Пространство-энергия

Хорошая штука — пространство-энергия. Можешь на любой доступной скорости достигнуть самых далёких звёзд, не пытаясь превысить скорость света. В пространстве-энергии нет времени. В нём можно умереть, а обветшавший корабль довезёт вас до пункта назначения. И в мгновение ока звездолёт восстановится, а экипаж оживёт. Да, он будет помнить, как умер, но это не так уж плохо по сравнению с удобством этого измерения. Пока вы летите по нему, в нашем мире не проходит и микросекунды. Вот вы здесь — а вот уже там. Лепота. Звездолёт вышел на околоземную орбиту. Курс взят на планету Kepler-22 b, что более чем в шестистах световых годах от Солнца. Одна из самых отдалённых колоний Триумвирата. На релятивистских скоростях можно скостить разве что сотню-другую лет, поэтому туда летают только через пространство-энергию. — Отсоединяемся от пространства, — приказал капитан Алекс Кингстон. — Есть отсоединяемся от пространства, — отозвался пилот Андрей Пришвин. Пальцы его тут же пробежались по необходимым клавишам. По лобовому стеклу прошла яркая, отливающая жёлтым энергетическая волна. Технология Шаров — кремниевой формы разумной жизни, встреченной на Марсе полтора века назад. Помогает в буквальном смысле отсоединить объект от материи Вселенной, благодаря чему возникает «яма», над которой проносишься, экономя время. — Каков показатель виртуальной массы? — На несколько грамм превышает реальную, — кинул взгляд на экран второй пилот, Рене Рауль. — Отлично. Отсоединяемся от времени. — Есть отсоединяемся от времени! — Андрей снова воспользовался сенсорной клавиатурой. Ещё одна волна, на этот раз в другую сторону, мелькнула перед взором экипажа. Мир вокруг мгновенно преобразился. Чернильная пустота, и в ней разливы энергии. Линейные и кольцеобразные, с завихрениями и плоские. Орбиты планет, небесные тела — всё теперь выглядело сгустками в основном застывшего света. Фантастическое зрелище, к которому трудно привыкнуть. Так выглядит энергетическое измерение — мир, где время всего лишь функция, зависящая от энергии, а не наоборот, как в нашей Вселенной. Прекрасный вид вкупе с занятостью космонавтов оставил незамеченным появление на борту ещё одного путешественника. Он прибыл в синей полицейской будке, ещё не зная, что нечаянно угодил в ловушку. * * * Игорь Велков проверял грузовой отсек, когда наткнулся на предмет, которого здесь раньше не было. Откуда здесь взялась полицейская будка? Из полумрака выступил незнакомец. Коротко стриженый, суровое лицо, кожаная куртка, тёмно-синий свитер. Бандит? Безбилетник? — Стоять! — Велков поднял руку. — Назовите себя. — Я Доктор, — улыбнулся незнакомец. Интересно, улыбку расценивать как знак дружелюбия или отражение безумия? — А вы кто? — Не ваше дело, — Игорь, не сводя взгляд с пришельца, прижал палец к уху и чуть отвернулся в сторону: — Полковник Томпсон? В грузовом отсеке незнакомец. Нет, вроде не вооружён. Признаков агрессии не проявляет. Назвался Доктором. Хорошо, жду. — Где я? Хотя подождите, не говорите. Грузовой отсек. Судя по ящикам, там какое-то оборудование. Неохота смотреть. Предположу, что мы в космосе, а значит, на космическом корабле. Верно? Член экипажа проигнорировал вопрос мужика в кожанке. Тот поджал губы и сложил руки на груди. Мол, ладно, подождём. К счастью, полковника не долго пришлось ждать. Тот ворвался в отсек, держа наготове небольшой пистолет. Зачем он его вытащил? Игорь же сказал, что незнакомец не опасен. Впрочем, правильно сделал. Мало ли что. Томпсон остановился, поняв, что Игорь жив, а названный Доктор спокойно стоит рядом. Откуда он взялся? — Схватить его, — бросил полковник и сам бросился к пришлому. Вместе с Велковым они быстро его скрутили и повели к капитану. Пусть сам разбирается. Доктору, кажется, такое обращение не понравилось, но вырываться он не стал. Может, ошибся звездолётом в космопорту, кто знает. Неожиданно Томпсон остановился, едва не уронив «безбилетника». — Обыщи его. Игорь похлопал по карманам куртки и стал вытаскивать один за другим предметы. Полковник начал перечислять: — Металлический жезл, — военный активировал его и, послушав жужжанье, уточнил: — Динамо-фонарик, одна штука. Сложенный вдвое кусок кожи. С пустым листком внутри — одна штука. Пакет с… мармеладками. Пакет — одна штука, мармелад лень считать. Шар для крикета, кажется, — одна штука. Устаревший ключ — одна штука. Обрывки проводов — три штуки. Всё? — Игорь кивнул. — Собери в пакет и потащили этого чудака дальше. Вскоре они дошли до кабины пилотов, где и застали капитана Кингстона. — Какой милый… свитер, — капитан поймал удивлённый взгляд Доктора и шутливо поинтересовался: — А вы что подумали? Так, парни, отпустите его. Вот так, да. Кто это? — Неизвестный. Назвался Доктором. С собой носит всякий ненужный хлам. — Оружие есть, полковник Томпсон? — Никак нет! — Отлично. Доктор… Доктор кто, кстати? — Просто Доктор, — ответил пришлый, расправляя складки на куртке. — У вас фантастически высокий уровень гостеприимства. — Сарказм? — Алекс приподнял одну бровь. — Обычно хотя бы на месте допрос устраивают. — У нас своя система. Итак, Доктор, как вы оказались на «Международе»? Это не пассажирский корабль. — Мой корабль материализовался внутри вашего. — Да что вы говорите? Полковник Томпсон, проверьте Хосе Кальво, он ещё не в анабиозе? Нам нужно быстренько провести медицинское сканирование этого типа. У меня некоторые сомнения в его вменяемости. — Так, спокойно, я достаточно вменяем, чтобы отвечать за свои слова, — нахмурился Доктор. — Меня нашли рядом с полицейской будкой, помните? — Так, всё, полковник, бегом за Хосе. Доктору уже полицейские будки мерещатся. — Я тоже её видел, — заметил Игорь. — Да, была, — кивнул Томпсон. — Кларк, ты серьёзно? — полковник повторно кивнул. — Что ж, это не объясняет, как вы сюда попали. — Позволю себе заметить, что конкретно сюда меня притащили ваши клоуны. А на ваш звездолёт я попал на своём корабле, маскирующемся под полицейскую будку. — Как интересно. А будку вы, наверное, на ключ заперли, чтобы корабль не угнали, — хмыкнул капитан Кингстон. Томпсон тут же стал рыться в вещах Доктора и вскоре извлёк на свет означенный ключ. — Вот и он! — Полковник Томпсон, приказываю вам проверить так называемую полицейскую будку. — Есть, сэр! — Томпсон удалился из кабины. — Простите, Доктор. Доверяй, но проверяй, как говорится. — Ладно уж, вряд ли он сделает гадость. Кстати, а почему вы, будучи капитаном, командуете полковником? — поинтересовался Доктор. — Я капитан корабля, а звание — генерал-майор. Вы что, из прошлого к нам попали? — Не совсем. Моя цивилизация когда-то была самой продвинутой во всей Вселенной. — Ваша цивилизация? А вы, что, значит, не человек, ха-ха? — Алекс позволил себе улыбку. — Нет. Разве я похож на человека?.. А, ну да. Есть немного. Но это только внешне. У меня два сердца. Я Повелитель Времени, с планеты Галлифрей, которую мне пришлось где-то год назад уничтожить, чтобы прекратить Последнюю Великую Войну Времени. — О как. Столько лет контактируем с инопланетянами, а ни разу на себе подобных не натыкались. Ну, если не считать богов. Но с ними ребята с «Чёрного Солнца» корешатся больше. — «Чёрного Солнца»? Фашисты? — Не, это флагман Космического флота Триумвирата Млечного пути. Ничего общего с той идеологией не имеет. В кабину бегом вернулся Кларк. Весь запыхался, глаза навыкате, как будто увидел нечто ужасное. — Капитан, там… Там… — Что там? — Будка больше внутри, чем снаружи! — Иногда кажется, что у людей мозоль на языке от этой фразы появится, — посетовал Доктор. Правда, тихо, так что на его ремарку никто не обратил внимания. — Видимо, Доктор сказал правду. Там всё выглядит на космический лад. Правда, с лёгким перекосом в стимпанк. Я не знаю, насколько высокие технологии применялись для этого. — Технологии Повелителей Времени, конечно. Теперь верите? Я, правда, сюда наобум попал. Даже толком не знаю, где я и когда я. — Времешественник, что ли? — удивился Алекс. — Ну, вот прямо сейчас мы находимся в начале пути между Солнцем и Kepler-22, вне времени. — Что значит «вне времени»? — Мы в энергетическом измерении, конечно! — по выражению лица Доктора капитан понял, что очевидные для него понятия надо разъяснять: — Пространство-энергия — вселенная с четырьмя ключевыми измерениями: длиной, шириной, высотой и… энергией. Все происходящие здесь процессы строго привязаны к законам сохранения и изменения энергии. Время зависит от энергии, поэтому оно не действует тут, как у нас. Мы можем проникать сюда с помощью технологий Шаров, наших марсианских друзей. Время, проведённое в энергетическом измерении, на выходе аннулируется. Мы можем умереть, но после оживём. Некоторые ненавидят переживать свою смерть, поэтому ложатся в анабиоз. Мы могли бы жить здесь веками, а во Вселенной не пройдёт ни мгновения. Это просто находка для космонавтов! — А почему вы называете Ледяных Воинов Шарами? Они ведь совершенно непохожи. — Вы о ком вообще? — О марсианах, разумеется. — Шары, конечно, два раза воевали, но, в целом, это довольно мирная раса. Кстати, вот один из них! В кабину запрыгнул небольшой валун. Наверху к нему крепилась белая коробочка с красной лампочкой. Валун застыл рядом с Кларком. Лампочка замигала одновременно со словами странного существа: — Капитан Кингстон, мы нашли небольшую аномалию в пространственном щите. — Что случилось, механик Курт? — Алекс еле сдержался, чтобы не заржать, увидев опешившее лицо Доктора. Никогда не видел кремниевые формы жизни, что ли? — Когда пространственный щит замкнулся, пошла концевая аномалия. Мы с такой никогда не сталкивались. Не могу знать, опасно ли это для нас или нет. — Скажи своим, чтобы пока следили. Если что-то пойдёт не так, экстренно выходим в обычный космос. — Есть, капитан! — Курт ускакал обратно. — Это не Ледяной Воин! — потрясённо произнёс Доктор. — Живу больше восьмисот лет, и впервые узнаю, что на Марсе ещё кто-то живёт. — Век живи — век учись, да, Доктор? — хмыкнул доселе молчавший Андрей Пришвин. — Не отвлекайтесь, пилот Пришвин, — кинул Алекс. Андрей снова повернулся к лобовому стеклу. Вообще-то звездолёт летел на автопилоте, но живые пилоты нужны, чтобы следить за неожиданными препятствиями. Да и энергетические полосы лучше не пересекать. — Больше вы ничего не хотите узнать? — Нет, зачем? Всё остальное кристально ясно. А теперь позвольте забрать свои вещи, пожалуй, не буду больше мешать. Отправлюсь куда-нибудь. Кларк молча и как-то резко отдал вещдок Доктору. Тот улыбнулся всем и отправился в грузовой отсек, где его ждала ТАРДИС. * * * — Капитан Кингстон, спасите меня! — подбежал к Алексу напуганный и весь взмыленный Доктор. — Что случилось? — Я попытался переместиться куда-нибудь и попал в это же странное измерение. Я попробовал ещё несколько раз, но без толку. Мне отсюда не вырваться. И, что самое плохое, если ваш корабль выйдет в обычный космос, я буду стёрт из пространства и времени. — Почему?! — Когда я сюда попал? — Не знаю. Секунду. Рене, нужны данные с нанокамер в грузовом отсеке. — Готово, капитан! — Ищи момент, когда там появится эта дурацкая будка. Рауль уткнулся в экран, быстро прокручивая в обратном направлении однообразную картинку. Какая-то движуха началась, когда возле будки появился Томпсон, затем он убежал, вышел Игорь, Доктор зашёл в будку. Она исчезла. Рауль остановил перемотку и запустил в обычном режиме. Поставив на паузу в миг первого появления странного корабля, пилот ввёл на вспомогательном экране время появления, затем досмотрел до полного проявления будки и снова записал время. Кингстон глянул на числа и распорядился проверить запуски щитов. — Механик Курт, — Алекс воспользовался внутренней связью, — сообщите время появления концевой аномалии. Что?! Не может быть. Да, спасибо. Все, кто находился в кабине, удивлённо уставились на капитана. Тот медленно опустил руку. Взгляд снова коснулся цифр, затем перешёл на Доктора. — Ваш корабль начал материализовываться, когда закрывался пространственный энергощит, но полностью появился после закрытия временного. Можно сказать, вы прибыли на «Международ» из энергетического измерения. — Фантастика, — только и молвил Доктор. Наверное, во всей Вселенной не сыщется другое такое существо, которое попадало в большее количество передряг, чем последний Повелитель Времени. И самое яркое из них — прошедшая недавно Война Времени, где Доктор провёл аж полтора воплощения! И всё-таки пережил её. В отличие от всех остальных Повелителей Времени. Он помнит множество событий, произошедших и переписанных, случившихся по его вине и по вине тех, кто был связан с ним. А сейчас от окончательной смерти его отделяет только курс человеческого звездолёта. Доктор никогда не боялся смерти, хотя старался выжать из каждого нового воплощения как можно больше лет, откладывая тем самым неизбежность двенадцатой регенерации, после которой, увы, его жизнь кончится. Обычно Повелители Времени жили до двенадцати тысяч лет, но то домоседы, слепо следовавшие предписаниям Цитадели. Но всё же внезапное осознание, что жизнь может оборваться, без всяких бонусов, едва не сводило Доктора с ума. О, это просто ужасно. Так… позорно. Не такого конца жизни ожидал он. Сидеть на космическом корабле и просто ждать, когда тот вылетит в обычный космос, навеки стерев саму память о Докторе… Стоп. Память? — Как вы можете помнить, что умирали в энергетическом измерении, если на выходе всё возвращается в исходное состояние? — вскочил осенённый догадкой Доктор. — О, всё просто, чувак, — улыбнулся Алекс. — Память — череда квантовых состояний. В квантовой физике все процессы идут несколько иначе, чем в классической механике, так что закон сохранения энергии действует на мозги совсем не так, как на неразумную материю. Ну, по крайней мере, в голове сначала сохраняется полная картина, виденная здесь, а после многие фрагменты начинают выветриваться, выпадать из памяти. Мы начинаем забывать, что видели в энергетическом измерении, что слышали, что чувствовали. И если долго, очень долго не путешествовать через энергетическое измерение, можно забыть о нём напрочь. Ничего не останется. — А мы постоянно в пути, — сказал с места Пришвин. — Фантастика! — широко улыбнулся Доктор. — Этого достаточно! Все за мной! И того парня, как его, Хосе захватите. И Курта с командой, если они могут видеть. — Конечно, могут, — в голосе Алекса послышалась обида за Шаров. — Рене, выводи всех из анабиоза и позови Шаров. И это — с нами давай. Вскоре все, кто только был на корабле, столпились перед ТАРДИС. Доктор оглядел всех хмурым взглядом и сказал: — Честно сказать, я не очень хочу приглашать вас к себе на борт, но обстоятельства вынуждают поступить иначе. То, что вы увидите, может ошеломить вас, напугать, удивить, не знаю. Кларк Томпсон уже заходил сюда, думаю, он меня понимает, — полковник кивнул. — Вот. В общем, милости прошу. Все без исключения, проходите! В ТАРДИС потянулись люди и Шары. Доктор пропустил всех вперёд, только после чего зашёл сам. Члены экипажа разбрелись по комнате управления, разглядывая стены, консоль, даже дверь, чрез которую вошли. — Как такое большое пространство умещается внутри маленькой полицейской будки? — заинтересованно спросил Алекс, заглядывая в коридор. — Пространственная инженерия. Наука на моей планете была настолько продвинутой, что учёные нашли способ впихнуть невпихуемое. Выражаясь простым языком, вся внутренность корабля находится в другом измерении. А будка — оболочка — находится здесь. Проходя сквозь двери, мы попадаем из одного измерения в другое. — Как из пространства-времени в пространство-энергию, — провёл аналогию Курт. — Значит, двери — своего рода портал в другой мир? — капитан продолжил мысль Шара. — Ага. Фантастика, не правда ли? Люди закивали. Курт и пара других Шаров подпрыгнули на месте, тоже соглашаясь. — Ну, все всё посмотрели? Могу добавить, ТАРДИС огромна изнутри, комната управления — одна из множества. Я сам не знаю, насколько велик мой корабль. — Примерно понимаем, что он из себя представляет, — кивнул Кингстон. — А теперь объясните: зачем вы нам его показали? Чтобы мы посочувствовали, какое чудо научной мысли теряем? — Не-а! Вы вернёте меня и ТАРДИС в обычный космос! — Доктор снова широко улыбнулся. — Но как?! — Хорошенько запомните, как выглядит ТАРДИС. Выйдите, обойдите её, запомните в мельчайших деталях. И меня — не забудьте посмотреть на меня, человека с двумя сердцами, прожившего восемьсот лет и сменившего множество обличий, чтобы быть теперь в таком виде. Кстати, уши. Они по-прежнему оттопырены? — Да, — немного сбитый с толку, ответил Алекс. — Могло быть и хуже, — Доктор щёлкнул себя по левому уху. — Ладно, вроде мы всё запомнили. Вашу будку с огромным звездолётом внутри, вас, ваш хл… ваши вещи, — проворчал Кларк Томпсон. — Что теперь? — А теперь выходите. Все. Экипаж вышел, вплоть до последнего механика, и Доктор, улыбнувшись, сказал: — Помните хорошо. И закрыл дверь. * * * «Международ» вышел в обычный космос. Вон светит похожая на Солнце звезда, Kepler-22, а буквально под звездолётом находится планета-океан, давным-давно колонизированная расой жабоголовых летанцев. Привычный мир, такой родной и знакомый. Алекс Кингстон созвал всех членов экипажа, и все вместе они отправились в грузовой отсек. Полицейской будки нет и в помине. На полу даже следов никаких не осталось. Как будто её никогда и не было. Впрочем, можно сказать, что её и вправду не было. Нигде, никогда. — Ну что, парни, напрягите мозги, вызволим Доктора из ловушки энергетического измерения! Все послушались приказа капитана. Некоторые даже глаза зажмурили для пущего эффекта. Сперва ничего не происходило. Алекс было решил, что всё напрасно, как вдруг тишину отсека нарушил протяжный гул, разрастающийся, накатывающий волнами. Прямо перед людьми и Шарами стала проявляться та самая полицейская будка. Сначала полупрозрачная, только фонарь на крыше более-менее материальный, а затем стены начали наливаться краской. Гул затих, и из ТАРДИС выскочил Доктор. Всё в той же кожанке и в том же свитере. По-прежнему коротко стриженый и с некой грустью, впившейся в черты лица. Доктор внимательно пригляделся к членам экипажа, особенно к Курту, затем обежал ТАРДИС и, широко улыбнувшись, воскликнул: — Фантастика!