***
Его резко пробрали мурашки по всему телу. И вовсе даже не от сквозняка. Они остались крупной поступью на коже под его футболкой, переходили на ноги, шагали по плечам, плавно расплывались по рукам и спине, они бегали, самыми первыми детскими шажками... — Херейд?! Удивление застыло твёрдым камнем, словно закованным в нëм мечом на лице старшего. — Видел бы ты сейчас своё лицо-как котёнок, рот разинул и сидит. – Просмеялся младший, отряхиваясь от колючего снега. Опадая на пол, крохотные льдинки даже не планировали таять, в помещении стояла стужа, удивительно, как это место до сих пор не превратилось в снежную пустошь. Эд, знатно изумлëный от внезапного появления брюнета, всë же прикрыл рот, протерев лицо тыльной стороной руки. Вдохнув свежего воздуха в грудь и сжав полный своей воли кулак, оный всë же сказал: — Какого... ты тут делаешь? — Сюрприз! – Раскинул руки брюнет, после того как повесил свою тëмно-серую куртку на крючок комода. Улыбка всё это время не сползла с его лица ни на секунду. — Ты рад? — Я.. малость... Удивился. – покачал головой Перец, посмотрев на свои руки на мгновение. Всë ещë покрытые мурашками они дрожжали, то ли от холода, то ли от Херейда. Обернувшись к монитору и скрыв мазолющие переферию вкладки, тот, со странным предчувствием, развернулся обратно к парню. Младший лишь рассмеялся своим прирывистым, звонким смехом, который сразу заполнил ледяную комнату лаской и теплотой. — А я значит, приехал тут, думаю, сейчас сделаю тебе сюрприз. Звоню в домофон, а там Катя. — Катя? – Эд слегка смутился и отвëл взгляд, но не придал этому слишком большого значения. Приехала с Марти повидаться, что тут такого? Но... Она не предупредила о своëм приходе как обычно, почему же...? Эд, не успев логически закончить свою мысль, перевëл взгяд с рук на Нугзара, а тот в свою очередь начал говорить: — Да, она как раз таки мне сказала, что ты на работе, и вот я здесь. – Поставив один, довольно большой пакет на рабочий стол старшего, придерживая его, он достал оттуда две бутылки бюджетного шампанского, они весело прозвенели и стукнулись о деревянную столешницу. — Тадам! Твоë любимое! – Воскликнул оный, ухмыляясь кому-то, точно пока не Эду, в пустоту. — Я знаю, это всё выглядит очень и очень странно, и у тебя может появиться сотня вопросов, и я...- — Ты... Когда ты успел? – в недоумении спросил старший, отодвинувшись от стола, он посмотрел Херейду прямо в глаза.***
Холод ушёл, и даже невзирая на то, что из форточки до сих пор дует холодный ветер, а снег за окном всë сильнее заметает пустынную улицу, стало тепло. Даже не физически, морально. Душу греет, как греет лëгким алкоголем горло, приятное чувство, осознание, что кто-то его ещë помнит, действительно любит, и готов в сильнейший мороз приехать с края света, чтобы отметить вместе непутëвый новый год... — Я тут это, – Всë же, спустя пару минут, начал Херейд. — Плед ещë захватил. Ты не замëрз? Холодрыга такая здесь. – Поëжился Гибадуллин, сведя руки поперëк на грудной клетке. Даже несмотря на то, что одет он был в тëплую кофту, ветер задувал под одежду и обжигал тело, оставляя за собой ряд мурашек, как алые и очень болючие ожоги. Эд не ответил, лишь слегка наклонил голову на бок, улыбнулся, а из глаз чуть ли не потекли струёй слезы, что через секунду превратились в иней на ресницах. Он встал с кресла, подошëл к Херейду и встал напротив. Их глаза воссоздали нерушимую связь, каждый из них был готов сейчас утонуть в этих петлях жëлтых искор. Тëмная огранка карих глаз блестела, будто наливаясь золотом, зрачки то становились больше, то снова сжимались в размере, как будто не могли понять, стоит ли оно того? А я вам отвечу. Стоит.***
И... Вместе с тем. Брюнет подрос с их последней встречи на том самом, последнем VK- фесте, уже почти догнал Перца, вымахал, похорошел. Но для Эда он так и останется маленьким мальчиком, что шутит глупые шутки в видеоиграх по дискорду, пока они вдвоëм проходят очередную игру. Шатен тихо подошёл ближе, и пока Нугзар рассказывал историю о том, как он с горем пополам добирался до офиса, ждал автобуса, не дождавшись, ехал на такси, Эд его крепко обнял. Младший замолк. Положив голову на плечо друга, старший забился лицом в его кучерявые волосы. Они пахли вареным кофе и дешёвым парфюмом, но действительно по родному. Эд положил руки на шею брюнета, стараясь согреть свои ледяные пальцы и ладони об горячее тело. Хоть они и не видятся часто, бывает, совсем редко разговаривают, но они по настоящему любят друг друга, хоть и только как друзей. А может и больше... Они как семья, заботятся друг о дружке, стараясь угодить. Смеются вместе, грустят, бесятся... — Эдюш? Всë нормально? – Спустя несколько минут, обнимает в ответ за торс старшего Херейд. — Сейчас да. – Отстраняется Эд, тепло улыбаясь Нугзару. Его сонливость уже как рукой сняло. Но такая внезапная для них близость заставляет щëки обоих вспыхнуть алым, а глаза забегать по углам. Улыбка стынет на лице, скулы слегка сводит, но перестав улыбаться, они бы лишили себя этого чудесного момента, вокруг словно летают жёлтые искорки, чувства бьются из живота на свободу и они снова закутываются в объятия друг друга, сильно сжимая руки на шее и спине. Минуты молчания неспешно бродят по зданию, обходя каждый уголок, рассматривая больше окна, пархая меж белых занавесок, гуляя под ногами и совершенно не оглядываясь на часы.***
— Ты, кстати, так и не объяснил, как ты успел добраться из Уфы, до Новосиба? – Задал вопрос Эд, усаживаясь на пушистый, предварительно расстеленный плед на кафельном полу офиса. — Фокусники своих секретов не выдают. — А ты у нас прямо фокусник? – Улыбнулся старший, наблюдая за тем, как друг разливает шипящее шампанское по ажурным бокалам, что сам же и привëз из маминых сервизов. — Конечно, а ты думаешь, как я сюда попал? Это всë магия. – Нугзар просиял улыбкой и оставил загадочный взгляд с глаз до губ парня напротив. — Эй, ты что, заигрываешь со мной? – Шутливо оскорбился Перец. — Только сейчас догадался? — Удар ниже пояса! – Засмеялся шатен, протянув руку, чтобы потрепать волосы Херейда, на что послышалось недовольное кряхтение и ответное сопротивление. Ухватив Эда за руку и пододвинувшись к нему, младший защекотал паренька. Пару минут дурачества и громкого хохота в схватке «не на жизнь, а на смерть,» ощущались как вечность тогда.***
Наконец успокоившись, протирая лица от слëз со смеху, Нугзар, посмеиваясь из остатков своих сил, начал: — Всë, ладно-ладно, ты победил. — Я же говорил! — Да-да, хорошо, осталось пять минут... — Пять минут до чего? – Немного не уловивший сути Эд, вопросительно глянул на Гибадуллина, на что тот, не слишком размышляя, вскрикнул: — Пять минут до веселья! До чего же ещё? – Довольно взглянул на старшего Херейд и, не томив, поднял бокал напитка, чтобы произнести тост: — И так, сегодня, за пять минут до счастья, я хочу пожелать нам самого крутого, самого лучшего, нового, две тысячи двадцать третьего года! – закончил свою речь парень. Оба протянули бокалы, звонко чокнулись, малые капли шампанского пролились на кафель, они перекрестили свои руки и сделали небольшой глоток из чужого бокала. А после, украсили этот замечательный момент громким, искренним смехом. И тут, вслед за их шутками, раздались выстрелы фейерверков, такие яркие, всех цветов искры рассыпались по небу и осветили серое помещение, придавая ему цветастых красок, за тем ещë, и ещë, и ещë! Всë больше хлопушек и огней летело в ночное небо к чудным звëздам. Нугзар немного понаблюдал за тем, как Эд наслаждается цветными салютами на фоне ночной мглы и решил, что пора предложить другу «небольшую» шалость, от которой он точно не откажется... — Эдюш, у меня есть для тебя ещë один сюрприз... – Выращил парень из сумки маленький коробок. — Херейд, ты же знаешь... – Оный посмотрел прямо в глаза парню напротив с такой растерянностью, что снова стал похож на маленького котëнка. — Чëрт... Я в деле!«Чирк-чирк»
По комнате разнеслась вспышка огонька спички, затем вокруг распались искры двух бенгальских огней в руках у двух друзей. Брюнет поднёс спичку к маленькому кусочку салфетки, она вспыхнула, упав горящим пеплом на плитку, где красиво было выложено небольшое, неровное сердечко из скомканных листов бумаги. Цепная реакция не заставила себя долго ждать, воспламенение побрело, падая на пол, словно выставленное вертикально домино. Шло, обгоняя самого себя, прогорая до последней бумажки. Уже заполыхали всë ещё не подписанные сотня документов, что так надоели за этот нудный год. Огонëк гулял по столам, прыгая с одного на другой, оставляя вслед за собой лишь кучки чëрного пепла. Языки пламени ласкали кожу, огонëк совершенно не хотел причинить никому вреда. Он просто хотел полюбить, но прикасаясь к вещам, он обжигал, ранил. Он просто хотел свободы, пробежаться по стенам комнат, проползти по прохладному кафелю, согреть людей сидящих у камина, всë это и делало его свободным. Но для людей огонëк часто нëс несчастье, приходя в гости, его тушили водой, были совсем не рады и напуганны, а он всего-то хотел с ними дружить. Пламя отблагодарит их за свободу сейчас, зажжëт ледянные сердца, растопит лëд и принесëт долгожданную ими любовь. Они стояли у окна и смотрели на играющий страстью город. Но искра сейчас играла между ними и больше ничего, никогда не сможет помешать их искре сверкать. Сверкать ярче луны ночью, ярче солнца днëм. Они крепко взяли друг друга за руку, это, казалось, сумашествие. Но это так приятно. Всë так же за руку, они вышли из горящего офиса под громкий вой пожарной тревоги и звонкий смех, и тëплые улыбки, во всю такую же, знобящую зимнюю ночь. Пока все люди паниковали, вызывали пожарных, они, держась за руку, смотрели друг на друга. Им было совсем не холодно, их согревала эта маленькая, горячая искорка, мерцающая, расстущая сейчас в сердцах обоих. Огонëк не соврал, он подарил им то, о чëм они давно мечтали. Он подарил им уверенность в своих сильнейших чувствах. И это будет, определëнно, самый весëлый год.