Мечта в образе былин

      Яркий свет заставил ресницы задрожать, носик морщить. За окном не прекращали щебетать птицы, а лучи озорного солнца просачивались в каждый тёмный угол. Стараясь осветить всю горницу, они, невольно, задели чуткий сон спящего. Струйка тёплого ветерка вливалась в приоткрытое окно. На улице послышались зовы людей, которые звали какую-то колдунью для какой-то там помощи, затем можно было расслышать множество благодарностей, и удаляющиеся голоса.       В конце концов, этот постоянный шум надоел, и лёгкие реснички вспорхнули вверх. Веки приоткрылись и под ними появились глаза, неописуемо яркие и необычные. Один сиял рыжим пламенем, а второй — не угасал магическим фиолетовым. Такие глаза только завораживали своей необычной красотой, а обладатель мог сделать с жертвой всё, что захочет. Как только веки раскрыли миру неописуемый цвет глаз, брови нахмурились, а из уст полились сложные для понимания слова. Скорее они приравнивались к бранным, но были они на чуждом для окружающих языке.       — Что ж вы не даёте отдохнуть то своему Наставнику! — Раздражённый голос не прекращал звучать из горницы.       На яростный зов никто не откликался. Терпение в конец иссякло, когда после десяти таких воскликов ему никто так и не ответил. Он поднялся, кровать под ним скрипнула. Сладко потянувшись, Наставник схватил свои одежды, затянул плетёный пояс в районе талии и вышел за дверь.       От малого света в помещении яркие лучи солнца ослепили мужчину, и рука потянулась к глазам, прикрывая их. Светлое время суток заставило немного постоять в ступоре на пороге. Сладкий аромат цветов донёсся с ближайших полей, свежий ветерок заиграл в листьях клёна и запрыгал с иголочки на иголочку по веточкам сосен. Речка, которая была совсем недалеко от сторожки, весело встречалась с камнями и чудно журчала. В воде плескалась рыба, блеща своей чешуёй, а в воде извивались водоросли. Позволить взглянуть на эти живописные просторы, втянуть прекрасный запах медовых трав с лугов и почувствовать свежесть бескрайних лесов — дорогого стоит, ведь это лучшее место, чтобы окунуться в мысли и найти своё вдохновение.       Чуть дальше, за деревьями был виден небольшой сарай, вот туда, мужская фигура и направилась. Подходя ближе, он почувствовал резкий лекарственный запах. По мере приближения к строению запах усиливался, и были слышны разговоры. Наставник заглянул в приоткрытое окно.       — Вот вам бутылёк со снадобьем. Это вы давайте жене своей после утренней росы и до полного захода солнца. — Вторила милая девушка с прекрасными русыми волосами до лопаток длинной.       — Спасибо тебе доченька, и во веки веков тебя не забудем. Добрым словом вспоминать буду с женой. Спасибо тебе большое, — пожилой мужчина протянул молодой девушке несколько медных монет. — Молиться за твоё здоровье будем. Улыбка не сползала с уст мужчины.       — Да будет вам, главное, чтобы жена ваша здоровёхонькая была. — Лекарка поправила полы шляпы и тоже улыбнулась.       — Всё равно спасибо тебе милочка, я тебе с того раза должен. Не спасла ты меня, сейчас не стоял бы я пред тобой. Выздоровеет моя супруга, мы к тебе с пирогами придём. Какие сготовить тебе? — Мужичок напористо продолжал.       — Не стоит так напрягаться, но если всё равно придёте, сготовьте с капусткой да с морковью. Я не против любых, а сестрица у меня давно с капустой пирог просила, а у меня всё время-время… Да если бы не сестрица моя, так бы по весне вас и нашли.       — Не переживай дорогая, и с капусткой принесём и мочёных яблочек прихватим. — Старик всё не унимался. — Жена у меня, ух, как их мочит… Перебросились они ещё парочкой фраз. Русана продолжила приготовление лекарств, повернулась к своему столу, а мужчина, будто что-то вспомнив, у дверей снова прощебетал.       — А дядюшка ваш?       — Что, дядюшка? — Русана развернулась к дверям, отвлекаясь от трав.       — Дядюшку то не видно. Наверно уже не вмоготу вставать так рано уж возраст не позволяет или, не дай Бог захворал поди. — Старческие морщины исказились на лице в серьёзную гримасу и уставились на девушку, ожидая ответа.       Та сделала шаг вперёд и закрыла кулачком губы, уголки которых медленно поплыли наверх. Сдержав себя от поступающего смеха, она кашлянула и, уж было хотела ответить, как в окне послышался недовольный возглас.       — Кому там возраст не позволяет?! Кто рискнул оскорбить величайшего учителя? — Наставник юркнул к двери и через несколько мгновений уже расталкивал мужичка у входа и втиснулся в помещение. В конце горницы стоял широкий тёмный стол, на котором возвышались банки и всякого вида стеклянные ёмкости. На стенах по периметру висели разнообразные травы и растения, грибы и коренья, которые пригождались для зельеварения. Значительное количество трав лежало под столом в деревянном ящике. Около входной двери стояла огромная бочка.       — Ой, совсем ваш дядюшка умом тронулся, — покачал головой старик и переместил взгляд на Русану. — Вы ему тоже отварчик прокапайте, а то будет бегать, кричать как умалишённый.       Смолвил он последнее слово, откланялся в благодарность целительнице и ушёл, захлопнув дверь. Вадим ничего не смог ему ответить, просто помахал кулаком возле двери и грозно вздохнул. Русана ухмыльнулась и, развернувшись, потянулась к полке, которая была приделана прямо над столом. На ней стояли пару банок и деревянная ступка.       — Дитё, есть у тебя что-нибудь от боли в спине? — Немного прихрамывая, проговорил Вадим. Русана молча, передала ему склянку с круглой палочкой в ней. Наставник перехватил её.       — Спасибо милочка, и во веки веков тебя не забудем. Добрым словом вспоминать буду. — Повторил он старческим голосом слова старика. Девушка на это только покачала головой и сложила рука перед собой.       — Дядюшка, — с упрёком произнесла она, медленно ведя уголки губ наверх. — Может вам какое снадобье нужно? Вчера вы сильно повредились головой, да и сегодня спали дольше обычного. — Протянула она последние слова будто лисица. Мужчина поджал губы и прищурил глаза. В его выражении так и читалось: «помолчала бы — чертовка».       — А вообще, — Вадим выставил одну ногу вперёд. — Нужно тебе сказать сестре, чтобы контролировать себя научилась, а то так при каждом споре будет выплёскивать свою силу.       — Если вы не помните, то это вы её раззадорили. Так-то она очень сильная внутри, но вчера вы как специально начали спорить с ней.       Русана злилась, но старалась держать достойный вид перед учителем. Она знала, что Наставник специально глумился над младшей сестрицей, чтобы, по его словам, проверить её стойкость. В последний раз таких испытаний, Наставника сильно огрели о камень. Русана несколько раз наказывала, не проводить этот эксперимент, но кто послушает ученика…       — Ей нужно больше медитировать, чтобы прекратить выплёскивать свой гнев на всех подряд.       Русана глубоко вздохнула. Активный характер Агидель требовал постоянного движения, а медитация вынуждала часами сидеть на одном месте и концентрировать внимание на происходящем вокруг. С каждой минутой ты прислушиваешься к всё больше разнообразным звукам и по мере их обнаружения, прошлые звуки кажутся ядовито громкими.       Превосходный слух и активный образ жизни делал из младшей сестры замечательного охотника. Два дня в неделю она выделяла на то, чтобы заходить в дальние леса и выискивать живность. Как правило, всегда улов был удачным. Агидель так же ходила на рыбалку, но делала она это гораздо реже, чем охота в лесу. Обычные смертные используют удочку для ловли рыбы, но охотница использовала острозаточенное копьё. С его помощи она с лёгкостью пронзала сверкающую чешую рыб, даже хитин зелёных раков ей был нипочём. Частенько она подолгу задерживалась в лесу и возвращалась домой только под утро следующего дня.       Конечно, погони за дичью тратили не только время: хоть младшая была довольно активной, она обожала платья, и сколько бы раз старшая сестра не наказывала надевать на охоту только удобную одежду, она не слушала и под шумок надевала одежду, которая нравиться ей. Естественно, возвращаясь с охоты, Агидель приносила не только живность, но и пару дырок на подоле тоже. Конечно, старшая сестра бранилась, а потом тяжело вздыхала и заштопывала, да так искусно, что не приглядевшись и не скажешь, что там было что-то.       В общем Русана не только умела штопать, но и кроить и шить. Можно сказать, что она единственная, кто умел этого делать. Агидель просто наотрез отказывалась, да и исколоть все пальцы для неё плёвое дело, а Наставник всё отнекивался и говорил: «бабское дело, а значит твоё»; да и в принципе он не просил сшить ему одёжку. Ведь он мог в любой момент переместиться туда, куда ему нужно и взять что хочется. Объяснение этому находилось. Когда у него не было учеников и тело было помещено во «вселенную», — как он её называл, — его душа могла спокойно существовать и гулять по всему миру, то, что он носил на духовной оболочке, появлялось и на физической. Вот как раз так у него и было много диковинных вещей.       Из шкурок диких животных Русана шила тёплую одежду на зиму. Шкурки, которые получилось разделать лучше всех, Агидель относила в ближайшую деревню продавать, а на вырученные деньги покупала новые красивые ткани для лёгкой одежды, да продуктов, если потребуется.       С последних двух лет зарабатывать они стали не только шкурами. Младшая сестра возвращалась из лесу: нужно было наколоть дров чтобы печку растопить. На улице стоял прохладный октябрь. Ледяной ветер так и норовил забраться под тёплую одежду и выморозить все кости. Агидель ускорила шаг. Подходя ближе к сторожке, она увидела справа от себя горбатый силуэт. В руках того была скрюченная палка, а сам он очень медленно передвигался по промозглой земле. Девушка пошла дальше, но подходя к порогу, она обернулась. Скрюченный силуэт застыл на месте, будто примёрз и дрожал. Кинув всё дерево, Агидель помчалась к фигуре. Она почувствовала, что человеку нужна помощь. В один момент он упал. Младшая сестра не успела схватить его. Это был пожилой мужчина: синяки под глазами и бледная кожа выдавала нездоровый вид. Старик всё ещё дышал, но если ничего не предпринять, жизнь может обернуться смертью. Агидель ничего не оставалось, как взять тело под руку и потащить его в избу. Все находящиеся в ней были удивлены, а Наставник и вовсе собирался растапливать печь им вместо дров. Пока Агидель объяснила всем ситуацию и опять чуть ли не спалила подолы одежд Вадима, Русана уже осматривала гостя. Оказалось, у него запущенная форма простуды. Сняв с него старую шаль, она укутала его в тёплое одеяло и дала отвар, заготовленный на зимние морозы. Пока старик выздоравливал, его отпаивали отварами и растирали мазями. Очнулся мужчина только на третий день. Он очень удивился тому, что находится в сторожке, да и вообще жив. После объяснения сестёр он поведал им свою историю.       — Захворал я девчонки, вот и отправился в лес умирать. Не хотел я жену расстраивать сказал, мол, что к соседу пойду, да и в лес отправился.       — Так зачем вы дедушка так резко то? Обычная простуда совсем не помеха. — Мягкой улыбкой проговорила Русана.       Старик на это только вздохнул, да одарил сестёр лестными словами. На это Вадим всё бурчал, да бурчал лёжа на печи. Выздоровел старик, вернулся в свою деревню, да и рассказал своему соседу, а там как слух разлетелся по всем, и начали покупать у старшей сестры чудотворные зелья. Приносили ей не только монеты. Те, кто не мог оплатить деньгами, приносил соленья варенья, яйца, молоко, а летом — свежие овощи и фрукты.       Агидель возвращалась домой. Волосы снова запутанны, в них мелкие веточки и сухие листья. В руках мешок, а в мешке добыча.       — Сестрица, я дома! — Взгляд младшей сестры медленно опустился на мужчину, стоявшего возле окна. Агидель резко перевела взгляд на сестру, сделав вид, будто не замечает его.       — Агидель дорогая, ты сегодня вернулась раньше, что-то случилось?       — Нет сестрица, я всего лишь поймала пару крупных кроликов и думаю, что на сегодня достаточно. — младшая сестра поставила мешок на деревянный пол рядом со старшей сестрой.       — Сейчас я закончу с новым рецептом и помогу тебе освежевать шкурки. Агидель мимолётно зыркнула на Влада. Высокомерно ухмыльнувшись, она продолжила.       — Не бабская это работа! Пусть мужик нам покажет, как правильно это делать. — Агидель сложила руки перед собой и фыркнула.       Русана тяжело вздохнула и её глаза стали отражать грусть и сожаление. Наставник закатил глаза, сложил руки перед собой и ушел, хлопнув дверью. Младшая довольно хмыкнула, но потом, переведя взгляд на сестру, внутри она почувствовала сдавленный ком. Было больно смотреть на печальное лицо своей старшей сестры, ведь она в своё время помогла справиться с огромной горечью, да и до сих пор является огромной опорой для Агидель. Всегда не разлей вода, а родители с детства прививали им любовь друг к другу. Сёстры и до сих пор души друг в друге не чаяли. Всегда стояли горой друг за друга и не могли терпеть, когда одну из них обижают. Вот и сейчас Агидель чувствовала смешанные ощущения внутри. Ей было стыдно за то, что она расстроила самого родного человека.       — Сестрица я…       — Агидель, дорогая, не говори ничего. Я понимаю, что вчера он сильно задел тебя. Советую просто не обращать внимание на эти глупые слова. Наставник же не прекратит задевать тебя, пока ты будешь на это реагировать.       — Сестрица, прости меня, но вчера он действительно был неправ.       — Я понимаю дорогая, но и ты тоже должна контролировать свою силу, — Русана подошла ближе к сестре и взяла локон её волос. — смотри как завились твои волосы. Послушай меня, тебе нужно больше медитировать. Дорогая, это может быть трудно, но я уверенна, что ты справишься.       — Хорошо сестрица, но всё равно он уже совсем выжил и ума. — Младшая хитро улыбнулась и гордо подняла голову.       — Ах ты ж опять за своё, — старшая сестра лучезарно улыбнулась и крепко обняла девушку. — Лиса ты лиса. Агидель ничего не ответила, а только в ответ ещё сильнее обняла сестру.       — Так, а теперь, — Русана начала немного отстраняясь. — Не могла бы ты помочь мне с травами.       — Конечно! — Не задумываясь, ответила младшая.       — Вот и отлично, — Девушка окончательно отстранилась и протянула сестре корзинка, которую незаметно вяла из угла. — Пойди в лес и набери мне полыни, там, где я обычно её набираю.       — Ого, впервые туда пойду, ты же наказывала, что туда ни ногой.       — Верно, но теперь можешь обследовать и это место.       Поцеловав напоследок младшую в лоб, та отправилась в лес.       Уже после нескольких десятков шагов она увидела первые растения, но сестра всегда строго наказывала, что нужно собирать травы далеко от тропинок и людных дорог, и Агидель свернула с натоптанной тропинки. Пройдя немного дальше, она нашла целую поляну заветного растения. Недолго думая она начала собирать самые красивые и свежие потихоньку уходя всё дальше в лес. Девушка старалась выбирать ростки, которые совсем недавно набрали цвет и силу, да и хотела она поглубже залезть в эту сторону леса, уж больно сильно её манила эта неизвестность. Хотелось зайти всё дальше и дальше, но обещание сестре заставляло выходить из транса и отвлекаться на первостепенную задачу.       Уже была полная корзинка, и Агидель собиралась уходить, как заметила величественный клён, который возвышался над ней. Толстая жилистая кора и широкие ветви выдавали его столетние нахождения здесь. Тут её осенило. Она крутилась близь этого дерева, и все молоденькие стебли собирала именно вокруг него. Она снова взглянула наверх: крона раскинулась высоко над головой. Казалось, что они точно скроют от дождя — и капля не пройдёт. Так и голова начнёт кружиться, пока осматриваешь каждый листочек наверху. Закрыла Агидель глаза, открыла и взглянула вниз: массивные корни выглядывали из-под земли, и что-то зацепило внимание девушки. Прямо под самым большим корнем виднелась металлическая часть какого-то предмета. Агидель подошла ближе, чтобы рассмотреть. Это была часть корешка книги, скорее какой-то узор. Любопытная девушка отложила корзинку и потянулась за ней.