***
Солнцем разбужена И укрытая тоненьким кружевом Я вдыхаю её, забираю её Полусонную, в плен без оружия.
Она неожиданно соблазнительна, хоть уже и не осознаёт этого. Особенно по утрам, когда в своей тоненькой пижаме требует внимания. Юность давно прошла, да и страсть поутихла, только нежность осталась. Годы сделали своё, Юри стала совсем как кошка без когтей. Им за сорок, у Виктора с утра щетина и ужасная манера целовать спящего. У Юри пухлые бока и вечно недовольная рожица слепого крота. А за плотно-зашторенными окнами Питер с моросящим дождём и лужами. Она давно уже его жена, у них дети, которые ругают всё на чём свет стоит, пока убирают за своим выпрошенным недавно щенком. На дворе август, а в доме африканское лето, потому что самый младший в доме заболел. Ещё чу-чуть они понежаться в кровати после бессонной ночи с беспокойным Лёвой. Потом, когда они поднимутся, старшие будут дуться из-за завтрака, с постными лицами жуя те самые хлопья, которые так ненавидят. Виктор не мог не улыбнуться, притягивая к себе жену и целует её макушку. Юри пинаёт его пяткой и прячется в кокон из одеял, этот милый жест ещё больше поднял настроение Виктору. В голове так некстати промелькнула мысль, что к обеду заявится Юля, со своим молчаливым казахом. В последнее время Отабек и Юля чаще и чаще отсутствовали в городе. Может, на людях они и отмахивались модным понятием «чайлдфри», но близкие друзья знали, как Юля хотела детей. Бывало так, что доходило до истерик из-за малого, как например было с фамилией Алтын, которую девушка отказывалась взять до последнего. Только в теме с детьми Юля молчала, молчала и ждала, как чуда, которое должно случиться, рано или поздно. Меж тем, Юри проснулась по старой привычке посмотрела в угол комнаты и не найдя там кроватки забеспокоилась. И только потом, поняв, что у них детская через стену успокоилась. Первые два года жизни старшей дочери Наташи они провели на старой квартире Виктора. Потом, после того, как в грандиозных семейных планах появился Шоичи им спешно пришлось переехать в более просторный дом, пока не вырос живот. О, как долго русские родственники привыкали к новому имени. Лёва — третий ребёнок, которому исполнялось в предстоящем году целых два годика. Самостоятельный и, порою, исполнительный молодой человек сейчас спал на кровати старшего брата, вздёрнув маленькую попку вверх. Вроде бы идилия, вроде и всё хорошо, да, только жизнь — не сказка. Бывает так, что Виктор, вовсе не принц, у него куча учеников, на которых порою приходилось орать как когда-то Яков на него. Да и Юри больше не похожа на лозу, оплетающую собой сознание кучи подростков. Японский ресторанчик в центре Питера теперь стал местом её обитания. Женщина потягивается, как кошечка и начинает выгонять мужа из кровати, Шоичи давно пора на тренировку по хоккею. Виктор протестует, но не долго, и недовольно, насупившись, одевается на ходу. Обыденные дни, без акклиматизации и чужих часовых поясов, расслабили пару. — Никифоров Шоичи Викторович! — Против воли мужчина хрюкает. Сын, ожидаемо, недовольно орёт с другого конца дома: — Чего тебе, старик?! — Не чегокай мне тут! Собирайся давай! Юри смеётся, ей нравится так просыпаться, никуда не торопится и шутить. Наташа стучится в спальню родителей, со спящим Лёвой на руках. Женщина забирает сына и благодарит дочь, по старой привычке провожая семью к выходу. Телефон Виктора начинает трезвонить именно в тот момент, когда он стоит в подъезде, целуя Юри. Виктор хмурится, как начал хмурится совсем недавно, очень напоминая этим Якова. Меж бровей залегли морщинки, придавая ему некую солидность.Через время он стягивает шарф и вталкивает детей обратно в квартиру. Юри не успевает начать беспокоится, как Никифоров расплывается в глупой улыбке: — Юля беременна! Сегодня никто, никуда не идёт! Будем праздновать! Даже обычные дни стали наполнены чем-то чудесным, как и обещал ей Виктор, когда в кругу родных делал Юри предложение. Без сомнений, жизнь — не сказка, они ссорятся, мирятся и ждут завтра, которое без всяких сомнений в сотни раз лучше, чем сегодня.