Голубой беретик

      Теплая погода. Я, мама и бабушка занимаемся окнами. Да, какого-то хуя без малейший понятий об этом, мы занимаемся вставкой окон. Вставили два небольших окна сбоку. Рядом бегает младший брат в голубом беретике. Мы находимся внутри здания.       В какой-то момент Сашу начал кто-то тянуть в неизвестность, в глубь стены. Я резко среагировала и схватила за маленькую пухлую ручку брата. Бабушка секундами позднее присоединилась ко мне. Мама стоялая с каким-то пренебрежительным спокойствием и смотрела на это, как ее сына кто-то тянул, а дочь и мать боролись. Перетянув то, что схватило брата, я обволокла ребенка своими руками так нежно и крепко, как только могла. Бабушка стояла с изумленными глазами и пялилась на меня и внука. Мама продолжила заниматься окнами. Минуты две было спокойствие и тишина от шока.       Решив, что мы коллективно сошли с ума, помутнение разума, мы продолжили работать. В глазах брата не было испуга, не было тревоги, как будто это происходило не с ним. Было ощущение, что эта ситуация тревожила только меня. Меня жутко пугало что же это могло быть. Я рисовала в своей голове множество образом той твари, что покусилась на маленького брата. Мама напевала детскую песенку, бабушка покорна повиновалась ее приказам, а я, как в забытье, летала в облаках и ждала следующего удара, не спуская с брата глаз.       Тварь не заставила долго себя ждать. Она снова начала тянуть брата, в этот раз не было шока, была дикая истерика с моей стороны, граничившая с разумом. Я, ухватившись в последний момент за руку брата, тянула изо всех сил и не давала осечек. Я будто рвала и метала эту суку. Мысленно убивала ту мразь. Проклинала и ненавидела всем сердцем. Я была переполнена ненавистью и злобой. Бабушка не отставала. Она, также отчаянно схватившись за внука, тащила в нашу сторону, не давая и малейшего шанса на победу той твари. Мама также занималась своими делами, не обращая внимания на происходившее.       Меня калила эта ситуация с мамой. Ее сына тянет какая-то тварь, не понятно по какой причине, а ей все равно. Отвоевав в очередной раз брата, я с возмущенным видом обратилась к маме.       — И тебе все равно? — В ответ тишина.       Таких подходов было еще несколько. Мы тянули, на другом конце не хотели сопротивляться. И мы совершенно не представляли кто бы это мог быть. Нервы были на пределе, крыша ехала у всех, кроме мамы. Она была максимально спокойна. Бабушка с диким непониманием, как, впрочем, и Саша. А я… нет столько слов во всех языках мира, чтобы описать, что происходило со мной в тот момент.       В очередной раз тварь схватила брата и начала тянуть, в очередной раз мы не сдались и дали отпор. В этот раз борьба была дольше. Помимо этого, были какие-то разговоры, крики, но они не опишут картину так четко, как я ее видела. Минуты две-три происходила эта борьба. Сдаваться не собирался никто. Мы тянули и тянули, в какой-то момент я осознаю, что мы тянем живого человека — маленького ребенка, моего брата. Силы на исходе у всех. И тут в какой-то момент появляется эта тварь во всей красе. Как еще от испуга я не отпустила брата, но я такой мертвой хваткой его держала, что это чисто физически было невозможно.       Я увидела чудовище. Чудовище такой наружности, что ни в каких сказках такого чудища не увидишь. Это была ведьма. Растрепанные волосы, черные, как смоль, редкие, как потрепанная старая метелка. Лицо коричневое, кожа напоминает кору дерева, тысяча шрамов. Рот… ох... чего стоит один рот. Его нет. Вместо него всепоглощающая тьма разделенная перегородками, как будто растягиваешь слайм. Вместо глаз - пустота. Казалось, взглянешь туда и пропадешь навек. И как только она появилась в нашем глазу, мы ее услышали. Этот дикий вопль засел в моем мозгу до сих пор. Тот визг задел все мои нервные окончания. Прошелся тысячами вольтами по моему телу. Я чувствовала себя в тот момент обугленной, выжатой и сломленной. Но я продолжала держать брата. Я не хотела сдаваться.       — Он мой! — вопила она.       — Я его не отдам! — орала я.       Увидев это чудовище, еще больше сил появилось во мне. Я не хотела отдавать этой твари моего брата. Не дождется. Я держала. Я молилась. Я орала, но держала и не отпускала. Бабушка со мной на пару. Мама стояла и смотрела. Казалось, дай ей сейчас сигарету, она будет походить на женщину из мафии, которая только что отдала приказ заживо освежевать врага мафии, и с таким холодным равнодушием на это действие смотрит, а в глазах легкая искра.       Всех троих — меня, бабушку и Сашу — окутал леденящий холод с диким покалыванием в кончиках пальцев ног и рук.

***

      Ее образ засел в моем мозгу. Закрывая глаза, я вижу эту мразь. Дыхание замирает, руки дрожат. Вокруг темнота, тишина. Противным звонким звуком жалюзи бились о стекло от дуновения ветра. Я была дома. Это был всего лишь сон.