Ночью бывает многое

Ночь. За облаками, которые заволокли собой почти всё небо, не было видно звёзд. Блеклое свечение луны проникло в маленький храм, там на циновке, среди запаха благовоний, лежали два раскалённых тела, которые слились в страстном поцелуе, пытаясь передать все свои чувства и эмоции, что накопились за несколько дней и ночей, которые они провели в разлуке. Се Лянь хватал Хуа Чэна за плечи, что были всё ещё облаченны в красный шёлк дорогих одежд, цепочка на шее Собирателя под кровавым дождём позвякивала; повязка, скрывающая глаз, съехала , открывая вид на шрам. Отстранившись от своего возлюбленного, небожитель нежно, со всем трепетом поцеловал открывшееся место на бледном, как мел лице. Погладив большими пальцами заострённые скулы своего мужа, перехватив руку своего любимого, Хуа Чэн поцеловал ладошку своего божества и тихим голосом прошептал на ушко Се Ляня: — Мой Гэгэ, мой Се Лянь, мой милый муж, как я соскучился по твоим прикосновениям, по твоим нежным кистям... Я скучал по всему Гэгэ– ушко,на которое были нашёптаны нежные слова, зардело как и всё лицо и шея, нежные малиновые пятна, переходящие с ушей на лицо и шею, так шли его милому Божеству. — Я тоже очень сильно скучал по своему Сань Лану... – нежные поцелуи сыпались на бледные щёки, каждый из них пытался передать всю свою безграничную любовь в мимолётных прикосновениях и поцелуях. Сложив руки на талии мужа, Хуа Чэн сжал её до боли в костяшках, он так любил видеть на своём Божестве признаки их любви, каждый раз целуя всё отметины прошлых ночей, которые не успели сойти со столь великолепного тела.– Сань Лан, не сжимай так сильно – в последний раз поцеловав скулу любимого, Се Лянь добрался до манящих бледных губ, впиваясь в них жадным поцелуем, проводя своим язычком по губам, немного приоткрывая их, демону оставалось только поддаваться на махинации своего любимого, углубляя поцелуй. Се Лянь провёл языком по зубам, переходя на десна, а потом начал сплетать языки в диком танце любви. К тому времени руки Хуа Чэна переместились с талии на крепкую грудь, немного сжимая её. Разорвав поцелуй, между демоном и богом осталась ниточка слюны, которая сразу же порвалась . — Сань Лан, давай сменим позу? – на щеках Се Ляня красовался румянец, глаза заволокла похоть, грудь тяжело вздымалась, а губы распухли от жаркого поцелуя. Такое соблазнительное зрелище открывалось только Сань Лану, его любимому мужу и демону. Перевернув своё Божество, и, посадив на свои бёдра, нежно погладил по волосам, прильнув к такой манящей шее, оставляя на ней множество поцелуев, шаловливые руки демона полезли к поясу, быстро справившись с мешающими узлами и откинув пояс, сдернули с плеч верхнее одеяние, которое в свою очередь повисло на локтях Се Ляня, развязав последнюю преграду, и, скинув туда же, что и верхние одеяния. Прильнул к мускулистой, загорелой груди, на которой два тёмно-коричневых сосочка так манили к себе, оставляя поцелуи, иногда втягивая кожу, оставляя расцветать бутоны по всей груди. В ответ на такие возбуждающие действия, бог тихо постанывал себе в руку, свободной же сжимал между пальцев алую накидку. Подходя поцелуями к вставшим соскам, которые требовали внимания, Собиратель под кровавым дождём лишь вобрал один сосок в рот, обводя его ореол языком, прикусывая и оттягивая своими губами. На каждое действие своего мужа Се Лянь тихо стонал уже в открытую, его Сань Лану нравилось слушать его, и лишать мужа такого удовольствия, он не хотел. Шаловливая рука демона добралась до штанов, развязав узел на них, он запустил руку под штаны, обводя полувстваший член Наследного Принца, сжал основание головки, на что получил довольный стон. Кончиком ногтя провёл по уретре, немного надавливая на неё. Стоны от каждого прикосновения, и так чересчур чувствительного тела, отдавались дрожью в теле Се Ляня, ноги стали ватными, взгляд расфокусировался, тело было полностью в укусах и засосах, такому нельзя было сопротивляться... Приблизившись к мужу, Хуа Чэн с жадностью впился в пухлые губы, языки забились в бешенном танце, хоть демону и не требовалось дышать, но вот его возлюбленный не сможет так долго без воздуха, отстранившись и облизнув губы, Хуа Чэн довольный своей работой , смотрел на то, как его божество дышит, а грудь вздымается всё чаще, и мания к соскам становится всё больше; горошинки требовали к себе внимания, а после всех безудержных махинаций со ртом, стали блестеть от слюны, а благодаря сквозняку, проходящему между телами, ветер задевал соски и обдавал их холодом, из-за чего расскаленное, как на углях тело вздрагивало. — Пожалуйста.... Сань Лан.... – восседая на коленях Демона, Се Лянь тёрся о его промежность своими упругими ягодицами, всё время задевая член мужа. — О чем же просит мой муж? –ухмыльнувшись Хуа Чэн провёл своими холодными руками по обнажённой коже. — Хочу почувствовать Сань Лана внутри – прохныкал Се Лянь – прошу тебя... Муж... Внутренне рыча, Хуа Чэн перевернул мужа под себя, развёл его ноги в стороны, ухмыльнулся смотря на налившийся член, розовая головка так и требовала к себе внимания, но это позже . Проведя пальцами меж ягодиц, демон ввёл палец в проход, погружая его в растянутое и мокрое после прошлой ночи. Стоны так и сыпались, а когда пальцы добрались до комочка нервов, стоны превратились в крики, ненасытные, просящие. — Сань Л-лан.... Войди уже! – хныча и задыхаясь от криков блаженства, протараторил Се Лянь. Повиновавшись своему божеству, демон вынул пальцы, приставил ко входу крупную, истекающую смазкой головку. Входя медленно, распаляя ещё больше Се Ляня, в конце концов войдя полностью, двинулся на пробу, на что получил довольный стон. Двигаться было легко, поэтому он быстро набирая темп, вбивал в циновку Се Ляня. *** Кончая в пятый раз, Се Лянь не мог не поразится выносливости мужа. Он вбивал его в циновку около трёх часов и ещё не разу не кончил... Нагнувшись над тяжело дышавшим мужем, Хуа Чэн поцеловал его. — Геге... Я скоро, потерпи ещё немного – улыбнувшись, демон толкнулся ещё несколько раз и излился внутрь. Наполненный до предела Се Лянь, лишь тихо хрипел.