Крепкая женская дружба

— Хей-хей, Джона! Готова к экзаменам? — бойко спросила девчушка с двумя шрамами на лице и в необычайной школьной форме с кучей побрякушек и различных пинов. То была Окуна Ниджимура, весёлая девчонка со смугловатой кожей, любящая деньги и брюки. Она постоянно думала о веселье и деньгах, но жадиной уж точно не была. Причесон её был странный: чёрный помпадур с хвостом до лопаток и белые виски. И никакой краски, не чудо ли? Кроссовки фирмы Адидас, что были на окуниных ногах, весело скрипели.  — Я-то готова, а ты? — спросила Джона. Та носила брюки и классические туфли и имела не косу, а два мельниких хвостика. Джона была более ответственной — единственная опора для мамы, само собой! — и серьёзной, но не с Окуной точно. Хоть и бесилась, когда задевали её прическу, но в целом Джона была спокойной девочкой, опять же не с Окуной. И вот две подружки шли из школы, балаболили, как вдруг сверху упала книга! Джона сразу подняла голову вверх и осмотрелась — нет ли никого? А может птица подкинула? Да нет. Тогда что за хрень?  — Окуна, бля, не трогай! — воскликнула Джона, но поздно. Окуна рассматривала эту книженцию.  — Ой-ой, Джона! Это книга не стенд! Нормальная такая, какое название? «Эротические похождения Мако»? Звучит как хрень.  — А ну-ка дай-ка, — сказала уже Джона, заинтересовавшись. — Погоди, Окуна! А пойдём ко мне?  — Пойдём! — согласилась Ниджимура. Две подружки чуть ли не бегом отправились домой к Хигашикате. Дома две девушки в комнате Джоны, на кровати, открыли книгу и читали предисловие.  — Ты понимаешь что-нибудь? — спросила Окуна.  — Ну-у, это какое-то ранобэ. Про любовь, походу.  — О, читай, читай! И Джона начала. Поначалу все казалось нормальным, но в процессе чтения лица девочек приобретали удивленное выражение, щёки краснели, глаза расширялись, а в один момент Окуна даже схватилась за голову и повалилась на постель спиной, а Джона уже хотела было выбросить эту книгу в окно от смущения. Однако руки не послушались Хигашикату, а глаза предательски продолжили бежать по строчкам. Окуна вновь села рядом с Джоной, прикрывая один глаз. Потом она снова упала, а по телу Джоджо пробежали мурашки. И так по кругу. После прочтения этой книги девочки уверовали в Бога. Сидя по разные стороны, они молчали и переваривали прочитанное.  — Джоджо…мне понравилось, — вдруг выдала Окуна. — Реально, мне понравилось! Только стыдно все равно…  — Окуна…я в таком же положении! — воскликнула её подруга. — Вроде и хрень, а вроде и прикольно… Девушки замолчали. Они задумались.  — …Окуна, ты думаешь о том, о чем и я?  — О да-а. Хигашиката и Ниджимура приблизились. Сначала они установили зрительный контакт. «Какие красивые глаза! Хотя, это ж моя подруга, логично!» — такая мысль была у обеих девушек.  — …а с чего начать?  — С глупых подкатов. Сейчас выдам парочку… — задумалась Джона. — О! Твои ро…нет, о! Ты случаем не гитара? А то мне хочется сыграть на твоих струнах души! Окуна схватилась за сердце.  — Ты чего, сеструх?! Это всего лишь один подкат!  — Зато какой пиздатый! А-а-ах! — качалась из стороны в сторону Окуна.  — Тогда я продолжу!  — Мне ж пиздец будет!  — Да не бойся ты, все нормально будет! Так вот, кхм, фокус-чпокус. Сейчас эти два пальца исчезнут!  — О, а давай целую кисть!  — Пизда не резина, растягивается плохо.  — Блин, ну ладно…  — Так, что ещё… О! От тебя исходит настолько сильное магнитное излучение, что оно притягивает мой взгляд.  — Жги, Джоджо!  — Ты случаем не знак «стоп»? А то при виде тебя моё сердце замирает.  — Все, иди сюда, ахуенная пикаперщица. Окуна схватила Джону за грудки и поцеловала. В губы. Причём Ниджимура — в силу неопытности — прижалась носом к носу Джоны, отчего девчули не смогли толком дышать. Да ещё и лбами ударились. Джоджо слегка оттолкнула подругу.  — Ты осторожно! Не так целуются!  — А как?  — Помнишь, как в книге было? Надо сначала так, — Джона положила руку на плечо Окуны, немного поглаживая его, — затем та-а-ак, — рука от плеча поднялась по шее к щеке, поглаживая и щёчку, — и лишь потом… Джона приблизилась к лицу подруги, после чего наконец-то поцеловала её в губы. И это было намного лучше: нежно и элегантно. Было очень приятно, ведь у Джоны был чуть ли не самый мягкий язык. После недолгого поцелуя Джона отстранилась с легкой улыбочкой. Окуна, на чьём лице отразились шок и непонимание, через мгновение, будто ужаленная в жопу, подскочила и скинула с себя свой танран, майку и лифчик.  — Выеби меня, — произнесла Окуна. — У меня грудь не такая большая, как твоя — всего-то второй размер, эх. Тело моё шрамировано, кстати, смотри — это после битвы с Кирой. В общем, не самое крутое тело…но все равно выеби меня!  — Окуна…да ты охуела! — слегка рассердилась Джона, после чего сама вскочила и скинула форму, майку и лифчик. — Зато посмотри какие мускулы у тебя! Пресс, бицепс, плечи — ахуительно! Так что ты это, не кори себя.  — А сама-то хороша!  — Да ладно, че-ты, — смутилась Джона, слегка прикрывая грудь третьего размера.  — О, покажи звезду!  — Да пожалуйста, — произнесла Джона и повернулась к Окуне спиной. Сначала Ниджимура поразилась мускулистой спине подруги, хоть и видела её кучу раз, а после подняла глаза вверх и увидела маленькую звёздочку. Сглотнув, Окуна подошла и, обняв Джону сзади, поглаживая пресс подруги, поцеловала родимое пятно. Джона смутилась, но промолчала — ей нравились действия подруги.  — Такая милая звёздочка…ничего милее не видела! — восхитилась Окуна.  — Эй, а как же котята? — спросила Джона.  — Ты — мой котёнок! Во, это мой ответный подкат!  — Ах! Окуна, осознав свои способности, стала зацеловывать шею и плечи подружки, поднимая руки верх, к сиськам. И вот, когда Окуна коснулась груди Джоны, она вдруг почувствовала, что её тоже схватили за грудь. Обернувшись, Ниджимура увидела стенд Джоны — Crazy Diamond! Если Джона была подтянутой, крепкой и лишь слегка мускулистой, то стенд был натуральной культуристкой с большими мускулами, руками, ногами, шлемом…и сиськами.  — Э-э-э, Дж-джона…  — Не волнуйся. Продолжай, — спокойно сказала Джона. Окуна вновь сглотнула, после чего продолжила жамкать сиськи подруги. А тем временем Ебанутый Алмаз жамкала — нет, прям сильно сжимала — в ответ. Окуна стонала, а Джона лишь тихонько посмеивалась. Руки Алмаза вдруг потянулись вниз, прямо в штаны к Окуне. Та вдруг заволновалась.  — А м-может не надо?.. И-игра не стоит свеч, Джона!..  — Надо-надо, Окуна-чан, — хитро произнесла Джона. Рука стенда проникла в трусы, Окуна зажмурилась…и вдруг Джона почувствовала что-то. — Волосы?  — Ну да… Девушки молчали, а стенд пропал.  — Хм, необычно! — произнесла Джона. — Мне нравится.  — Ты непротив?  — Да у меня также примерно! — произнесла Джона, равзернувшись к Окуне лицом. Она растегнула ширинку и сняла брюки вместе с трусами — перед Окуной предстала полностью голая Джона Хигашиката, со звездой на лобке! То, что радости окуниной не было предела, говорила кровь, что потекла у девушки из носа.  — О-о-о…ого…го-го…о-о-ого-го… — только и могла удивляться Окуна.  — Ну а теперь ты!  — Ч-чего?! Н-не надо!  — Да давай! Ниджимура, что-то промямлив, тоже сняла штаны с трусами. Пах Ниджимуры был полностью заросшим, однако Джону это не смущало. «А-а-а, теперь я поняла, почему ребята из Южного парка лизали ковёр, когда захотели стать лесбиянками. Все встаёт на свои места…» — подумала Джона.  — У меня ещё и подмыхи небритые…совсем себя запустила! — грустно произнесла Окуна.  — Да ладно, не парься, я не такая уж и брезгливая, особенно после битвы с крысой, — при упоминании сильнейшего злодея Джоджо поморщилась. Но после сразу же подошла к Окуне на расстоянии вытянутой руки. Окуна засмущалась. Джона протянула свои руки и стала трогать сосочки Окуны. Та запрокинула голову, опять застонав. После недолгих игр Джона прильнула к сиськам подруги и стала целовать и лизать соски. Окуна, кряхтя и постанывая, призвала свой Za Hando. И тут Джона поняла, что она не хищник, а добыча. Пальцы Za Hando вошли внутрь Джоны, отчего Джоджо тихонько взвизгнула. Но и она в стороне не осталась: она упала на колени, и, когда Окуна была уверена в своей победе, Хигашиката неожиданно бросилась к промежности подруги и принялась лизать киску Ниджимуры. И пока Окуна атаковала подругу стендом, Джоджо атаковала своим язычком, вылизывая каждую складочку, накручивая круги кончиком языка вокруг клитора. Потихоньку коленки Окуны подкашивались, а киска Джоны, вся мокрая и горячая, побуждала свою обладательницу дрожать и чуть ли не падать. Пальцы Za Hando активно проникали внутрь Хигашикаты, а Хигашиката все также активно лизала сладкий коврик подружки. И так пока Окуна и Джона впервые в жизни не кончили. После фонтана девушки упали на пол. Тяжко дыша, подруги лежали на полу.  — Хах, это, хах, было очень, хах, классно! — еле-еле произнесла Окуна. Джона лишь безмолвно подняла палец вверх. — Слушай…а давай ещё что-нибудь попробуем?  — Хм-м…ну-ка залезь на меня, пиздой к лицу.  — Оу, хорошо! Ниджимура залезла на Хигашикату, и вновь почувствовала мягкий язык Джоны внутри своей киски. Но Окуна поняла хитрый план Джоны: то была поза «шестьдесят девять», в которой доставляют ласки оба. А потому шрамированная хулиганка наклонила голову и принялась лизать киску Джоны, иногда целуя половые губы подруги и поглаживая её мускуоистые ножки. Девушки наполняли друг друга теплом. Язычки внутри сладких пёзд двигались, заставляя девочек становится все чувствительнее и чувствительнее. И вот, киски снова намокли.  — О-окуна…давай короночку.  — Короночку? — спросила с мокрым от кончи Окуна.  — Да…ножницы.  — Ножницы?! Д-давай… Девушки встали, слегка потряхиваясь. Вновь они сели на кровать, раздвинули ноги и прислонились пёздами.  — Ой-ой, Джона, тебе не больно от волос?  — Нет, мне даже щекотно! — радостно произнесла Джона. И вот, небольшой толчок — две подруги завыли от кайфа.  — Я уже второй раз чувствую это! Что за приятное чувство? — удивилась Окуна.  — Это называется «кончить», подруга! И вот девочки начали тереться. Тереться старательно, с чувством, с толком, с растановкой! Девчули то сближались, иногда неумело целуясь взасос и мацая сиськи друг друга, то ложились на спины; то увеличивали темп, то замедлялись. И при этом они стонали, но не кричали, чтобы не привлекать Томоко.  — О-окуна, т-ты как, ах!  — Конча-а-аю, Джона! И правда: на постели стали появляться мокрые пятна. И вот, когда скорость достигла максимального значения, клиторы набухли, девушки обильно кончили. Тяжко дыша, Джона хотела было встать, но тут Окуна, с растрепавшимися волосами, резко встала и обхватила ногу Джоны.  — Ты чего?!  — Готовься, подруга! — пригрозила Окуна не просто стала тереть, нет — она стала прям лупить пизду Джоны своей. Джона схватилась за покрывало, прикрыв глаза. А Окуна, крепко схватив ногу подруги и зажав её между своими грудями, продолжала лупить своей мохнаткой пизду подруги. Так продолжалось какое-то время… После столь жаркого амплуа Окуна упала, раскинув руки и ноги. «Вот это я пиздата, ахуеена, невъебена!» — произнесла Окуна. Но тут она она увидела Ебанутого Алмаза. Он стал вдруг скукоживаться, вытягиваться и вдруг приобрёл форму фаллоса.  — Член… Алмазный член?!  — Да! — воскликнула Джона, тихонько вставая над Окуной. — Ну все, пизда тебе. Джона села на лицо Окуне, а Алмазный член вошёл внутрь Ниджимуры, причём не в мокрую пизду, а в анал… Мокрую кисоньку Джона сама стала теребить своими пальцами.  — М-м-м, мхм-мхмм!.. — пыталась возразить Окуна, но сладкая пизда Джоны мешала что-либо говорить. А Джона злодейски смеялась, иногда постанывая от удовольствия. Алмазный хуй глубоко входил, разрабатывая очко Ниджимуры, отчего та извивалась, как ужик. Но Окуна, хоть и была практически повержена, решила отомстить: она стала из Za Hando формировать свой великий фаллоимитатор. Когда Za Hando стал Za Cock'ом, он также, как и Алмазный Член, проник в попку, но уже Джоны. Та выгнула свою широкую спину, получая необемлимый кайф. Фаллосы двигались, пёзды вновь разогревались и намокали, а подруги радовались.  — Кон!.. — начала Джона  — …мфаю! — закончила за подружку Окуна. Кульминация — последний, финальный момент, когда две школьницы обильный кончили. После того, как кровать промокла чуть ли не насквозь, девушки выбились из сил и уснули. И как раз в этот момент вошла Томоко! Она остановилась в дверях, вопросительно подняв брови вверх. Осмотрев комнату, девчонок, она пришла к выводу:  — Эх, надо бы девочкам парней уже найти. Хотя, лучше так, чем с мудаком. Томоко-сан решила, что вломит девчонкам потом. После расправила постель и уложила тяжёлых, но не для матери-одиночки, девочек в постель и укрыла их, после чего взяла постирать покрывало, ставшее огромной тряпкой. На следующий день девочки шли в школу, взявшись за руки. Да, они спали с вечера до следующего дня, вот настолько они выбились из сил. Шли с пластырями на лбу, сами знаете из-за кого.  — Доброе утро, Окуна-чан, Джона-Чан! — произнес Коичи.  — О, привет, Коичи.  — Здарова!  — А вы чего за руки держитесь? — спросил девушек лучший парень всея Морио.  — Мы ебались! — гордо воскликнула Окуна, получив подзатыльник от Ебанутого Алмаза.  — Не ори, блин! — шикнула Джона, после она обратилась к Коичи: — Э-э-э, ну мы ж подруги!  — Оу, ну хорошо…  — Кстати, почитай «Эротические похождения Мако»! Классная книга! — сказала Окуна, получив от Ебанутого Азмаза уже поджопник. — Ай! Не делай так!  — Извини, сеструха, просто я сама волнуюсь, — произнесла Джона и поцеловала Окуну в щёчку, отчего шрамированная покраснела. Окуна в долгу не осталась и поцеловала Джону в щёчку, и так вплоть до школы. Коичи дал девушкам пройти вперед, но тут на парня наткнулся шедший сзади Рохан.  — Ой, Рохан-сэнсей, что вы тут делаете? — спросил мангаку паренёк.  — Что вы обсуждали?  — А, Джона с Окуной, видимо, сексом занялись… а ещё мне книгу посоветовали почитать.  — Какую книгу? — спросил настырный мангака.  — Вроде бы «Эротические похождения Мако».  — Коичи, хочешь знать страшный секрет этой книги?  — Ну-у…  — Эту книгу написал я.  — Что?!  — Да, я. Мой гений решил проявить себя и в написании ранобэ. Просто манга — это искусство, но не все признают сего простого факта. Зато все восхваляют книги, потому я и решил написать обычный ширпотреб. Но ведь и ширпотреб можно делать искусно! Вот и я, великий гений, создал первое эротическое ранобэ за моим авторством!  — Ясно…а почему Вы эту книгу подсунули девочкам?  — Хотел оценить влияние своей книги. Видимо, переборщил…  — А может это просто у них гармоны, Рохан-сэнсей?  — …может и гармоны. Но вклад моей книги все же заметен!  — Как скажете… Так и закончилась эта история. Жители Морио будут жить счастливо, Рохан все же продолжит писать исключительно мангу, а Джона и Окуна сыграют свадьбу. Ох, вы бы только видели Томоко, которая даже и не знала, как реагировать на подобное, но остальные были рады, даже Рохан! А это главное, не так ли?