Обещаю, мы встретимся вновь...

Который день всё было одно и то же, словно в тумане. Этот белокурый мужчина, что вечно ходил по территории приюта будто бы и никогда не отдыхал. Даже ночью маленький мальчик, что так хотел избавиться он одиночества в душе, что так хотел быть любим и нужным, не мог не слышать гулкий, звонкий стук каблуков его туфлей, что тот так яростно любил и сдувал с них пылинки - это казалось странной привычкой для такого взрослого и серьёзного человека. Каждое утро, как обычно, начиналось с чего-то больного и беспощадного - хлёст плётки чётко оставлял след, который кровоточил и не давал вставать должным образом. Иногда ему начало казаться, что внутри будто бы начинает хрустеть, будто ему переламывает кости. Но это утро всё прошло иначе... По другому... К нему зашёл этот высокий, совершенно спокойный без единой агрессии в голосе. Ребёнок тихо сжался в холодном углу, ведь комната, где он жил, была совсем не отапливаемая, а на улице, хвала небесам, царило лето, что хоть как-то грело через маленькое окошко. Мальчик прижался к коленям, пытаясь согреть хрупкое, маленькое тельце, что было совершенно без сил. На секунду, Шибусаве показалось, что этот малыш и вовсе находился не в сознании, ведь болезненный вид, особенно глубокие, незажившие раны на лице, которое страдало не меньше, чем спина и плечи ребёнка. -Ацуши, малыш, подойди ко мне, - присев на корточки сказал белобрысый, улыбаясь тому, -Я знаю, что ты обижен на меня за этот шокер, но обещаю, скоро мы от него избавимся, договорились? - спокойная полуулыбка никак не спасала ситуацию и ребёнок всё больше и больше вжимался в своё небольшое тельце, из под лобья наблюдая за молодым парнем, который ходил вокруг да около. Это стала для него чем-то диким - вокруг него никогда не было такого человека, он всегда был изгоем для другим, всегда был каким-то другим..Он никак не мог понять, что его отличает от остальных детей, но понимал, что это вещь в будущем создаст ему достаточно проблем, если он, конечно, выживет. Вдруг, чуть ли не выбивая дверь, к нему зашли вновь эти серые, хмурые и злые люди. Схватив того за короткие волосы, да так, что ребёнок поджал тонкие губки от боли, высокий статный мужчина кинул его куда-то в сторону, не заметив Тацухико, который схватил мальчонку на руки, не дав разбить им последние кости маленького. -Как вы смеете?! - вдруг прорычал мужчина, -Он ребёнок, он личность, а вы смеете так поступать?! - прокричал белокурый, ещё крепче обнимая ребёнка. На глазах Ацуши подступили слёзы. Он впервые ощутил то, как его защищает кто-то, кто совершенно не знает его, но такой близкий. Малыш вжался в горячие руки мужчины, которые прогрели его медицинский халат, и сжал тонкую ткань, продолжая тихо лить слёзы, не показывая другим, лишь бы не напороться на ещё большие проблемы, нежели что были сейчас. Он впервые ничего не слышал кроме того, как бьётся сердце этого парня - быстро, громко и временами оно будто останавливалось, чтобы накачать крови. Он не слышал, как Шибусава ругался с работниками приюта, но их голоса накладывались друг на друга, отчего было так громко, что казалось, что тот оглохнет. Он лишь запомнил, как они оба выходили из этой серой и мерзкой комнаты, что была пропитала только болью и разочарованием в жизни у ещё такого маленького и беззащитного. Заметив, как Ацуши схватился за него, словно за последнюю надежду, он уже хотел было поддаться своим чёртовым эмоциям и забрать ребёнка, чтобы уехать из этого места куда-нибудь далеко, однако никак не ожидал что с ребёнком будет много волокиты не только бумажной, но и финансовой, а тот работал лишь в маленькой больнице, а по выходным подрабатывал в обычном магазине. Денег не хватало даже на житьё, не говоря уже о том, что парень платил аренду за квартиру. Ему и правда было его жалко, однако он не мог ничего сделать для него, кроме лишь пары моментов, чтобы тот запомнил, что он не один, что он будет всегда с ним и всегда будет навещать этого маленького, совершенно беззащитного мальчика, где бы тот не был.  -Малыш, мы можем поесть вместе, чтобы тебе не было страшно есть одному... - в ответ опять прилетело молчание, которое, казалось, совсем не нарушалось. Занеся его в свою комнату, парень посадил того на свою кровать, которая была пропитала чем-то сладким, чем-то вкусным. Живот издавал дьявольские звуки голода, ведь тот не ел ничего, так как живот болел от многочисленных побоев.  -Тебе видимо больно...Эти нелюди познают самую настоящую боль, вот увидишь, - он сказал это достаточно уверенно, словно знал всё наперёд. Ребёнок вновь заплакал, смотря ему в глаза, -Боже, ну ты чего? Всё же хорошо! Я тебя обидел?  Тацухико незамедлительно стал успокаивать того. Через какое-то время ему принесли порцию, а затем и обед малыша. Его обед и обед мальчика отличался. Для детей они явно не старались готовить, а тут и вовсе будто добавили какой-то яд - это он понял по мутному бульоне в подобии супа. Тацухико понимал, что такой врач, как он, достаточно ценен, достаточно дорог, поэтому вокруг него всячески суетятся и предлагают последнее, что можно. Именно поэтому он отдал свою вкусную еду малышу, который не сразу принялся есть. Около минуты он просто смотрел на неё, наслаждаясь запахом, пока на языке появлялся вкус вкуснейшего риса. Ребёнок впервые улыбался за долгое время, что Тацухико прибывал в этом приюте.  -Держи, запивай чаем, - мужчина нежно поцеловал ребёнка в белую макушку на что тот искренне добро улыбнулся и будто бы засиял. Неужели какой-то рис с рыбой была такая большая радость для этого ребёнка? А может...Дело совсем не в рисе...  Доев, он глянул на беловолосого врача, что всё ещё прибывал в этом халате. -Спафибо большое, - говорил тот, не прожував пищу до конца, отчего одарённый усмехнулся, наблюдая, как этот мальчик ест, не замечая остатки риса на его рту.  -Дай я тебе помогу немного, - лёгким движением ладони он убрал их. Тот хотел уже вытереть руку, но Ацуши вцепился крохотными зубками в его тонкую ладонь, съедая остатки. -Ты настолько голоден? Боже...Я попрошу принести ещё! - он резко встал, хотел уже выглянуть из-за двери, но Накаджима схватил его за край халата, тянув назад.  -Не надо. Вы сильно добрый, доктор, - сказал ребёнок, смотря на высокого мужчину, -Вы итак много сделали для такого ничтожества, как я. Большего я не заслуживаю, - взгляд малыша опустился. Это и заметил Шибусава, отчего его кулаки невольно сжались, а сердце словно остановилось в попытках найти утешение.  -Ты не ничтожество, Ацуши. В первую очередь, ты малыш Ацуши, - он опустился вновь, уже сидя на коленях перед ним, -Давай пообещаем друг другу, что мы будем всегда держаться друг за друга, хорошо? Никогда не плачь - не показывай им свою слабость, тигрёнок, - Тацухико крепко обнял малыша, наблюдая, как у того ослабевают руки от такой нежности, ведь для него всё это было в новинку, по-настоящему важной вещи, которую ему хотелось получить именно от этого человека. Для него Шибусава стал подобием близкого друга, героя, что спасёт его от жестокого бренного мира.  -Пойдём, я как раз нашёл кое-что, что понравится тебе, - лучезарно улыбнувшись, прикрывая глаза, Тацухико почувствовал, как и в душе мальчика стало теплее, словно от самого яркого солнца.  -Да! - резво ответил тот, наблюдая за этим странным, но уже его героем.  Оба зашли за здание в место, где росли большие деревья. Раскинув свои богатые ветки, они стояли неподвижно и только ветерок дул на них с силой, поэтому те начинали раскачиваться из стороны в сторону. А на ярко-зелёных ветках раскидывались большие и ярко-красные яблоки. Они были достаточно сочными, чтобы начинать их есть. Именно одно из таких яблок и приметил Ацуши, попросив его нового друга подсадить его себе на шею. Так те и сделали. Правда, Накаджима достаточно набрал яблок, что те просто посыпались у него из рук и упали прям на голову белого, но тот ничего не сказал, лишь отшутился: -Знаешь, великому учёному, Ньютону, тоже яблоко упало на голову, после этого он открыл закон о тяготении...Он стал великим человеком после этого. Будем думать, что и я когда-нибудь стану великим, - он тихо просмеялся и попытался посмотреть на того, но ощутил маленькие ручки у себя на голове. -Я всегда буду Вами гордиться, доктор! - Ацуши серьёзно посмотрел куда-то вдаль, понимая, что его новый друг стал ещё более добрее, чем в первые дни их знакомства.  Они сразу же зашли в здание, которое всё также наполнялось холодом и каким-то мрачным духом. Их день закончился без каких-либо процедур, ведь Шибусава и сам стал понимать, что такие муки явно не по силам ребёнка. Он впервые стал сомневаться в словах того русского мужчины, который ещё сначала показался странным. Они лежали на тёплой, мягкой кровати. Белокурый нежно поглаживал ребёнка по мягким, мокрым от мытья волосам, пока тот прикрывал глаза, впервые спокойно засыпая.  -Хочешь, я расскажу тебе сказку про красавицу, что была краше всех и про её злую мачеху, что хотела отравить её яблоком? Малыш лишь мягко кивнул, зевая. Прижав его ещё ближе к себе, врач стал тихо, без какой-либо резкой эмоциональности рассказывать небольшую, но поучительную сказку под которую и уснул этот тихий, замкнутый малыш, который казался Тацухико краше других.  Дни проходили мимолётно, у Шибусавы наконец настал и конец этой смены. Это был последний раз, когда они увидятся с Ацуши с которым они стали ближе за какой-то несчастный месяц-другой. Теперь они звали друг друга по имени, что не могло не радовать Ацуши, что хоть с кем-то мог поделиться своим разрывом души, что хотел быть в чьих-то объятиях. Именно это и дал ему Тацухико - любовь и защиту в которой он нуждался.  Наконец, время поезда поджимало. Он торопился настолько, что не хватало времени на простое "Пока". Выйдя за порог приюта, он услышал, как к нему бегут чьи-то маленькие следы.  -Подождите, Тацухико! - добежав, он пытался отдышаться, ведь был по сей день слаб. Подняв взгляд, он заплакал. Он не хотел с ним прощаться, он хотел побыть с ним ещё немного. Он хотел быть с ним всю свою, пусть и недолгую, как тот считал, но всё же жизнь.  -Пообещай, что мы ещё увидимся, малыш Ацуши, - лучезарно улыбнулся Тацухико, вглядываясь в это миловидное личико и вытирая с щёк слёзы, -Я скоро навещу тебя. Только не сдавайся, хорошо? Не смей дать слабину. Помни, что я буду с тобой всегда и когда-нибудь я заберу тебя. Мы уедем отсюда навсегда, - он вновь поцеловал его в макушку, прижимаясь лбом к маленькому лбу того. -Я обещаю, - сказал тот, пытаясь держать слёзы, -Удачной дороги, папа!  Глаза Тацухико округлились, когда тот сказал такие важные, такие нужные слова сейчас. Именно теперь он не хотел прощаться с ним. Всё будто замерло. Время, что поджимало уже не было смысла, ведь он по-настоящему впервые заплакал, услышав, что простое "папа" станет для него таким важным.  -Я обещаю тебе, мы ещё встретимся, тигрёнок, - сказал Шибусава, уходя и вытирая слёзы своим запястьем.  И только в самом поезде он заметил, что в его багаже оказалось яблоко, что так напоминало ему о тех моментах, которые они провели, наслаждаясь запахом молодого, вкусного дерева с ярко-красными плодами.  -Мы ещё увидимся, малыш Ацуши. Только дождись! - сказал он себе под нос, смотря как приют проносится перед глазами, а воспоминания ложатся друг на друга.                                                                    *** Какого было его удивление, когда буквально через какое-то время ему сообщили о смерти Накаджимы, прикрываясь несчастным случаем. Он знал всё и это сломало его сердце. Тацухико винил себя в том, что не оказался рядом и что совершенно не знает, что ему делать теперь, когда в сердце засел этот малыш, этот маленький тигрёнок.