я знала, где ты каждую минуту. Я следила за тобой и очень хотела увидеться, поговорить, поэтому я здесь. Теперь ответь мне на мой вопрос, пожалуйста. Ты сможешь подарить нам ещё один шанс? Хотя бы попытаться подарить его мне, пожалуйста. –Может быть. Но используем ли мы эту попытку правильно. Моих сил не хватит на новые скандалы, у тебя, я думаю, тоже. У меня нету обезболивающего от твоих слов и глаз, Тань. Я боюсь, что я не тот, с кем ты можешь быть счастливой. –Дан, ты нужен мне. Ты же мой опекун, помнишь? Это была последняя капля моего разумного сознания. Она говорит это, а я глохну. Она повторяет. А я снова глохну. Не знаю, что это. Воспоминания переносят меня на мгновение на «Голос». Она так просила быть тогда рядом, а я не мог отказать. Я был обязан быть с ней. Она же моя. Не помню до конца, что было после той встречи в кафе. Мы сильно промокли. Нам было холодно, а мы шли домой пешком под проливным дождём, грея друг другу руки и души, не боясь на утро свалиться с температурой. Нам было всё равно. Мы ведь так много упустили. А дальше объятия. Ее дом. Один плед на двоих и тихий вечер без разговоров, как раньше «Я люблю её». -пронеслось в моей голове за секунду до того, когда моя голова коснулась подушки. На утро я проснулся с головной болью. Часы показывали семь, Тины рядом не было. Я хотел встать, но не смог. У меня закружилась голова, и я откинулся обратно на подушку. Я открыл глаза. Тина была рядом. «Уснула на полу, облокотившись на край кровати, вот глупенькая. Ну сколько можно повторять ей, что полы холодные». -возмущался я в своих мыслях. Я аккуратно поднялся, борясь с заново нахлынувшей болью в голове, и переложил ее на подушку рядом с собой. Она открыла глаза и резко села. –Разбудил всё-таки. Прости. Она провела рукой по моей щеке и приложила губы ко лбу. –Ты горячий. У тебя температура высокая. Я так испугалась, когда пришла. Ты даже не шевелился почти. Я сейчас чай принесу. –Не надо. Просто полежи со мной немного и всё. Всё будет в порядке. –Дан, конечно всё будет в порядке, но нужно выпить лекарство. Я сейчас принесу, я быстро. Она убежала, шлепая босиком по полу. «Вот же ж настырная, неужели сложно надеть носки, ну холодно же!» В моей голове эхом отозвалась очередная мысль: «Она была бы прекрасной матерью… моих детей». Задумавшись про детей, я вспомнил её детскую фотографию, которую Тинина мама показывала мне, когда мы были у её родителей. Голубые глаза, милые хвостики… Она достала её из альбома по моей просьбе, пока хозяйка этих красивых глаз сидела рядом и краснела. Но мои мысли прервал топот босых ног по ступенькам. –Дан, я принесла чай. –Мята… ты помнишь. –Прошло семь месяцев, а я каждый день пила этот чай из этой кружки. Я помню всё, Дан. –Я кажется влюбляюсь в тебя снова. Но пожалуйста, надень носки. Не нервируй больное сердце. Она посмеялась и протянула мне кружку. –Выпей пожалуйста, там парацетамол с лимоном и мятой. Это поможет ещё немного поспать. Она зевнула и потёрла глаза. Под ними красовались огромные синяки из-за недосыпа. –Ты совсем не спала из-за меня. Прости. –Ты - мой родной человек. Я люблю тебя, Дан, поэтому забочусь. Я хочу, чтобы ты скорее поправился. Она накрыла мои руки своими и нежно коснулась губами наших ладоней. Я притянул ее к себе и поцеловал в макушку. –Спасибо, родная. Спасибо, Таня. –Называй меня так почаще, я люблю когда ты произносишь мое имя. -произнесла Тина и умостилась у меня на коленях, поджав под себя ноги. –Ну кошка. Я начал щекотать её, а комната снова начала наполняться заливистым смехом нашего общего безобразия. В то раннее утро мы засыпали вместе, тесно прижимаясь к друг другу, впервые за семь месяцев… Тина опустила голову мне на грудь и тяжело вздохнула. –Родная, ты чего? Что-то болит? –Нет, всё нормально. Просто я очень скучала, боялась, что не решусь поговорить. –Но ты же смогла. Я же здесь, я же с тобой. –Я благодарна тебе за жизнь, Дан и за Таню. Спасибо. Я помедлил, но решил, что эту мысль я должен сказать вслух. –Давай назовём нашу дочь Татьяной, пожалуйста. –Ты хочешь дочь? –А ты? –И я. Очень хочу. –Будет. У нас получится, я верю. Знаешь, а есть ещё кое-что. Я лезу в задний карман своих джинс, которые Тина словила на стуле около кровати и достаю кольцо. То самое, которое она обещала не снимать, но отдала мне его, когда я уходил. Тина прикрыла рот ладонью, а глаза снова приобрели цвет голубой бездны. Именно так, она смотрела на меня, когда впервые увидела его у себя на пальце. –Ты сохранил его. –Я берёг его, оно принадлежит только тебе. Иначе и быть не может. Разрешишь? Тина медленно кивнула и протянула правую руку. Я надел кольцо на его законное место и крепко обнял ее, в надежде, что это последняя и самая лучшая попытка в нашей жизни. –Бесконечно? –Вечно.