У принцессы есть меч (и маникюр)

Если бы кто-то додумался спросить, хочет ли она быть джедаем, возможно, что ответом было бы чёткое и строгое «нет». Тем не менее, никто не спросил — и вот Лея Органа уже не в идеально белой мантии, а в слегка серой, водонепроницаемой, с потайными карманами для бластера и дюжины гранат. Хотя дело, конечно, было не в её мнении, а скорее в воле Силы, или чего-то вроде того. От судьбы можно долго упрямо бежать, но если написано на роду быть джедаем — ну и ладно. Лишь бы не карковым ситхом. А вообще, если поспрашивать очевидцев, дело было так — война закончилась, но не ушла, тень империи уменьшилась, но не исчезла, мрак отступил, но не растворился в свете рассветных лучей, и перед победителями открылась партия не менее серьёзная, чем предыдущая. Битв стало меньше, но информаторов враг резал с ещё большей остервенелостью. Кто-то из моффов переобулся, кто-то решил усидеть на двух стульях, а кто-то отказался платить за свои грехи, лишаясь абсолютной власти в облюбованной сфере. Работать приходилось сверхурочнее некуда — Лея не спала сутками, подсознательно полагаясь на Силу, и позволяла себе отдыхать только во время трехразового питания и душа. Хан поначалу был рядом, разгоняя тучи чужих волнений своими яркими улыбками и тёплыми усмешками. Говорил: «я понимаю». Но так длилось неделю, две, три, месяц, два месяца, полгода. А потом он поцеловал её в лоб мягко, на прощание, и сказал, бравируя голосом, блестя печальным взглядом: «и ты меня пойми». Тысячелетний Сокол улетел; его пилоты, как обычно, не обещали вернуться. Лея впервые за долгое время вышла наружу не по делу, а чтобы проводить и поглядеть вслед, не осуждая, понимая, но сглатывая слёзы, застрявшие где-то в горле. Она никогда не умела сбегать от ответственности и не умела сдаваться. Говорят, если любишь — отпусти. Лея отпустила. Биологический отец погубил мать и миллионы жизней, потому что с этим не справился. Она не собиралась идти его путём. Ликования от собственной силы духа, впрочем, не было. Только горечь. И тогда её впервые посетила мысль о джедаях, которые всегда ставили службу на первое место, если верить архивам и Асоке Тано. А потом снова работа. Тяжёлая, муторная — работа с мраком, и тенью, и грязью живых душ, вот только без улыбок и усмешек Хана оказалось тяжелее справляться. Не говоря уже о том, как её беспокоили богатые сынки беспечных родителей с предложениями политических браков, чьи планеты никогда не знали боли Альдераана, Кашиика, Феста и многих других, которых война перемолола, уничтожила, каждую на свой манер. И тогда, когда самоконтроль и самообладание повисли на волоске, Лея связалась с братом. Если она чего-то не хотела больше всего, боялась больше всего, так это нравственного падения. Люк сказал: «конечно, хорошо» — и в Силе почувствовалось, как он ей гордится. И хотя на Дагобе работать удалённо не очень хорошо получалось, Мон Мотма, канцлер Новой Республики, несколько раз заверила свою протеже, что наличие джедая в Сенате пойдёт новому мироустройству только на пользу. Лея училась — и Лея чему-то научилась. Медитировать с Силой, например. Считывать чужие эмоции. Сбивать с толку взмахом руки. Поднимать, опускать, кружить Арту, Трипио, собственный старфлайтер, камни, палки, гранаты — и всё это одновременно и в разные стороны. Общаться с привидениями генерала Кеноби и Мастера Йоды (с биологическим отцом желания разговаривать не было). Потом, на вооружённой вылазке по захвату криминальной банды, она нашла синтетический кристалл, нежно-розовый, услышала от привидений много комплиментов редкому цвету и даже сравнение с Мастером Винду, собрала меч — и уроки фехтования, которые в далёком детстве организовывала дочери Брея Органа, очень пригодились. Люк научил её слушать Силу и следовать Силе. Открываться ей, доверять ей, погружаться в неё. Иногда Лея думала, что будь она джедаем в тот роковой момент после битвы Скарифа, когда мофф Таркин решил, что ему можно всё, Альдераан бы не погиб. Но когда она озвучила эти мысли привидениям генерала Кеноби и Мастера Йоды, те ответили ей очень понимающими, невероятно печальными взглядами. И пришлось перестать об этом думать. Заставить себя перестать. Лея не собиралась становиться отшельницей на далёкой глухой планете, пытаясь спастись от своей печали. У неё было слишком много работы. Уже будучи не просто сенатором, а сенатором-джедаем, ей удалось найти ещё одного чудом выжившего коллегу, если так можно выразиться. Люк собирался открыть школу, закончив поиски остатков джедайской культуры. Кэл Кестис согласился помочь. Уговаривать его жену Меррин тоже долго не пришлось — они с Леей по-женски распили ядрёный датомирский самогон и прекрасно поладили. Решили, что пока Люк носится по галактике в поисках истины, необычная семейная пара начнет переделывать базу на Явине-4 под будущую школу. В конце концов, раз есть нексус, да ещё и сравнительно светлый, несмотря на далёкое ситхское прошлое, его нужно проверить и настроить на нужный лад, если потребуется. А Сенат был Сенатом. Но возможность, если что, блеснуть дезактивированным световым мечом на пояснице, сильно упрощала переговоры, хотя в самых тяжёлых случаях приходилось действительно полагаться и на него, и на гранаты в мантии, и на бластер Лэндо, заделавшегося сенатором Беспина. Калриссиан иногда передавал приветы от Чубакки, но не от Хана. Лея отпускала в Силу свою печаль и только со значением кивала. Скорее всего, у них бы и так ничего не получилось. Может, не так рано, но потом, в будущем. Хан слишком любил свободу гиперпространства и кабину Сокола. Он не был создан для того, чтобы сидеть на месте, а Лея, как несостоявшаяся королева, как вечная принцесса, как генерал, заслужившая должность слезами, потом и кровью, не умела отдыхать и любила свои обязанности. А потом, а потом, после очередных переговоров, где агрессивно требовалось перепить оппонента, чтобы установить отношения, зиждящиеся на взаимоуважении — Лея проснулась с диким похмельем и голосом ребёнка, который звал джедаев, каких угодно, сквозь чёрное пространство и густое время огромного космоса. Лэндо спал за столом, уронив голову между изысканными лобстерами и салатом. Сенатор, с делегацией которого накануне состязались, храпел под столом в луже выдохшегося шампанского. Мон в зале приёмов уже не было. Канцлер Новой Республики отличалась опытом и исключительной стойкостью ведения подобных переговоров. Где-то очень далеко звал ребёнок. Лея нажала на коммлинк и заплетающимся языком записала сообщение Кэлу, что всё в порядке, она отправится на поиски сейчас же, и попросила передать это Люку, который шатался Сила знает где, но скорее всего внутри какой-нибудь системы Внешнего Кольца, недалеко от Дикого Космоса. Времени было в обрез. Лея дотащила Силой Лэндо до дивана. Опустошила две бутылки минералки, которые остались с переговоров. Строго попросила Трипио приглядеть за сенатором Беспина и оказать тому всяческую поддержку с похмельем и не только. Сообщение для Мон Лея отправила из старфлайтера после двух шотов крепкого кафа. Ребёнок уже прекратил звать, и это было не к добру. (…) По камерам наблюдения было видно, как в ангаре припарковался изящный серебряный старфлайтер. Дин замер. Мофф Гидеон, скрючившись на полу, замер. Грогу замер. Все замерли. Из старфлайтера выскользнула невысокая фигура в мантии и с капюшоном. Женщина ли, мужчина ли — непонятно. Решительная командирская походка, но чуть виляющая нижняя часть в районе теоретического таза. Двери сами распахивались перед ней, а непобедимые дроиды кланялись и теряли головы небрежными и одновременно элегантными мановениями рук. Дин ещё никогда не видел, чтобы магией можно было ломать шеи. Мучительно медленно текли минуты, секунды, мгновения, и всё равно слишком скоро, слишком быстро фигура очутилась перед закрытыми дверями. Нежно-розовый клинок старательно разрезал сталь. Фигура медленно ступила внутрь, чуть слышно цокая каблуками. Немая сцена. Все уставились на джедая, а джедай уставился на них, всё ещё не опрокидывая капюшона, но погасив меч. — Мофф Гидеон, — властно объявил женский голос. — Именем закона, ты арестован. Ты имеешь права хранить молчание — и лучше бы тебе заткнуться до трибунала — потому что ты также имеешь право получить пизды. Лично. От меня. — Голос добавил. — На этот раз, хаттов выблядок, не отвертишься. Фигура скинула капюшон, и Кара Дюн ахнула таким голосом, которым в порнофильмах выражают удовольствие: — В-ваше величество? — Моё, — сухо согласилась джедай. Потом в два шага оказалась возле моффа и пнула его с каблука. Тот от растерянности даже ничего не возразил, только сознание потерял. Дин ничего не понял. — Принцесса Лея Органа, сенатор Новой Республики, — голос Бо-Катан выражал почтение и уважение. И всё-таки Крайз казалась удивлённой. — Палач Хаттов, — Феннек была не лучше. — Бва! — сказал Грогу. Дин промолчал. — Да, это я, — серьёзно ответила Лея одновременно всем присутствующим. Обвела взглядом комнату, задерживаясь на каждом лице. Остановилась на Дине и Грогу. Стрельнула глазами на бессознательного моффа, всё ещё под каблуком. — Я так смотрю, народ не сильно поверил слухам, что ваша покорная слуга стала джедаем. Хм. Пропаганда, стало быть, неважно работает. Впрочем, ладно. Господа мандалорцы, у вас случайно нет здесь корабля с камерой карбонита, чтобы увезти это ничтожество? — небрежное движение в сторону моффа. — Его казнят, но хотелось бы публичности. Руководителям геноцида в Новой Республике не рады. Бо-Катан медленно моргнула. Начала: — Теоретически… — и осеклась. Джедай вздохнула. — Мандалор предлагаю обсудить за завтраком. Или обедом. Или ужином. Понятия не имею, который час. Я прилетела с Корусанта так быстро, как смогла. И мне нужен каф. Так что давайте хотя бы угоним какой-нибудь корабль, можно даже этот, поедим и обсудим дальнейшее. И если вам конкретно нужно поговорить напрямую с Новой Республикой, то я как раз здесь. Дин почувствовал на себе и на Дарксейбере внимательный и задумчивый взгляд Бо-Катан. Сам он, уставший и побитый, мог смотреть только на новопришедшую женщину с большими пучками по обе стороны чистого светлого лица. Взгляд у неё был сильный, прямой, уверенный, но не чуждый мягкости. По крайней мере, подумал Дин, эта женщина умеет решать вопросы. — Вы джедай? — выдавил он из себя, прижимая к себе крепче ребёнка, надеясь почувствовать сквозь броню тепло маленького, дорогого сердцу, существа. — Да, — повторила она, дёрнув уголком губ. — Принцесса Альдераана Лея Органа, генерал Альянса повстанцев, сенатор Новой Республики, Палач Хаттов, джедай. К вашим услугам, — и вежливо кивнула. — Вы пришли за… — За Грогу, — женщина подмигнула малышу. Тот тихо хихикнул. — Тогда… тогда… — Сначала каф, — безапелляционным тоном заявила джедай Лея Органа. — Потом разговор о Мандалоре, — Бо-Катан серьёзно кивнула. — Вас, мандалорцев, найти сейчас не легче, чем остальных джедаев, между прочим. А затем обсудим школу, в которую будет ходить Грогу. И если вы, мистер мандо, так решите, то мы туда полетим, я вас провожу. Дин даже растерялся: — Что? — Сначала каф, — поджала губы джедай. — Точнее, сначала мофф, потом каф, потом разговоры. Никто не будет отбирать у вас ребёнка. — Но Асока Тано, — попытался возразить Дин. — Давно не трахалась, — перебила его джедай. — И не ходила к психотерапевту. Мы не Старый Орден, а Новый. И вообще, для кого-то, кто не считает себя джедаем, она очень любит поболтать о старых догмах. Но это всё потом. Мофф, каф — а дальше переговоры. (…) Угнанный у имперских диссидентов Стардестройер припарковали на ближайшей планете. Моффа основательно связали, заковали и заперли. В кантине, не видавшей никогда никакой перспективы, кроме выживания, в которой обычно выпивали местные рабочие и шахтёры, расположились соответственно: лидер мандалорцев и её помощница, владелец Дарксейбера и отец-одиночка, охотница за головами Феннек Шэнд, Кара Дюн, Грогу и Её Величество джедай с кучей остальных титулов. Лея Органа опрокинула залпом четыре кружки чёрного кафа, по ложке сахара в каждой порции, а потом её взгляд приобрёл ту заострённую внимательность, которая кажется привлекательной любому уважающему себя воину. Поговорили о Мандалоре и даже что-то решили — Дин прослушал. Сердце всё ещё быстро билось в груди, и руки всё ещё крепко сжимали малыша. В итоге джедай дала Бо-Катан личный номер канцлера, и та с помощницей удалилась то ли в туалет, то ли на крышу для личного разговора с Мотмой. Джедай посмотрела на Дина, и её взгляд смягчился. — Я плохо знаю мандалорскую культуру, — призналась она, — но у вас дети всегда имели важную роль в кредо, насколько мне известно. Так что, вне всяких сомнений, вам, мистер мандо, не нужно разлучаться с вашим приёмным сыном. — А привязанность? — в его горле встал ком. Он слишком хорошо помнил разговоры с Асокой Тано. — Не навредит, если её курировать, — серьёзно ответила джедай. — Мир изменился, и мы изменились вместе с ним. Если вас это утешит, мистер мандо, в школе будет преподавать женатый джедай. Он и его супруга — милейшая и адекватная пара. Более того, мой брат тоже джедай; разумеется, между мной и ним тоже есть привязанность. К тому же, у каждого из нас есть друзья. Так что не нужно беспокоиться. Вы можете остаться с Грогу в школе, мистер мандо. По крайней мере, на первых порах, чтобы ему не было грустно, а потом можете заниматься своими делами и регулярно прилетать в гости. Ничего страшного. — Дин Джарин, — протянул он руку после короткой паузы. — Лея Органа, — её хватка была крепкой. Даже сквозь перчатку он почувствовал мозоли от бластера и меча и необъяснимую нежность чужой кожи. Её ногти были под цвет клинка и не менее острыми. — А хотите, — вдруг подала голос Феннек; вид у неё был задумчивым и с хитринкой, — я организую вам переговоры с Татуином. После смерти Джаббы много времени прошло. Самое время для переворота в сторону конституционной монархии. — Можно, — после минуты размышлений решительно кивнула Лея. — Я так полагаю, у вас есть коммлинк лидера? — Можно и так сказать, — Феннек даже прищурилась от удовольствия. — Он сейчас паркуется. Уверена, встреча будет продуктивной и незабываемой. Видите ли, он какое-то время был не у дел, поэтому совершенно не знает о роли, которую вы сыграли в смерти Джаббы Хатта. — Вот как, — Лея элегантно приподняла бровь. И едва Кара успела пообещать переговоры с Неварро, не теряя при этом боготворящего вида в сторону своей принцессы, в кантину уверенной походкой вошёл Боба Фетт и почти комично замер, завидев плотоядную и по-доброму хитрую ухмылку Леи Органа.